Анфиса Кохинор - Дурацкие игры магов. Книга вторая.

• Название: Дурацкие игры магов. Книга вторая.
• Автор: Анфиса Кохинор
• Жанр: Фэнтези

---

Кайсара обожала наблюдать за работой Махмуда и Али. Но до сегодняшнего дня их подопечные уже в первые минуты соглашались признаться в чём угодно, лишь бы боль прекратилась. А новый раб, казалось, свыкся с болью, подчинил её своей воле и перестал замечать. "Сколько же в нём силы? - возликовала Сабира, захваченная красотой пытки. - Как он может быть рабом? Он должен быть великим правителем! Или, на худой конец, визирем!"

- Простите, госпожа, но ещё немного, и он умрёт, - внезапно сказал Али.

Кайсара прерывисто вздохнула и, посмотрев в лицо раба мутными от возбуждения глазами, прошептала:

- Ответь, и боль прекратится.

- Я… всё… сказал… - сквозь зубы процедил Дмитрий, и Сабира издала приглушенный стон: впервые в жизни она проиграла мужчине, но этот проигрыш почему-то не тронул её.

Кайсара смотрела на раба, изнемогая от желания сорвать одежду и отдаться ему, как простая наложница. "А вдруг Кристер именно этого и добивается?" - пришла отрезвляющая мысль, и Сабира поджала губы. От обиды хотелось плакать. Разумнее всего немедленно убить раба, но тогда её похоть осталась бы неудовлетворённой, а кайсара привыкла получать то, что желает. "Пусть поживёт ещё немного", - решила она и махнула рукой палачам:

- На сегодня хватит, ребята.

Махмуд и Али отпустили подопечного, и, рухнув на пол, Дима замер: каждая клеточка тела насквозь пропиталась болью.

- Встать! - приказала кайсара, с вожделением глядя на мага, однако тот не пошевелился:

- Приду в себя и встану.

Палачи озадаченно переглянулись: невольник не только не потерял сознание, он ещё и разговаривал. Когда же Дима поднялся на ноги, Махмуд и Али с ужасом попятились и покосились на правительницу Харшида, одновременно подумав, что их карьера при дворе закончилась. Но кайсаре было не до них, она боролась с желанием.

Дмитрий, пошатываясь, подошёл к Сабире и улыбнулся:

- Ты довольна?

- Да… - с придыханием ответила женщина и поспешно добавила: - Но я не услышала, чего хотела.

- Прости, что разочаровал, - ухмыльнулся маг и тыльной стороной ладони коснулся её щеки.

Сабира отшатнулась:

- Даю сутки на размышления, раб! И если не услышу правду, то прикажу рвать твою плоть на кусочки, пока память не вернётся к тебе! - прошипела она и ринулась вон из зала.

Испуганно взглянув на невольника, палачи резво последовали за госпожой, а Дмитрий, проводив их усталым взглядом, опустился на циновку и постарался найти удобное положение. Тело ныло и ломило, однако маг заставил себя отрешиться от боли и закрыл глаза.

- Не тяни, Тёма. Только не тяни… - прошептал он, мысленно погладил вечно спутанные пшеничные волосы и уснул.

Сабира ураганом ворвалась в свои покои. Невольницы в страхе склонились перед госпожой, ожидая расправы, но кайсара почти сразу взяла себя в руки и приказала наполнить ванну.

Рабыни осторожно раздели госпожу, вымыли, умаслили благовониями и облачили в лёгкий шёлковый пеньюар. Одарив девушек милостивой улыбкой, правительница Харшида возлегла на мягкую низкую тахту и взяла в руку бокал вина.

- Позовите визиря!

Одна из рабынь опрометью бросилась к дверям, а остальные уселись вдоль стены, ожидая дальнейших приказов госпожи. Кайсара сделал глоток, подняла бокал и стала рассматривать вино на свет. Образ нахального раба никак не шёл из головы: томительные голубые глаза, крепкое обнажённое тело, по которому заманчиво ласково скользят пальцы палачей. Горячая волна желания захлестнула Сабиру, и тело взмолилось о страстном прикосновении сильных рук.

В дверях спальни появился Сахбан. Одет он был по-домашнему: тонкий атласный халат на голое тело и остроносые туфли. На лице приятная взору улыбка, в чёрных глазах почтение и преданность. Кайсара разочарованно вздохнула: ей хотелось другого.

- Ты заставляешь меня ждать, - недовольно произнесла она, поставила бокал на прикроватный столик и откинулась на подушки.

Опустившись на край постели, Сахбан нежно погладил статную ножку и взглянул Сабире в глаза. Кайсара медленно опустила веки и улыбнулась. Окрылённый молчаливым призывом, визирь скинул халат и прижал к себе госпожу. Он осыпал лицо и шею Сабиры жаркими поцелуями, безостановочно лопоча о её красоте и мужестве, и кайсара благодушно внимала ему, понимая, что утолить звериную страсть, разбуженную магом, Сахбану не под силу, но снять напряжение было необходимо. С рыком толкнув любовника на тахту, Сабира навалилась на него всем телом, а потом запрыгнула верхом и изогнулась, как хлыст. С бешеной скоростью двигая бёдрами, она будто исполняла дикий варварский танец, и Сахбан закрыл глаза, не в силах смотреть на иступлённое, перекошенное от страсти лицо. Сабира была не с ним, её мыслями владел другой, и визирь сгорал от ненависти. Он с трудом дождался, пока любовница утолит яростную похоть и обессилено рухнет на тахту, перевернулся на бок и стал мягко поглаживать её обнажённые плечи.

Сабира расслабилась. Волевое лицо разгладилось, карие глаза обрели ясность, и она с улыбкой взглянула на визиря:

- Говори.

- Кристер становится всё более щедрым, - осторожно заметил Сахбан и поцеловал живот царственной любовницы.

Сабира зажмурилась от удовольствия, но голос её прозвучал неожиданно жёстко:

- Он не обманет меня дорогими подарками. Я знаю, что больше всего на свете граф хочет видеть меня мёртвой, а Харшид - провинцией Крейда.

- Почему же тогда раб, присланный им, до сих пор жив? - вкрадчиво спросил Сахбан, и Сабира резко села:

- Потому что я хочу узнать, кто он такой?

- Так заставь его говорить.

- Под пыткой, он скажет всё, что угодно, а мне нужна правда! - Кайсара замолчала, переводя дыхание, и чуть спокойней добавила: - Мне не даёт покоя история о его чудесном воскрешении.

- Фокус. Он такой же шут, как и его брат.

- Он не похож на шута! - раздражённо возразила Сабира. Она запахнула пеньюар, взяла со столика бокал и, сделав глоток вина, криво усмехнулась: - Ты ревнуешь меня к рабу, Сахбан?

- Я ревную тебя даже к этому покрывалу, - льстиво произнёс визирь и припал к её колену.

Кайсара потрепала любовника по тёмным волосам:

- Не глупи, дружок. Твоё положение незыблемо. - Сабира сделала ещё глоток и легонько толкнула визиря в плечо: - А теперь иди, я хочу отдохнуть.

Сахбан быстро поднялся с постели, накинул халат и, поклонившись, зашагал к дверям. "Незыблемо, говоришь? Чушь! В Камии ничто не бывает незыблемым!" На пороге визирь обернулся: невольницы накрывали великую госпожу воздушным кружевным одеялом. "Поспи, дорогая, а я пока займусь делом", - ухмыльнулся про себя Сахбан и направился к лестнице.

Взбежав по мраморным ступеням, он оглядел зал Солнца и на цыпочках подошёл к спящему на циновках рабу. Визирь с мстительным удовольствием посмотрел на запёкшуюся на губах невольника кровь и потянулся к поясу, где обычно носил кинжал. Но, вспомнив, что на нём домашние одежды, мысленно выругался и вздрогнул - глаза раба распахнулись и настороженный взгляд вонзился в его лицо.

- Встать! - рявкнул Сахбан, и Дмитрий медленно, словно нехотя, поднялся на ноги. - Наглец! Неужели тебя не научили подобающим образом встречать господина?

Дима склонил голову: визирь был куда опаснее кайсары.

- Так-то лучше, маг. Я знаю, что тебя прислали в Бэрис убить кайсару. Признайся в этом сейчас, и умрёшь быстро. - Визирь выжидающе посмотрел на раба, но тот остался безразличен к словам, и Сахбан, подняв глаза к потолку, монотонно продолжил: - Хотя… кайсара - добрейшая правительница, и может помиловать тебя, если ты расскажешь нам о планах графа Кристера.

Дмитрий молчал.

- Ты в любом случае расскажешь всё, что знаешь, ибо Харшид славится своими палачами. Сегодня ты познал лишь малую толику их искусства. Я же расскажу, что будет дальше. Ты красивый мальчик, Дима. Мне жаль, что тебя изуродуют: вырвут ногти, зубы, затем, если не заговоришь, отрубят пальцы, а если и это не поможет, будут вырезать маленькие кусочки плоти и заливать раны кипящим маслом, - скучным голосом сообщил харшидец, но и на этот раз маг остался равнодушен к его речам.

Сахбан недоумённо уставился на раба. Дима стоял, опустив голову, и визирь не сразу сообразил, что тот улыбается, а когда осознал сей вопиющий факт, растерялся: в Харшиде он имел репутацию жестокого и беспощадного человека, его боялись и придворные, и солдаты, и рабы. Разговаривая с людьми, Сахбан с удовольствием лицезрел дрожащие руки и смертельно-бледные лица, а ужас в глазах собеседников бальзамом лился на душу. Но подарок графа Кристера стал неприятным исключением из правила, и визирь не знал, как себя вести. Если бы раб принадлежал ему, он бы приказал убить его, но тронуть собственность кайсары Сахбан не посмел. И, кипя от возмущения, прошипел:

- Посмотрим, как ты будешь смеяться, когда тебе начнут ломать кости! Ты устанешь молить о смерти!

Дмитрий поднял голову и пожал плечами, не переставая улыбаться. Сахбан вглядывался в лицо ущербного мага, с ужасом осознавая, что перед ним опасный соперник. "Если он поведёт себя правильно, то с лёгкостью станет её любовником. Кайсара помешана на сильных мужиках. Его нужно убить и чем скорее, тем лучше!"