Уильям Салливан - Тайны Инков

• Название: Тайны Инков
• Автор: Уильям Салливан
• Издательство: Вече
• Жанр: История
• Год: 2000
• ISBN: 5-7838-0400-2

Издательство «Вече», выпустив около 20 книг в популярной серии «Великие тайны», продолжает избранную тематику таинственного и загадочного в новой серии «Тайны древних цивилизаций», которую открывает книга «Тайны инков». В этой книге воедино сплетены увлекательная история, удивительные мифы и потрясающая тяга инков к звездам…

William Sullivan
THE SECRET OF THE INCAS.
Myth, Astronomy, and the War against Time
_{© Перевод. Марчук H., 1998.}

---

Пятизначной системе, похоже, свойственны определенные риски. Число пять рискованно произносить публично, ибо его произнесение по своей природе экзотерично, то есть означает способность проникать в истинный смысл вещей. Слово квинтэссенция, буквально — «пять сущностей», является термином из средневековой алхимии, означающим вступление на фаустовский перекресток, где перед посвященным открываются секреты неба и земли, а посвященный, в свою очередь, подвергается воздействию всех слабостей своей собственной природы. Доступ к квинтэссенции — это неизбежно неустойчивое положение, потому что в напряжении, возникающем между стремлением низшего начала природы употребить могущество данного знания и стремлением высшего начала природы оставить сию славу ее Творцу, не может устоять ни один человек. Даже Христос на горе торопил развитие событий, воскликнув: «Отстань от меня, Сатана». Как для низшего так и для высшего начал требуется жертва.

Знаменитое изображение человека в виде пентаграммы Лернардо да Винчи — с опирающимися на землю ногами, поднятой головой и распростертыми руками — выражало надежду его времени на то, что человечество в конце концов окажется свободно жить сообразно своей сущностной природе, но Ренессанс длился не очень долго. Лицевая сторона этого рисунка, «Черная» пентаграмма лишь с одной точкой, касающейся земли, выражала иные возможности, воспринимаемые от неба и направляющие их на пользу земной жизни. Размышление над основой чисел в западной традиции, начиная с Пифагора с его знаменитым принципом «числа — это вещи», искусно маскировало деятельность этой самой экзотерической из всех имевшихся школ.

Такие традиции все еще сохраняются у дервишей Накшбанди, которым вверено хранение знания о числах и символах.

Четырехзначные системы, как, например, выражаемая греческим крестом (+), являются внутренне устойчивыми. Число четыре, символ, предпочитаемый большинством индейцев Северной Америки, а также майя и андским крестьянством, представляет ведение правильного образа жизни. Вертикальная ось стоит как бы между мотивом и целью — то есть между трезвой оценкой пределов и возможностей человеческой природы, с одной стороны, и долгом человека по отношению к высшим силам — с другой. Горизонтальная ось принимает во внимание материальный мир, являющийся посредником между волей и средствами, то есть между такими формами племенной организации, как системы родства, модели поселения, продовольственная стратегия, с одной стороны, и потребностями естественной среды — с другой. Когда симметричное равновесие между этими четырьмя элементами нарушается — требуя ни много, ни мало либо человеческой природы, либо земли, — то возникает весьма стабильная система, способная бесконечно сама себя поддерживать, как может свидетельствовать опыт майя и хопи. В западной астрологии греческий крест внутри круга символизирует землю.

4

Если читатель удивлен тем, что обнаружил здесь схему, основанную на тех же началах — земле, воздухе, огне и воде, какие встречаются, например, в Древней Греции, то пусть примет во внимание, что точно так же был удивлен Селер, когда обнаружил ее в Мексике: «Эти четыре разные доисторические или докосмические века у мексиканцев, каждый из которых ориентировался на разное направление небес, удивительным образом Связаны с четырьмя элементами — водой, землей, воздухом и огнем, известными классической древности, и которые даже теперь составляют способ, которым цивилизованные народы Восточной Азии рассматривают природу».

5

В полной мере величие этой терминологии не было утрачено при первом действительно историческом инкском царе Тупаке Инке Юпанки, который принял это слово в качестве своего имени. Известный с тех пор как Пачакути Инка — «опрокидыватель пространства-времени» — этот царь-воин обернул свое человеческое имя мантией андско-го мифологического наследия и приступил к завоеванию известного мира.

6

О, Виракочатиксикапак…

Майпин Канки…

Ананкочамантарайак

Уринкоча

Тианкайка

О, Виракоча, Первый Измеритель…

Где ты?..

От моря над нами

До море внизу,

Все это — твой трон.

7

Ловушки, содержащиеся в утверждении о земных истоках мифологии, а также все водные пути на земле иллюстрируются в исследовании Сантильяны и Дехенд, анализирующем некоторые современные интерпретации путешествия «Арго» Ясона, созвездия, плавающего в южном «небесном море» вблизи Канопуса:

«Аполлон Родосский в предании о героических путешествиях аргонавтов тщательно сохранял двойной уровень значения, поскольку приключения помещаются в земной контекст, однако не имеют, говоря строго географически, никакого смысла вообще. Открыватели приплывают в По, где их встречает, как утверждалось, зловоние от останков Фаэтона — но те могли находиться выше, у водопада в Альпах, вблизи Даммастока, как предположил бы один известный ученый. Чтобы попасть из По в Женевское озеро и Родос, аргонавты снова спускаются к морю и плывут под парусами, следуя по той же долготе, затем, проявив значительное искусство перетаскивания корабля, пересекают пустыню Сахара до самого побережья Западной Африки и достигают Фернандо По. Так по крайней мере те, кто понимает данный миф географически, толкуют его не моргнув глазом».

8

Не так-то просто вообразить осуществление наблюдения за солнцестоянием. Предание з'уни рассказывает о тех мучениях, которые испытал первый жрец солнца Пеквин, когда попытался определить дату декабрьского солнцестояния:

«Человеком, который пришел к солнцу, был Пеквин. Солнце поведало ему: «Когда ты окажешься уже дома, ты будешь Пеквином, а я — твоим отцом. Делай мне регулярные подношения. Приходи на окраину города каждое утро и молись мне. Каждый вечер приходи к святыне в Матсаки и молись. В конце года, когда я прихожу на юг, внимательно следи за мной, и в середине года, в тот самый месяц, когда я достигаю самой дальней точки на правой полосе, внимательно следи за мной». «Хорошо». Он пришел домой, обучался в течение трех лет и стал Пеквином. В первый год, в последнем месяце года, он внимательно наблюдал за солнцем, но его вычисления оказались опережающими на тринадцать дней. На следующий год он ошибся на двадцать дней и снова занялся учебой. На следующий год его вычисления запоздали на два дня. И только через восемь лет он оказался способен точно предсказывать время возвращения солнца. Люди сделали молитвенные жезлы и проводили церемонии зимой и летом, как раз во время возвращения солнца».

Мы не узнаем секрет того, как в конце концов преуспел Пеквин, но мы теперь видим, что неудачи в осуществлении наблюдения за солнцестоянием всегда поджидают новичка. Только через восемь лет он сумел изучить несколько приемов, почти наверняка связанных с гелиакическим восходом звезд.

9

Это расположение в небе, подробно рассмотренное в главе 3, в кечуанской астрономии наполнено космологическим значением, отмечающим пересечение плоскости эклиптики, то есть визуально наблюдаемый ежегодный путь солнца через звезды, которые мы называем Зодиаком, и самый западный край Млечного Пути.

10

Во время практики полевого исследования на степень магистра я узнал, что говорящие на кечуа жители Боливии называли Плеяды кото. Объяснялось это тем, что это яркое созвездие напоминало небольшую кучку семян. Там же и в департаменте Куско относительная яркость отдельных звезд служит средством предсказания соответствующего посеву времени. В департаменте Куско Плеяды называются словом колька, означающим «зернохранилище», и этот термин использовался во времена Конкисты. Причина, по которой к северу от Куско, в Уарочири, использовался термин кото, вероятно, объясняется его ассоциацией со словом вилька, которое является не кечуанским, а, скорее, словом из аймара, языка области озера Титикака, связанной с Тиауанако и религией Виракочи. Кото — это также аймарское слово, означающее то же, что и на кечуа, и» вполне возможно, что кото является аймарским словом, заимствованным кечуа. Этим можно было бы объяснить, почему кото используется говорящими на кечуа жителями Боливии, где сильно влияние языка аймара. Во всяком случае, термин вилька-кото, буквально — «Солнце-Плеяды», является первым из очень большого количества чисто аймарских терминов, использовавшихся во времена Конкисты для выражения важных в религиозном смысле идей среди инков и их подданных.