Людмила Бояджиева - Уроки любви

• Название: Уроки любви
• Автор: Людмила Бояджиева
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

Она получила от судьбы щедрые подарки — обворожительную внешность, острый ум, фантастический голос. Она научилась властвовать мужскими сердцами. Она — Избранная. Бесстрашная шпионка, великолепная примадонна, отчаянная авантюристка… Шлюха и девственница — всего лишь роли, которые предстоит сыграть Избранной в феерическом спектакле ее жизни — вечном поединке первозданной страсти и высокой любви.

Книга состоит из трех новелл, в каждой из которых действуют одни и те же герои, прошедшие путь реинкарнации. Как если бы труппа одного театра играла разные спектакли на тему: страсть- дар — нравственные ценности. То, что знаменитая американская певица семидесятых годов и русская шпионка времен Первой мировой войны — разные воплощения Избранной, наделенной феноменальным вокальным даром, становится окончательно ясно лишь в финале. Это же касается и двух основных мужчин ее жизни — злодея и преданного возлюбленного. Они составляют классический треугольник, проходящий путь к пониманию совершенных ошибок и искуплению. Место действия — Россия начала века, Европа времен первой мировой войны, Америка 60-70-х. Герои — разведчики, музыканты, актеры.

---

Ссора затянулась на целый месяц. Уехавшая в долгосрочные деловые поездки Диана не давала о себе знать. Барри попробовал развлечься с хорошенькими девочками из самых шикарных представительниц нью-йоркского полусвета. Все казалось пресным и пошлым. В конце концов он готов был вылететь в Буэнос-Айрес, где находилась на фестивале искусств миссис Хейворт и, бросившись к ее ногам, молить о прощении. Он был согласен на мулата или даже целый хор мальчиков в качестве соучастников своей «лавстори». Приятный случай задержал Барри в Нью-Йорке. Совет Общества «Музыка для нас» объявил мистеру Гранту об утверждении его на должности сопредседателя. В качестве прилагаемых условий Грант получал роскошные апартаменты отеля «Уолдорф-Астроя» и полномочия на проведение клубных мероприятий в ресторане этой знаменитой гостиницы.

С похолодевшим сердцем Барри крутил сказочные документы, осознавая, что все это теперь останется лишь пустым звоном. Возвратившись, хозяйка поставит подданных на свои места, а строптивому Гранту заявит о необходимости подыскать для своих недюжинных организаторских способностей иное поприще.

Прибыв в Нью-Йорк, миссис Хейворт тут же вызвала Гранта. Он шел словно на пытку, собираясь сражаться до последнего, а уж потом позволить вышвырнуть себя вон. Он даже не сомневался, что сумеет припугнуть бывшую любовницу шантажом: Барри предусмотрительно запасся компрометирующими документами, сумеющими заинтересовать супруга Дианы или желтую прессу.

Увидав сидящую в своем кресле начальницу, Барри вспыхнул от волнения и засунул в карманы брюк вспотевшие ладони.

— Мистер Грант, мне стало известно о вашем повышении. Диана смотрела прямо ему в глаза. Я даже нашла время для того, чтобы подписать ордер на ваше владение апартаментами в «Уолдорф». Кажется, это будет разумно.

— Диана! Барри едва удержался, чтобы не бросится к ее ногам. Я чуть не умер без тебя.

…Они отпраздновали примирение в «Бель Эйр». В разгар ужина на террасе появились два скрипача-близнеца, смуглые, большеглазые подростки.

— Я привезла их из Аргентины. Сплошное очарование! Этот дубина с саксофоном и в самом деле был слишком груб.

— Да, мальчики очень нежны, пробурчал Барри, чувствуя, как вместе с обидой в нем растет т небывалое возбуждение…

Барри не видел отца пять лет. Они не были в ссоре, ограничивая общение официальными поздравлениями. С матерью Барри частенько встречался в Неаполе, где она подолгу гостила у сестры.

— Отец гордится тобой, сын. Но у него теперь свои проблемы. Ты понимаешь, бизнес. «Сухой закон» не лучшее изобретение президента. Идет настоящая война. Никола не хочет, чтобы тень падала на твое имя. Говорила Розалия, любуясь сыном.

— Понимаю, мама. Я уже совсем взрослый мальчик, кивал Барри, не спрашивая ни о чем. Ему не хотелось даже мысленно прикасаться к той сфере, в которой сейчас царил его отец.

О мафии говорила вся Америка и, похоже, Никола Грант был не последним лицом в техасском клане. И вот Никола позвонил сыну сам. Он находился в Нью-Йорке и просил о встрече. Заехавший за Барри шофер на черном «шевроле» привез его в тихий загородный дом рабочего квартала.

Отец сидел при свечах. В тесной, затхлой комнате были наглухо закрыты ставни и почему-то не работало электричество. Они молча обнялись.

Барри осторожно присел на облезлый, покрытый черным дерматином диван. Здесь пахло старым еврейским жильем нищим, неопрятным. Над полысевшим черепом отца, расположившегося за круглым столом, висел темный абажур.

— Посмотри, здесь все правильно написано? Никола бросил через стол листы с печатным текстом.

Барри придвинул свечу. На десяти страницах излагался подробный отчет его взаимоотношений с Дианой Хейворт. Даты, числа встреч, размеры его гонораров и перечень служебных повышений.

— Правильно. Кивнул Барри, стараясь сообразить, куда клонит отец. Во рту у него пересохло.

— Супруг этой дамы серьезный человек, не понимает шуток. Он получил точно такие же бумаги от своего детектива и отдал распоряжение Барри Грант должен исчезнуть. Никола вздохнул. Тебя продали моему человеку. Считай. повезло, сынок.

— Я должен расстаться с ней?

— Хм… Медленно соображаешь. Ты должен умереть. Лицо Николы скорбно сморщилось, он стал похож на большую обиженную обезьяну. Мне придется что-то придумать, уж извини. Дело-то не совсем обычное: мир искусства такая роскошь! Да и женщина-то на самом виду!

…Через два дня шофер Дианы не справился с управлением, на крутом повороте загородного шоссе белый «линкольн» вырвался за ограждение и, пролетев вниз метров тридцать, взорвался. Трагический случай ошеломил общественность. Соратники и поклонницы Дианы Хейворт оплакивали свою неутомимую подругу и вдохновительницу. Детский хор пел на кладбище «Реквием» Моцарта.

Берримор Грант опубликовал в журнале «Музыка для нас» и в «Нью-Йорк таймс» величественный некролог и маленькое заявление о своей отставке. С этого дня он сосредоточил внимание на журналистской деятельности, получив вскоре репутацию проницательного и крайне принципиального критика. Но сочинять свои очаровательно-мелодичные, изящно-наивные композиции Барри уже не мог.

Глава 14

Джессика появилась на пути Гранта в тот момент, когда приступы неудовлетворенного тщеславия все чаще стали омрачать его природный оптимизм. Критическая отметка «возраст Христа» та самая жизненная точка, в которой принято призадуматься о смысле прожитого. Блестящему, процветающему, собирающему щедрые плоды популярности Гранту стало казаться, что время растрачено попусту: он сделал значительно меньше, чем было предназначено ему судьбой, разменял по мелочам недюжинный дар, пустил по ветру полученное от Бога достояние.

Временами, вернувшись с шумного банкета, Барри присаживался к «Стейнвею» и вспоминал свои старые песенки. Он скорбел о том, что не успел сделать, о той музыке, которую так и не смог написать. Но зачастую улыбка Барри сияла отнюдь не показной веселостью он с удовлетворением отмечал, как высоко взлетел, оставив позади своих сверстников, подававших некогда большие надежды. В такие минуты он честно признавался. что отнюдь не убил в себе зародыш гениальности, а скорее развил весьма заурядные организаторские и журналистские способности. «Ты пригоден лишь для домашнего музицирования, парень. Можешь пудрить мозги своим композиторским талантом кому угодно, только не самому Гранту. Ты король интриги, адмирал стратегии и тактики карьерных боев. Будь признателен Фортуне за то, что сумел урвать у нее сам», сказал себе Барри, подводя итоги тридцатитрехлетия.

Вскоре он услышал, как приблудная девчонка, стоя над ночным океаном, поет «Хабанеру». Барри долго колебался, прежде чем решился пустить в дело свалившееся с неба сокровище. Загадка Джессики смущала его. Но теперь, после концерта в «Карнеги-холл», Грант с опьяняющей радостью почувствовал, что вступил в новую жизненную полосу, ту, главную, для которой, быть может, родился.

Предложения фантастических ангажементов посыпались на «ученицу» Гранта со всех сторон. Он быстро сообразил, что должен «обезопасить» Джессику от чересчур пристального внимания своих коллег, отправив ее в длительное турне.

— Девочка, ты настоящее сокровище! Я благодарен звездам, сосватавшим нас, сказал он, сжимая холодные руки Джессики, когда овации отзвучали и погас свет в опустевшем зале.

Она стояла посреди своей грим-уборной, превратившейся в цветочный магазин с бесчисленными корзинами, венками и букетами, высокая, воздушная, белоснежная.

— Сосватала? Судьба сосватала нас? Джессика напряглась, готовая ринуться к нему. Но получила лишь заботливое приглашение присесть рядышком на диван для нравоучительной беседы.

— Твоя звезда только восходит, волшебница. Тебе предстоит очень, очень много работать, чтобы стать настоящей знаменитостью. А еще ты станешь богатой и свободной. Тебе будет принадлежать мир. Уж об этом я хорошенько позабочусь.

— Мне нужен ты.

— Разумеется, в качестве приложения ко всем благам ты получишь и Барри Гранта. Но ведь мы только в начале пути. Обещай, что будешь подчиняться, не обсуждая мои действия… Скажи «да», Джессика!..

Девушка упорно молчала, опустив голову. Ее пальцы терзали пышную снежно-белую хризантему. Витые тонкие лепестки усеяли синий шелковистый ковер. За белыми маркизами в окне мелькали хлопья мокрого снега.

— Сколько, сколько я должна ждать?

— Тот чернокнижник в башне пообещал, что светила соединят нас через тринадцать лет. И в качестве доказательства отдал мне составленные гороскопы. Он обвел 15 августа синим ты помнишь нашу первую ночь в Бель Эйр? Но главное случится через 13 лет, там, на пересечении наших линий он изобразил колючую разноцветную звезду, будто взорвалась планета.