Натаниэль Фик - Морпехи

• Название: Морпехи
• Автор: Натаниэль Фик
• Издательство: Эксмо
• Жанр: О войне
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-31475-1

Эта автобиографическая книга написана человеком, который с юности мечтал стать морским пехотинцем, военнослужащим самого престижного рода войск США. Преодолев все трудности, он осуществил свою мечту, а потом в качестве командира взвода морской пехоты укреплял демократию в Афганистане, участвовал во вторжении в Ирак и свержении режима Саддама Хусейна. Он храбро воевал, сберег в боях всех своих подчиненных, дослужился до звания капитана и неожиданно для всех ушел в отставку, пораженный жестокостью современной войны и отдельными неприглядными сторонами армейской жизни. Эта чрезвычайно интересная и познавательная книга не только расскажет о реальных исторических событиях в системе однополярного мира, но и даст читателю понять, что такое американская армия, чем она отличается и чем похожа на нашу.

---

В начале февраля мы повернули на восток — переплывем Тихий океан, и мы дома.

Мы с Эриком Дриллом каждый день уделяли время для того, чтобы поворочать железо. Собирались в спортивном зале «Дубьюка», под «Американским орлом» — гербом и эмблемой США, тягали штангу, качались на тренажерах. Там-то Эрик впервые и озвучил свое деловое предложение.

— Слушай, Фик, как ты смотришь на то, чтобы перейти в разведку?

— Кто спрашивает?

Эрик объяснил: он разговаривал с новым командиром Первого разведывательного батальона и рекомендовал меня на свое место. Я был польщен, но не был уверен, что предложение реально.

— Почему я? — спросил я. Прекрасно зная все преимущества разведки, я все-таки решил еще раз услышать это от Эрика.

— Автономность. — Эрик широко открыл глаза так, как будто этот ответ был очевидным. — У тебя будет взвод толковых, зрелых, хорошо натренированных морских пехотинцев. Самое лучшее вооружение и техника. Больше долларов на их тренировки. Свободу вести подготовительные занятия по собственному плану.

— Это выжимка из самого интересного, Нат, — пояснил еще Эрик. — Многим нравится жестокое с ними обращение в морской пехоте. Они им наслаждаются. Я никогда не испытывал похожих эмоций, и ты тоже. Я это сразу понял. Если разведка ни разу не выстрелила — значит, мы сделали свою работу хорошо. Собранная разведкой информация может спасти жизни многих людей. Если ты все-таки выстреливаешь, то это не просто пиф-паф. Это игра думающих людей. Ты должен это осознать.

Эрик замолчал — начал делать повороты со штангой на плечах. И только окончив упражнение, он добавил:

—  Твой шеф переходит к нам на должность начальника оперативного отдела. Поговори с ним об этом.

Когда я постучался в каюту капитана Уитмера, он читал «Кодекс самурая». Оторвавшись от книги, капитан показал, чтобы я входил и садился.

— Сэр, капитан Дилл говорит, вы по приезде переводитесь в разведку. Он предложил мне занять его должность.

Посмотрев на меня выжидающе, Уитмер кивнул. Вид у него был такой, будто он предвидел нашу беседу еще за несколько недель до сегодняшнего дня. Для него такое поведение было типичным: он не следовал за новостями, позволяя событиям развиваться собственным ходом.

— Хорошо, сэр, но почему именно я?

Уитмер объяснил: личный состав разведки задавлен рамками занятий, направленных на «высокую скорость и маленькое сопротивление» — таких, как прыжки с парашютом и подводное плавание.

— Наша страна на пороге новой эры, где такие подразделения, как разведка, будут необходимы в первую очередь. И, вероятно, их работа будет выглядеть не так завлекательно и сексуально, как это показывают в фильмах. Понадобятся теоретические знания, которыми вас пичкали в Квантико, — стреляй, перемещайся и общайся. Нам нужны молодые офицеры с высоким уровнем пехотных навыков. Ты один из таких офицеров.

Я не спешил с ответом. Я думал о том, что будет трудно сказать взводу «до свиданья». Но мне ведь по-любому придется уйти — офицеры и так служат командирами взвода только один рейс, потом нужно уступать место новеньким выпускникам ШПО.

Перевод в разведку обещал все бонусы, о которых поведал мне Дилл, плюс год-два командования и плюс возможность перевестись потом в другое подразделение. Я решился.

— Сочту за честь, сэр, — сказал я.

Итак, по возвращении домой я переведусь в разведку.

Мы прибыли на Родину. Я покинул Америку за месяц до теракта 11 сентября, и разница была налицо. Люди, казалось, стали добрее, внимательней и тревожнее.

Я предпринял необходимое паломничество в «Граунд Зиро», кафе под открытом небом в самом центре Пентагона, и в сам Пентагон, посетил церемонию на Южной лужайке Белого дома в честь полугодовой годовщины событий 11 сентября. Я видел на лицах людей печаль и скорбь, но также и желание отомстить.

Я рад был вернуться в марте в Кэмп-Пендельтон. Я чувствовал себя комфортнее рядом со своими морскими пехотинцами.

Патрика перевели на должность начальника артиллерийско-технической службы роты «Браво». На моем столе лежали скрепленные степлером приказы: «Вы должны явиться не позднее 12.00 25 марта 2002 года в 1-й Разведывательный батальон для исполнения временно возложенных на вас обязанностей, что займет приблизительно 65 дней». Разведка, но только временно. Сначала мне нужно пройти подготовку.

17

КАЖДЫЙ МОРСКОЙ ПЕХОТИНЕЦ ДУМАЕТ, что он самый крутой парень в комнате. Многие с этим согласятся, но все равно, самое крутое звено нашего рода войск — разведка. Из 175000 морских пехотинцев, служащих в регулярных войсках, в разведке служат менее 3000.

Отбор в разведку начинается с изучения личных дел кандидатов, у которых должны быть безупречные данные: звание специалиста по стрельбе, отличная физическая подготовка, прекрасные рекомендации от предыдущих командиров. Прошедших предварительный отбор отправляют на двухнедельную «Учебную программу разведки» (УПР), те же, кто прошел эти курсы, продолжают обучение на «Курсах по основам разведки» (КОР) в Коронадо, штат Калифорния. На КОР учат базисным навыкам разведывательного патрулирования, наблюдения и коммуникации.

УПР и КОР не научили меня практически ничему. Большую часть тактических технических знаний я почерпнул еще в Афганистане, причем на собственной шкуре. Но зато эти курсы наделили нас кое-чем более ценным: легитимностью.

КОР мы окончили в июле 2002 года. И теперь в качестве новых разведчиков морской пехоты должны были повысить уровень прыжков с парашютом, уровень подводного плавания, пройти школу выживания, специальные курсы по изучению иностранного вооружения, курсы подрывных работ, пройти альпинистскую подготовку.

Один из моих страхов — это угодить под воду и не иметь возможности выбраться оттуда. Утонуть. Кто-то заметил это, и начиная с 04.00 часов утра понедельника из меня будут вытаскивать этот страх.

Это называлось курсы по плаванию и безопасному бою на водных объектах. Инструктор сказал нам во время предрассветной беседы, что курсы были нацелены на внутренний комфорт в воде, но достигнуть вожделенного комфорта нам придется посредством крайнего дискомфорта. «Мы найдем ваше слабое место и сделаем его сильным». Инструкторы пообещали отодвинуть рамки нашего восприятия страхов так далеко, что при переходе границ этих рамок мы, вероятно, умрем. «Вы будете, в полном значении этого слова, нетонущими». Я слушал их и мне становилось нехорошо. Я так мечтал срулить с этих курсов — наверное, потому-то я и здесь.

Поначалу нас было двадцать. Окончило курсы одиннадцать человек. Эти курсы были для меня тем, чем в свое время была ШПО. Я посмотрел страху в глаза и победил его. Получил свой диплом, был бодр и готов встретиться со своим взводом. Но у батальона были другие планы. Несмотря на заверения капитана Уитмера о том, что Первому разведывательному нужно постараться избегать тренировок, нацеленных на «высокую скорость и маленькое сопротивление», мне был вручен билет и приказано отправиться в Форт-Бенниг, штат Джорджия, где мне нужно будет пройти еще один курс обучения и стать парашютистом десантных войск.

* * *

Я должен был провести три недели на Курсах воздушно-десантных войск, работая со своим новым взводом. Я заметил странную тенденцию в моей карьере: обучен командовать пехотным взводом, но получил взвод оружия; обучен ходить по береговой линии — отправлен воевать в страну, не имеющую выхода к морю; обучен прямо с парашютом нападать на патруль, но в реальной жизни делал это с земли или с кузова грузовика. Это могло свести с ума, но я решил воспринимать подобные обстоятельства как тренинг для умения приспосабливаться. «Импровизировать, адаптироваться и превозмогать трудности» — недаром это мантра морской пехоты.

Курсы воздушно-десантных войск напомнили мне ШПО. Мы оставили рюкзаки у дверей. Каждое утро мы строились, отжимались, нас тоже «имели как хотели» военные инструкторы в черных головных уборах. Мы должны были обращаться ко всем: «Сержант воздушно-десантных войск».

— Сделайте мне тридцать отжиманий! И пятьдесят за ваших морских пехотинцев!

В течение двух недель инструкторы прививали нам мышечную память. Мы прыгали с деревянных ящиков в яму для прыжков. Прыгали с чего-то под названием «тренировочно-парашютная вышка», использовали висящую, в пяти футах от земли имитацию подвесной системы.

Колени болели, бедра были все в синяках — и все это из-за отработки приземления. Вечера я проводил в путешествии к автомату со льдом и горстями пичкал себя «Мотрином».

Сержант воздушно-десантных войск стоял в двери самолета — самолет был, в свою очередь, высоко над землей — и был готов толкнуть меня в спину. Он ухмыльнулся и крикнул: