Станислав Буркин - Русалка и зеленая ночь

• Название: Русалка и зеленая ночь
• Автор: Станислав Буркин
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-4290-0009-1

Когда-то Юлий Буркин и Сергей Лукьяненко в соавторстве написали полюбившуюся многим трилогию «Остров Русь», главными героями которой стали сыновья Юлия – Костя и Стас. Прошло время, и Стас (Станислав) сам стремительно ворвался в литературу: в декабре 2007 года он получил национальную литературную премию «Дебют» за роман «Фавн на берегу Томи». Книгу, которую вы держите в руках и в которой странным образом переплелись жанры космооперы и мистического триллера, написали вместе эти два очень разных, но вполне состоявшихся писателя – Юлий и Станислав Буркины. Наверное, как раз полное несходство их творческих методов делает этот роман таким взрывным и скандальным, а юмор колеблется от тонкого до казарменного.

---

– Да, это печальная история, – сказал Даниил доктору, все еще сидевшему в кресле у кровати под тусклым торшером.

– А что же случилось с девушкой? – озабоченно спросила Машенька.

– Я не знаю. Она оставила мня, ничего не сказав, и я долгое время ничего о ней не слышал. Спустя пару лет, я, как набоковский герой, получил от нее короткое письмецо без обратного адреса. Из него было ясно, что она лишь использовала меня, чтобы убраться подальше от шахты с могильным названием Братская. А я любил ее, – мечтательно и грустно улыбаясь, помотал головой пожилой доктор, – любил безумно. Это, пожалуй, было самое большое чувство, что я испытывал к женщине за всю свою долгую жизнь. Ведь и я тогда был еще молод. Мне не было в те годы и сорока. Где она теперь, моя сероглазая ведьма?

Даня невольно покосился на Русалочку, в шелковой ночнушке лежащую на кровати. «Вот она, – подумал он, – где ж ей еще быть?.. Неужели до сих пор она продолжает наводить на мужские сердца свои колдовские чары? Или это все-таки не она?» Перехватив его взгляд, Блюмкин покачал головой:

– Нет, нет, не думаю. Но похожа чертовски… Чей, говоришь, Данечка, был саркофаг?

– Американский…

Дело шло уже к рассвету, и гости расползлись по докторской квартире. Машенька с Ванечкой, отвыкшие на орбите от постелей, завалились спать на ковре у тлеющего камина. Даниил уснул на диване, а доктор все сидел и сидел, с тоскою глядя на призрак своей безумной молодости. Она это или не она, как бы то ни было, но что-то в его душе пробудилось. Что-то, что казалось уснувшим навечно.

4

Над небом еще небо.

Китайская пословица

… Аркадий Эммануилович находился в имперском Екатеринбурге, но уже не как логопед, а как целый архиерей. Шла всенощная. Владыка Аркадий благословлял служителей и паству, стоя на кафедре, в белых ризах, с праздничными свечами в руках. Все хотят целовать ему ручку, а он смущенно отнекивается и руки своей не дает.

Вдруг Блюмкин осознал, что это все не правда, а дурацкий бессмысленный сон. Но сон все же был приятный, и он продолжил свое участие в нем. Он пожурил подчиненных за излишнюю льстивость и сказал какую-то глупую шутку, от которой все вежливо захихикали.

– Блюмкин! – вдруг сказал ему кто-то снаружи сна.

Архиерей опомнился, извинился перед окружением и взмыл в облачениях к куполу, пытаясь таким образом покинуть сновидение. Но вместо этого вылетел в окно и приземлился на золоченой маковке церкви.

– Блюмкин! – услышал он совсем близко.

– А? Что? – спросил он, и тут его озарил свет, и на фоне звезд он увидел некое прекрасное существо. Держась за огромный купольный крест, дивным голосом оно сказало:

– Не бойся, Блюмкин. Я ангел Господень. Пришел посетить тебя.

– А зачем?

– Блюмкин. Ну, признайся хотя бы себе: это же она у Дани, твоя Любушка, и нет в этом никакого сомнения.

– Эх, – крякнул доктор. – Ну… Да.

– Вот, – сказал ангел.

– Что – «вот»? – удивился Аркадий Эммануилович. – Как же мне быть-то теперь, посланник Божий?

– Очень просто. Встань, Блюмкин, пока все спят еще, возьми тело сие и владей им, скрывшись, как и в юности, в Европе.

– А это не святотатство? – поразился священник.

– Слушай, Блюмкин, я ангел или кто вообще? Бери тело, я тебе говорю, и беги отсюдова в Европу!

– Благодарю тебя, ангел! – воскликнул Блюмкин радостно и очнулся от собственного голоса, скрюченный на канапе в своей приемной. Одеял вчера не хватило, и укрыт он был своей до неприличия старой шубой.

«Так это все мне приснилось! – подумал он с разочарованием. – Эх…»

Пройдясь по квартире, он никого из вчерашних гостей не обнаружил. В прихожей на гардеробе была записка: «Ушли по домам. Как-нибудь заглянем. Спасибо за все. Завтрак на столе».

С ужасом Блюмкин осознал, что спокойный и, как ему казалось, нерушимо стабильный период его жизни закончился. Старая рана заныла вновь. Он должен был, должен был видеть околдовавшую его когда-то отроковицу…

* * *

Долго наши герои ломали голову, куда же пристроить Русалку. Даниил после детдома жил в институтской общаге, а уйдя на службу, потерял ее. У Ванечки была только комната в коммуналке, в рабочих трущобах, и этот вариант Даня даже не рассматривал. Такие условия для возлюбленной его не устраивали. Логично было бы пристроить ее на первое время у доктора, но после рассказанной им истории Даниилу не очень хотелось оставлять их в квартире наедине.

Выход был один – поселить ее у Машеньки. Та снимала однокомнатную квартирку недалеко от доктора. И места у нее, как казалось друзьям, было предостаточно. Единственная ее комната больше напоминала просторный покой из какого-то богатого дома. Высокая «трехспальная» кровать, репродукции известных картин в вычурных рамах, ярко-розовые обои… Скорее старая, чем старинная, мебель, пара фарфоровых ваз, туалетный столик с зеркалом и рядом, как нечто само собой разумеющееся, розовое биде.

Эту квартирку она перехватила у своей школьной подруги, которая снимала ее, подрабатывая проституцией и из года в год пытаясь поступить в столичный вуз. После пятой попытки абитуриентка сдалась и уехала пытать счастья где-то в другом месте.

Машенька жила на сто семнадцатом этаже, и чуть ниже ее балкона над пропастью со свистом проносились альпийского типа канатные трамваи. В этом районе жили серьезные, уважающие себя люди свободных профессий, но все же не дворцовая знать. Здесь располагались очень приличные магазины под стеклянными куполами, с галереями и ярусами наподобие нью-йоркских, с очень дорогими ресторанами, в которых можно было встретить порой даже кинозвезду или оперную диву.

– Нет! На моей кровати буду спать я! – отрезала Маша, после рассказа доктора охладевшая к покойнице, а заодно и к подпавшему под ее злые чары товарищу. Тем более что в Машеньке с новой силой пробудилась так мучившая ее на орбите ревность.

– Но, душенька, где же будет лежать она, наша бедная Русалочка?

– Не знаю! – упорствовала хозяйка. – Где угодно. Может и на балконе полежать, она все равно ничего не чувствует.

– Как же не чувствует? – обиженно мямлил Даня. – Она же сейчас смотрит на нас с небес, из рая горнего, где лики святых и праведников сияют яко светила…

– Из пекла адского она на нас смотрит! – скривилась Машенька. – Да уж, праведница! Батюшку в постель затащила, а потом кинула!

– Может, это и не она вовсе, – пролепетал Даня, не находя равноценных по обидности слов.

– Ага! Как же! Не она! А теперь, смотри-ка, вроде уже и окочурилась, а ей все царские почести оказывай! Ведьма окаянная!

«Изнасиловать ее, что ли?» – подумал Данечка неприязненно глядя на Машу, но покосился на Русалочку и передумал.

– Ладно, где у тебя чулан? – спросил он примирительно.

– То-то же, – кивнула разгневанная прачка и пошла в прихожую. Даня поплелся следом. Хозяйка отворила дверцу в крохотную, заваленную доверху барахлом комнатку.

– Вот здесь и будет наша укрытая от злых взоров и языков спальня, – со вздохом сказал Даня и пошел обратно к Русалочке.

Машенька, возмущенно уперев руки в бока, разинула рот, чтобы сказать что-нибудь гадкое, но потом бросила взгляд в чулан, представила себя читающей глянцевые гламурные журналы на обширной кровати и Даню с покойницей в захламленной кладовке, коварно усмехнулась и промолчала. Затем вошла в комнату, бросила Дане, как кость собаке, запасные ключи и ушла в ванную. Скинув халат и уронив с ног трусики, Машенька шагнула в стеклянную кабину и встала под мощные дымящиеся струи.

«Я им устрою медовый месяц! – тешила она себя гневом. – Я ей покажу, как чужих любимых отбивать. Покажу… Он будет моим!»

– Слышишь меня, ведьма чертова?! – вдруг крикнула она вслух и тут же испуганно присела под душем, зажав рот руками и глядя на дверь.

Но беспокоилась она зря. Выйдя, она не нашла в квартире Даниила. Русалочка же в своем кукольном платьице и в туфлях лежала на ее роскошной кровати.

– Нет уж, позвольте! – возмущенно сказала Машенька, схватила край розового покрывала и, зарычав, стянула покойницу на пол.

* * *

К тому времени доктор Блюмкин уже отменил все сегодняшние приемы пациентов и, не жалея денег на такси, носился по столице, чтобы разузнать наконец подробности о судьбе своей, утерянной тридцать лет назад в Италии, дьявольской любви.

Переезжая из консульства в консульство, он и в дороге не тратил зря время: сидя на заднем сиденье, он через мобильную связь влезал в Интернет и рыскал по всему миру. На страничке американского космического агентства ему удалось найти некролог тридцатилетней давности, в котором перечислялись все сотрудники и клиенты, пожелавшие быть захороненными в космосе. О его девочке там ничего не говорилось. Упоминалось только, что некоторые люди покончили с собой, выбросившись в капсулах в открытый космос. В справке говорилось о том, что за такие случаи агентство ответственности не несет, следовательно, ни страховых, ни информационных услуг родственникам погибших не предоставляет.