Марсия Иваник - О, мой ангел…

• Название: О, мой ангел…
• Автор: Марсия Иваник
• Издательство: Редакция международного журнала «Панорама»
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7024-0289-8

История героев этого увлекательного романа — лишнее подтверждение тому, что истинная любовь не знает преград. Ничто не помешало молодому преуспевающему архитектору соединить свою судьбу с безродной цыганкой: ни странное порой поведение ее семейства, ни предрассудки, царившие в городе Кроу Хеде, ни тайна, открыть которую очень боялась прелестная Надя. И как выяснилось, совершенно напрасно.

Для широкого круга читателей.

---

— Хм, — проворчала София, взглянув на племянницу. — Он принесет подарок.

— Кто?

София неопределенно покачала головой.

— Глупые вопросы не нуждаются в ответах.

Она снова осмотрела чашку.

— Я же сказала, что не желаю слушать ни о каком высоком, смуглом и красивом незнакомце, — сердито произнесла Надя. — Оставь свои басни для гаджо, из карманов которого ты собираешься извлечь последние центы.

— А я ничего такого и не говорю, — возразила София. — Кроме того, он больше не незнакомец.

Надя осторожно положила блюдце с чашкой в мойку и сполоснула их.

— Значит, мама видела вещий сон о нем? Романтические бредни, тетя. Бредни да и только.

Оуэн Прескотт был уважаемым человеком, известным праправнуком известного генерала. Следовательно, она даже мечтать о нем не смела.

— Вовсе нет, — София отвела взгляд от окна. — Я воочию вижу то, что приснилось твоей матери.

Она посмотрела на племянницу большими черными и грустными глазами, полными любви и сострадания.

— А музыка, голубка, больше не звучит в тебе.

Надя застыла с блюдцем в руках.

— Ты о чем это? Что, музыка покинула меня?

Краска схлынула с лица девушки. Близкие знали, как важна для нее музыка, и не только для нее — для всей семьи.

— Господи! Моя музыка!

— Да, да, твоя музыка, — София тщательно вытерла полотенцем и чашку и блюдце, взяв их из трясущихся рук Нади.

— Но она вернется ко мне? — с отчаянием и надеждой спросила Надя.

— Я не разглядела.

— Скажи, София, когда это произойдет?

— Я не заметила.

— Это он отнимет у меня музыку?

София пожала плечами и бережно уложила чашку с блюдцем в оклеенную изнутри бархатом сандаловую коробочку, которая также перешла ей по наследству от прабабки. То, что София заколебалась с ответом, могло означать: не знаю.

— А видела ли мама это в своем вещем сне?

Надина мать, Оленка, и три Надины тетки были так близки между собой, словно родились от одной матери. Четыре брата Кондратовичи прислушивались к ним больше, чем к своим женам. Оленка всегда рассказывала Софии без утайки обо всем, что ей снилось пророческого.

— И она не видела. Все происходило, по ее словам, будто в тумане.

— И поэтому она поручила тебе сообщить мне об этом? Все боятся, что я не выдержу и мы потеряем ранчо, — сказала Надя, подойдя к двери, ведущей на кухню.

Она остановилась и выглянула наружу. Дядя Юрик и Рупа продолжали начатый два дня назад ремонт забора. Задача была не из легких. Хорошего материала не хватало, и надо было как-то изворачиваться.

— Никто не думает, что ты обманешь наши надежды, — сказала София, став рядом с племянницей и наблюдая за своим мужем Рупой, прибивавшим доску к забору. — Ранчо — дом для всех нас. Все мы будем работать и работать, чтобы достойно жить. Ты, дитя мое, уже сделала для семьи больше, чем было в твоих силах.

Надя невольно покраснела. В свои двадцать восемь она была только на пять лет моложе Софии.

— Я уже давно не ребенок, София. Когда ты это осознаешь?

— Когда у тебя появится собственное дитя и ты вскормишь его грудью. Вот тогда ты станешь полноценной женщиной, — парировала София. — Если тебя так заботит твоя музыка, я позову Елену. Она погадает тебе по руке.

— Если бы я нуждалась в ее помощи, то сама отправилась бы к ней, — холодно ответила Надя. — Елене всего девятнадцать, а ты считаешь ее опытней меня? И потом почему я для тебя еще девчонка, а моя сестра уже может мне что-то советовать?

— Потому, что ты слишком любишь спорить, — раздражаясь, проговорила София. — У твоей сестры особый дар. Гадая по руке, она способна ответить на очень сложные вопросы.

— Ладно, не возражаю, — миролюбиво сказала Надя.

Искусство Елены читать судьбу по линиям руки было хорошо известно всем Кондратовичам, но оно же вызывало страх. Надя верила, что ее берегут звезды, и не пыталась выяснить будущее у гадалок. Ее единственной страстью была музыка, а самым ценным сокровищем — мелодии, звучавшие в голове.

— Потерять музыку, потерять голос означает для меня смерть, — грустно произнесла Надя.

В ответ София невнятно забормотала молитву и вытащила крестик, висевший у нее на шее.

— Чушь! Не говори ерунды.

— Так кто же начинает спорить?! — взорвалась Надя.

София открыла было рот, чтобы ответить, как вдруг с дороги донесся шум приближающегося автомобиля. В сверкающей красной машине женщины разглядели Оуэна. Когда роскошный «Мустанг» остановился у крыльца, София пробормотала:

— Он с подарком.

— Слава Богу, что это не шериф, — сказала Надя.

Противоречивые чувства овладели девушкой. Она и радовалась тому, что у ее дома снова появился Оуэн, и боялась, как бы он не привез с собой шерифа, а с ним и ордер на арест родственников. Прошло лишь два дня с того момента, когда отец с братьями напугали этого джентльмена виселицей.

Заметив, что Оуэн извлекает из машины огромного игрушечного ослика, София улыбнулась.

— Посмотри, чаинки не солгали.

Она открыла дверь и вышла на крыльцо. Оуэн, согнувшись под тяжестью игрушки, направлялся к дому. Заказывая пинату в магазине Шарлотты, он попросил, чтобы ее наполнили до отказа конфетами и другими сюрпризами. Оуэн хотел, чтобы семейство Кондратовичей собственными глазами увидело настоящую пинату. За подобную щедрость он мог заработать грыжу — вес был поистине велик.

Надя подавила в себе желание броситься наверх, в спальню, чтобы сменить платье и причесаться. В это утро она, как обычно, выезжала Эни и не успела переодеть потертые джинсы и выцветшую блузку. К тому же волосы на ветру растрепались. Устроившись за занавеской, она наблюдала, с какими усилиями тащил он разукрашенную пинату. Она понятия не имела, как Оуэн провел этот день, но, похоже, он не сидел за рабочим столом и не водил карандашом по бумаге.

Оуэн осторожно поставил на крыльцо гигантского ослика и глубоко вздохнул. Казалось, игрушка сделана не из легкого материала, а вылита из металла. Детям ее наверняка не открыть без бейсбольной биты. Оуэн вежливо улыбнулся женщине, стоящей на крыльце, и кивнул головой в сторону ослика.

— Мадам…

Но его отвлекла заколыхавшаяся занавеска. За легкой тканью угадывался знакомый силуэт. Волнующий образ преследовал Оуэна вот уже две ночи. Эта маленькая цыганочка заставила его переживать и волноваться.

— Ты выйдешь, Надя, или я должен втащить пинату в кухню? — Неожиданно он широко, по-мальчишески, улыбнулся. — Хочу предупредить, когда ребятишки ее раскроют, наружу вывалится черт знает что.

Надя откинула занавеску, вышла на залитое солнцем крыльцо и сразу же склонилась над ярко раскрашенным осликом.

— А что если ты его раскроешь сам?

— Нет, это должны сделать они. Там внутри конфеты, какие-то подарки и разная мелочь. Дети будут в восторге.

— Тогда как же его открыть?

— Сначала ты выберешь самого маленького, дашь палку, завяжешь глаза платком, несколько раз покрутишь его, чтобы чуть-чуть закружилась голова, а потом скомандуешь треснуть по ослику.

Оуэн похлопал игрушку по оклеенной цветными бумажками шее.

— А если у него не получится?

— Тогда выберешь следующего кандидата — постарше и посильнее. И так до тех пор, пока ослик не развалится.

— А это обязательно произойдет? — спросила Надя, прикусив губу.

— В этом-то вся и штука. Ведь он сооружен из бумаги и клея. Когда все содержимое ослика вывалится на землю, его останется только поджарить, — улыбнулся Оуэн.

— На завтрак? — наивно спросила София.

— Нет, что вы. Поджарить — значит превратить в кучу пепла.

Надя удивленно взглянула на Оуэна.

— Зачем же превращать в пепел такую прекрасную игрушку?

Она погладила ослика по спине и тоже улыбнулась. К ее руке прилипли кусочки красной, голубой, желтой и фиолетовой бумаги. Оуэн пожал плечами.

— Это же веселая игра с сюрпризом.

Он посмотрел на двух Надиных дядей, которые из любопытства тоже подошли к крыльцу. Он не мог разгадать выражение их лиц. То ли они видели в нем врага, то ли собирались приветствовать. Оуэн весь напрягся, как только мужчины поднялись по ступенькам.

Рупа и Юрик сняли свои потрепанные шляпы и поклонились гостю.

— Добро пожаловать, друг, — первым сказал Рупа, протягивая Оуэну руку, похожую на клешню.

Оуэн автоматически пожал ее и вопросительно взглянул на Надю. Кто-то за минувшие два дня провел воспитательную работу и просветил своих родственников относительно правил приличия.

— Здравствуйте, я Рупа Кондратович, а это моя жена София. Добро пожаловать в наш табор, мистер Прескотт.

— Спасибо, спасибо, но, пожалуйста, называйте меня просто Оуэн.

Он повернулся к человеку, напоминавшему видом и ростом великана Годзиллу. Ладонь Оуэна утонула в огромной ручище.