Джордж Стил - Плавание «Сидрэгона»

• Название: Плавание «Сидрэгона»
• Автор: Джордж Стил
• Издательство: Воениздат
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1965

Аннотация издательства: В сборник «Вокруг света под водой» включены разделы из книг, написанных командирами американских атомных подводных лодок «Наутилус», «Скейт», «Сидрэгон» и «Тритон», совершивших длительные походы подо льдами Северного Ледовитого океана, в районе скопления айсбергов в проливах Канадского Арктического архипелага, к Северному полюсу и вокруг света под водой. Кроме того, в сборник включен сокращенный перевод книги Н. Полмара, в которой рассказывается о гибели американской атомной подводной лодки «Трешер».

---

— Всплывайте на сорок пять метров, Леги, и удифферентуйте лодку без хода, — приказал я вахтенному офицеру, стоявшему на перископной площадке.

Стоя рядом и с наслаждением потягивая маленькими глотками горячий кофе, я наблюдал, как он мастерски вывел лодку на заданную глубину и, застопорив машины, удифферентовал ее, добившись абсолютно неподвижного положения корабля.

Офицеры, старшины и матросы штурманской группы занимали свои места по расписанию. Появились перископные камеры, специальные планшеты с прикрепленными к ним разграфленными листами бумаги для записи данных, бумага с гониометрической сеткой, блокноты для зарисовок и специальный вахтенный журнал. Включили специальный аппарат для записи «звуковой характеристики» каждого айсберга. Немногие бывшие до этого свободными уголки в центральном посту вскоре заполнились офицерами, матросами и старшинами. Почти у каждого на шее висел фотоаппарат, приготовленный для съемки окружавших лодку ледяных гигантов. В голосах, в блеске глаз, в улыбках, в шутках — во всем чувствовалось возбуждение, предвкушение неожиданного зрелища. Я просмотрел показания всех наших эхоледомеров.

— Кажется, над нами чисто, — произнес я дрожащим от волнения голосом, обращаясь к своему первому заместителю, старшему помощнику командира капитан-лейтенанту Стронгу, который стоял справа от меня у перископной площадки и руководил деятельностью штурманской группы.

— Абсолютно чисто, сэр. Ближайший айсберг на пеленге триста пятьдесят семь градусов, дистанция восемь с половиной кабельтовых, — четко доложил он. В его обычно спокойном голосе на этот раз явно слышалась плохо скрываемая нотка возбуждения.

Очень медленно я всплыл на перископную глубину. Случайно над нами мог оказаться необнаруженный кусок айсберга, который причинил бы нашему кораблю серьезные повреждения, если бы мы столкнулись с ним во время быстрого всплытия. Когда стрелка глубиномера подошла к цифре, означавшей, что ограждение мостика находится над поверхностью воды, я осторожно поднял перископ. Все находившиеся в центральном посту следили за мной, затаив дыхание.

— Единственное, что я вижу, — это туман! — воскликнул я страдальческим голосом.

Со всех сторон послышался вздох разочарования.

Если не считать нескольких метров чистого пространства вокруг перископа, нас со всех сторон окутывала серая непроницаемая стена тумана. Однако мне было видно, что льда над находящимся под водой корпусом лодки не было.

— Всплывать! — приказал я резко.

Помещение центрального поста сразу же заполнилось шипением и свистом поступающего в балластные цистерны воздуха высокого давления и вытесняемой из них воды. Мне было видно через перископ, как из воды медленно появилась сверкающая черная палуба лодки. Из многочисленных вентиляционных отверстий водопроницаемых надстроек скатывались белые пенящиеся каскады воды.

— Отдраить люк! Стравить давление! — крикнул я невидимому старшине-рулевому, находившемуся на трапе в высокой вертикальной шахте, ведущей на мостик.

Повернув штурвал кремарьерного затвора, он ослабил металлические пальцы, прижимавшие крышку люка к опорному кольцу в гнезде. Под действием сильной пружины тяжелая стальная крышка слегка отошла от гнезда. Сквозь образовавшуюся узкую щель из лодки со свистом начал выходить сжатый воздух.

— Люк отдраен! — доложил старшина-рулевой.

Если бы мы допустили ошибку и отдраили люк, не всплыв на поверхность, через щель в центральный пост ворвался бы стремительный поток воды, однако слегка приоткрытый люк в этом случае без особых усилий можно было бы снова задраить[4].

— Открыть люк! — скомандовал я.

Леги, несмотря на тяжелый вес и неудобную зимнюю одежду, проворно поднялся по трапу и вышел через открытый люк на мостик. За ним быстро последовал и я.

Как только я поднялся по трапу к выходу из люка на верхнюю площадку мостика, голову и плечи мгновенно окутали мельчайшие водяные брызги, а в лицо и руки ударил холодный воздух. Металлические поручни на трапе для спуска на ходовой мостик были обжигающе холодными. Атмосфера напоминала мне густой туман в ранние утренние часы, который в зимнее время часто окутывал наш родной Нью-Лондон в Коннектикуте. На мне был шерстяной костюм, поэтому первые несколько секунд воздух показался мне не слишком холодным, но проклятый густой туман был совершенно непроницаем. Мертвую тишину моря Баффина нарушал только гул воздуходувки низкого давления, вытеснявшей остатки воды из балластных цистерн. Я с тревогой оглянулся вокруг. Ведь рядом с нами находился добрый десяток айсбергов. Как мне хотелось в тот момент, чтобы туман рассеялся!

Не успел я подумать об этом, как в динамике системы корабельной трансляции раздался необычайно возбужденный голос Стронга:

— Командир, вам обязательно нужно взглянуть на экран радиолокатора!

Я поспешил вниз.

Экран выглядел так, как будто его обложила коревая сыпь. Центральную точку, обозначавшую наш корабль, окружало множество крупных белых пятнышек. В проходе к экрану радиолокатора толпились любопытные подводники, внимательно ловя каждое слово оператора. Каждый старался протиснуться вперед, чтобы взглянуть на экран собственными глазами. Вокруг нашей лодки в радиусе десяти миль было не менее трех десятков айсбергов, а их количество за пределами десятимильной окружности подсчитать было бы невозможно. Казалось, что, как раз перед тем как всплыть, мы прошли через специально собравшуюся для нас небольшую по занимаемой площади, но очень плотную по количеству айсбергов группу этих ледяных гигантов.

Вполне возможно, что пройдет немного времени и туман рассеется, поэтому надо было систематически наблюдать за положением каждого айсберга, находящегося вблизи корабля. Стронг, этот замечательно подготовленный старший помощник, уже начал наносить айсберги на планшет. Я решил, что, как только туман рассеется, мы должны будем буквально «отпечатать» каждый айсберг, использовав для этого все имеющиеся средства. Нанеся на карту места айсбергов и их очертания по наблюдениям из надводного положения, мы сможем использовать эту карту для выбора курсов при движении от одного айсберга к другому в подводном положении, даже в том случае, если они снова будут окутаны туманом. Мы допустили бы непростительную ошибку, если бы надводную часть одного айсберга и подводную часть другого рассматривали как одно целое.

Я сфотографировал экран радиолокатора и разрешил персоналу специальной штурманской группы отойти от своих мест. Нам придется ждать, а чтобы время не пропадало, пока можно позавтракать.

В девять сорок пять вахтенный офицер, бдительно наблюдавший за обстановкой вокруг корабля, вдруг заметил в серой массе тумана что-то темное. Вместе с сигнальщиком он начал напряженно всматриваться в смутные очертания какой-то огромной массы. Когда ему показалось, что это «что-то» находится опасно близко к кораблю, он немедленно доложил об этом мне. Еще не дослушав до конца доклад вахтенного офицера, я начал свободной рукой натягивать на себя свитер. Накинув теплую одежду, я торопливо поднялся на мостик.

Туман рассеивался. Некоторое время мы стояли и наблюдали, как окружавшая нас плотная серая масса становилась все более и более прозрачной. Был полный штиль. Показалось ослепительное солнце и гладкая поверхность лазурного моря. Кругом стояла абсолютная тишина, которую нарушили лишь наши возбужденные голоса, когда мы начали обсуждать показавшуюся в пяти кабельтовых от лодки поблескивавшую в лучах солнца громадину кристаллизованного льда. Казалось, что айсберг стоит на месте, но мы знали теперь, что он медленно дрейфует по течению в северном направлении.

Теперь, когда лучи солнца испарили основную массу серого тумана, почти весь айсберг стал белым. Исключение составляли лишь несколько узких черных прожилок, словно специально созданных для того, чтобы напоминать о земном происхождении этого гиганта. Множество расположенных в беспорядке остроконечных выступов, обрывов и впадин на айсберге напоминали поверхность только что расколотого камня. Гигантские размеры выступов свидетельствовали о страшном катаклизме, сопровождавшем рождение этого весящего миллионы тонн чудовища. Плавая в холодных северных водах, айсберг принял свои современные очертания и ватерлинию. Большая часть этого ледяного гиганта находилась под водой; мы могли любоваться только его «головой» и «плечами».

Я приказал вахтенному офицеру подойти к айсбергу на расстояние трех кабельтовых, затем обойти вокруг него, чтобы сфотографировать его со всех сторон и зафиксировать другие данные.

Корабль стал медленно приближаться к ледяному чудовищу. Я разрешил свободным от вахты выйти на палубу посмотреть и сфотографировать нашего ледяного соседа. Все только этого и ждали. На верхнюю палубу вынесли десятка полтора биноклей и привязали их к поручням, чтобы желающие могли рассмотреть айсберг более тщательно. Я впервые заметил, как много фотоаппаратов взяли с собой члены экипажа. Наблюдая за шумно переговаривающимися, щелкающими затворами моряками, я вскоре стал опасаться, как бы кто-нибудь из них не упал случайно за борт, поэтому приказал, чтобы на палубе одновременно находилось не более пятнадцати человек. Затем я вспомнил и о своем фотоаппарате и решил спуститься за ним в каюту; зрелище было достойно того, чтобы запечатлеть его на пленку.