Ричард Кнаак - Повелитель крыс

• Название: Повелитель крыс
• Автор: Ричард Кнаак
• Жанр: Ужасы и Мистика

Он — вечный узник Тьмы.

Мученик в цепях своего бессмертия, ставшего не даром, но проклятием. Раб чудовищного каменного демона, ночь за ночью высасывающего из него память — кашпо за каплей, частицу за частицей. Человек, которому нечего терять, ибо он не обладает уже ничем.

Но кто же дерзнет вступить в смертельную схватку с восставшим из мглы небытия всемогущим повелителем Тьмы, как не человек, которому нечего терять? Как не тот, кто мечтает о гибели, об избавлении от черного кошмара бытия?

---

— Что вы сделали с мисс Дворак?

Петер Франтишек снова едва заметно улыбнулся.

— Ваша забота о ней похвальна. Это значит, что в конце концов мы сумеем сработаться. Что же до вашего вопроса, то эта молодая особа преспокойно почивает у себя дома. Вы же проспали три часа.

«Три часа! Удивительно!» Связанный человек продержал его в плену так долго, а Фроствинг и не подумал явиться на выручку!

— В данный момент меня больше занимаете вы, Григорий, — сказал Петер и проследил за выражением лица своего пленника. — Не извольте сомневаться: я не желаю ни малейшего зла Терезе.

Он назвал ее по имени — и это отозвалось приступом ревности в сердце Григория. Ему показалось, словно этот странный связанный человек держит ее во власти своих чар. Несомненно, у Григория не было никаких прав считать Терезу своей, но он сомневался, что Франтишек показался бы ей привлекательным. Было в нем нечто властное, царственное. Он наверняка верил, что мир существует ради того, чтобы исполнять его желания.

— Что вам от меня нужно? — спросил Григорий. — У меня ничего нет такого, что бы вам понадобилось. Я в этой стране просто гость.

— Необычный гость, — возразил Франтишек. — Мало кто излучает такую могучую колдовскую силу.

Глупо было бы отрицать наличие собственного магического дара, но заявление Франтишека о том, что сила у него «могучая», заставило Григория печально улыбнуться.

— Могучую, говорите? Да располагай я такой силой, разве меня скрутили бы так легко ваши двое… ассистентов? Да, кое-какие способности у меня есть, но вряд ли вам стоило беспокоиться по пустякам. Я для вас никакой угрозы не представляю.

Франтишек постучал пальцем по подлокотнику кресла. Казалось, его глаза светились сами по себе. Выражение его лица оставалось бесстрастным.

Из темноты к креслу метнулся зверек. Это была крыса, почти такая же, какую Григорий обнаружил в кармане своего пальто. Что ж, по крайней мере теперь он знал, по чьей воле она туда угодила.

Крыса уставилась на Григория. Тот взглянул в ее глаза и ахнул.

А глаза у крысы были точно такого же цвета, как у ее повелителя, — серо-голубые.

— Сначала, — проговорил связанный Франтишек, как бы не замечая свою хвостатую прислужницу, — я был готов отпустить вас, однако мои шпионы и мои подручные заронили сомнения в мое сердце. — Крыса развернулась и убежала во тьму. — В вас есть нечто большее, мой милый Григорий. Намного, намного большее.

При звуке собственного имени, произнесенного Франтишеком, Николау вздрогнул. Ведь именно так его выговаривал, именно в таком тоне обычно беседовал с ним Фроствинг. И вообще между этими двумя было слишком много общего — даже их имена были похожи.

— Я ничего не знаю. Я ничего собой не представляю. Я просто пытаюсь жить тихо и мирно, мистер Франтишек.

— В таком случае мы точно — братья по духу, милейший Григорий, ибо я также стремлюсь жить тихо и мирно. — Но, как только он произнес последнее слово, он весь подобрался и заговорил более напряженно: — Но я не могу. — Акцент стал более заметен. Франтишек указан на путы, приковывавшие его к креслу. — Видите эти путы, любезный друг мой? Видите это кресло? Так я и сижу день за днем за исключением кратких мгновений, отпускаемых мне каждый день. Я такой же пленник, каковым вы, вероятно, считаете себя.

«Ага, пленник, только с очень длинными руками», — хотелось сказать Григорию. Пусть этот человек мог покидать свое кресло на считанные минуты, но он явно имел огромную власть над миром.

— Что вам известно о доме?

Вопрос Франтишека застал Григория врасплох, хотя не должен был. Естественно, связанного человека интересовал дом. С этим местом его связывали серо-голубые глаза. Григорий решил, что даже из того положения, в которое он угодил, можно извлечь выгоду.

Франтишек явно что-то знал о доме. Не исключено, что он мог даже поделиться с Григорием кое-какими из этих знаний. Эх, если бы только была возможность воспользоваться этими знаниями после встречи с Франтишеком! А ведь он, даже связанный, имел предостаточно сил для того, чтобы убить Григория. Убить — но не предпринимать столько попыток сделать это, и в конце концов отказаться от задуманного. Воображение Николау нарисовало такие картины собственного будущего, что он поежился.

Это было ошибкой. Элегантный Франтишек воспринял реакцию Григория как ответ на свой вопрос. Он наклонился вперед, насколько позволяли путы, и еле слышно проговорил:

— Значит, вам таки что-то известно о доме.

— Мне известно одно: я хочу держаться от него как можно дальше.

Франтишек откинулся назад. Губы его скривила скептическая усмешка.

— Это вполне понятно, но у меня такое впечатление, что вы чего-то не договариваете. Быть может, вы будете настолько добры и расскажете мне, что случилось с теми людьми, которые навестили ваш гостиничный номер? Они исчезли. Их, что называется, след простыл, даже постпаттернов не осталось.

— Я вашим людям ничего не сделал, — возразил Григорий, гадая при этом, что такое «постпаттерны».

Что-то тяжелое и острое вонзилось Григорию под ребро. Он охнул и еле удержался на коленях.

— А ну-ка, хватит вам!

Глаза Григория заволокло слезами, но он все-таки сумел разглядеть, что Франтишек гневно смотрит на кого-то, кто стоял, по всей вероятности, у Григория за спиной. Николау забыл о том, что, кроме них двоих, в комнате есть еще люди, о присутствии которых он догадывался только тогда, когда они предпринимали какие-то действия. Выдавало их только дыхание, а его слышно становилось, только если как следует прислушаться. Между тем мерзавец, ударивший Григория, попятился и отступил во мрак.

— Примите мои извинения, Григорий. Это произошло без моего приказа.

Как ни странно, Николау был склонен поверить Франтишеку. Но это не оправдывало его от всего остального.

— Я вашим людям ничего не сделал. Понятия не имею, что с ними случилось.

Тут он немного погрешил против правды. Григорий знал, что они мертвы, но действительно понятия не имел, что с их трупами вытворил Фроствинг. Не знал и знать не хотел.

Связанный человек склонил голову набок и немного повернул, словно хотел обернуться.

— Конрад.

— Слушаюсь, господин Франтишек.

С этими словами из мрака за креслом возник субъект, чья физиономия разительно напоминала свиное рыло. Волосы его были стянуты на затылке в «конский хвост». Однако его внешность не обманула Николау: тип этот был наверняка очень и очень опасный. От него исходило излучение, подобное тому, что шло от Франтишека, а это означало, что этот слуга — больше чем слуга. Куртка с одной стороны на груди у Конрада топорщилась, и это не удивило Григория. Только он знал, что Конрад прячет там не пистолет, а какое-то другое оружие.

Конрад шагнул к Николау, и тот приготовился к самому худшему. В былые времена с таких вот моментов начинались пытки. Да и типчик, что стоял перед ним, вполне годился на роль заплечных дел мастера.

Между тем этот слуга своего господина запустил руку в карман куртки и извлек из него нож. Мгновение — и Николау узнал клинок. А Конрад, ухмыляясь, поднес его к самому лицу пленника.

— Если вы не знаете, что с ними произошло, откуда же у вас этот нож?

Вопрос был задан незлобно. Скорее Франтишеком двигало любопытство.

— Так кто же вы такой, друг мой? Мои люди доложили мне, что вы расшиблись, упав после того, как на вас подействовало снотворное. Однако ваши раны зажили по дороге сюда. Кроме того, в своем желании подойти поближе к известному дому вы разрушили невидимую стену, которая, кстати говоря, была там установлена для вашего же блага. — Последняя фраза прозвучала несколько недовольно, но еще более недовольно Петер добавил: — А еще ваше упрямство погубило одну из моих малюток.

Во мраке с новой силой запищали крысы. Человек, сидевший в кресле, усмирил их одним взглядом. А Конрад, похоже, был готов использовать нож по назначению. Григорию вовсе не хотелось экспериментировать над собой, дабы узнать, какую боль и страдания он испытает, если по лицу ему полоснут этим мерзким клинком. Таких ран он еще за свою долгую жизнь не получал… насколько помнил.

Франтишек неожиданно расправил плечи.

— Конрад, мне хотелось бы выпить.

— Слушаюсь, господин Франтишек.

Похоже, нисколько не огорчившись, Конрад убрал ножик в карман и удалился во тьму. Явно этот тип жил ради того, чтобы услужить своему повелителю абсолютно во всем, о чем бы тот ни попросил. Люди такого сорта Григорию встречались и прежде, и он ценил их преданность. При этом таких людей он всеми силами избегал.

Камердинер вернулся с изысканной формы кубком и поднес его к губам Франтишека. Связанный господин отпил пару глотков и взглядом дал понять Конраду, что больше не хочет. Конрад отошел и встал сбоку от кресла и замер — весь внимание — с кубком в руке и застывшим взглядом, направленным в одну точку. Петер Франтишек вновь обратился к Григорию.