Григорий Крячко - Первый

• Название: Первый
• Автор: Григорий Крячко
• Жанр: Боевая фантастика

Введите сюда краткую аннотацию

---

Григорий Крячко — ПЕРВЫЙ

РАССКАЗ

— В связи со сложившейся обстановкой вы должны проявлять особое внимание к сообщениям службы гражданской безопасности, передаваемые по радио… — монотонно гудел голос учителя, но Денис его слушал только краем уха. Голова же была забита совершенно другими мыслями, не имевшими ничего общего с уроком ОБЖ.

Рядом было окно класса, в которое Денис равнодушно наблюдал обычную дневную суету на улице. Правда, сейчас там было оживленнее, чем всегда. Уже третий раз проезжала колонна из нескольких армейских тентованных грузовиков с солдатами внутри, пожарные машины, а однажды даже прополз, рыча мотором, приземистый массивный БТР, крашеный в темно-зеленый цвет.

Неудивительно! После произошедшего землетрясения власти стояли на ушах, по телевизору все программы были только о случившемся, а взрослые все чаще говорили между собой об эвакуации, хотя лично Денис сильно сомневался, что до нее вообще дойдет. Слишком далеко, по его мнению, все случилось, чтобы можно было всерьез беспокоиться. Правда, из-за творящейся неразберихи никто толком не мог сказать, что же именно произошло тогда. По телевизионным каналам несли такую чушь, что передачи воспринимались просто дурацкими попытками привлечь к своим программам побольше внимания. Но что-то там, в трех десятках километров от города, где жил Денис, все же творилось. Иначе нельзя было объяснить эти военные машины на улицах, анархию в видеоэфире и тревогу всех людей!

Сидящая рядом Таня больно ткнула его локтем в бок, отчего Денис вскинулся, стукнулся коленом о парту и приглушенно выругался. Произведенный им шум не мог не привлечь внимания одноклассников, и они захихикали. Учитель же, заметив всеобщее оживление, вперил свой затуманенный очками взгляд в нарушителя спокойствия и назидательно произнес:

— В случае же распространения катаклизма, произошедшего позавчера и до нашего населенного пункта, необходимо принимать меры эвакуации, либо просто прятаться. Величенко у нас настолько умный, что ему этого знать не надо, он и так все помнит. Вот пусть он теперь назовет, где находятся бомбоубежища в нашем городе. Просим к доске.

Денис, ненавидяще взглянув на соседку по парте, поднялся и поплелся к учительскому столу. Чувства у него были аналогичны ведомому на расстрел партизану. У доски мальчишка обернулся к классу и замер, вопросительно глядя на нескольких своих друзей, ожидая подсказки. Но те молчали. Скорее всего, не знали сами. С задних парт «услужливо» посоветовали укрываться в подвале, среди мешков картошки и моркови, но шутка поддержки не получила.

После минуты напряженного молчания учитель печально вздохнул:

— Вот именно оттого в годы войны во время бомбежек первое время гибло столько людей. Многие элементарно не помнили пути к убежищу. Садись, Денис, и пусть тебе будет стыдно.

Ученик всем своим видом изобразил непременное покаяние и вернулся за парту, мысленно пожелал Татьяне лопнуть и от нечего делать, скрипя зубами от злости, принялся рисовать на полях тетрадки чертей с электрогитарами наперевес.

— Денис свинью загрыз, — хихикнула Юлька сзади, наклонившись к самому уху мальчишки, но тот только раздраженно дернул плечом…

Конца урока он дожидался, вертясь как на иголках. В голове у него уже начал созревать план действий, и он уже почти точно знал, как ему быть и что делать. Денис, обдумывая это, сосредоточенно грыз ручку. Знай учитель ОБЖ о творящемся в голове мальчишки, он пришел бы в неописуемый ужас… Но, к счастью для Дениса, телепатией пожилой педагог не обладал.

Позвенел звонок, и ученики, наспех побросав тетради и учебники в сумки, толпой ринулись к выходу их класса. Денис же не сводил взгляда с учителя, сосредоточенно роющегося в своем столе. Кажется, он ни на что не обращал внимания, да и вообще плохо видел, даже несмотря на очки. Судорожно сглотнув внезапно ставшую горькой слюну, мальчишка решился и незаметно, благодаря своей щуплой комплекции и невысокому росту, скользнул в приоткрытую дверь подсобной комнаты кабинета. Он знал, что у него есть буквально пара минут.

Вдоль стен каморки в полумраке тянулись длинные стеллажи, заставленные разными муляжами, свернутыми в трубку плакатами, кипами бумаг и тетрадей, макетами мин, гранат, отдельной же кучкой лежали сумки с противогазами. Денис схватил одну, запихал в ранец, а потом выудил из белой пластмассовой коробки длинный вытянутый пенальчик, напоминавший обычный градусник. Датчик уровня радиации. Быстро сунул его в карман. Отдельно стояли автоматы и даже ручной пулемет Калашникова. Эх, какая жалость, что это всего лишь учебные массо-модельные макеты, которым никогда не суждено сделать ни одного выстрела!

Все, теперь надо уносить ноги, пока его не изловили с поличным на воровстве. Денис еще раз наскоро обвел взглядом подсобку, лихорадочно соображая, что еще ему может пригодиться, но в голове роилась полная неразбериха. «Не спеши и осмотрись» — такой девиз для себя вывел юный авантюрист уже давно, и теперь тоже решил ему следовать.

Мальчишка был слишком занят рассматриванием стеллажей и имущества на них, и потому проморгал на один миг мелькнувшее в двери заинтересованное происходящим лицо своей одноклассницы Татьяны. Она же успела заметить, как Денис брал с полки противогаз и радиометр, как рассматривал автоматы. Таня хотела было войти внутрь и поинтересоваться сутью происходящего, но что-то удержало ее. Девочка, отвернувшись, пошла вон из класса.

Конечно, она никому ничего не сказала.

— Сколько дашь? — барыга в упор, исподлобья смотрел на Дениса.

— Пять косарей.

— Мало. Накинь еще косарь, за два десятка маслят. Волына новая, вон в масле еще.

Барыге не нравился этот покупатель, очень не нравился. Он привык за все время, что занимался торговлей оружием, наркотиками, детским порно и контактами очень полезных людей ко многим клиентам. Дерганые истеричные гопники его смешили идиотской манерой «распускать пальцы», строить из себя неизвестно что, пренебрежительно швырять засаленные купюры, явно еще вчера перекочевавшие к ним в лапы из карманов школьной детворы или маминых кошельков.

Важные «мажоры» с холеными руками и барственными манерами раздражали. Впервые решившие попробовать себя в мелком криминале пацаны удивляли своей примитивной глупостью. Пенсионеры, покупавшие очередной диск со сценой изнасилования малолетней девчонки вызывали чувство гадливости (хотя деньги не пахнут). Дамочки, приобретающие номер телефона местного криминального авторитета, чтобы он помог им выбить долги с нерадивого бой-френда просто забавляли, и часто торговец не отказывал себе в маленьком удовольствии в виде бонусной части оплаты за свои труды провести ночь с какой-либо понравившейся ему «куклой». К наркоманам, дрожащими руками хватающим вожделенный чек с героином, барыга вообще не испытывал ни малейших эмоций. Они уже не были людьми и даже просто мыслящи существами. Так, шелуха. Отработанный материал, который скоро станет удобрением земли.

Клиенты же наподобие этого белобрысого пацана позднешкольного возраста вызывали стойкое чувство неприязни. Барыга, сам птица не самого низкого (по меркам этого города, разумеется) полета не хотел сознаваться себе, но в душе иной раз проскальзывал страх. Пару раз его услугами пользовались даже наемники — головорезы, нанятые за солидные деньги для сведения счетов, и барыга хорошо запомнил спокойное, равнодушное выражение их лиц, твердый, непроницаемый взгляд. Но там были мужики лет сорока от роду, явно прошедшие огневое крещение где-то в «горячей точке». Откуда же эта железобетонная уверенность взялась в этом шестнадцатилетнем мальчишке? Что он задумал? И ведь не электрошокер покупает, не «травматику», а настоящий боевой пистолет. Причем явно не для стрельбы по пустым банкам.

«Черт тебя побери, — нервно подумал барыга, вертя в руках тканевый кулек с оружием, — Еще хвост ко мне прицепишь, только разборок с легавыми мне не хватало».

Мальчишка же тем временем вытащил деньги и протянул торговцу, тот тщательно пересчитал купюры, сунул во внутренний карман жилетки и протянул увесистый мешочек клиенту.

— Владей, — усмехнулся барыга, показав желтые прокуренные зубы, — Если что, то ни я тебя, ни ты меня не видели, не знаем.

— Само собой. Всего хорошего…

Дениса на миг кольнула острая жалость, что для добывания нужной суммы пришлось продать замечательный горный велосипед с титановой рамой, подарок покойного отца. Нельзя сказать, что мальчишка очень уж любил родителя: чего стоил хотя бы выбитый зуб в нижней челюсти, когда разбушевавшийся папаша, побывав на родительском собрании в школе, взялся прививать тягу к знаниям нерадивому сыну. Велосипед же он подарил Денису просто в припадке барской щедрости в честь окончания учебного года, когда еще челюсть даже не успела еще зажить. Да и помер отец год назад по-дурацки, отравившись паленой водкой на дне рождения приятеля.