Нина Бомонт - Карнавал в Венеции

• Название: Карнавал в Венеции
• Автор: Нина Бомонт
• Издательство: Радуга
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 0-373-29022-5, 5-05-005116-9

Она узнала его. Лицо этого человека невозможно забыть. Кьяра поклялась, что отомстит за сестру. Негодяй получит свое. Вот только… Сердце подсказывает, что душа его чиста. А сердце никогда ее не обманывало…

---

Почему? — повторял он про себя, как молитву. Почему она боролась с ним из последних сил? Откуда этот испуг в ее глазах?

Лука всегда был человеком действия. Нынешнее чувство беспомощности угнетало его. Сидеть и ждать было невыносимой мукой.

Он был неправ, удерживая ее силой. Все равно что запереть в клетку вольную птицу. Может, сидя взаперти, она немного тронулась умом? Поэтому так отчаянно пыталась вырваться?

Если это так, значит, получается, что он сам столкнул ее с этой проклятой лестницы. Значит, он виноват во сто крат больше. Он не раз испытывал страсть к женщинам. Но сейчас это было не просто вожделение. Кьяра нужна ему, как никакая другая женщина не была нужна до сих пор. И если он ее отпустит, в душе образуется пустота, которую ни одна женщина не сможет заполнить.

Но все же он ее отпустит. Крепко сжав ее руку, он поклялся себе, что, как только она поправится, он ее отпустит.

— Лука, мне надо с тобой поговорить.

Лука подавил в себе чувство нетерпения, которое всегда возникало у него, когда он слышал мрачный голос своего старшего брата Алвизе.

— Слушаю тебя.

— Мы должны поговорить наедине.

— Мы и так одни. Она нас не слышит.

Алвизе поджал губы.

— Как пожелаешь. Я хочу поговорить с тобой об этой… об этой женщине. — Кисло улыбнувшись, Алвизе подумал, как это похоже на Луку — вечно нарушать приличия.

— Ее зовут Кьяра.

— Она не может здесь оставаться.

— Что ты предлагаешь? Выбросить ее вместе с мусором в канал? — Лука в негодовании вскочил.

— Ты всегда отличался тем, что не выбирал слов.

— Так что же ты все-таки предлагаешь? — Лука не скрывал своего нетерпения.

— Я просто говорю, что она не должна здесь оставаться. Уже вся Венеция судачит о тебе.

Лука промолчал.

— Я требую, чтобы ее просто перевезли отсюда. Мы же не варвары. В Венеции полно мест, где о ней смогут позаботиться. Например, городская больница или какой-нибудь монастырь.

— Только через мой труп, Алвизе. А если ты перевезешь ее, когда меня не будет дома, тогда я уж точно дам венецианцам повод позлословить. — Лука отвернулся от брата и снова сел около Кьяры.

— Ты не смеешь не повиноваться мне, — вдруг ощетинился Алвизе. — Наш отец сделал меня главой семьи Дзани, и мое право и мой долг принимать решения. Особенно если дело касается фамильной чести.

— Что правда, то правда — в вопросах чести семьи Дзани наши мнения никогда не совпадали.

У Алвизе хватило совести отвести взгляд: он слишком хорошо помнил, как отговаривал Луку отдать Маттео в руки правосудия. Все равно он был тогда прав, упрямо подумал Алвизе. Что стоила жизнь дочери какого-то богатого торговца против пятна, которое навеки останется на фамилии Дзани.

— Я позабочусь о том, чтобы ее перевезли.

Лука был готов взорваться. Усилием воли он заставил себя успокоиться. Осторожно положив руку Кьяры на постель, он встал.

— Только посмей, — пригрозил он, — и ты узнаешь, на что я способен в гневе, и тебе не придется больше сравнивать меня с Маттео.

Алвизе хотел что-то возразить, но Лука покачал головой.

— Уходи.

Увидев сжатые кулаки Луки, Алвизе судорожно сглотнул застрявший в горле ком и почел за лучшее ретироваться.

Боже, подумал Лука, еще секунда, и он схватил бы брата за горло. Еще шаг, и он оказался бы на краю бездны. Струйки пота катились у него по спине.

Всю жизнь он считал, что держит под контролем свою горячность. Но появилась Кьяра, и совершенно неожиданно он обнаружил, что все время лгал самому себе. Где-то в глубине в нем жил тот же порок, та же жестокость, которая заставляла Маттео совершать неслыханные злодеяния.

Ему следует покинуть город и уйти в море, решил Лука. Но разве это возможно? Он же дал клятву человеку в черно-золотой маске! Кроме того, он должен сдержать данное себе обещание отпустить Кьяру.

Прикосновение было легким, мимолетным — просто его кожи коснулось дуновение ветра. Потом теплой лаской оно остановилось на его сердце. Боясь пошевелиться, затаив дыхание, Лука ждал, когда оно станет ледяным.

— Ты правда меня отпустишь?

Тихий, шелестящий шепот поразил его как удар молнии. Он чуть было не обернулся, чтобы удостовериться, что слух его не обманул, но тело его не слушалось.

Прошло еще несколько секунд. Она молчала. Значит, ему показалось, подумал он, и его сердце сжалось от горя.

Но тут он встретился с ней взглядом.

Глава двенадцатая

Они долго смотрели друг на друга.

Кьяра застыла в ожидании того, что на нее нападет страх, что зло задушит ее своим смрадом, что его красивое лицо исказится злобой, что его руки потянутся к ней, чтобы причинить боль.

Но душа ее оставалась спокойной, как незамутненная поверхность чистого горного озера. И выражение лица Луки было не злым, а обеспокоенным и изумленным.

— Я слышала, что ты обещал, — сказала она охрипшим после долгого молчания голосом.

Так как он не ответил, она вызвала в своем воображении его образ. Окружавший его свет был ярким и чистым, и Кьяра, облегченно вздохнув, закрыла глаза.

Почему же раньше так явственно была видна тьма? — спрашивала она себя. Не иначе как он снова ее испытывает. Она найдет этому объяснение, но не сейчас. Сейчас у нее нет сил даже думать об этом.

Все, что она чувствовала, было облегчение, и она не смогла сдержать слезы.

Увидев ее слезы, Лука понял, насколько уязвима эта девушка.

Прежде он знал только, что она сильная и непокорная. Даже когда отвечала на его поцелуи, в ней было больше страсти, чем смирения. Впервые в жизни у Луки возникло желание защищать, заботиться. Он даст Кьяре то, чего не давал еще ни одной женщине.

Ему захотелось сесть поближе, обнять ее, но он боялся напугать девушку и поэтому только слегка погладил ей руку.

— Я видел, как ты использовала свой дар ясновидения, чтобы сказать людям правду о них самих. Почему же ты не можешь увидеть, кто я? — Не получив ответа, он тихо сказал: — Нет, я не лгал.

Он отпустит ее, подумал он, но печаль разлилась в его душе, словно кровавое пятно на белой скатерти. Ему будет невыносимо больно, однако он сдержит свое обещание.

Кьяра не отвечала, и он подумал, что она снова ушла в свой мир, но потом ощутил, как ее рука пошевелилась под его ладонью.

Может быть, она увидела правду? Действительно заглянула ему в душу и прочла его мысли? Ему хотелось в это поверить, но его рациональный ум, привыкший к точности, подсказывал ему, что это в лучшем случае не более чем совпадение.

— Почему ты спросила, отпущу ли я тебя?

— Я тебя спросила? — удивилась она, открыв глаза.

— Ну да.

— Это твой голос меня разбудил.

— Значит, все-таки ты ясновидящая. — Ему вдруг стало легко оттого, что он признал ее дар. — Я ничего не говорил вслух. Только подумал.

— Не говорил?

— Нет. — Он нахмурился. — Почему же ты тогда сомневаешься? В первый вечер у тебя сомнений не было.

— Сомнение есть всегда, — уклончиво сказала она, опустив взор.

Она избегает его взгляда, подумал он. Лука чувствовал, как она старается отстраниться, и окликнул про себя ее по имени.

Кьяра явственно слышала его голос, точно так же, как только что слышала его обещание, и посмотрела ему прямо в глаза.

Оба замерли от удивления и глядели друг на друга, пока не почувствовали, что расстояние между ними сократилось и установилась какая-то связь.

— Ты можешь мне объяснить, почему хотела сбежать? Почему так отчаянно сопротивлялась, когда я хотел тебя удержать?

— Ты меня напугал. Ты смотрел на меня, а я чувствовала исходящее от тебя зло, твою жестокость и… — Страх неожиданно снова охватил ее, и хрупкая связь между ними оборвалась.

— Успокойся. Тебе не обязательно сейчас все объяснять.

Но ей было необходимо разобраться. Видимо, она ошибалась — это было единственным объяснением. Глаза обманывали ее. Воспоминание, отложившееся в ее голове, — обман. Не может он быть тем человеком, которого она оттащила от Донаты.

Кьяра так пристально смотрела на Луку, что ему стало не по себе. Сейчас ее взгляд снова станет отсутствующим и она погрузится в свой воображаемый мир. Но ее взгляд оставался ясным, как море в солнечный полдень.

— Почему ты на меня так смотришь? — спросил он.

— Я пытаюсь понять.

— Понять что?

Но она покачала головой. Больше она ничего не скажет. Сможет ли она когда-нибудь поверить ему до конца? А самой себе — сможет?

— Ну и ладно, — не стал настаивать Лука. — Я не буду на тебя давить.

Лука встал, намереваясь незамедлительно выполнить свое обещание. Но у него все еще оставались вопросы. А желание прикоснуться к ней было настолько велико, что он уже почти ощущал пальцами гладкость ее кожи.

— Я пришлю к тебе Дзанетту. Она принесет все, что нужно.