Эд Макбейн - Жара

• Название: Жара
• Автор: Эд Макбейн
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Полицейский детектив

---

Сердце у него бешено колотилось.

Карелла добрался до Сэма Гроссмана только в четверть одиннадцатого вечера. Первое, что сказал Сэм было:

– А, это ты? Ну, слушай!

Он собирался рассказать анекдот. Карелла буквально ощущал по телефону сдерживаемый смех в его голосе. Гроссман был высокий угловатый мужчина, который куда уместнее смотрелся бы на ферме где-нибудь в Новой Англии, чем в стерильной чистоте полицейской лаборатории. Простодушные голубые глаза Гроссмана блестели за стеклами очков. В его манерах была какая-то особая мягкость, отголосок стародавних времен – несмотря на то, что он имел обыкновение выпаливать научные факты со скоростью и уверенностью пулеметной очереди. Но анекдоты Гроссман рассказывал не спеша, растягивая удовольствие.

– Одного адвоката-крючкотвора вызвали в суд по делу, в здание уголовного суда в центре. Ты ведь знаешь, как трудно там припарковаться?

– Ага, – кивнул Карелла. Он уже заранее улыбался.

– И вот, значит, объехал он весь квартал, а потом объехал его еще раз – а время-то уходит! А судья, который ведет дело, между прочим, помешан на пунктуальности. Так что в конце концов адвокат останавливается под знаком «Парковка запрещена» и пишет записочку. В записочке сказано: «Я адвокат и тороплюсь в суд по уголовному делу. Я опаздываю. Я целых двадцать минут объезжал этот квартал, и в конце концов мне пришлось встать здесь. Простите нам наши прегрешения». Взял пятидолларовую бумажку, завернул ее в записочку и засунул записочку с деньгами под дворник.

– Значит, «простите нам наши прегрешения»? – повторил Карелла, улыбаясь.

– Да, и пятерку в придачу, – продолжал Гроссман. – Короче, возвращается он обратно через четыре часа и находит свою записку вместе с пятеркой на прежнем месте, а под другим «дворником» торчит квитанция на штраф за нарушение правил парковки и записочка от местного патрульного. И в записочке сказано: «А я объезжаю этот квартал целых двадцать лет. Не вводите нас во искушение».

Карелла расхохотался. Копы ужасно любят анекдоты о неудачных попытках дать на лапу.

– Ну что, поднял я тебе настроение? – спросил Гроссман, посмеиваясь.

– Еще как! – ответил Карелла. Он не раз замечал, что, когда разговаривает с Гроссманом, речь у него почему-то меняется и он начинает употреблять слова и обороты, которых обычно не применяет. – Ну а что вы там нашли по делу Ньюмена?

– Ничего, – сказал Гроссман.

– Вот, спасибо! – сказал Карелла. – А Оуэнби говорил, что отчет будет...

– А-а, отчет-то я получил – когда я сегодня вернулся из суда, он лежал у меня на столе. На самом деле, я его даже с собой домой захватил. Я, знаешь ли, человек добросовестный!

– Тогда что значит «ничего»? Я же видел, как техники снимали отпечатки по всей квартире...

– Ах да, отпечатков-то уйма. Но все они принадлежат покойному и его жене.

– Что, посторонних отпечатков вообще нет?

– Ни единого.

– А на кондиционере? – спросил Карелла.

– Ты что, мысли читаешь? Я как раз собирался сказать об этом. Принимая во внимание, какая жарища на улице, с кондиционером должны были возиться то и дело, верно? Люди даже в обычную погоду то и дело крутят кондиционеры. Если становится жарко, они включают охлаждение. Потом им становится слишком холодно, и они снова что-то поправляют. Ну и где же их отпечатки, которые непременно должны там быть? А нету. Кондиционер был вытерт начисто. Они там одни живут?

– Да, – ответил Карелла.

– Ну и где же отпечатки пальцев? Вот на ручке туалетного бачка мы нашли уйму отпечатков, в основном частичных. Это еще одно место, где ищут в первую очередь, потому что ручку туалетного бачка никто никогда не вытирает. Просто не вытирает, и все. Задницу они вытирать не забывают, а вот ручку бачка... Там были отчетливые частичные отпечатки среднего пальца правой руки покойного и одного из указательных пальцев хозяйки. Все чудесно. Но кондиционер был чистенький.

– И о чем это тебе говорит? – спросил Карелла.

– А тебе это о чем-нибудь говорит? – осведомился Гроссман.

– Ну, может быть...

– Не может быть, а точно! – сказал Гроссман.

– То есть?

– Ну, скажем, у хозяйки пунктик на чистоте. Предположим, она немедленно вытирает все, за что берется. Предположим. Значит, она или ее экономка – у них есть экономка?

– У них есть уборщица. Но она в отъезде с середины июля.

– А, так вот почему мы нашли только отпечатки пальцев хозяина и хозяйки. Стало быть, с середины июля квартиру хоть раз да убирали.

– Подозреваю, что да, – сказал Карелла.

– Ну, предположим, с тех пор хозяйка убиралась сама. Но станет ли даже очень чистоплотная женщина бегать по квартире с тряпкой и каждую минуту вытирать все, что видит? Даже почти пустой пузырек с секоналом?

– В смысле?

– Стив, пузырек был вытерт начисто!

– Ты хочешь сказать, что на нем вообще не было отпечатков?

– Именно это я тебе и говорю.

– Но это же невозможно!

– Я тебе рассказываю, что мы нашли. Точнее, чего мы не нашли.

– Если Ньюмен брал этот пузырек в руки, отпечатки на нем должны быть! Мужик, который проглотил двадцать девять капсул секонала, не станет подниматься с пола, чтобы стереть с пузырька свои отпечатки пальцев!

– Стив, пузырек был чистенький, как младенец!

Оба помолчали.

– Как ты думаешь, могла ли хозяйка стереть отпечатки? – спросил Гроссман.

– Когда муж помер, хозяйка была в Калифорнии.

Гроссман помолчал еще. Потом спросил:

– А подруги у хозяйки нет?

– Не знаю, – ответил Карелла.

– А стоило бы узнать – у нее самой, – заметил Гроссман.

* * *

Он остановился у двери квартиры 5-1 и прислушался.

Ни звука.

Он достал из кобуры под мышкой свой пистолет. Держа его в правой руке, он отступил назад, прицелился и пнул замок. Дверь отлетела, брызнули щепки. Он метнулся в квартиру, слегка пригнувшись, водя перед собой пистолетом. Из-под двери комнаты в конце коридора, слева, в прихожую сочился свет. Он принялся продвигаться к этой полоске света, когда дверь распахнулась и в прихожую выскочил Брэдфорд Дуглас.

Он стоял голый, с бейсбольной битой в руке. Он застыл темным силуэтом в освещенном прямоугольнике двери, не решаясь шагнуть в мрак коридора.

– Полиция! – сказал Клинг. – Оставайтесь на месте!

– Че?..

– Не двигаться!

– Какого черта?! Кто...

Клинг шагнул в полосу света, падающего из двери спальни. Дуглас тотчас же признал его, и страх, который он испытывал до сих пор – он думал, что в квартиру вломились грабители, – немедленно сменился негодованием. Когда он разглядел в руке Клинга пистолет, его снова охватил страх, но уже смешанный с негодованием. И негодование пересилило.

– Какого черта вы взломали мою дверь? Что все это значит?

– У меня ордер на обыск, – ответил Клинг. – Кто был с вами в спальне?

– Не ваше дело! – отрезал Дуглас. Он по-прежнему держал в руке биту. – Что еще за ордер? Какого черта?

– Вот он, – сказал Клинг, сунув руку в карман. – Положите биту.

Дуглас, не поворачиваясь, зашвырнул биту обратно в спальню. Клинг подождал, пока он прочтет ордер. Спальня выходила на Хоппер-стрит, и пожарных лестниц на этой стене не было. Торопиться некуда – разве что Огаста решит выпрыгнуть в окно с шестого этажа. Он заглянул в спальню через плечо Дугласа. С того места, где он стоял, кровати видно не было – только туалетный столик, кресло и торшер.

– Покушение на убийство? – удивился Дуглас, читая ордер. – Какое еще покушение? – Он стал читать дальше. – Нет у меня такого пистолета, как здесь написано! У меня вообще нет оружия. Какой идиот вам сказал, что я...

– У меня мало времени! – сказал Клинг, протянув левую руку. – Ордер дает мне право обыскать вас и вашу квартиру. Он подписан...

– Нет, минуточку! – оборвал его Дуглас и продолжал читать. – Кто вам сообщил такие сведения? Кто вам сказал, что у меня есть пистолет?

– Мистер Дуглас, это неважно. Вы прочли?

– Нет, я все-таки не понимаю...

– Верните документ! И позвольте осмотреть квартиру.

– Я не один, – сказал Дуглас.

– А с кем?

– Этот ордер не дает вам права...

– Об этом мы побеседуем позже.

– Нет, не позже, а сейчас! – сказал Дуглас.

– Слушай, ты, кобель! – сказал Клинг, ткнув пистолетом ему чуть ли не в лицо. – Я хочу обыскать спальню, понял?

– Спокойно, мужик! – сказал Дуглас, отступая назад. – Чего ты бесишься?

– Да, я бешусь! – отрезал Клинг. – Я действительно взбешен! Прочь с дороги!

Он отодвинул Дугласа в сторону и вошел в спальню. Кровать стояла у стены в дальнем конце комнаты. Простыни были отброшены. На кровати никого не было.

– Где она? – спросил Клинг.

– Может быть, в ванной, – ответил Дуглас.

– Где это?

– Я думал, вы пистолет ищете!

– Где?! – прошипел Клинг.

– Вон та дверь, – показал Дуглас.