Колин Маккалоу - Включить. Выключить

• Название: Включить. Выключить
• Автор: Колин Маккалоу
• Жанр: Триллер
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-17-072998-2, 978-5-271-35351-2, 978-5-4215-2165-5

В научно-исследовательском институте неврологии найден расчлененный труп шестнадцатилетней девушки.

Лейтенант Кармайн Дельмонико уверен: убийца — сотрудник института, — ведь посторонний человек проникнуть в здание не может.

Но кто из видных ученых совершил это чудовищное преступление? Подозревать можно практически каждого, а между тем таинственный убийца, которого вездесущая пресса называет Призраком, уже нашел очередную жертву.

Дельмонико начинает расследование и очень скоро приходит к выводу: единственный способ поймать маньяка — понять, как эти убийства связаны с ужасным преступлением, совершенным тридцать лет назад…

(Задняя сторона обложки)

Роман, который вызовет у читателя интеллектуальный и эмоциональный шок!

«Publishers Weekly»

Нет такого жанра, в котором Колин Маккалоу не смогла бы стать звездой, и этот роман — лучшее тому подтверждение!

«Daily Telegraph»

---

— Да, никто не знает, попали ли в крематорий другие части тела, но все только и делают, что строят догадки. — Он хихикнул. — Главный герой сплетен — Курт Шиллер, который, вообрази, бегает жаловаться ко мне! Декоративный тевтон, вороватый недотепа… м-м, пальчики оближешь.

— Аромат божественный, — согласилась Клэр, с улыбкой оборачиваясь к нему. — Давно мы не ели тушеной говядины.

— Но сначала — креветки с чесночным маслом, — сказал Чарлз. — Ты закончила?

— Очищаю последнюю. Идеальная музыка для идеального ужина. Сен-Санс такой удивительный. Растопить масло, или ты сам справишься? Толченый чеснок уже готов. Вон там, в блюдце.

— Я сам, а ты пока накрой на стол, — решил Чарлз, бросая кубик сливочного масла на сковороду. Вскоре масло закипело и чеснок подрумянился. — Лимон! Про лимонный сок ты забыла?

— Чарлз, ты что, ослеп? Он прямо перед тобой.

Каждый раз, слыша хрипловатый голос Клэр, большая собака, которая лежала в углу кухни, положив голову на лапы, поднимала голову, стучала по полу хвостом и шевелила светлыми бровями, словно аккомпанируя музыке речи.

Доверив креветки умелым рукам Чарлза и накрыв на стол, Клэр вынула из ящика кухонного стола большую миску, наполненную консервированным собачьим кормом.

— Бидди, вот и твой ужин, лапочка моя. — Она прошла через кухню и поставила миску перед лапами собаки. Мгновенно вскочив, Бидди принялась жадно глотать еду. — Это из-за родства с лабрадорами ты такая обжора, — заметила Клэр. — Жаль, что кровь овчарки не умаляет твой аппетит. Удовольствия, — почти мурлыкающим голосом добавила она, — неизмеримо приятнее, если растягивать их.

— Абсолютно согласен, — откликнулся Чарлз. — Поэтому не будем торопиться.

Брат и сестра сели друг против друга за деревянный стол и приступили к неспешному процессу поглощения еды, прерывая его лишь на время, когда требовалось перевернуть или сменить пластинку. Сегодня в кухне звучал Сен-Санс, завтра, возможно, зазвучит Моцарт или Сати — смотря что будет в меню. Выбирать музыку, как и вино, надо уметь.

— Полагаю, ты идешь на выставку Босха, Чарлз?

— Да, и никакие силы меня не удержат. Не могу дождаться, когда наконец увижу подлинники, а не репродукции! Разве могут они сравниться с оригиналом? С его жутким юмором — сознательным или неосознанным. Почему-то мне никак не удается раскусить Босха! Может, он был шизофреником? Или его вдохновение питали галлюциногенные грибы? Или его просто воспитали так, что он видел не только наш мир, но и потусторонний? Их представления о жизни и смерти, награде и наказании разительно отличались от нынешних — в этом я уверен. Его демоны прямо-таки источают злорадство, когда подвергают беспомощных людей адским пыткам. — Он усмехнулся. — Конечно, в аду никому и не положено быть счастливым. О, Клэр, Босх — поистине гений! А его полотна, его полотна!..

— Кому ты это объясняешь? — сухо прервала она.

Бидди подошла и положила голову на колени Клэр.

Длинные тонкие пальцы стали ритмично почесывать собаку за ушами. Та зажмурилась от удовольствия.

— Когда ты вернешься, мы придумаем босховское меню, — со смехом заговорила Клэр. — Гуакамоле, обильно приправленный чили, курятина тандури, шоколадный торт по-дьявольски… Шостакович, Стравинский и немного Мусоргского… И бутылка старого шамбертена…

— Кстати, о музыке: пластинку заедает. Ты не принесешь мясо? — спросил Чарлз и вышел в соседнюю столовую, которой никогда не пользовались.

Клэр хлопотала на кухне, Чарлз наблюдал за ней, сидя на диване. Сначала она сняла с плиты кастрюлю с мелким молодым картофелем, слила воду над раковиной, выложила картофель в миску и смазала маслом. Мясо она разделила на две порции, положила их на старые фарфоровые тарелки и поставила каждую точно между ножом и вилкой. Последним на стол было перенесено блюдо бланшированной стручковой фасоли. Ни один прибор не звякнул, не стукнула тарелка: Клэр Понсонби накрывала на стол точными и плавными движениями. Тем временем пес, зная, что посреди кухни ему не место, вернулся на свой коврик и снова положил морду на лапы.

— Какие у тебя планы на завтра? — спросил Чарлз, когда опустевшие тарелки сменил густой, как патока, кофе в изящных чашечках и оба с наслаждением вдохнули аромат некрепких сигар.

— Утром поведу Бидди на большую прогулку. Потом мы вместе прослушаем сообщение о субатомных частицах в лектории Зюсскинда. Туда и обратно мы поедем в такси — я уже заказала.

— И совершенно напрасно! — взвился Чарлз, водянистые глаза которого высохли от досады. — Бесчувственным кретинам, которые водят такси, все едино — что собака-поводырь, что любая другая псина! Хочешь, чтобы Бидди обделалась в такси?

Протянув руку, Клэр безошибочно нашла его ладонь, не шаря и не промахиваясь.

— Заказать такси заранее — это совсем не трудно, — примирительно произнесла она.

Меню ужина в доме Форбсов было совсем другим.

Робин Форбс предприняла очередную попытку приготовить ореховый рулет так, чтобы он не крошился под ножом. Результат эксперимента она полила клюквенным соусом, о чем и сообщила Аддисону.

— Он немного оттенит вкус, дорогой.

Аддисон с подозрением попробовал рулет и в ужасе оставил тарелку.

— Он же сладкий! — воскликнул он. — Сладкий!

— Дорогой, немного сахара инфаркт не вызовет! — едва не расплакалась Робин, в отчаянии стиснув руки. — Ты врач, а я простая медсестра без диплома, но даже медсестрам известно, что сахар — необходимое организму топливо! Все, что ты ешь и что не образует новые ткани, превращается в глюкозу сразу же или в глюкоген позднее. Ты слишком жесток к себе, Аддисон! Даже двадцатилетние звезды футбола так не тренируются.

— Благодарю за лекцию, — язвительно произнес Аддисон, старательно и упрямо соскребая клюквенный соус с рулета. Затем он положил в свою большую тарелку ворох латука, помидоры, огурцы, сельдерей и перец. Без приправы, даже без уксуса.

— Сегодня утром я разговаривала с Робертой и Робиной, — оживленно начала она, боясь, как бы Аддисон не заметил, что у нее на тарелке лежит мясной рулет из магазина, а скромная порция салата сдобрена сливочным итальянским соусом.

— Роберту приняли в нейрохирургию? — проявил Аддисон слабое подобие интереса.

Робин приуныла.

— Нет, дорогой, ей отказали. Говорит, потому, что она женщина.

— И правильно сделали. Нейрохирургу не обойтись без мужской выносливости.

Развивать эту тему было бесполезно, и Робин сменила ее.

— Зато муж Робины получил большое повышение, — жизнерадостно объявила она. — Теперь они смогут купить тот дом в Уэстчестере, который давно облюбовали.

— Молодец этот, как бишь его… — рассеянно отозвался Аддисон: в башенке ждала работа.

— Аддисон, это же твой зять! Его зовут Каллум Кристи. — Вздохнув, она попробовала завязать светскую беседу: — Днем был повторный показ «Камо грядеши?» — я смотрела. Господи, зачем надо было так издеваться над бедными христианами? Львы таскают оторванные человеческие руки… брр!

— Я знаю множество христиан, которых я охотно бросил бы на съедение львам. Роб, ты живешь как слепая шесть дней в неделю, а в воскресенье идешь в церковь и улаживаешь свои делишки с Богом. Ха! Я горжусь тем, что отвечаю за свои грехи, какими бы ужасными они ни были, — процедил он сквозь зубы.

Робин улыбнулась:

— Ой, перестань, Аддисон! Вот еще глупости!

С салатом было покончено; Аддисон Форбс отложил нож и вилку и уже в который раз задумался о том, как его угораздило еще студентом жениться на пустоголовой медсестричке. Впрочем, ответ он знал, но предпочитал не думать о нем: ему не хватало денег, чтобы закончить учебу, она была от него без ума, и они разделили на двоих жалованье медсестры. Он планировал обзавестись семьей не раньше, чем закончит ординатуру, но глупая женщина забеременела прежде, чем он успел получить диплом. Вот и пришлось разрываться между практикой и дочерьми-близнецами, названными по настоянию матери Робертой и Робиной. Близнецы были однояйцевыми, но Роберта унаследовала его склонность к медицине, а бесшабашная Робина стала преуспевающей моделью. Позже вышла за подающего надежды брокера.

С годами антипатия Аддисона к жене не рассеялась — напротив, окрепла настолько, что он видеть ее не мог и втайне мечтал о ее медленной и мучительной смерти.

— Робина, лучше бы ты, — заговорил он, вставая из-за стола, — записалась на какие-нибудь курсы в колледже Западного Холломена, вместо того чтобы жевать попкорн в киношках. Или попивать — как известно, это основное занятие всех женщин средних лет, у которых ни к чему нет способностей. О курсах медсестер даже не мечтай — математика тебе не по зубам. Теперь, когда наши дочери покинули материнскую заводь ради жизни на просторах океана, твоя заводь превратилась в болото.