Яна Сиденко - Хочу жить на Западе! О мифах и рифах заграничной жизни

• Название: Хочу жить на Западе! О мифах и рифах заграничной жизни
• Автор: Яна Сиденко
• Издательство: Интернет-издание
• Жанр: Культурология
• Год: 2011

Эта книга предназначена для широкого круга читателей, в особенности же для тех, кто считает западный мир «раем на Земле». Она адресована тем, кто, не видя порядка и достатка в нашем неустроенном Отечестве, убежден, что все это можно найти на Западе. Это большинство поразительно доверчиво и не ждет от «цивилизованного мира» и его коренных обитателей никакого подвоха. И именно эти люди, уверенные в том, что все мифы о Западе — правда, в первую очередь разбиваются о его «рифы». Авторы провели объёмное исследование по прояснению самых распространённых мифов западного мира, оставляя за читателем безусловное право выбора.

---

Выводы напрашиваются сами собой. В мире западного бизнеса слову придаётся роль инструмента для достижения своих целей. Скажете выдумки, частные случаи? Но таких частных случаев — пруд пруди. Кому нужно, тому будет достаточно и этих слов. Или, быть может, у нас, как на Западе, слово тоже ничего не значит?

«Где бы мы, русские национальные эмигранты, ни находились в нашем рассеянии, мы должны помнить, что другие народы нас не знают и не понимают, что они боятся России, не сочувствуют ей и готовы радоваться всякому ее ослаблению».[9]

Миф № 2 Барьер в общении легко преодолим, достаточно выучить язык страны проживания

Пояснение мифа: с неприязнью на Западе относятся к иммигрантам, пока они недостаточно хорошо владеют языком и, соответственно, плохо ассимилируются в стране проживания. Достаточно хорошего знания языка, чтобы преодолеть это неприязненное отношение.

Барьер в понимании действительно легче преодолевается, когда человек начинает говорить на языке той страны, куда он приехал. Но ограничивается ли всё языковым пониманием? Только ли языковой этот барьер в общении? В связи с этим, данную тему условно можно разделить на две части, которые взаимно переплетены:

1) изучение языка;

2) барьер общения.

Однако углубляться конкретно в это разделение, его обосновывать и изучать его причины и следствия в этой книге я не буду. Это тема большого отдельного исследования — диссертанты, ау!

Из писем эмигрантов:

США. «Коль скоро человек принял решение сменить страну проживания, то язык учить нужно. Желательно, со всеми тонкостями, чтобы потом не жаловаться на то, что среда тебя отторгает.

Барьер общения, по моему мнению, не всегда коррелируется со знанием языка. Бывает, что человек, знающий пару фраз, активно общается, дополняет жестами, что не знает на словах, совершенно без комплексов. И, наоборот, знание языка — не гарантия в преодолении барьера общения.

В начале моей жизни в Америке, у меня было очень много мимолетных, случайных знакомств. Я сам охотно шел на контакты, так как было все интересно. Я изучал новую жизнь, новую культуру. Даже если кто-то откровенную глупость говорил, все равно было интересно: пытался понять, смысл найти.

С годами процесс изучения среды в основном завершился, круг общения устоялся. Большинство моих контактов — в русскоязычной среде, однако есть и американцы, которых я могу назвать друзьями. Эти отношения складывались долго, на основе общих дел, взглядов. Общение с незнакомыми просто ради процесса мне уже давно неинтересно. Если нужно для дела, то я могу спокойно говорить о чем угодно с кем угодно.

Свежий пример неформального общения в рабочем коллективе: коллега съездил в отпуск в Италию, был в Риме, Неаполе, Флоренции. В первый день после отпуска делится впечатлениями, рядом человек 6 слушателей. Я тоже подошел: люблю рассказы о путешествиях. Разговор шел на тему сравнительного анализа ресторанов. Примерно так: «Мы в Риме были в таком-то месте, съели вот это, за столько-то. Потом в Неаполе мы съели то же самое, но дороже. А у нас в Чикаго это можно взять дешевле, но не очень вкусно…» Минут через 10 мне надоело, я ушел.

«Барьер общения» я для себя давно преодолел, это не было очень трудно. Только за этим барьером ничего такого интересного нет. Общение для души — роскошь, которой много не бывает».

Подобные чувства знакомы большинству мигрантов во многих странах Запада, независимо от континента (Европа или Северная Америка). Приведу мои впечатления. Внимание: дальше следует не пиар, но пример! Вот уже 14 лет, как я живу в Австрии. Окончила с отличием австрийский университет. Работаю многие годы врачом в областной больнице. Свободно владею несколькими языками. В социальном, материальном, общественном и правовом статусе я ничем не отличаюсь от средних слоёв австрийского населения. Всего добивалась честно, без связей и знакомств. Мой немецкий — без акцента: немногие распознают по языку, что я не из австрийцев. Большинство друзей и знакомых — местные. После многих терний и кропотливой работы меня наконец-то принимают за свою. О чудо! Никто уже не в силах распознать моего происхождения. Удаётся понимать с полуслова их шутки и намёки, ловко пересыпая чужеземную речь изысканными цитатами. В общем, считаюсь уважаемым гражданином их страны. В западном смысле слова — я полностью состоявшийся человек. Но это всё до поры до времени. Как только люди в разговоре узнают о моём русском происхождении (а я его не скрываю), их отношение ко мне резко меняется. И речь здесь идёт не о вежливости — в ней не отказать любому среднестатистическому европейцу. После первого минутного удивления моментально меняется выражение глаз и лица собеседника. Оно выдаёт гамму мыслей с такой амплитудой: от «что ей конкретно от меня надо?» до «чего она сейчас выкинет?» Затем в их речи сразу появляются надменно-поучительные нотки. Люди начинают с сожалением сетовать на то, как плохо живётся всем нам (русским, украинцам, белорусам, дагестанцам, чеченцам и далее по списку), и на то, какие плохие у нас в стране политика и экономика. Потом они переходят на то, что при Советском Союзе было, мол, ещё хуже и сколько мы тогда всего натерпелись. С этого момента и в последующих разговорах австрийцы начинают снисходительно поучать вас, причём, не важно, о чём идёт речь: о культуре или здоровье, политике или литературе. При этом они всегда дают понять, что разбираются во всём лучше, совершенно не стесняясь собственной некомпетентности во многих аспектах. В общем, всем своим видом они открыто демонстрируют собственное превосходство. Хорошо это или плохо? Безусловно, хорошо для тех, кто изо всех сил стремится стать «цивилизованным» европейцем. Он будет с благодарностью воспринимать любую информацию и с готовностью забывать то, чему он научился «в прошлой жизни». Безусловно, плохо для тех, кто не считает себя и свой народ «недочеловеками» и не нуждается в нравоучениях, заставляющих пренебрегать ранее приобретёнными знаниями и ценностями. Какое место между этими двумя полюсами займёте вы?

Вот некоторые выдержки из исследований по медицинской психологии, относительно вопросов эмиграции:

«Миграционный опыт как источник психогении:

В социологии существует множество определений понятия «миграция». А. Treibel (1990, S. 21) определяет миграцию как «запланированный на длительное время или ставший длительным добровольный переезд в другое общество или в другой регион отдельных людей или групп». Уточнение «добровольный» исключает из данного определения такие явления, как принудительная высылка или беженство. Еще более обобщенное определение миграции дает Немецкий Союз Общественного и Индивидуального Обеспечения: «Миграция… является обобщающим определением процессов переселения отдельных лиц и групп за пределы национальных границ» (Deutscher Verein fur Offentliche und Private Fursorge, 1997, S. 646).

В последние десятилетия в специальной литературе все чаще обсуждается проблема миграции как фактора, способствующего развитию психических заболеваний у людей, поменявших культурную и социальную среду. D. Czycholl (1997, S. 121) рассматривает миграцию как «глубокий биографический перелом» («Einschnitt» — нем.), который часто несет с собой радикальные изменения многих сфер жизни и является сложным для психологической переработки. Grinberg L. & Grinberg R. (1990, S. 28) усматривают в миграции «значительные потери… исключительно значимых и ценных объектов», таких как близкие люди, вещи, места, язык, культура, традиции, климат, иногда профессия, общественные и экономические установки и т. д. Особенно критически миграция отражается на людях, переезжающих в одиночку, без семьи. Нередко случается и такое, что семейные отношения мигрантов, переезжающих семьями, рушатся под воздействием психологической перегрузки, вызванной миграцией. Это влечет за собой потерю не только привычной среды, но и наиболее значимых отношений с другими (Czycholl D., Перевод с немецкого Е. М. 1999, S. 233).

Качество и значение той патогенной психической нагрузки, которую несет в себе миграция, многие авторы обобщают в понятии «отрыв от корней» («Entwurzelung» — нем.). Человек, оторванный от корней, теряет свои инстинктивные и духовные связи с окружающим его миром. То, к чему он привык, его рассуждения, представления, понятия, оценки, чувства и действия теряют свое значение и должны быть переосмыслены, изменены в новом контексте. Таким образом, миграция представляет собой социальное и психическое событие, прерывающее нормальное течение жизни и требующее от человека огромного напряжения, связанного с приспособлением к новым жизненным условиям. Отрыв от привычного жизненного контекста происходит чаще всего резко, в то время как достижение внутренней дистанции по отношению к старому, привычному общественному укладу с его социальными и культурными связями требует длительного времени и связано чаще всего с серьезными внутренними конфликтами (Tuna S., 1999).