Шарль Эксбрайя - Убийство девственника

• Название: Убийство девственника
• Автор: Шарль Эксбрайя
• Издательство: АСТ-ПРЕСС
• Жанр: Детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-88196-191-9

Шарль Эксбрая наряду с Ж. Сименоном, С.-А. Стееманом и Л. Тома является крупнейшим мастером детектива во французской литературе XX века. Опубликовав более сотни романов, он добился общеевропейской, а к началу 70-х годов и всемирной популярности. Прозу Эксбрая отличают мастерски выстроенный сюжет, в основе которого обычно лежит кошмарное преступление, неожиданные повороты событий, зловещая атмосфера тайны, раскрывающейся лишь на последних страницах. Книги Эксбрая написаны прекрасным прозрачным языком, с истинно французским вкусом и юмором.

---

Сведения, собранные инспектором Жирелем об Эдуарде Боссю, никакого интереса для следствия не представили. Прежние хозяева ничего плохого о нем рассказать не могли и признавались, что, если бы позволяли финансы, они бы ни за что с ним не расстались. Счет в банке тоже был в порядке: больше того, что может человек, честно трудившийся всю свою жизнь, дворецкий не скопил. В ответ на просьбу высказать свое мнение о семье Пьюсергуи и, главное, о Деборе пастор Сант-Андре-де-Вальборн прислал целое хвалебное послание, в котором говорил, что Пьюсергуи строго следуют закону Божьему и праведная жизнь их могла бы служить примером для каждой французской семьи.

Прочитав доклад, Плишанкур сказал своему помощнику:

– Жирель, я думаю, комиссар прав, нас обвели вокруг пальца.

Леон не смел поверить своему счастью.

– А как же бриллиант?

– Его подложили в расчете на то, что вы или кто-нибудь другой его найдет.

– Выходит, я попался?

– Мы все попались. Настоящий полицейский должен уметь признавать свои ошибки и не стыдиться этого.

– Значит, Дебору отпустят?

Плишанкур задумался.

– Не сразу.

– Но вы же сами…

– Единственное, что мы можем сделать, чтобы спасти положение, это заставить преступника поверить в то, что ему удалось нас обмануть. Если мы сейчас выпустим Дебору, он поймет, что мы его план разгадали. Главное – действовать быстро. Мы не можем держать малышку под арестом больше двадцати двух часов.

Прохожие с любопытством оглядывались на двух странного вида мужчин: один значительно старше другого, скромно одетые, оба они походили на двух медведей, ослепленных солнцем при выходе из темной и сырой берлоги.

– Вы знаете бульвар Альбини? – остановил Эзешиа первого попавшегося ему на глаза господина.

– Конечно.

– Вы могли бы мне сказать, где это?

Тон, которым обратились к нему с вопросом, и облик этого мужчины удивили прохожего, однако он указал нужное направление.

– Благодарю вас, сударь. Храни вас Господь!

Эзешиа и Атаназ вразвалку удалились, широко шагая и оставив в недоумении указавшего им дорогу господина.

Отец и сын, которым не пришло в голову, что можно воспользоваться городским транспортом, поднялись по Сонной улице, свернули с нее в переулок Президента Фавра, пересекли площадь Свободы и, мало интересуясь красотами озера, вышли, наконец, на бульвар Альбини.

Моника Люзене посетителей сразу узнала.

– Вы отец Деборы?

Эзешиа внимательно осмотрел девушку и пожалел о том, что женщины в городе слишком сильно красятся.

– Да, а вот мой третий сын, Атаназ.

Юный великан произвел на романтичную Монику огромное впечатление.

– Это я вам написала.

– Спасибо вам за это. Где Дебора?

Застигнутая врасплох горничная не нашлась, что ответить. Эзешиа повторил:

– Где Дебора?

– Ее… ее арестовали.

– Должен ли я понимать, что она в тюрьме?

Моника готова была сквозь землю провалиться.

– Да.

– И хозяева позволили ее увести?

– Они даже рады были.

– Значит, они плохие хозяева?

– Не хуже и не лучше других.

– Кто эти господа, Моника? – поинтересовался появившийся в дверях дворецкий.

– Отец и брат Деборы.

Дворецкий почувствовал недоброе.

– А что господам угодно?

– Поговорить с плохими хозяевами, которые позволили увести Дебору в тюрьму.

– Но они в этом не виноваты!

– Они не выполнили своего долга. Где они?

Распорядитель понял, что только время зря теряет, пытаясь переубедить Пьюсергуи.

– Они в гостиной. Я доложу о вас.

Отец и сын последовали за ним по пятам, и в тот момент, когда Эдуард поднял руку, чтобы постучать, Эзешиа отстранил его со словами:

– Честным людям бояться нечего.

И он широко распахнул перед собой дверь.

При виде неожиданных посетителей Нантье и Гюнье повскакивали со своих мест. Такое вторжение в их дом выходило за рамки всякого приличия. Жорж преградил им дорогу.

– Кто вы такие?

Эдуард сделал отчаянную попытку спасти положение, он сравнялся с Эзешиа и начал:

– Приношу свои извинения, но они…

Закончить ему не дали, чья-то сильная рука схватила его за шкирку и подтолкнула к двери.

– Мы в посредниках не нуждаемся.

От такой неслыханной наглости Жорж заорал:

– Да вы где находитесь?!

– У фарисеев.

– Что?

– «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь гробам повапленным, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистью; так и вы по наружности кажетесь людьми праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония».

Жорж с трудом проглотил слюну, Генриетта от страха принялась икать, Ирена воскликнула: «Это уж слишком!», Армандина перекрестилась и, закрыв глаза, погрузилась в молитву, Жан-Жак хихикнул, а Патрик заметил:

– Классный мужик!

Жорж Нантье истошно прикричал:

– Да кто вы такие, в конце концов?!

– Эзешиа Пьюсергуи, а это мой третий сын, Атаназ. Мы пришли свести с вами счеты за то, что вы сделали с моей дочерью.

– Не слишком ли много вы себе позволяете, отец воровки?

Что было дальше, Нантье помнил плохо. Очнулся он на полу, в луже чего-то липкого, наверное, разлили ликер, среди осколков кофейного сервиза и битых стаканов. Как будто стена напротив переместилась в пространстве и обрушилась на него. Голова гудела. Рядом без чувств валялась Генриетта, Ирена выла, Армандина громко молилась.

Жан-Жак бросился к Патрику.

– По-моему, нам придется немного поупражняться, а, Пат?

Полностью доверяя своим мускулам, а они их еще ни разу не подводили, приятели пошли на Пьюсергуи. Поручив Патрику Атаназа, Жан-Жак сцепился с Эзешиа.

Плишанкур, Жирель и четверо сопровождающих их полицейских замерли на пороге гостиной. По комнате как будто пронесся ураган. Жорж Нантье сидел, обхватив руками голову, Ирена, пытаясь привести в чувство распластавшегося на полу мужа, била его по щекам, Жан-Жак, стоя на коленях, осторожно ощупывал переносицу, Армандина причитала, и только одна Генриетта Нантье оставалась совершенно равнодушной к происходящему: она до сих пор не пришла в сознание.

Обычно спокойный, инспектор растерялся. Путаясь в словах, он пробормотал:

– Но… но что… что здесь происходит?

Эзешиа вежливо ответил:

– Мы, мой третий сын Атаназ и я, приехали навести справки о моей дочери, о Деборе.

– Странный способ наводить справки! Уведите их! И позовите врача, он, по-моему, здесь не помешает.

Атаназ сжал кулаки, готовясь защищаться, но отец его остановил:

– Спокойней, Атаназ, спокойней!

И глядя в упор на полицейского, произнес:

– Мы пойдем с вами, потому что мы слуги Господа, а Господь сказал о слуге своем: «И устроит он справедливость по истине. И не ослабеет и не отступит, доколе справедливость не установится на земле».

Как будто для того чтобы уточнить показания, инспектор Жирель решил навестить Дебору. Он не видел ее с тех пор, как ее арестовали. Сердце Леона растаяло, когда он увидел ее, такую красивую, гордую, простую…

– Дебора…

Она подняла на него глаза.

– Дебора, я хотел с вами поговорить…

Она встала и подошла к нему.

– Вас скоро отпустят…

– Значит, я вернусь домой.

– Но почему?

– Потому что я никогда не привыкну жить среди лжецов, лицемеров, ложных друзей…

– Дебора… Вы меня презираете?

– Если вы не будете прощать людям, Отец не простит вам ваших грехов.

На одном дыхании инспектор рассказал девушке обо всем, что накопилось у него на душе: о своей любви к ней, о том, как боролся он с чувством долга, но оно оказалось сильнее, и он не смог поступить иначе, рассказал, как ему было плохо и почему отказался присутствовать при допросе. По-прежнему серьезная, Дебора тихо ответила:

– Меня не ваш поступок обидел, а то, что вы могли усомниться в моей честности, могли поверить в то, что я воровка…

– Дебора, прошу вас, не уезжайте…

– Почему вы так не хотите, чтобы я уезжала?

– Я люблю вас…

Она долго на него смотрела и, не улыбаясь, сказала:

– Я не уеду.

Счастливый, Жирель принялся говорить, ведь у него на родине счастье было болтливым. Он говорил о своих намерениях и о том, что собирается поехать к родителям Деборы просить руки их дочери. Вдруг он остановился и стукнул себя кулаком по лбу:

– Какой же я дурак! Зачем же мне ехать, если ваш отец и ваш брат сейчас здесь.

Дебора удивленно повторила:

– Они здесь?

– Ну да, Моника Люзене им написала, что с вами приключилось, и они приехали вас вызволять.

Она обрадовалась и с нетерпением спросила:

– А где они?

– В тюрьме.

7

Старший инспектор Плишанкур объяснил своему помощнику: