Неизвестен Автор - Легенда Тристане и Изольде

• Название: Легенда Тристане и Изольде
• Автор: неизвестен Автор
• Жанр: Проза

---

И коли видел Трыщан, иж мусит мети битву с Паламидежом, и рече Трыщан: "Рыцэру, если маю битися, волю моим мечом, ниж тым мечом". И прынесли пану Трыщану его меч, и убралися оба витези у зброи.

(Битва Трыщанова с Паламидежом) И скочыл один на другого велми храбро, и почали ся гонити, як два лвы, и так ся моцно рубали, абы их зброя не одержала, оба были мертвы. Прыбивал Паламидеж Трыщана, он ся укрывал мечом и щытом, уступая перед удары Па~ ламидежовыми, а потом Трыщан кинул от себе щыт и взял меч у обе руцэ и почал рубати не укрываючыся, Паламидеж ся заметал мечом и щытом, на обе колени падая, надеючыся смерти от моцного удару Трыщанова. Витези того града говорыли: "Тот витез погубил много витезей, а тепер добывает красного Паламидежа". Трыщан тял Паламидежа по гелму и ростял ему гелм и дал ему великую рану на голове. Трыщан рече: "Витезю, если мя добудет, не дадут ти витези пофалы, бо еси видел якую есми битву мел с оными витезми; понехаймо тое битвы, а положимо собе рок, где-ль бы колвек который з нас был, нехай ся становит на тот рок пры той цэркви, где ся витези збирают". И положыли рок пятнадцат ден. Для того то вчынил Трыщан, иж хочет вчынити его острый меч тяжку смерть Паламидежу; и росталися один от другого, Паламидеж поехал до двора короля Артиуша и поведал о прыгоде Трыщановой, говоречы: "О витези нашаго доброго пана короля Артиуша, помените доброть пана Трыщанову, як он много || витезем почтеня чынил, а л. 59 об. тепер не может собе добра вчынити". Король Артиуш и его витези рекли: "Для чого?" И он рек: "Подступил его Смердодугий паганин, вбавил его в град свой зрадне и оковал, и я с поганином бился есми об него и взял рану на главу свою, для которое болшей не мог ся есми бити з ним. И положыли есмо рок пятнадцат дний пры той цэркви, - поведил ее именем. - Если буду мочы, я буду битися за него, а если ми тая рана до того року не згоится {залечится, заживет;}, тогды вы его выпростайте". Королю Артиушу и его витезем было велми жаль, Анцолот рек: "Як ся тая легкост стала моему товарышу?" И зася стал весел с королем: "Смердодугий выйдет, мало будет со мною мистровства простирати".

И коли рок прышол, прыехал пан Трыщан к той цэркви, а с ним Ижота и Говорнар, и была над дверми тое цэркви напись тыми словы: "От ся мает бити лев з змием сего дня". Трыщан рече: "Если я лев, а Паламидеж не змей, а если я змей, тогды Паламидеж не лев; буду я один з них, а Паламидеж не будет". А в том пан Анцолот прыехал у зброи и мнимал, абы то его ждал Смердодугий поганин. А Трыщан был того домниманя {мнения}, абы то прыехал Паламидеж. Анцолот скочыл прудко и храбро, а Трыщан его ждал смело и умело.

(Битва Трыщанова з Анцолотом) И коли ся вдарыли, копъя скрушыли и вдарылися плечыма и щытами, и под обема кони пали. Трыщан спал с коня и вхватил меч и рече: "Нихто болшей с копем на кони, а нихто з мечом на земли". И скочыл один к другому и почали ся гонити, як два лвы, один другого наскакивая, як тые, которым не было ровни близко ни далеко. Пребивал Анцолот Трыщана, а он ся закрывал щытом и мечом и вступая перед ударцы Анцолотовыми; а коли почал пан Трыщан рубати велми жестоко без укрываня, Анцолот закрывался мечом и щытом, на колени падаючы перед моцными ударцы Трыщановыми. И рек Говорнар Трыщанов: "Велико диво, доселе не мог найтися ни один витезь з великих витезей от короля Артиушова двора и от Бэнока племени короля Банова из далеких стран, который бы мог так з мечом трывати против моего пана Трыщана, толко его намилейшый || товарыш Анцолот, сын До[мо]лота л. 60 короля з Локви". А Говорнар Анцолотов {73} говорыл: "Много есми ходил морем и сухом, а не видал есми ни одного з великих рыцэров короля Артиушовых, а ни з-ыншых далеких сторон, который бы мог так з мечом трывати против пану моему Анцолоту, толко пан Трыщан". Ижота такие речы выслухавшы и рекла витезем: "О добрые витези, розберытеся, абы того вам не было жаль". И сняли гелм и познали ся и почали ся облапати велми ласкаве; и пытал один другого, яковые прыгоды мел, як ся с ним ростал. Хвалился ему Трыщан и рече: "Колкоколвек витезей еждчалых, которые добрые витези ездечы ровни искали, и племени короля Бана Бенецкого и от короля Перемонта Францэйского, нихто ся не мог мне спротивити". И Анцолот рече: "Которыэ колвек милуют нашего пана короля Артиуша, тым всим я семи коруна". А за тым рече Анцолот: "Рыцеру, узложы гелм на голову и рубаймося, толко есмо тепер зранилися, а ни одной битве не можем один перед другим повышен быти; лепей нехай умрет один от другого". Трыщан рече: "Помилуй тя бог, рыцэру, што битися хочеш? Нет ни одного витезя на свете, с ким бых я рад так битву мел, як с тобою, занюж если мя добудеш, то мя добыл наиболшый витез а намилейшый товарыш, а коли я тебе добуду, то есми добыл всим витезем коруну, наибольшого витезя и намилейшого товарыша. Але, рыцэру, волел бых тя не знати, иж бых радней {достойнее;} с тобою бился, нижли знаючы тебе". Ижота рече: "Будьте здрови, рыцэры, а можете быти здрови за пятнадцать дний, а битве дайте покой". А побрала их Ижота, и они поехали у зброях, а раны им под зброями прели. А стретил их один оправца {здесь: оруженосец} в чорном знамени, а за ним везут мертвого витезя в колесех, и тот оправца к пану Трыщану рек: "Рыцэру, мой пан Паламидеж з тобою змовил рыцэръским словом: в котором именю гдеколвек будеть, же бы ся на тот змовный рок становил в той цэркви. Он бы волел жывым быти, але нехай мертвого витезя реч права будет". Трыщан рече: "Для тое умовы хотел ся есми убити з моим намилейшым товаришом!" И поехал пан Трыщан и Анцолот, и стретила их одна девка, || носечы лист писан до пана Трыщана, и дала лист л. 60 об. Трыщану, и он, прочотшы, розсмеялся. И рек ему Анцолот: "Чому ся смееш?" И он рек: "Тому ся смею: ездит девка по народу, так говоречы: "Береться турнай на дворе короля Перемонта францэйского от семи лет, хто хочет свою сестру або дочку королевую поставити, поедь без мешканя"; а мы там не можемо ехати, бо есмо велми ранны". Анцолот рече: "Витезю, можем мы там ехати, хочемо видети, с которое стороны витезь турная добудеть, ачей быхмо могли опосле копъе в руки взяти и гелм на голову напротив того витезя". И прыехали у одно село, а тое село было полно витезей и панен, и ни один витез не хотел им господы поступити, а их была вжо ноч застала и взяли древа у руки, хотечы битвою господы искати, и ехали от того села и видели на переде одны дворы, што были добры, але опали, а перед ними стояла панна велми з малою дружыною. Трыщан рече: "Панно, ест ли у тебе где стати?" Она рекла: "Може быти", - и ухватила за руку Трыщана, а за другую Анцолота и увела их в один палац, а тот палац был велми цудне украшон; и зася пошла у другий палац, и тот унутры украшон господъским обычаем. Рекла панна: "Витези добрые, вам тут станы, вам самым у том палацу, а у другом вашим конем". Трыщан рече: "Як нам добр стан, так и конем нашым". И прынесла им ести две птицы, одну печоную, а другую вароную, вина а хлебец; и конем дано ести. И рече им: "Витези, честуйтеся, занюж вам мыслити обо мне и о собе". И они ся посумнели {опечалились;}, иж были ранены, а она им велит себе королевую поставити.

А потом пан Трыщан рек: "Панно, не рач подивити, о што тя буду пытал". И она рекла: "Рыцэру, таков тут обычай, нет с того диву, чого рыцэр попытает, занюж если бы ведал, и он бы не пытал". Трыщан рече: "То добрый обычай, прошу тя, поведь ми, што то за пташечки?" И она рекла: "То ест два скока {_неясно_;}, а я есми дочка одного короля, который вальчыл {сражался;} напротив короля Перемонта, и звалчыл его Перемонт, и взял землю его и отогнал от него вси слуги его, толко ему мене оставил с тыми скоками; и я, як могучи, кормила есми отца своего, што убила на обед, того бывало и на вечеру, а што к вечеры, того и на снедане {завтрак;}". Пан Трыщан рече: || л. 61 "Панно, то ся еси кинула на великую вагу {важность;}, што еси для нас убила тое, чым бы еси мела кормити отца своего". Она рекла: "Витези, я того не жалую, што есми убила два скока двум соколом, иж вижу вас доброе особы и цудное парсуны. Витези, вам мыслить о мне и о собе". А на завтрее поехали проч, ни один другому не мовячы, и Анцолот рече: "Рыцэру, што мыслиш, иж со мною не мовиш?" Трыщан рек: "А ты што мыслиш?" И он рек к Трыщану: "Але ты ест старшый, мне годится вас пытати". И Трыщан рек: "Я мышлю, яко быхмо оную панну королевою поставили". И Анцолот рек: "О добрый рыцэру Трыщане, бог же вам заплат, што мыслиш о почестном тое панны за ее учту! Оба есмо одное мысли". И вернулися ку оной панне, и пан Трыщан рече: "Панно, вбирайся и вкрасися што налепей можеш, если бог даст, маеш быти сего дня кролевою". И она рекла: "Рыцэру, так ми бог поможы, не мам болшого вбираня, толко то, што на мне ест, да один венец цудного цвету цыприсова {кипарисового}, который принесен от двора короля Артиушова". И взяла венчык и узложыла на голову свою, и они рекли: "Добре ти прыстои тот венец". А затым поехали с тою панною к тому турнаю и наехали витезя у зброи едучы, а за ним везут у возе панну велми у коштовных шатах убранную. Трыщан спытал слуг: "Который то ест витезь?" И она рекла: "То ест витезь Амодор, пана Анцолотов слуга, а славным рыцэром Трыщаном дан". И Трыщан к нему рек: "Заисте тут ест Трыщан и Анцолот". Слышал то Амодор, скочыл с коня и снял гелм з головы и поклякнул перед ними и рече: "Мои панове, куды едете?" Трыщан рече: "Едемо у турнай вашого пана короля Перемонта, ачей быхмо могли нашу сестру кролевою поставити". И он им рек: "Для бога вернитеся, ачей бых мог я свою сестру поставити кролевою; я вем, што у вас сестри нет". Трыщан рече: "Витезю, хто бы нас не вернул копем, а прозбою нас нихто не может уняти". Амадор рече: "Я вем, што умееть чинити пан Трыщан а мечом на земли, а не толко з древом на кони; я мушу вернутися". Трыщан рече: "Амодоре, нам бы удачно, штобы ты с нами поехал, але коли ся ворочает, наша панна не мает доброе шаты: позыч нам шат своее панны". Амодор рече: "Пане, беры, што ти треба". || Пан Трыщан л. 61 об. взял оные шаты, у которых сестра Амодарова хотела королевою стати, и рек панне своей: "Убирайся у шаты".