Яна Розова - Метод Нестора

• Название: Метод Нестора
• Автор: Яна Розова
• Жанр: Остросюжетные любовные романы

---

Зеленый «Форд» несся по проселочной дороге. Он вез четверых мирно спящих бандитов и одного умника, прятавшего улыбку под респиратором.

Находка

На этот раз Вика поступила как настоящая шпионка. Снова ехать к Антону вот так, без звонка, не хотелось. Она немного подумала и в завершение своего первого визита позвонила с телефона Семенова одной своей подруге, чей аппарат был снабжен функцией определения номера.

Воспользовалась она своими сведениями на следующий день и нарвалась на озверевшего Антона.

— Ты звонишь, гадюка такая! — заорал он в трубку, когда она представилась. Семенов, не дожидаясь дополнительных расспросов, объяснил ей причину своего недовольства: — Как ты узнала мой адрес? И телефон? Я только утром понял, что ведь в гости тебя не приглашал! Значит, ты по номеру машины вычислила. А это можно только через ментов. Ты уже сдала меня?

— Подожди... — робко попыталась оправдаться Золотова, — мне сказали адрес по личной просьбе. Никто ничего о тебе не знает!

— Ага, не знает! — возмущался он. — Они уже все про меня знают!!!

— Постой, постой! Что знают? Ты чего-нибудь натворил?

Он выругался и бросил трубку. Вика скисла. Теперь доступ к секретным файлам ей закрыт. Гавкнулись все сведения про фирму шефа Семенова и про доктора... Неужели он и вправду убил врача? Семенов про суд говорил — так надо бы покопаться в подшивках, может, найдется что-нибудь интересное?

Но для начала позвоню-ка я Калачову. Если и он пошлет — пойду и удавлюсь!

— А, Золотова, привет, привет! — скучающий тон Виктора был просто как теплая вода после ледяной, которой ее облил Антон. — Что нового?

— Да, ничего особенного, — хитрила Вика. — Может, у вас есть интересные дела? А то писать нечего — одна скукота!

— Нет, ничего особенного для тебя нет. Как здоровье? — если разговор свернул на здоровье, значит, говорить он с ней не хочет. Спасибо еще, не ругается!

— Слушай, — тон Золотовой был такой небрежный, что обманывал её саму. — А тот последний водитель, Маликов, как? Струну-то нашли?

— Нет, не нашли. — Витя немного помолчал, а потом добавил, вроде как анекдот рассказал: — А ты-то права оказалась! «Фольксваген» Маликова нашли и по отпечаткам пальцев на баранке обнаружили угонщика. Просто хулиганы. Покатались и бросили!

— Так их арестовали? Что они сказали про машину?

— Что тачку нашли в лесу. — он вздохнул и лениво продолжил: — Увидели, как им сначала показалось, пустую машину. Влезли, там труп. Он завалился на сидении. Пацаны друг перед другом куражились — страх перед мертвецом не показывали. Самый бойкий отпихнул тело и сел за руль. Выкатились на шоссе, там решили труп выбросить. Остановились возле площадки, засыпанной гравием, на объездной. Вытащили тело, бросили.

А голову кто проломил?

— Ишь ты, запомнила! — слегка удивился Калачов. — Это в заключении ошиблись. Потом патологоанатом исправил. Он только задушен и больше никаких повреждений.

Вика немного успокоилась. Больше умных вопросов у нее не было. Хотя нет, по ходу дела нужно еще кое что узнать. Боясь вызвать огонь на себя, все же спросила:

— Так дело закрыто?

— Нет, — Калачов был терпелив как самурай под сакурой, — висит себе, кушать не просит...

— А струну нашли? — безбожно пользовалась его терпением Золотова.

— Нет, — Калачёв вдруг заторопился: — у меня перерыв намечается, извини, не хочу голодным остаться.

Вика поняла, что ее снова отшивают, только мягко, кошачьей лапкой. Но она и так выяснила достаточно. Сходив на второй, незапланированный перекур, прикинула, что будет делать в первую очередь для подтверждения своего предположения.

Место, где было обнаружено тело Руслана Маликова Вика знала хорошо. Это был участок метров в пять на обочине объездной дороги. Раньше, когда объездную прокладывали через лес, в том месте стоял вагончик рабочих. И потом, когда уже движение открылось, вагончик остался на своем месте. Его просто забыли убрать. Местечко присмотрели подростки и вскоре туда стали ходить компании. Даже Вика бывала на тех диких вечеринках пару раз, хоть уже и вышла к тому времени из подросткового возраста. Потом в том вагончике что-то случилось: кажется, кто-то неудачно ширнулся, и городская управа, наконец-то, распорядилась убрать рассадник мерзости и притон разврата с глаз долой.

Но есть такие места в мире, где все время что-нибудь происходит. То напали, то убили, то ограбили. Вот и площадка без вагончика сохранила свою нездоровую ауру. Гуляя по гравию, Вика попутно думала об этом. Но ее главной задачей сейчас было найти одну очень тонкую вещицу.

День был солнечный, хоть и холодный, а основным своим везением Золотова сочла отсутствие снега. Ему давно пришла пора, но зима все еще не торопилась. Протоптавшись на ветру двадцать минут, Вика начинала подмерзать.

Возле одинокой женской фигурки в коричневой стеганой куртке несколько раз тормозили машины. Сначала дядька на горбатой «Волге» спросил, не случилось ли чего, может, помочь? Вика вежливо отказалась и он уехал. Потом затормозил молодой мужик на подержанной иномарке. Он дружелюбно предложил подвезти Вику до города. Предложение было очень соблазнительное, но возвращение в город с пустыми руками в планы Золотовой не входило, а ждать бы он не согласился. Третий доброхот оказался самый настырный. Из окна очаровательной «Тойоты» высунулось красное лысоватое мурло и ухмыляясь сказало:

— Ты чо, красавица мерзнешь? Хахаль, типа, бросил? Давай согрею!

— Нет, — очень вежливо ответила осторожная Вика. Стекла серебристой машины были тонированы, поэтому она не могла быть уверена в том, что мурло приехало в одиночестве. Лучше его не раздражать. — Я здесь ищу свою собаку.

— Так, может, с тобой, типа, поискать? — лыбился мужик в «Тойоте». — я могу с тобой и по лесу, типа, пройтись! Хотя, я больше в машине люблю.

— Спасибо вам огромное, что остановились, — сказала Золотова, исподволь улавливая движение за темным стеклом заднего сидения. — Только моя собака чужих не любит. Знаете, это королевский вассершмассер, у него хватка двадцать пять атмосфер, больше чем у бультерьера. Он весит пятьдесят килограммов и только меня слушается. Сейчас выскочит из леса.

— А-а... — протянуло мурло, было заметно, что мысль о встрече с вассершмассером его немного встревожила. — Ну, ищи свою, типа, болонку...

Без всякого «до свидания» «Тойота» укатила восвояси. Вика, которая при разговоре с водителем невольно отступила на пару шагов назад, проводила машину прищуренным веселым взглядом и повернулась к лесу передом, к дороге задом. Она уже раз прошла по периметру гравийной площадки, но, наверное, надо еще разок.

Хотя зачем ходить по периметру? Тело-то вынесли в придорожную яму, а искомая Викой вещица, скорее всего, просто вывалилась вслед за телом. Яму Вика тоже осмотрела, но в ней была только грязь. А если предмет наш остался лежать где-нибудь между этой ямой и площадкой? Вот пойду шаг, два, рассматривая гравий, а потом и траву... Вот отведу взгляд, чтобы видеть боковым зрением, которое все воспринимает немного иначе. Так, ничего. Еще шаг и снова отвести глаза. Что-то тускло блеснуло? Совсем тускло, но это было! Было здесь? Не вижу. Ещё раз смотрю в сторону... Все, есть!

Тонкие слабые и замерзшие пальцы не сразу зацепили холодную металлическую нитку. Струна висела прямо на придорожном кусте.

1996 год

Вот они, девочки-девчушечки! Такие мне нравятся, таких люблю. Идут из школы, смеются. Говорят громко, возбужденно. Глазки блестят, губки пухлые, щечки такие, яблочками. Ох и сладкие, сладенькие яблочки мои! И все у вас нежное: и сисечки, и писечки — все люблю, все мне приятно. Эти грудки только подниматься начали: свежие, упругие, с мягкими такими сосочками. Как их тискать хорошо, как в ладонь ложатся мягко! И все тельце безволосое, нежненькое. Будто пирожок теплый. Пахнет кожицей молоденькой, березовым соком... Не то, что у баб взрослых, грубых, жирных. Как его мать, которая своим влажным местом похабным елозила по очередному мужику. Ненавидеть — и то чести много! Брезговать только можно этой похотью, этим смрадом соленым и терпким.

Девоньки мои — совсем другое! Они чистенькие такие, наивные, тепленькие. У них так глазки испугано моргают, когда я рукой щупаю их в промежности, а рука моя не грубая. И чего так пугаться? Мы же уже поговорили, побалякали. Знаю, как зовут мою девчурочку, знаю, что с мамой-папой живет. Вот только мамам-папам до них нет дела. Они работают. Денежки все зарабатывают. Но тогда и обижаться не надо, что доченька на стройке погуляла, да домой не вернулась!

Я вот свою далеко не пускал, много не позволял. Моя жена умерла при родах, но я как только доченьку на руки взял — так печалиться и бросил. Самые счастливые годы мои тогда прошли — пролетели! Она росла такой пухленькой, розовой, гладенькой! Глазки как вишенки, локоны льняные. Любил ее, ласкал, пестовал...