Борис Ковалев - Повседневная жизнь в период оккупации

• Название: Повседневная жизнь в период оккупации
• Автор: Борис Ковалев
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: История
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-235-03451-8

Семь десятилетий отделяет нас от того трагического дня, когда фашистская Германия вероломно напала на Советский Союз. Книга профессора Б. Ковалева посвящена сложной, противоречивой и малоисследованной теме, связанной с Великой Отечественной войной. В ней представлен богатый и уникальный материал, раскрывающий панораму реальной жизни и мотивы поведения людей в условиях оккупации: с одной стороны, показаны истоки массового героизма населения, оказавшегося в тылу врага, с другой — причины сотрудничества с оккупантами и предательства.

Книга рассчитана как на специалистов, так и на широкий круг читателей.

---

Особенно наглядно это видно на примере Ленинградской области. Из 129 городских и 158 сельских партизанских отрядов, действовавших на оккупированной территории с начала войны, по состоянию на 1 января 1942 года в тылу врага осталось 20 городских (397 человек) и 40 сельских (1568 человек) партизанских отрядов. Судьба остальных сложилась по-разному: многие вышли в советский тыл или распались, значительное число партизан погибло в боях с карательными войсками.[55]

Эти проблемы сохранились и в 1942 году. Так, бюро Сталинградского обкома ВКП(б) 28 июня 1942 года было вынуждено констатировать следующее: «Наспех созданные партизанские отрады в Перелазовском и Серафимовичском, Чернышевском районах при приближении фашистских войск позорно разбежались».

Партизанское движение в различных районах развивалось неравномерно. Это зависело от многих причин: успехов Красной армии, природных географических условий, наличия у партизан оружия и боеприпасов, помощи со стороны советского тыла и условий оккупационного режима. Но самым главным фактором было отношение к партизанам населения. Опыт показал, что без поддержки населения партизанское движение было обречено на затухание и даже полное поражение.

Из практики партизанского движения 1941 года явствует, что действие групп в тылу противника носило преимущественно разведывательно-диверсионный характер. Крупных операций партизаны не вели и вести не могли из-за малочисленности состава. Группы занимались организацией и развертыванием партизанского движения, охватывали районы, создавали базы будущих крупных формирований.

Но далеко не все отряды, сформированные в первые недели войны, сразу же начали свою боевую деятельность. Некоторая часть советских и партийных чиновников, напуганная быстрым наступлением германских войск, бежала в тыл. Так, Г. С. Амиров, бывший комиссар Отдельного партизанского полка им. XXIV годовщины РККА, вспоминал о начале партизанского движения на территории Смоленской области: «…Как же повели себя руководители Ельнинского района?

Председатель райисполкома А. С. Аниськов… так поспешно бежал из района, что остановился только в Мордовии и на станции Рузаевка устроился помощником директора МТС по расчетам с колхозами. А по плану Смоленского обкома партии он был назначен командиром будущего партизанского отряда. Будущий комиссар отряда Я. П. Валуев также очутился в глубоком советском тылу — в городе Гусь-Хрустальный (Владимирская область)».

У первых партизанских отрядов было очень мало опыта. Отсутствие настоящей конспирации и разведки, слабая координация действий, излишняя доверчивость, а иногда и ненужная подозрительность мешали становлению и развитию движения сопротивления. Некоторые партизанские руководители пытались делать не то, что нужно, а то, что было легче осуществить. Некоторые смоленские партизаны, искренне веря, что уничтожают пособников врага, ликвидировали тех старост, которые были поставлены с ведома подпольных парторганизаций.

Большое количество бывших окруженцев, оказавшихся в лесах и влившихся в партизанские отряды, не хотели никому подчиняться. Как отмечало руководство смоленского партизанского движения, зимой 1941/42 года «росло…количество отрядов, все еще никому не подчинявшихся. Начались самосуды и анархия. Стали расправляться с теми старостами и полицаями, которых назначала подпольная парторганизация; начались самовольные реквизиции и т. п. Иногда «политработа» партизан проводилась при помощи шомполов».[56] Крестьян нередко избивали за то, что они отказывались отдавать продукты людям, которые вышли из леса.

Нужны были экстренные меры по наведению порядка. Однако на совещании командиров отрядов некоторые из них стали заявлять следующее: «Довольно! Нас предали под Вязьмой комиссары и коммунисты! Больше не удастся! Разве вы не знаете о том, что Сталин договорился с союзниками о роспуске колхозов, об открытии церквей? Больше нами коммунисты не будут командовать!»[57]

Командиры партизанских отрядов были вынуждены занимать жесткую позицию. Примечательный эпизод привел в своих воспоминаниях В. И. Силачев. 25–26 октября 1941 года в лесу близ деревни Фатьяново Новоржевского района на собрании отряда обсуждался вопрос о плане дальнейших действий с целью подъема населения на борьбу с немцами. Председатель колхоза деревни Савино Кузнецов заявил, что «все равно после войны Сталин не будет занимать свое старое место», что в районе немцы не зверствуют, никого не повесили и т. д. В ответ на это Силачев пригрозил расстрелом тем военнообязанным, кто захочет выйти из отряда.

Коммунисты поддержали его и пошли в отряд. Однако к числу продолжавших борьбу осенью и зимой 1941 /42 года относились главным образом партийный и советский актив, а также работники НКВД.[58]

Толчком к воссозданию партизанского движения стало сообщение о победе Красной армии под Москвой. По указанию подпольных парторганизаций к весне 1942 года активизировалась деятельность всех групп и отрядов. В деревнях проходили собрания, производилась открытая запись в партизанские отряды. Небольшие группы народных мстителей вышли из подполья и приступили к открытой борьбе с оккупантами. Они быстро перерастали в крупные отряды за счет притока окруженцев, а также добровольцев из числа городского и сельского населения. На их вооружении помимо винтовок и автоматов появились минометы и даже пушки.

Отходящие из-под Москвы немецкие части значительно увеличили концентрацию немецких войск на центральном участке фронта, в частности в Смоленской и Орловской областях. Несмотря на это, партизанские отряды росли так быстро, что не хватало оружия.[59]

Перед партизанскими отрядами возникли новые сложные проблемы. Главными среди них были взаимоотношения партизан с населением, партийное руководство партизанским движением и освобожденным населением, проживающим в партизанских краях, борьба с прислужниками врага и предателями. Для их решения 22 февраля 1942 года смоленские партизаны собрались на свою первую партийную конференцию в тылу врага. Она прошла в селе Замошье, в здании восьмилетней школы, которая охранялась усиленным нарядом партизан. Были избраны почетный президиум во главе с И. В. Сталиным, рабочий президиум, секретариат и мандатная комиссия. С докладом на тему «Международное и внутреннее положение СССР и задачи коммунистов по дальнейшему развертыванию партизанского движения» выступил Г. С. Амиров.

В выступлениях партийных руководителей низового звена анализировалась партийно-политическая работа, рассказывалось о ее формах и методах. Командиры рот говорили об успехах и промахах проведенных боевых операций, об организации антифашистской пропаганды, о необходимости изучения вражеского оружия, о бдительности, о постоянной разведке и готовности к бою в любое время суток.

Особое внимание было уделено недостаткам в организации борьбы с гитлеровцами и их пособниками. Не хватало оружия, обмундирования и медикаментов. В партизанских соединениях оказались всякие люди. Они были самых различных возрастов, национальностей, с разных мест и частей. Их требовалось сколотить в единый коллектив. Многие партизаны боялись танков и авиации противника. Очень остро стоял вопрос о доверии друг к другу, командирам и политработникам.[60]

Все эти проблемы были характерны и для других оккупированных районов нашей страны. В результате больших понесенных потерь в ожесточенной борьбе с врагом и присоединения ряда отрядов и специальных партизанских полков из ополченцев к действующим частям Красной армии в составе отрядов произошли изменения.

Так, на Северо-Западе России на 1 января 1942 года в тылу противника насчитывалось только 60 действующих отрядов, объединяющих 1965 партизан, в том числе 45 отрядов местных и 15 — сформированных в Ленинграде.

Организованным к тому времени штабом партизанского движения при Ленинградском обкоме ВКП(б) (в дальнейшем — Ленинградским штабом) были приняты меры к исправлению положения. Большое количество партизан, переданных в части Красной армии, было отозвано, сформирован ряд отрядов за счет населения неоккупированных районов области, а также города Ленинграда. Всего за 1942 год здесь было создано и заброшено в тыл немецких войск 107 отрядов и 27 диверсионных и специальных групп общей численностью 2953 человека.

Кроме того, действующие партизанские отряды и бригады в 1942 году пополнялись за счет бежавших из плена бойцов Красной армии, а также местного населения оккупированных районов. Так, только одна 2-я партизанская бригада за 1942 год приняла в свои ряды около трехсот человек.[61]

С первой половины 1942 года Ленинградским штабом партизанского движения основное внимание в руководстве боевой деятельностью партизан было направлено на развертывание диверсий на железнодорожных коммуникациях противника. С этой целью партизанским отрядам и бригадам было приказано выделять из своего состава специальные небольшие (численностью в пять — десять человек) диверсионные группы и закреплять их за определенными участками железных дорог для совершения диверсий. Таким образом, в результате этих мер диверсионная деятельность стала занимать основное и решающее место в боевых операциях партизан на весь последующий период партизанского движения в области.