Фриц Лейбер - Дьявольская сила

• Название: Дьявольская сила
• Автор: Фриц Лейбер
• Издательство: ИЦ ”Эль-Фа”
• Жанр: Маньяки
• Год: 1993
• ISBN: 5-88195-034-8

Чтение данного сборника — не для слабонервных, тем более не советуем заниматься им перед сном: вампиры всех мастей, видов и пола, привидения и люди-зомби, любители человечины и просто невиданные твари, естественно, безжалостные и ужасные, встречаются практически на каждой странице, заставляя даже самые бесстрашные души трепетать от страха перед проявлениями таинственного и необъяснимого. Тем более, что авторы не отказывают себе в нагнетании страстей, искусно вплетая в ткань сюжета необитаемые замки, семейные склепы, африканские амулеты и прочие сопутствующие мистике элементы.

Рассказы, которые объединяет тема дьявольской силы, вселившейся в людей, взяты из книг, выходивших на Западе в так называемой «черной серии», а также из сборников «Хичкок представляет», составленных знаменитым американским кинорежиссером, создателем фильмов ужасов Альфредом Хичкоком.

---

— Мне не пришлось долго искать, — сказал он.

Он читал работу, лежащую перед ним. В ней говорилось, что янычары составляли турецкую пехоту в старые времена, которая была личной охраной Турецкого Султана. Эта охрана была упразднена в 1826 году. Там также было написано, что янычары — это личное орудие тирании, что это турецкие солдаты. Я старался сделать умное лицо, когда слушал Фарлоу.

— Как это связано с тем, что было две тысячи лет назад? И почему Восток? — быстро спросил я, прежде чем заговорил Фарлоу.

— Янычары — очень древняя сила, которая называлась по разному, — спокойно ответил Фарлоу. — Они были созданы на более раннем этапе и действовали на территории Турции. Особенно на востоке. Вы должны помнить, что Турция была Восточной Империей. И только после…

— Хорошо, — прервал я его, — но вы же не можете всерьез принимать то, что происходит сейчас в ваших снах…

Фарлоу взмахнул рукой, не давая мне говорить дальше. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что он абсолютно серьезен.

— Вы еще не все слышали, — терпеливо сказал он. — У меня были еще сны, о которых я вам не успел рассказать. Короче говоря, видение вдалеке прогрессировало день ото дня, белое облако росло и превратилось во что-то, напоминающее темную массу, состоящую из многочисленных точек. В последний раз он увидел маленькие клочки пены, когда масса приблизилась к дальней кромке пролива, разделявшего их.

Парализующий страх как большой камень придавил его сердце. Ледяной ветер снова прошептал: «Янычары из Эмиллиона».

И как человек, который, вырвавшись из ночного кошмара, видит, что этот кошмар продолжается и наяву, так несчастный Фарлоу пробуждается, чтобы обнаружить, что день — это только прелюдия к страхам следующей ночи. Я как мог старался успокоить своего друга, хотя мое присутствие вряд ли могло помочь ему. Я считал, что священник или психиатр сделали бы это лучше меня, но кто будет рядом с ним в его мрачном сне, и кто поможет ему устоять против этих ночных кошмаров, которые угрожали ему? Это была скрытая жуткая борьба, повторяющаяся каждую ночь в мозгу человека. Я испугался за ее конец, когда услышал следующие слова.

Он спокойно сидел за столом и сказал мне ровным голосом:

— Я все тщательно обдумал. В последнем сне, всего две ночи назад, я смог четко различить, что мне грозит. Я никогда не дойду до города. Меня настигнет отряд всадников в белых мантиях, движущийся с немыслимой скоростью. Даже при том, что события в снах развиваются медленно, конец наступит скоро. Самое большее через несколько недель.

Я хотел подбодрить его какими-то банальными фразами, но слова застряли у меня в горле.

— Это янычары из Эмиллиона, — глухим голосом сказал он, — я уже вижу их жестокие восточные лица. Я стал человеком, которому они должны были отомстить в древние времена.

— Но что может плохого сделать сон? — неожиданно для себя нетерпеливо выкрикнул я.

— Дурак! — взвизгнул Фарлоу. — Они убьют меня! Когда они поймают меня, я умру!

Я молчал, ошарашенный этим взрывом чувств. Фарлоу отвернулся и невидяще смотрел на шкаф с книгами.

Я взял шляпу.

— По-моему, вам необходимо медицинское обследование, мой друг, и немедленно, — сказал я. — Я бы вам порекомендовал…

— До свидания, — четко и холодно сказал Фарлоу. Я вышел и тихо закрыл за собой дверь. В ту ночь даже я сомневался в его нормальности.

V

В этой чрезвычайной ситуации, когда на карту была поставлена нормальность Фарлоу и даже его жизнь, я решил обратиться к доктору Сондкуисту. Как можно осторожнее я рассказал ему о деле Фарлоу. К счастью, доктор Сондкуист как психиатр не видел в нем ничего выходящего за рамки нормы. Его бодрый решительный тон убедил меня, что если кто и мог спасти Фарлоу от его снов, которые овладели его мозгом, то это доктор Сондкуист.

Следующая встреча с Фарлоу прошла намного лучше, чем я ожидал. Мой друг, казалось, забыл о своей вспышке. Хотя он был бледен и безумен, нервы его не были так напряжены, как в прошлый раз. Мы спокойно разговаривали. Я узнал, что он один раз спал без снов. В результате нашего разговора Фарлоу согласился пойти к доктору. Через неделю после тщательного обследования сердца он решил пожить в Гринмэншоне, как я уже говорил, чтобы отдохнуть и обследоваться.

Таким образом, я не мог, как раньше, часто общаться с моим другом, но посещал его два раза в неделю. Кроме того, доктор Сондкуист полностью информировал меня о состоянии больного. Конец этой истории я мог составить из бесед с Фарлоу, из его дневниковых записей, которые мне разрешил посмотреть директор клиники, а также из моего последнего странного разговора с доктором Сондкуистом.

Когда я в первый раз увидел Фарлоу после того, как он был помещен в Гринмэншон, меня поразило, что он сильно похудел. Но белые стены и спокойствие, которое исходило от сиделок и медицинского персонала, оказывали на него благотворное влияние.

Однажды сразу же без предисловий он начал подробно рассказывать мне свои последние видения, как будто он был не в состоянии в одиночку переживать те события. В конце концов, так оно и было. Он сказал, что видел еще два сна, похожие, но и не совсем одинаковые. Янычары, а он уже определил, что это были именно они, были уже намного ближе. Он все еще находился на берегу, а всадники в белых мантиях уже наполовину пересекли пенистую полосу воды, которая преграждала ему дорогу в Эмиллион.

Он видел какое-то знамя с зеленым полумесяцем. Всадники размахивали короткими острыми кинжалами, сверкающими в ярком утреннем солнечном свете. Их головы в тюрбанах ритмично покачивались в такт скачущим черным лошадям. Лошади скакали бок о бок, разрезая белую воду стальными боками. На Фарлоу наводило ужас выражение грозной жестокости на лицах янычаров из Эмиллиона. Их бородатые подбородки, узкие горящие глаза и красные тонкие губы, между которыми сверкали белые острые зубы, выглядели настолько угрожающе, что Фарлоу едва не потерял сознание от страха.

В последнем сне они приблизились настолько, что он слышал их гортанные крики и видел искусно сделанные удила на уздечках лошадей. Всадники были одеты в ботинки из мягкой кожи с металлическими шпорами, которые они глубоко вонзали в бока скачущих лошадей. И снова подул ледяной ветер, принося с собой рвущее душу отчаяние, и в двадцатый или тридцатый раз Фарлоу очнулся от ночного кошмара.

Я как мог успокоил своего несчастного друга и ушел. К сожалению, доктора Сондкуиста не было в этот день в клинике, и я не смог поговорить с ним. Хотя я уже как и Фарлоу пришел к выводу, который поверг моего друга в мрачную меланхолию, а именно, что ничего не может нарушить ход событий в этих видениях. Но никто из нас, и, к счастью, меньше всех Фарлоу, не мог предвидеть, что из всего этого получится.

Следующую информацию я получил из дневников Фарлоу, которые он вел последние несколько месяцев. Вот что он писал сразу же после моего последнего визита.

В это время Фарлоу получал сильнодействующее лекарство, и поэтому, даже днем он был отрешенным от реального мира, как и ночью. Сондкуист очень беспокоился о Фарлоу, сохраняя при этом профессиональное спокойствие. Объект, получающий специальное лечение, должен был перестать видеть сны. По крайней мере, неспециалист именно так должен был понять записи в дневнике Фарлоу. Там было очень много сложных рассуждений о супраметафизическом типе, в чем мне было очень сложно разобраться, и я пропустил страницы, где Фарлоу рассуждал о физических законах природы и устройстве вселенной.

Но эффект лечения заключался в том, что прогресс снов замедлился, то есть, если раньше Фарлоу видел по два-три сна в неделю, то теперь это число сократилось до одного. Итак, процесс только замедлился, но лечение было не в силах разрушить, разорвать или рассеять видения, которые как облако обволакивали сознание Фарлоу.

Когда не было лечебных процедур, он лежал одетый на маленькой железной кровати, смотрел в потолок и слушал успокаивающий птичий гомон в саду. Он слышал, как кровь стучит в ушах, как работают его внутренние органы. Он осознавал, что жив, он даже почти чувствовал, как под носками растут ногти на ногах. И с этим чувством, с этим ощущением в себе жизненной силы Фарлоу в свои сорок пять лет понимал, что ему есть для чего жить. Надо, чтобы мир узнал о его исследованиях. Поняв это, он сделал неимоверное усилие, чтобы стряхнуть с себя это оцепенение, обволакивающее его мозг теперь уже не только во снах, но и в реальной жизни. Одна последняя фраза в дневнике говорила о его трагическом предвидении. «Эти лица, отвратительные жестокие лица! И эти глаза! Если Сондкуист ничего не сможет сделать, они скоро доберутся до меня. И наступит конец…»

VI

Конец наступил быстрее, чем мы ожидали. Для меня это было глубокое потрясение. Около недели я не мог посещать Фарлоу. Когда я позвонил в Гринмэншон справиться о своем друге, матрона ответила уклончиво и передала трубку доктору. Он в свою очередь также не сказав ничего определенного позвал Сондкуиста. Но Сондкуист был очень занят и не смог подойти к телефону. Я решил съездить в клинику.