Яков Кумок - Губкин

• Название: Губкин
• Автор: Яков Кумок
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1968

Биография Ивана Михайловича Губкина — ученого-геолога, создателя советской нефтяной геологии.

---

Приписывать теории «ин ситу» идеалистическую сущность! Верх абсурда! Она насквозь материалистична. Можно сказать, она «приземленно» материалистична. Все здание своей теории Калицкий возводит на чрезвычайно простых постулатах: теории его не хватает, возможно, гибкости, широты…

Любопытней всего, что, «защищая и развивая» Губкина, ревнители и гонители совершенно игнорировали мнение самого Губкина о теории Калицкого. Конечно, Иван Михайлович нередко высказывался о взглядах своего оппонента в раздраженном тоне, но то ведь в пылу полемики! Откроем его «Учение о нефти». В главе «Происхождение нефти» обозреваются все появившиеся к тому времени концепции. Доходит Губкин и до Калицкого:

«Необходимо отметить большую последовательность и цельность теории происхождения нефти из морских водорослей в интерпретации нашего геолога К.П. Калицкого. Будучи убежденным сторонником первичного залегания нефти, он очень логично увязывает с этим последним и гипотезу ее растительного происхождения». И ниже спокойно и ясно излагается суть концепции. «Наиболее заманчивым моментом в этой теории является то обстоятельство, что упомянутая водоросль (зостера. — Я.К.), во-первых, растет на песчаном грунте и, во-вторых, образует крупные скопления в прибрежных мелководных зонах моря. Мы знаем, что крупные залежи нефти приурочены как раз к мелководным лагунным прибрежным частям прежних морских бассейнов и именно к песчаным отложениям.

Если такое совпадение условий, в которых произрастает зостера, и встречаемые промышленные скопления нефти говорят в пользу гипотезы Калицкого, то имеются и противопоказующие факты, а именно: остатки водорослей типа зостеры пока обнаружены лишь в относительно молодых отложениях (не древнее юрских). Отсюда эти водоросли не могут быть привлечены к объяснению происхождения всей палеозойской и части мезозойской нефти. Далее, против гипотезы Калицкого говорит состав зостеры, в которой преобладающую роль играет клетчатка. Трудно себе представить образование углеводородов из клетчатки в песчаных, доступных действию воздуха отложениях».

Вот как оценил теорию Калицкого сам Губкин! Разумеется, никакой «идеалистической сущности» он в ней не усмотрел.

Гении в науке редко шествуют в одиночестве. По не познанному еще социально-психологическому закону на небосклоне науки горят чаще всего двойные звезды. Да и только ли в науке так? А в искусстве? В политике? В последней области закон этот интуитивно угадан еще Плутархом, написавшим свои «Сравнительные жизнеописания». С проницательностью, которой не перестаешь восхищаться, сводил он различных исторических деятелей в рамки единого повествования.

Разве не в одно время жили Станиславский и Мейерхольд? Два совершенно разных подхода к искусству. Разве не в одно время жили Маяковский и Есенин? Кажется, нет в их поэзии ничего сходного. Не в одно ли время жили одухотворенный и возвышенный Леонардо и грозный Микеланджело — и разве нет в их творениях скрытой полемики?

Губкин и Калицкий типичная «враждебно-дружественная пара». Это может показаться парадоксальным, но трудно представить одного без другого. Они честно сражались. В проигрыше, по всеобщему убеждению, оказался доктор Калицкий. А победил один Губкин? Победила наука!

Глава 50

Экран «КМА». Благодарность Стеклову. Новые буровые. Курск против Кривого Рога. Слово Дзержинского. Последняя смета. Ликвидация комиссии.

Когда буря, вызванная извлечением на поверхность первых магнитных образцов и награждением ОККМА, стихла и газеты заполнились другими срочными сообщениями, выяснилось, что председатель не потерял ни часа и славой распорядился очень по-деловому. Высшие финансовые органы перечислили на текущий счет подначальной ему комиссии круглую сумму денег, на которую он закупил в нефтяных трестах станки и прочее буровое оборудование. И в Курской губернии поднялись еще четыре вышки.

Места для них выбрал он сам, проявив, при этом присущее ему тонкое понимание местных особенностей геологии. В августе 1923 года на крестьянской телеге, предоставленной губкомом, объездил он Щигровский, Старо-Оскольский и Тимский уезды. Между прочим, в Щиграх тогда собрались сельские учителя — то был один из первых в стране учительских съездов. Как же было удержаться старому народному просветителю, не прийти в школу, где происходило торжественное событие? Он и пришел. О популярности Губкина много уже говорилось в нашей книге; к тому же в Курской губернии о нем слышали все, да со многими крестьянами он успел познакомиться лично. Губкин связан был в народной молве с Ильичей. Не мудрено, что учителя попросили Ивана Михайловича передать от них привет непосредственно самому Ленину, а заодно и фотографическую карточку, на которой запечатлены они со своим гостем, знаменитым геологом.

«Глубокоуважаемый Владимир Ильич!

По поручению съезда школьных работников Щигровского уезда пересылаю Вам карточку, на которой сняты участники съезда с Президиумом Особой комиссии по исследованию Курской магнитной аномалии.

Вместе с этим съезд поручил мне передать, что школьные работники, преданные всей душой вождю мирового пролетариата и великому делу освобождения трудящихся, желают скорейшего выздоровления Вам, дорогой Владимир Ильич!

С коммунистическим приветом

председатель ОККМА Губкин».

Фотографию (и, кажется, даже не одну) и материалы съезда Иван Михайлович передал Надежде Константиновне Крупской.

Скважины бурились.

И опять за результатами бурения с напряжением следила вся страна. В первую голову, конечно, специалисты. Один из них — в скором будущем ставший академиком, Л.Д. Шевяков, дал интервью (тогда это называлось ответить на анкету) «Горному журналу». Вот как он оценил усилия Губкина и его друзей, не упустив случая коснуться и всего того, что происходило «вокруг» разведки:

«Всю совокупность геологических предвидений, магнитометрических, гравитационных и горноразведочных работ, уже произведенных в областях Курских магнитных аномалий, принимая во внимание атмосферу всеобщего неверия в начале работы, надо считать делом в высшей степени замечательным. Помимо выдающегося значения, чисто научных достижений, результаты горноразведочных работ дают огромные надежды на возможность открытия здесь колоссальных запасов железных руд. Поэтому в течение ближайшего ряда лет разведочные работы бурением должны вестись в возможно большом масштабе и с неослабной энергией, для чего государством должны ассигноваться все необходимые средства».

Губкин не забыл никого, кто помогал одержать первую в Курске победу. Академик В.А. Стеклов жил в Петрограде; как только ОККМА была выражена официальная правительственная благодарность, он переадресует ее и Владимиру Андреевичу: «Совет Труда и Обороны… признал необходимость выразить благодарность лицам, принимавшим участие в работе ОККМА. Имея в виду Ваше участие в трудах комиссии, Президиум ОККМА считает долгом довести об означенном постановлении до Вашего сведения».

(Послание это вместе с Иваном Михайловичем подписал управляющий делами комиссии некто С. Урусов, и если продолжить список интересных людей из губкинского окружения, то стоит два слова сказать и о нем: князь, крупный помещик, после революции бухгалтер, сотрудник ОККМА, затем — Госбанка.)

Благодарность Стеклову распространялась, разумеется, на всех геофизиков — их Губкин всячески привлекал к исследованию курского рудного тела. Он даже пытался ставить сейсмометрические работы — метод тогда совершенно новый. Опять-таки требуется мысленно перенестись в то время: применение физических методов для решения геологических задач встречалось поклонниками «чистой» геологии с нескрываемым скепсисом, и Губкин вместо благодарности частенько выслушивал до смерти надоевшие попреки в зряшном переводе «так нужных народу денег».

Профессор П.М. Никифоров из стекловской экспедиции с благословения Ивана Михайловича вообще первый в мире применил гравитационный вариометр для познания громадных скоплений руды в верхних слоях земной коры. Представленная им гравитационная карта явно отражала аномалию силы тяжести (то есть, кроме магнитной аномалии, существует, значит, в районе и ненормальное распределение силы тяжести). Среди ученых возник спор: можно ли, глядя на карту, узнать, как распределяются под землей тяжелые массы и какова в разных местах их плотность?

Математических выводов сам Никифоров не сделал. Кому их поручить? Принцип ОККМА «привлекать самых выдающихся ученых» всегда оставался неизменным. Пригласили Шмидта. Отказа, как уже выше отмечалось (все-таки это поразительно!), комиссия никогда не получала ни от кого. 18 декабря 1923 года Отто Юльевич сделал на заседании ОККМА доклад: «Математическое определение тяжести подземных масс по наблюдениям вариометра Этвеша». Математический анализ, произведенный Шмидтом, с очевидностью показал, что гравитационная аномалия так же, как и магнитная, вызвана концентрацией на глубине колоссальных масс. С тех пор гравитационные измерения широко применяются при геологической разведке, в частности и нефтяной, что важно отметить как исключительную заслугу Губкина.