Фриц Лейбер - Дьявольская сила

• Название: Дьявольская сила
• Автор: Фриц Лейбер
• Издательство: ИЦ ”Эль-Фа”
• Жанр: Маньяки
• Год: 1993
• ISBN: 5-88195-034-8

Чтение данного сборника — не для слабонервных, тем более не советуем заниматься им перед сном: вампиры всех мастей, видов и пола, привидения и люди-зомби, любители человечины и просто невиданные твари, естественно, безжалостные и ужасные, встречаются практически на каждой странице, заставляя даже самые бесстрашные души трепетать от страха перед проявлениями таинственного и необъяснимого. Тем более, что авторы не отказывают себе в нагнетании страстей, искусно вплетая в ткань сюжета необитаемые замки, семейные склепы, африканские амулеты и прочие сопутствующие мистике элементы.

Рассказы, которые объединяет тема дьявольской силы, вселившейся в людей, взяты из книг, выходивших на Западе в так называемой «черной серии», а также из сборников «Хичкок представляет», составленных знаменитым американским кинорежиссером, создателем фильмов ужасов Альфредом Хичкоком.

---

Так или иначе, мать президента была жрицей и, в своем роде, была столь же знаменита, как и ее выдающийся сын. Сразу после возвращения из Европы он начал медленное восхождение к вершине власти. Сначала он стал сборщиком налогов, потом министром финансов и наконец президентом. Несколько его ярых противников умерли, а те, кто еще противился ему, скоро поняли, что лучше не афишировать свою ненависть — ведь он остался в душе дикарем, а дикарям доставляет особое удовольствие мучить своих жертв. Ходили слухи, что он распорядился соорудить под зданием дворца тайную камеру пыток и что приспособления там проржавели вовсе не от того, что ими не пользовались.

Разрыв между молодым государственным деятелем и его матерью наметился и начал углубляться незадолго до его вступления на президентский пост. Непосредственной причиной послужила его женитьба на дочери богатого цветного плантатора с побережья. Старуха чувствовала себя униженной, ведь ее сын пошел против крови — а она была чистокровной негритянкой и вела свое происхождение от вождя племени из Нигерии, попавшего на Гаити в качестве раба; еще больше она разгневалась от того, что сын не пригласил ее на бракосочетание.

Свадьбу устроили в Порт-о-Пренсе. На ней присутствовали иностранные консулы и цвет гаитянского общества. Красавица-невеста получила воспитание в монастыре, а ее предки пользовались громаднейшим уважением. Жених поэтому мудро рассудил, что не стоило включать свою родительницу в списки приглашенных, чтобы не осквернять свадебные торжества ее малоприятным присутствием.

Однако, она все-таки пришла, и наблюдала за свадьбой через кухонную дверь. И хорошо, что она не объявилась в открытую — ее присутствие смутило бы не только сына, но и некоторых других присутствовавших официальных сановников, которые иногда в частном порядке обращались к ней за помощью.

Вид сына и его невесты не доставил ей удовольствия. Он выглядел кривляющимся франтом, а его невеста — глупой кокеткой. Обстановка помпезности и показухи не произвела на нее впечатления — она знала, что, несмотря на все эти потуги, многие из присутствующих как были, так и остались суеверными неграми, готовыми при нужде примчаться к ней за амулетами или предсказаниями. Тем не менее, она не предприняла никаких действий, а только довольно горько усмехнулась и, прихрамывая, отправилась домой. Несмотря ни на что, она все еще любила своего сына.

Однако, следующее оскорбление она не смогла оставить без внимания. Это случилось в день вступления в должность нового президента — ее сына. Ее опять не пригласили, но она все же пришла. И в этот раз она не стала прятаться. После приведения президента к присяге, она смело подошла к новому правителю Гаити и обратилась к нему в присутствии самого германского консула. Она представляла собой гротескную фигуру нескладная, маленькая, мерзкая старуха, черная, босоногая, в лохмотьях.

Президент вполне естественно не обратил на нее никакого внимания. Наступила зловещая тишина. Затем, облизав свои беззубые десны, старуха, ничуть не смущаясь, принялась сыпать проклятия в его адрес, но не по-французски, а на местном горском наречии — патоа. Она призвала своих кровожадных богов обрушить гнев на голову нечестивца и пообещала отомстить сыну и его жене за их черную неблагодарность. Собравшиеся гости были шокированы.

Как, впрочем, и новый президент. Но он не потерял самообладания. Спокойным жестом он подозвал охранников, и те увели бившуюся в истерике женщину прочь. Он намеревался заняться ею позже.

На следующий вечер, когда президент решил спуститься в темницу и поговорить с матерью, оказалось, что она исчезла. Так ему сказали охранники и при этом странным образом закатили глаза. Он приказал расстрелять тюремщика, а сам вернулся во дворец.

Проклятия матери вызвали у него некоторую озабоченность. Как вы понимаете, он знал, на что она способна. Ему, к тому же, совершенно не понравились угрозы в адрес его жены. На следующий день он распорядился отлить несколько серебряных пуль, как когда-то давным-давно поступил король Генри. Он также купил амулет оуанга у своего знакомого знахаря. Магия против магии.

В ту ночь ему во сне привиделась змея: змея с зелеными глазами, которая шептала человеческим голосом, шипела на него пронзительно и издевательски смеялась, когда он пытался ударить ее. На следующее утро в спальне пахло змеями, а на подушке осталась тошнотворная слизь, издававшая такую же вонь. И президент понял, что он спасся только благодаря своему амулету.

Днем его жена обнаружила пропажу одного из своих парижских платьев, и президент учинил допрос слугам в своей подземной камере пыток. От них он узнал кое-какие факты, о которых не осмелился рассказать супруге. То, что он услышал, сильно опечалило его. В детстве он видел, как мать колдовала с восковыми фигурками — маленькими куколками, напоминавшими людей и одетыми в кусочки украденной у этих людей одежды. Иногда она втыкала в них булавки, иногда поджаривала их на медленном огне. И всегда реальные люди заболевали и умирали. На душе у него было нерадостно. Еще тревожнее стало президенту, когда вернулись его посыльные и сообщили ему, что мать покинула свою старую хижину в горах.

Три дня спустя его жена умерла от страшной боли в боку, происхождение которой не смог объяснить ни один врач. Она до последней секунды испытывала сильные физические страдания, и незадолго до того, как испустила дух, ее тело, по слухам, посинело и раздулось вдвое обычного. Черты ее лица разъела проказа, а распухшие конечности выглядели как у больной слоновьей болезнью. Гаити кишела отвратительными тропическими болезнями, но ни одна из них не убивала в три дня…

После этого президент пришел в бешенство.

Он объявил крестовый поход на ведьм. Армии и полиции было приказано прочесать сельские районы. Шпионы добирались до лачуг на вершинах гор, и вооруженные патрули устраивали засады в отдаленных районах, где обитали живые мертвецы, которые тусклым, остекленевшим взором бесконечно таращились на луну. Мамалоа допрашивались на медленном огне, а владельцев запрещенных книг сжигали на кострах, сложенных из этих же книг. Ищейки рыскали в горах, и священники умирали на алтарях, на которых они приносили в жертву других. Существовал только один особый приказ — мать президента необходимо было взять живой и невредимой.

Пока его приказ выполнялся, президент не покидал дворца. В глазах у него появились искорки медленного умопомешательства. Эти искорки разгорелись бешеным огнем, когда охранники ввели к нему в кабинет высохшую старуху, его мать, которую схватили на болоте неподалеку от ужасной рощи идолов.

Пока ее тащили вниз в камеру пыток, она дралась и царапалась как дикая кошка. Потом охранники ушли и оставили президента наедине с матерью. Наедине с матерью, которая, корчась на дыбе, проклинала его. Его, с безумно горящим взглядом, сжимавшего огромный серебряный нож в руке…

В последующие несколько дней он по многу часов проводил в камере пыток. Его редко видели во дворце, а слугам было приказано не беспокоить его. На четвертый день он в последний раз поднялся вверх по потайной лестнице — искорки сумасшествия исчезли из его глаз.

Никто никогда не узнает, что на самом деле произошло в камере пыток. Но это, несомненно, и к лучшему. В душе президент оставался дикарем, а дикарю всегда доставляет удовольствие продлевать мучения своей жертвы…

Говорят, однако, что, будучи при последнем издыхании, старуха-колдунья прокляла своего сына именем Змеи — самым страшным из всех проклятий.

Некоторое представление о том, что произошло, можно получить на основании известных сведений относительно того, как президент отомстил своей матери; он обладал мрачным чувством юмора и имел варварское представление о возмездии. Его жену убила его мать, использовав при этом восковую фигуру. И он решил сделать то, что считал исключительно уместным.

Когда он в последний раз поднялся вверх по лестнице, слуги увидели у него в руках большую свечу, сделанную из трупного жира. А так как больше никто никогда не видел тела его матери, то возникли разного рода необычные предположения о происхождении этого трупного жира. Ведь президент, как я уже говорил, имел склонность к скверным шуткам…

Конец истории очень прост. Президент сразу направился к себе в кабинет во дворце и там поставил свечу в подсвечник на письменном столе. За последние дни у него накопилась уйма дел, которые требовали его официального решения. Какое-то время он сидел в тиши кабинета и взирал на свечу — на его лице играла странная удовлетворенная улыбка. Потом он приказал принести бумаги и объявил о своем намерении немедленно приступить к работе.

* * *

Всю ту ночь он работал у себя в кабинете, у дверей которого была выставлена наружная охрана из двух человек. Сидя за письменным столом, он склонился над своими бумагами. На столе горела свеча — свеча из трупного жира.