Антон Макаренко - Максим Горький в моей жизни

• Название: Максим Горький в моей жизни
• Автор: Антон Макаренко
• Жанр: Русская классическая проза

---

Теперь о педагогическом гневе. Не подумайте, пожайлуста, что я вас призываю вместо ровного голоса к громовому стуку кулаками по столу, крику и т.д. Это не может произвести полезного действия...

Что же такое гнев? Все надо понимать диалектически. При мастерстве гнев звучит иначе. Если вы мастер, то вы будете переживать негодование, но у вас это не примет никаких антипедагогических форм. Это будет искрннее проявление вашего настоящего человеческого чувства, но не вообще человека, а мастера-педагога.

Не только гнев противополагается ровному голосу, ровному голосу я противополагаю вообще живое переживание человека. Надо представить себе всю лестницу: от простого недовольства до гнева. Я должен сказать, что я тут научился поневоле, и я знал, что значит сказать: "Здравствуй" - сухим, сдержанным тоном и "Здравствуй" - спокойным, добрым тоном; или "Все. Можешь идти" - суровым, холодным тоном; или "Все. Можешь идти" сдержанным, но мягким тоном. Все это практика. И если вы поставите перед собой несколько таких интересных задач и поупражняетесь, то это будет очень неплохо. Я неоднократно заставлял упражняться своих сотрудников в подобного рода вещах. Я говорил иногда:

- Я - директор, ты - ученик, ты совершил проступок. Вот я буду с тобой разговаривать, а остальные слушайте, как я с ним разговариваю.

- Задавайте мне вопросы. Как вы будете спрашивать: "Скажи, ты это сделал?" Или: "Это ты сделал. Я знаю!" Вот попробуйте. Ведь пустяковая задача, а встречается на каждом шагу. И без постановки голоса, без мимики здесь ничего не выйдет.

Это разворачивание вашего мастерского тона проявляется не только в крайних категориях гнева или радости.

Вот вам иллюстрация. Рыжиков спрашивает Ножика:

- Чего ты стараешься?

- А мне понравилось...

- И Захаров понравился?

- О! Захаров очень понравился!

- За что же он тебе так понравился?

- А за то... за одно дело.

Хитрые большие глаза Ножика обратились в щелочки, когда он рассказывал, чуть-чуть поматывая круглой головой:

- Одно такое было дело, прямо чудо, а не дело. Он мне тогда и понравился. У нас свет потух, по всей колонии потух, во всем городе даже, там что-то такое на станции случилось. А мы пришли в кабинет и сидим - много пацанов, на всех диванах и на полу сидели. И все рассказывали про войну. Захаров рассказывал, и еще был тот... Маленький, тоже рассказывал. А потом Алексей Степанович и говорит:

- До чего это надоело! Работать нужно, а тут света нет! Что это за такое безобразие!

А потом посидел, посидел и говорит:

- Мне нужен свет, черт побери!

А мы смеемся. А он взял и сказал, громко так:

- Сейчас будет свет! Ну! Раз, два, три!

И как только сказал "три", так сразу свет! Кругом засветилось! Ой, мы тогда и смеялись, и хлопали, и Захаров смеялся и говорил:

- Это нужно уметь, а вы, пацаны, не умеете!

Ножик это рассказал с хитрым выражением, а потом прибавил, открыв глаза во всю ширь:

- Видишь?

- Что ж тцт видешь? - спросил пренебрежительно Рыжиков. - Что ж, по-твоему, он может светом командовать?

- Нет, - протянул весело Ножик... - Зачем командовать? Это просто так сошлось. А только... другой бы так не сделал.

- И другой бы так сделал.

- Нет, не сделал. Другой бы побоялся. Он так подумал бы: я скажу - раз, два, три, а света не будет. Что тогда? И пацаны будут смеяться. А видишь6 он сказал. И еще... как тебе сказать: он везучий! Ему повезло - и свет сразу. А я люблю, если человеку везет.

Рыжиков с удивлением прислушивался к этому хитрому лепетанию и не мог разобрать, шутит Ножик или серьезно гвоорит. И Рыжиков остался недоволен этой беседой:

- Подумаешь, везет! А тебе какое дело?

- А мне такое дело: ему везет, и мне с ним тоже везет. Хорошо! Это я люблю.

В чем тут дело? Дело в просто совпадении: нет света, человек говорит: "Сейчас будет свет", и вдруг свет появляется. И вот такой случайный пустяк создает вам авторитет на многие годы. Прошло уже три года, а об факте продолжают рассказывать. В чем аргумент? В тоне, в этом сильном напряжении вашей энергии.

Вот почему не нужно ровного голоса. А негодование, если вы мастер, вы знаете, когда потушить, а когда дать ему ход. И, когда нужно, негодование может делать больше, чем даже ласка, потому что в негодовании вы проявляете себя как гражданин, как человек и представитель учреждения, как представитель идеи, как представитель права, вы отстаиваете что-то большее. А чего вы представляете собой, когда вы гладите по головке? "Педагогическую идею", и притом вам не известную.

Теперь вопрос: коллектив и семья - чрезвычайно важный вопрос...

У меня было тоже много детей из семьи. И не я придумал теорему, которую я вам предложу, а сама жизнь. Приходят родители - отец и мать: Нельзя ли как-нибудь нашего сына взять?" - "Почемы вы хотите его к нам поместить?" "Да, знаете, не ночует дома, матери грубит, украл радиоаппарат, продал облигации..." и т.д. И вот, когда я беру ребенка, я говорю: "Я возьму, но раз вы мальчика довели до того, что он вас обокрал дочиста, то вы уже больше не учавствуете в воспитании. Давайте так и условимся: я воспитываю, а вы дожидаетесь продукции".

Мне дают мальчика, доведенного до известной степени "совершенства". И вот, я подводил его к такой идее: он должен был нести в семью мою государственную идею. Таким образом, я не ожидал, что мне семья принесет какую-то свою идею, а был уверен, что мой воспитанник, мой мальчик понесет государственную идею в семью. Когда он уходил в отпуск, я говорил ему: "Отцу - полное уважение, матери - полное уважение, ручку целуй. Обязательно помогай! Завтра встанешь, спросишь: "Может быть, что-нибудь сделать?" Ты должен произвести на своих родителей сильное впечатление, понимаешь?" - "Понимаю". И вот мальчик приходит к родителям и спрашивает: Ну, что вам тут сделать? Может, помыть что-нибудь?" И вот тогда родители понимают, что будущего своего сына, если он у них родится, нужно воспитывать иначе.

И я пришел к такому убеждению, что мы, учителя, представляем государственное социалистическое учреждение, социалистический сектор, а естественно, что наши воспитанники - тоже члены этого сектора, и они должны вносить в семью нашу правильную культурную и моральную идею. Если семья достаточно культурна, она всегда пойдет навстречу и у нас будет одна идея; если семья малокультурна, она подчинится влиянию не своего ребенка, а влиянию вашего коллектива, вашей организации.

Теперь вопрос о том, а как же так устроить, чтобы ребенок нес эти государственные идеи в семью? А это дело вашего мастерства и всех остальных методов и приемов. Но иногда для этого бывает достаточно просто сказать детям: вы должны вести себя так-то и так-то, потому что я не представляю себе, что может серьезно стоять вопрос о детях-дезорганизаторах. Нет, дезорганизаторов не может быть!

Я говорю об этом вот в связи с каким фактом. Я был недавно в детском суде#6. Сидят пятеро из пятых классов. Говорят, магазин ограбили, апельсины где-то рассыпали, украли и сьели, и вот попали на скамью подсудимых. Судья спрашивает его: "Можете характеризовать вот этого?" Завуч говорит: "Ужасный мальчик, дезорганизатор! Он опаздывает на занятия, курит и других учит. Веревки какие-то в класс приносит". Вот "веревки" меня сразу заставили настоорожиться: что за "изверг" такой, с веревками в класс ходит. И вот судья вызывает: "Семенов". Он встает. Судья - женщина, прекрасного стиля большевичка - спрашивает:

- Отчего у тебя уши покраснели?

- неловко как-то, - говорит он со слезами.

- А ты пионер?

- Пионер. (Жмется).

- А галстук где?

- В кармане.

- Почему?

- Стыдно...

- Садись...

- Все понятно! - говорит она.

А вот завучу не было понятно, что у мальчика уши от стыда краснеют, что он жмется, что у него на глазах выступают слезы. Какой же он дезорганизатор? Такому "дезорганизатору" вы, учитель, можете сказать: "Чтобы этого больше не было! Понял?" Можете быть уверены, что этого не будет. А, конечно, когда вы веревку увидели у него в руках и - руки вверх, то он папиросу после этого закурит и вам дым в глаза пустит! Вот такие "дезорганизаторы" - очень удобный материал, чтобы вносить в семью ваши правильные моральные идеи: вы позовите его и скажите: "Ты ученик такой-то нашей славной школы, семья - это твоя близкая родня, так вот покажи ей, как нужно себя вести!" Это очень нетрудно. Но опять при двух условиях - когда есть коллектив и когда есть мастерство.

"Что я предлагаю применять в школе?"

Я ничего не предлагаю и не имею права предлагать. Но если бы я был в школе, я и аресты применял бы, но у меня в кабинете, и арестовывал бы только лучших (с м е х). Да, товарищи, наказывать вообще нужно не худших, а лучших, а худших надо прощать, но чтобывсе знали, что такой-то самый лучший, и я ему пустяка не простил. Попробуйте наказывать не за самые тяжелые проступки, а за самые мелкие...#7

Конечно, такая система наказания с первого раза не пойдет; нужно, чтобы коллектив знал, что в наказании тоже проявляется уважение. Это, безусловно, трудная и сложная философия, и ее не стоило бы даже сегодня затрагивать.