Юля Лемеш - Лежачий полицейский

• Название: Лежачий полицейский
• Автор: Юля Лемеш
• Жанр: Современная проза
• Год: 2010
• ISBN: 978-5-17-066404-7

В этой книге Юли Лемеш вы снова встретитесь с любимыми героями из «Убить эмо». Они стали чуточку старше, но не потеряли своей безбашенности, обаяния, задора и детской незащищенности. Они – всё те же подростки со своими радостями и трагедиями, любовью, конфликтами, поисками своего «Я» и своего места в жизни. Это так просто – знать, как должны вести себя окружающие и особенно – взрослые. И так сложно принимать собственные решения, строить свою жизнь и стараться быть счастливым, даже когда хочется плакать!

---

– Не боись, это рукотворное творчество одного из аборигенов. Спешу обратить внимание на отсутствие некоторых жизненно важных запчастей. Этот умелец умудрился отчеканить из листового железа такую немыслимую хрень, а про руки забыл. Так что теперь мы его зовем лорд Безрукий. Я не про автора, а про доспех. Там в кладовке еще меч валяется. Щит – на антресолях. Не знаю, как они до сих пор не рухнули.

– Так снимите щит-то, а то, неровен час, расплющит кого.

– Потом. Как-нибудь. Как только, так сразу. Честное слово, уберем. Просто руки не доходят.

Я повертела головой в поисках опасности, но, по всей вероятности, антресоли располагались где-то в другом месте. Зато поблизости от меня из уличной бетонной урны с розовой надписью в честь депутата Салаева торчало копье, на которое насадили противогаз. Меня передернуло при виде острия, высовывающегося из выбитой глазницы.

Игорь тем временем продолжал сагу про изготовителя негодных доспехов.

– Невероятный был сосед. Все, что ни начал, ничего не закончил. Дом начал строить, до крыши дошел и продал за бесценок. Ремонт в комнате бросил на полпути. Все жену себе искал. Чтоб юная и непорочная. Один раз казашку приволок на смотрины. Вместе с папой-казахом и еще кем-то из родни. Они как глянули на такое дело, да отвергли жениха за профнепригодность.

– Не ври. Такого не бывает. Они за прописку на все готовы.

– Бывает. Сам свидетель. Потом он долго страдал. Пока не научился по Интернету знакомиться. Только все впустую.

– Страшный такой? – предположила я, проникшись страданиями неведомого горемыки.

– Да как тебе сказать? – Игорь явно пытался определиться с градацией мужской половины человечества на страшных и не очень.

– Рост какой? – попыталась помочь я.

– Да нормальный. Чуть ниже среднего. Или около того. По-моему, нормальная внешность. Не страшнее многих. У него с общением проблемы были, а так вполне адекватный мужик. Когда мозгоклюйством не страдает.

– А куда он подевался? – осторожно полюбопытствовала я, протягивая руку к черному телефону, прикрепленному к стене.

– В шаманизм ударился. Бывало, запрется у себя в комнате и сутками долбит в бубен.

– Зачем? – Я машинально протянула руку, снимая с блестящих рогулек старинную трубку.

– Облака разгоняет. Только они об этом не знают. Рассказывал, что у него получается на мировую экономику влияние оказывать. – Игорь неловко споткнулся о штабель искривленных дубовых досок. – Провалялись черт знает сколько – совсем повело.

– И куда их теперь?

– Выкинуть. Наволок всего, чего ни попадя. Начнет мастерить какую-нибудь дельную вещь, без чертежей, без расчетов, прям загорится весь. Ночами не спит, не ест – творит! А потом так же быстро остынет. Всю комнату недоделками захламил. Потом зайдем, посмотрим. Там и интересные экспонаты попадаются.

Преодолев нерешительность, я приложила к уху телефонную трубку. Из которой поначалу затрещало, а потом чей-то ехидный нечеловеческий голосок отчетливо посоветовал идти на… Игорь смущенно отобрал матюгальник и аккуратно вернул его на место.

– Извини, забыл предупредить. У ребят специфическое чувство юмора.

В последнем я убедилась довольно быстро, обнаружив допотопный автомат по утолению жажды. Который стоял в темной кладовке без дверей. Автомат питался советскими однокопеечными и трехкопеечными монетами, суля за эти страшные деньги газировку. Если повезет – с сиропом. Игорь молча помотал головой, намекая, что лучше даже не пытаться. Я и не собиралась. Откуда у меня такая редкая валюта?

– По нему обычно ногой стучат. – Пояснение еще больше заинтриговало.

– А что от пинка происходит?

– Видишь, полотенце на гвозде висит? Это для особо любознательных. – Желание пнуть автомат несколько поостыло.

– Давай лучше про соседа еще расскажи. Интересно же.

– Я же говорил, шаманить начал. На пару дней учиться в Алма-Ату ездил. Там якобы самый продвинутый, самый главный шаман проживает. А потом он так уверовал в собственные силы, что прямо из Алма-Аты рванул в Москву предлагать свои неземные услуги в ФСБ. Хотя я могу и ошибаться. По-моему, он сначала пытался пройти отбор в телешоу о ясновидцах.

– И его никуда не взяли, – понимающе перебила я.

– Ага. Так вот, дом продал в пригороде задешево. Деньги проел. Потом предложил ребятам ченч.[1] Комнату – на домик в садоводстве. Нечестно вроде, но они согласились. Домик-то халявный. По наследству от деда остался. Да и на кой им эти огороды? Зато теперь в квартире покой и тишина.

– Надо его отыскать. Может, с человеком беда приключилась?

– Не проси. Не стану. Он не просто грохотом всех достал. Он постоянно лез не в свое дело и утверждал, что только он знает, как это дело делается. Ему, мол, духи советуют. А когда его тупые советы перестали слушать, все повторял: «Ничего, скоро война будет. Тогда вы все узнаете, что я за человек!» Ходят слухи, что теперь научился по углям горячим ходить. Наверное, таким способом постарается охмурить какую-нибудь юную дурочку. Жаль его немного. Была бы жена, все пошло бы иначе.

Проходя по почти пустому коридору, я приметила в углу два сильно обшарпанных скейта. Неподалеку – прислоненные к стене классные велосипеды не совсем привычной конструкции. Рядом со входом на кухню, пустынную и изобилующую темными закоулками, красовался белый скелет в балетной пачке и съехавшем набок синем парике. Скелет мне однозначно не понравился своей коварной ухмылкой, в которой недоставало четырех передних верхних зубов.

– Знакомься заново. Перед тобой – гении на все руки.

Я громко икнула, но Игорь провел меня к комнате, в которой над обширным столом склонились давно знакомые хохмачи-затейники. Им бы в «Убойной лиге» цены не было. Игорешины стародавние друзья. Мы не раз встречались. Только я не знала, чем они занимаются, когда не хохмят.

– Карабас, – представился первый.

– Барабас, – раскланялся второй.

– С чем вас, мальчики, и поздравляю, – как можно вежливее ответила я, опасливо оглядываясь на остов балерины.

– Тебя Аннушка напугала? – Игорь подтолкнул меня к столу, закрывая за собой дверь.

Даже если и напугала, ни за что не признаюсь.

Карабас отличался от Барабаса ростом. Первый – значительно выше и тощее. Оба в безразмерных ярких футболках и потусторонних тертых джинсах с проймой в районе колен. Но не как у позеров-эмо, а в широких. Волосы взлохмаченные, светлые, челки одинаковой длины со всей шевелюрой. Патлатые, сутулые, в общем, красавцы да и только.

В отличие от круглоглазого приятеля у Карабаса был крайне нетипичный разрез глаз. Во всяком случае, я таких раньше не видела. Хотя нет, на картинах какого-то голландского художника были. Правда, у теток. Такие очень удлиненные уголки глаз, словно к вискам притянутые. Их еще «русалочьими» называют. Из-за этих глаз вполне мужественное лицо Карабаса приобретало несколько курьезный вид. Даже когда он пытался быть серьезным. Тогда он смахивал на пристальную оголодавшую рысь.

Барабас казался мне менее экзотическим и значительно более добродушным. Таких игривые девочки обычно называют «Винни-пушик». Или «пуся», что, в целом, отношения не меняет. Во всяком случае, на меня он смотрел значительно приветливее своего сотоварища. Почти с одобрением. Словно была у него в прошлом какая-то история, позволяющая понять мои проблемы.

– Зри внимательно, девочка. Вот краткое досье на твою маман.

Присаживаюсь рядом. На экране практически ничего. Когда и где родилась. Где училась. Где работала. Про автомото-технику я уже в курсе. А вот – адресок хаты, которая принадлежит ей уже как четыре года. Бляха-муха, если отец узнает, ему будет что делить при разводе.

– А ведь она уже не работала, когда ее покупала? – убежденно спросил Игорь. – Значит – «совместно нажитое имущество».

– Телепат, блин. Зуб даю, папаня ни сном ни духом. Как и я, впрочем.

– Она ее не покупала. Ей ее подарили. Точнее – тут имеет место договор с пожизненным содержанием.

Карабасы с любопытством дворовых котов поглядывают в мою сторону.

– Да ты не стесняйся, детка, колись, что за дамочка. Нам, как доктору, можно доверять все, кроме кошелька.

– Иной доктор кошелек свистнет и не побрезгует.

– На то он и доктор.

Пока они пререкались, текст на экране мигнул, а потом случилась катастрофа – теперь у Карабасов на иждивении завелся безмозглый комп.

Не на шутку встревоженный Игорь грубовато выволок меня за руку из помещения. Чтоб, значит, я не марала свои младенческие уши грубой нецензурной лексикой. Соседство Аннушки придавало ситуации критический оттенок. Пришлось отвернуться и уставиться на противоположную стенку. На которой оказались развешаны трофеи последней войны с немцами. Каски перемежались ржавым оружием и какими-то колесами. Были даже сапоги. Вид которых заставил меня прижаться к Игорю покрепче, чтоб не попадать в поле зрения Аннушки. Которая вполне могла оказаться не Аннушкой, а Гансом.