Владимир Дайнес - Жуков

• Название: Жуков
• Автор: Владимир Дайнес
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-235-03339-9

Новая книга серии «Жизнь замечательных людей», посвященная выдающемуся русскому полководцу двадцатого столетия Г.К.Жукову, приурочена к знаменательному событию — 60-летию Победы в Великой Отечественной войне. Образ народного маршала, внесшего огромный вклад в защиту нашей Родины и разгром фашистской Германии, показан на фоне объективно воссозданных исторических событий, выдающихся свершений и горьких утрат в советскую эпоху. Драматизм и противоречивость этого времени воплотились и в судьбе, и в характере героя книги.

Автор книги, военный историк Владимир Дайнес, использует уникальные архивные материалы, многие из которых публикуются впервые.

---

Нет смысла приводить пространные доказательства того, что Жуков, Денисов и Чернышев прибыли в штаб 57-го особого корпуса не утром 5 июня, а значительно раньше. По архивным документам, они уже 30 мая направили в Москву донесение об обстановке и действиях корпуса.

…Рано утром 27 мая после авиационной подготовки сводный отряд полковника Ямагата перешел в наступление и прорвал оборону частей 57-го корпуса. В донесении от 30 мая отмечалось: «…В течение 28 мая шел исключительно неорганизованный бой, управляемый только командирами подразделений…В течение 29 мая противник занимал высоту 2–3 км восточнее Халхин-Гола. Части группы, усиленные двумя батальонами 9-й мотобригады, наступая в лоб, пытались овладеть высотами; к исходу 29 мая части закрепились на реке, имея главную группировку западнее реки Халхин-Гол. В результате исключительно неорганизованного боя части в течение 28 и 29 мая понесли ориентировочно потери: убитыми — 71, ранеными — 80, пропавшими — 33».

Среди причин потерь и неудовлетворительного боя отмечались «тактически неграмотное решение и легкомысленное отношение командования и штаба 57-го стрелкового корпуса к организации боя, отсутствие учета маневренной возможности и тактики противника», отсутствие взаимодействия самолетов И-15 и И-16, которые выпускались в бой «малыми группами и с интервалом, в результате чего японская авиация уничтожала нашу авиацию» (с 21 по 28 мая противник сбил в воздушных боях 17 советских самолетов. — В.Д.). «…Партийно-политическая работа не конкретна, руководство недостаточно, незнание настроений и нужд личного состава…»[103]

Любопытно, что, вспоминая о своей первой поездке непосредственно в район боевых действий вместе с комиссаром корпуса, Жуков пишет: «В пути комиссар подробно рассказал о состоянии корпуса, его боеспособности, о штабе, об отдельных командирах и политических работниках. М.С. Никишев произвел на меня очень хорошее впечатление. Он знал свое дело, знал людей, их недостатки и достоинства».[104] Возможно, Георгий Константинович не хотел в своих воспоминаниях обижать политических работников, а возможно, его поправили свыше, как это не раз делалось, когда он работал над своей книгой. О том, что партполитработа в корпусе была неудовлетворительной, неоднократно сообщалось в различного рода донесениях. Так, Чернышев в своем докладе начальнику Политуправления РККА от 15 июня действия комиссара оценивал отнюдь не радужно и подчеркивал, что донесение Никишева от 13 июня «по части анализа событий и выводов — необъективно, в нем не показана действительная картина частей во время событий».

Обострение обстановки на государственной границе Монгольской Народной Республики встревожило советское правительство не на шутку. Нарком иностранных дел В.М.Молотов в выступлении 31 мая на третьей сессии Верховного Совета СССР заявил: «Кажется, уже пора понять кому следует, что Советское правительство не будет терпеть никаких провокаций со стороны японо-маньчжурских воинских частей на своих границах». Наиболее важным в речи наркома было предупреждение, что границу МНР в силу заключенного договора Советский Союз будет защищать так же решительно, как и свою собственную.

Япония пыталась представить дело таким образом, что причиной боевых действий стала агрессия со стороны МНР. Японское телеграфное агентство в начале июня сообщало: «…Объединенные внешнемонгольские и советские войска пытались окружить Номон-Хан, к востоку от озера Буир-Нур. Однако их попытки оказались безуспешными в результате удачного флангового обхода, предпринятого японскими войсками и закончившегося вытеснением советских и внешнемонгольских войск из пункта переправы через пограничную реку Халха. Действия японо-маньчжурских войск с 25.5 по 31.5 успешно закончились изгнанием всех вторгшихся за границу войск».

Тем временем неудачи наших войск продолжались, и вся ответственность за них возлагалась на командование 57-го корпуса. «В штабе корпуса, — говорилось в очередном донесении Ворошилову инспекторской группы во главе с Жуковым от 3 июня, — сейчас хорошо работает только начальник штаба корпуса тов. Кущев и один отдел АБТ (автобронетанковый. — В.Д.). Остальные отделы работают плохо. Индивидуальная подготовка штабных командиров и сколоченность штаба в целом неудовлетворительная, особенно плохо налажено взаимодействие отделов штаба. Прямым виновником неподготовленности штаба является командование корпуса — не выполнило ваш приказ № 113 по подготовке штаба… Фекленко, как большевик и человек хороший, и, безусловно, предан делу партии, много старается, но в основном мало организован и недостаточно целеустремлен. К проведению этой операции он заранее подготовлен не был, не был готов и его штаб. Более полную оценку Фекленко можем дать только после тщательного его изучения».[105]

Серьезные провалы в боевых действиях вынудили Ворошилова 5 июня принять решение о переходе к обороне по восточному берегу реки Халхин-Гол. При этом снова было подчеркнуто: «Никаких активных действий самим не начинать без специального указания Москвы».[106] Над головой Н.В.Фекленко окончательно сгустились тучи. Комкор Я.В.Смушкевич сообщал в Москву: «Пришел к убеждению, что командование корпуса и лично Фекленко распустили части, совершенно не наладили тыл и очень низкая дисциплина. Бесспорно, что к войне командование корпуса не готовилось, или плохо готовилось. Поэтому при незначительных событиях командование растерялось, и это прямо сказалось и на авиации. Теперь тут наводит порядок Жуков. По-моему, целесообразно его хотя бы на время оставить командующим корпусом». В тот же день, 8 июня, Ворошилов сообщал Смушкевичу: «Неподготовленность частей корпуса, в том числе авиации, недопустимую растерянность командования всех степеней, начиная с Фекленко, мы ежедневно чувствовали. Еще хуже выглядят авианачальники ЗабВО с Изотовым во главе. Обоих этих командиров на днях заменим».

Таким образом, решение о замене командования корпуса вызрело у Ворошилова 8 июня. Масло в огонь подлил и нарком внутренних дел Л.П.Берия, который 9 июня направил К.Е.Ворошилову выдержку из донесения начальника особого отдела корпуса Панина: «Приказ наркома обороны об уничтожении противника не выполнен. Действия частей разъединены, мощный кулак уничтожения противника не создан. Части бросаются в бой разрозненно без взаимодействия и поддержки друг друга, несут большие потери…

В результате неверной информации командира бригады Яковлева со стороны инструктора I отдела штаба МНРА Афонина, 11-я танковая бригада была брошена в атаку на мощную противотанковую оборону противника, вследствие чего около половины танков БТ выведено из строя, 25 % уничтожено, сожжено 9, мотомехбригада понесла большие потери своего состава и боевой техники, что в значительной степени объясняется отсутствием поддержки пехоты. Части корпуса в настоящее время преследовать противника не в состоянии и только медленно оттесняют его на линию границы».[107]

После поездки в район боевых действий, вспоминает Жуков, «мы пришли к выводу, что теми силами, которыми располагал наш 57-й особый корпус в МНР, пресечь японскую военную авантюру будет невозможно, особенно если начнутся одновременно активные действия в других районах и с других направлений.

Возвратившись на командный пункт и посоветовавшись с командованием корпуса, мы послали донесение наркому обороны. В нем кратко излагался план действий советско-монгольских войск: прочно удерживать плацдарм на правом берегу Халхин-Гола и одновременно подготовить контрудар из глубины. На следующий день был получен ответ. Нарком был полностью согласен с нашей оценкой обстановки и намеченными действиями. В этот же день был получен приказ наркома об освобождении комкора Н. В. Фекленко от командования 57-м особым корпусом и назначении меня командиром этого корпуса».[108]

Одновременно тучи сгустились и над головой начальника штаба корпуса Кущева, который попал под пристальное око особых органов еще до приезда Жукова. Во время одной из бомбежек японской авиацией командного пункта оборвалась связь с соединениями. Кущев, несмотря на продолжающиеся бомбовые удары, выскочил из укрытия, чтобы посмотреть, что же произошло с линиями связи. Вскоре на него поступил донос, что он выбегал из укрытия для того, чтобы перерезать телефонные провода и оставить корпус без связи. Жуков вначале попытался защитить его, но, почувствовав обострение отношений с особым отделом, не стал упорствовать, надеясь после окончания боев переговорить об этом с Ворошиловым.

Позднее в штабе корпуса пропала оперативная карта. Ответственность за это происшествие также возложили на Кущева. В результате его приговорили к 20 годам лишения свободы. Не обошлось, естественно, и без характерных для того времени политических подозрений. В лагере бывшего комбрига еще раз наказали за «потерю бдительности»: во время его дежурства по бане уголовники-рецидивисты похитили несколько комплектов белья. На новом судебном заседании Александру Михайловичу добавили еще пять лет.