Джон Макдональд - Искушение

• Название: Искушение
• Автор: Джон Макдональд
• Жанр: Детектив

---

Вернувшись, я спрятал кейс в подвале, под дровами, предварительно затолкав туда и свою долю. Мне нравилось, как тесно, как монолитно выглядела опять эта громадная куча денег. Туго перевязанные пачки прижимались друг к другу почти любовно, им явно не хотелось разлучаться. У меня даже пульс становился чаще при взгляде на них, дыхание укорачивалось.

Утром в пятницу я поехал на стройку и сказал Реду Олину, что мне нужен ящик таких-то размеров, чтобы вложить в него вещи. Ящик должен быть очень прочным. Ред тут же поручил работу некоему Циммерману, и за то время, пока я совершал свой обычный обход объектов, ящик был уже готов. Мы закрепили его поверх машины. На обратном пути я останавливался, чтобы приобрести веревки и толстую, плотную оберточную бумагу.

Ирена ушла уже домой. Убедившись, что все двери заперты, я достал из кейса деньги. Семнадцать одинаково солидных коричневых пакетов. В каждом по двести тысяч долларов, не считая последнего, состоявшего из пятисотдолларовых банкнот. Я погрузил их в ящик. Деньги заняли почти половину его объема. Я вытащил ящик наверх, в гостиную, и там заполнил его до отказа книгами. Приладил крышку, аккуратно привинтил ее и надписал на деревянной поверхности красным карандашом свое имя.

В справочнике я нашел телефон складской фирмы и позвонил туда. На мой вопрос там ответили, что принимают на хранение и отдельные ящики. Я сказал, что мой будет очень тяжелым. Через час прибыл грузовик. Двое мужчин вынесли мой ящик и увезли. Квитанция представляла собой тонкий листок желтоватой бумаги. На оборотной стороне была мелко-мелко напечатана масса всяких условий и правил. Я прочел все до последней буковки. Итак, мои вещи были застрахованы, - по пять долларов за каждый кубический фут. Страховой сбор шестьдесят долларов. На случай утери груза.

Квитанцию следовало хорошенько спрятать. Несколько раз я обошел весь дом, прежде чем нашел настоящее место. Когда-то Лоррейн вбила себе в голову, что научится играть на блок-флейте. Тогда же она приобрела весьма дорогой инструмент и учебное пособие. Дней десять весь дом оглашали жалобные и нестройные звуки, потом флейта была заброшена. Я достал инструмент из шкафа, вынул из чехла, отделил мундштук, скатал квитанцию в трубочку и затолкал ее внутрь, после чего вернул мундштук на место, блок-флейту - в чехол, все вместе - в шкаф.

Вытянув ноги и сложив их крест-накрест, я устроился поудобнее в гостиной и мысленно прокрутил все сначала. Насколько я мог судить, операция проведена безупречно. Теперь мне не оставалось ничего другого, как ждать.

Внезапно я осознал, что на меня смотрит Лоррейн. Взгляд ее, чтобы достичь меня, пересекал по диагонали всю комнату. Я прошел туда, взял фотографию в серебряной рамке. Фото было сделано на Бермудских островах во время свадебного путешествия. Она стояла на берегу в белых шортах, в черном пуловере и смеялась в камеру, держась за руль велосипеда и, должно быть, готовясь сесть на него.

Я рассматривал фото, и мне вдруг сделалось плохо. Пустота образовалась вокруг меня, полная пустота - вакуум. Я поставил фотографию на место. И опять она смотрела на меня. Я отступил - она продолжала все так же смотреть и смеяться. Странная улыбочка. Будто бы она знает что-то такое, что мне неизвестно. Как будто внушает мне: ты что-то упустил.

А-а! Черный металлический кейс! Благодарю, Лоррейн. Деньги-то я вынул и переложил в ящик, а чемодан оставил. Я принес его из подвала. Я прыгал на нем, топтал его, покуда не расплющил. Потом поехал на городскую свалку, и, улучив минуту, когда никого вокруг не было видно, забросил искореженный кейс в гору мусора.

Суббота потянулась скучная, бесконечная. Вечером я наклюкался в полном одиночестве и завалился спать рано, так рано, что к восьми утра вполне выспался, и угроза тяжкого похмелья, кажется, миновала.

Я натянул брюки, майку, наскоро сварганил себе завтрак и уткнулся в воскресную газету. День, предстоявший мне, обещал быть таким же скучным, пустым и тягучим, как вчерашний. Раньше я терпеть не мог дурацкие воскресные развлечения, до которых так падка была Лоррейн, а теперь подумал: зато мы хоть чем-то были заняты.

Около одиннадцати часов я вышел в сад и повозился там с делами, которые вообще-то могли бы обождать. Я обрабатывал живую изгородь ножницами и уже слегка вспотел, когда с другой стороны этой самой изгороди вынырнула Тинкер Велибс. На ней была блузка с перемежавшимися белыми и зелеными полосками, зеленые шорты до колен. На солнце ее волосы пламенели. Кожа на носу немного шелушилась, тоже от солнца, и веснушек на носу и вокруг было гораздо больше обычного. Улыбаясь не без вызова, она посматривала на меня.

- Что, бицепсы наращиваешь?

- Доброе утро.

- Я надумала тебя навестить. У нас ведь сегодня юбилей, правда же? Я посмотрел на нее непонимающе.

- Юбилей?

- Прошлое воскресенье, дурачок. Или ты был настолько готов, что ничего не помнишь? Очень лестно для меня.

- Да помню я все.

- О, благодарю! Большое спасибо.

С прошлого воскресенья прошли столетия. Тогдашнее приключение пережил совсем другой Джерри Джеймсон; я его вспомнить-то скоро не сумею.

- Ты случайно не поторопилась поделиться этой новостью с Манди? Святая невинность смотрела в ответ на меня.

- Я? Да ты что?

- Видишь ли, Манди определенно в курсе дела. Она перебралась на мою сторону изгороди и сказала:

- И ты злишься, да? Ну, может быть, я ей как-то и намекнула. Я, наверное, показалась тебе несносной, даже нахальной в тот раз? Но я поднабралась тоже, ты знаешь, а потом, я настолько сыта моим милым Чарли! И ему от этого только польза. Да-да, это так или почти так. Всю неделю я с ним была кроткой, как ягненочек. А за неделю вообще-то может столько всякого случиться, правда же? Послушай, Лоррейн еще не прислала тебе открытку с видом какого-нибудь сногсшибательного вулкана?

- Еще нет.

- Э, да тебе жарко. Почему бы тебе не пригласить меня в тенек и не угостить чем-нибудь прохладным? А где ваша садовая мебель?

- Не успел сказать Ирене, чтобы вынесла. А насчет чего-нибудь холодного это не проблема. Кстати, где Чарли?

- У него очередной мальчишник. В клубе турнир, и он обязательно должен быть там. Сейчас, наверное, размахивает клюшкой для гольфа и счастлив. Это будет продолжаться до вечера, потом они все надерутся. Мое маленькое чудовище отправлено к бабке, то есть к моей маме, ровно в семь я должна его забрать. Вот я и решила использовать передышку и поболтать с тобой о Лоррейн. Ты все еще дуешься на меня?

- Нет, разумеется.

Мы прошли на кухню. После яркого солнца здесь показалось темно. "Как в сумерки", - подумалось мне.

- Что-нибудь большо-ое и чтобы много джина, - сказала она. - Тоник у тебя есть? Ну и прекрасно. Я достану лед.

- И все-таки какого черта ты рассказала о нас этой Манди?

- Ох, опять ты за свое. Мы же близкие подруги и обо всем рассказываем друг другу. И кроме того, я же не все ей рассказала. Так только, намекнула.

- У тебя с Лоррейн было так же? Никаких тайн?

- Боже ж ты мой, нет! Лоррейн слишком задирает нос, Чарли однажды даже не сдержался и сказал ей...

Я наливал джин в бокал и хотел уже остановиться, но она взялась за горлышко бутылки и пригнула ее. Когда бокал наполнился до половины, она сказала:

- Это мне. Я, знаешь, не поклонница тоника. Или скажем так: тоник - не моя слабость.

Когда оба коктейля были готовы, мы чокнулись и выпили. Она склонила голову набок и сказала:

- А теперь кончай разговаривать так официально со мной, Джерри. Я нахожу, что это с твоей стороны не очень красиво.

Она поставила бокал, отняла и мой тоже, отставила в сторону, забралась мне под руку, прижалась ко мне всем телом и поцеловала с неприкрытым жаром.

- Вот так вот, - сказала она и снова подняла бокал. - За дружбу. Мы ведь друзья?

- Друзья.

- Хорошие друзья?

- Наверное.

- Ты кого-нибудь ждешь?

- Нет. Почему ты решила?

- Тогда мы устроим пикник, да, милый?

- Пикник?

- Ну да! По выходным люди устраивают пикники. Где эта пластмассовая штука, в которой лед не тает? - Она нашла и вытащила "штуку". - Наберем побольше льда. Бутылка джина едва почата. Бокалы? Вот они. Сигареты есть. Пять бутылок тоника. Ты ведь согласен провести со мной воскресный пикник, правда?

- Ну... В общем, да.

- Тогда будь добр, посмотри, все ли двери на запоре. Я уставился на нее.

- Где ты собираешься устраивать пикник, Тинкер?

- Наверху, золотко мое. Наверху, ес-тес-твен-но. Ты сегодня что-то недогадлив. Я пришла предложить тебе утешение и поддержку, и пикник, и все-все, а ты делаешь большие глаза и говоришь со мной как на собрании. Пошли-ка, дружочек. Увидишь, этот пикник выйдет получше всяких прочих. И муравьев не будет, я тебе гарантирую!

После продолжительных обоюдных действий, - если предположить, что страсть была в нас, то она так и не успела пробиться на поверхность, - я лежал в постели. Спиртное на столике рядом, сигарета в руке, пепельница холодит горячую грудь. Я лежал, чувствуя себя паршиво донельзя. Тинкер босиком шлепала по комнате, рылась в вещах Лоррейн. Мне хотелось, чтобы она это прекратила. Чтобы она натянула на себя свои зеленые шорты и бело-зеленую блузу и ушла. Но я был чересчур апатичен, чтобы сказать ей это. И потом, я не был уверен, что слова тут помогут.