Вера Меркурьева - Тщета: Собрание стихотворений

• Название: Тщета: Собрание стихотворений
• Автор: Вера Меркурьева
• Издательство: Водолей
• Жанр: Поэзия
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-902312-34-5

Книга представляет собой практически полное собрание стихотворений замечательного русского поэта Веры Александровны Меркурьевой (1876-1943), при жизни практически выпавшей из официального литературного процесса. Поэтесса была возвращена в читательский обиход лишь в конце 1980-х - начале 1990-х гг. стараниями крупнейшего филолога нашего времени, академика М.Л.Гаспарова, ставившего ее имя сразу после имени М.Цветаевой. К сожалению, М.Л.Гаспаров не успел подготовить отдельное издание стихотворений В.Меркурьевой. Эта книга, посвященная его памяти, является завершением его неоконченной работы.

В Приложении публикуются статьи М.Л.Гаспарова, содержащие биографические данные, обзор творчества и разбор одного из стихотворных циклов В.Меркурьевой.

В книге впервые и подобном объеме представлены опубликованные и неопубликованные материалы, связанные с жизнью и творчеством одного из наиболее ярких поэтов круга Вяч. Иванова.

---

II

О ночную пору на Москва-реке
Поднялася, веется Метелица,
Вьюжится, и кружится, и мелется,
Неодета, необута, пляшет налегке.
Как хмельная, в снеговом да вихревом танке,
Прядает, и падает, и стелется.

Вьется, завивается лихой танок.
А и свисты-посвисты глумливые,
А и крики-окрики шальливые.
У пяти углов да посреди пяти дорог
Разметались нежити и вдоль и поперек,
Нежити, во скрежете визгливые.

Средь пяти дорог да у пяти углов
Святки повстречались с грехитяшками,
Разбежались юркими ватажками –
В щели пробираться незакрещеных домов,
Баламутить, дразниться на тысячу ладов
Хитрыми лукавыми замашками.

Святки беленькими скатками катят,
Грехитяшки – серыми кружочками,
Пылевыми мягкими комочками,
И трепещутся-мерещатся кому хотят,
В подворотнях ежатся, как шерстка у котят,
Множатся за мерзлыми за кочками.

Перестрев Метелице пути-концы,
К ней кубариками взмыли-вздыбили:
– Мы на убыли, подай нам прибыли, –
Запищали несыта, что галочьи птенцы.
А Метелица: – Аминь, аминь, мои гонцы,
На две пропасти, на три погибели. –

На своем пиру да не в своем уме
Немочи и нежити тлетворные,
Поперечные и перекорные,
Закрутились-замутились в снеговой суме.
Стали святки – пустосвятки во кромешной тьме,
Грехитяшки – Грехи Тяжки черные.

Нечисти со всех сторон до всех хором
По миру тенетами раскинулись,
На поле болотом опрокинулись.
Там, где был престол – на Руси – ныне стал сором,
Что ни град – пожар – на Руси, что ни дом – погром.
Пустосвятки, Грехи Тяжки двинулись.

III

На честном дворе, в Страстном монастыре
Собрались Царицы, миру явлены,
Преискусно от людей прославлены:
Ризы Утоли моя печали – в серебре,
И Нечаянныя Радости – в живой игре
Изумрудов – искрятся, оправлены.

Купина Неопалима аки мак
Расцвела пылающими лалами,
Скрыта Троеручица опалами,
В жемчугах Скоропослушницы таимый зрак,
И одна Державная осталась просто, так –
Не грозя каменьями, металлами.

Собирался Богородичен собор
На совет о тяжком о безвременьи,
О кругом обставшей церковь темени.
В сумраке чуть теплится лампадами притвор.
А на паперти вопит разноголосый хор
Дьявольского и людского племени.

Молятся Заступнице кто сир, кто нищ,
Радостную славит тварь печальная:
– Радуйся, Благая, Изначальная,
Одеяние нагих, покров пустых жилищ,
Упование благих – с поруганных кладбищ,
Радуйся, Всепетая, Всехвальная. –

Молится Метелице кто зол, кто враг:
– Радуйся ты, бесное веселие,
Корени худого злое зелие,
Ты – имущая державу душевредных благ,
Упование взыскующих пропасть дотла,
Госпожа ты Кривда, лихо велие. –

Первая Скоропослушница вняла,
Купина – всем гневом опалилася,
Утоленье – Радостью закрылося,
Крепче Троеручица Младенца обняла.
А Державная – неспешно поднялась, пошла
К паперти, где стали оба крылоса.

Храмовой престол и снеговой алтарь,
Жизнь и Смерть – порогом узким делятся.
К Богородице идет Метелица,
Новоявленной навстречу – вековая старь.
И кому-то грешная стенающая тварь
Невозбранно, неотвратно вверится?

Госпожа благая, тихая – одна,
А другая – буйная Владычица,
Дерзостно красуется, величится
Над простой одеждой домотканой изо льна.
Той глаза – креста и колыбели купина,
А другой – двойное жало мычется.

Вечных глаз лучи скрестились, как мечи,
К бездне тьмы взывает бездна звездная.
И – приотворилась дверь небесная,
Приподнялся край покрова всенощной парчи,
И прояснилась, при свете заревой свечи,
Наверху – Невеста Неневестная.

Чуть довеянное сверху: Свят еси.
Чуть отвеянное снизу: Элои.

И Земля не надвое, но Целое.

Тихо на Москва-реке и по святой Руси.
Только небо голубое на златой оси.
Только поле чистое и белое.

28.XII.1917-4.I.1918

СОРОК ДВА

I. Прибой

Ой ли и солоны волны,
Соли да горечи полны.
То ли у берега, то ли у дна –
Горько волна солона.
Как ни разлейся, ни хлынь –
Соль да полынь.

Бьются до боли прибои,
Боли от ярости вдвое.
Грянет о берега острый висок,
Канет, изранен, в песок,
Гривистый ринет забой,
Сгинет прибой.

Холодно-голые скалы,
Полые злые оскалы –
Ловят на зубья зеленую кровь,
Горько-соленую кровь.
Да люби пьет, до зела —
Злая скала.

16.III.1918

II. Мертвая зыбь

Там глубо ко, там глубоко, там на дне,
Там, где оку свет не свет, ни заря,
Там, где водоросли белые одне
Пальцы-щупальцы тянут не смотря,
Где не водится и блестких, ладных рыб,
Где не шоркает жесткий, жадный краб,
Там, где плоские уступы тупы глыб,
Кроя дна скользкий скат, бездонный трап –
Там проступят в тусклом фосфора огне
То плечо, то рука, то голова.
Кто же эти, кто же эти – там на дне?
Сорок два их, сорок два, сорок два.
Как узнать улыбку милого лица
В одинаковом оскале всех губ?
Своего не угадавши мертвеца,
Каждый – страшен, каждый – труп, каждый – люб.

Почему они стоят, все стоят, стоят?
Под водой, как живой, колышим ряд.
Мертвыми руками шевелят, шевелят,
Мертвыми губами говорят.
Онемелым ртом послать живым – слабый зов,
Ласки рук онемелых им простерть.
Кличут, дышат, шепчут, молят – и без слов
Внятно: жизнь, любовь. Тихо: спрут, смерть.
Чья душа – и не жива, и не мертва –
Там не с ними, под водой, в западне?
Сорок два их, сорок два их, сорок два –
Там – глубоко, там – на дне, там – на дне.

17.III.1918

III. Затишье

Волна вольна. С луною на приволье
Целуется, рифмуяся, волна.
На взморье, на просторе, на раздолье
Купается, качаяся, луна.
Луне в лицо бросает искры соли
Волна – со дна.

Не разобрать вон в том лукавом диске
И не запомнить, сколько ни учи, –
Скользящие то лунные ли брызги,
Светящие морские ли лучи –
Так слитны, так неразличимо близки
Они в ночи.

Луна – волной, волна – луною дышит,
Чуть слышимы, колышимы едва,
И дали лунной волны в сердца нише
Печали струны тронут дожива:
Их шлют со дна, всё ласковее, тише,
Те – сорок два.

18.III.1918

УКЛАДКА

Укладочка моя спрятанная,
Украшенная,
Хорошенькая, приглядная –
Не страшная.

По полю по алому – цветики
Лазоревые,
Со травы стебельчаты, с ветви –
Без корени.

Ох, ношенная
На плечиках –
Полным она полна, полнешенька,
В обручиках тугих, в колечках.

Уложена, улаженная –
И не то лкнется.
А щелкнет ключ, а звякнет в скважине –
Ото мкнется.

Внутри – горицветы, в лад они
Сверкнут искрами,
Зерном пересыпятся окатным
И бисером.

Мои города разваленные
Парчами лягут золотными,
Пустые дали –
Полотнами.

Мои петли не зря висели –
Те самые
Богатые бусы-ожерелья,
Пояса мои.

Не хлеб, не вино по осени
Питье-съеденье,
А красное, скользкое, тесано
Камение.

Кому-то мое приглянется
Приданое?
Кому достанется, во всем глянце,
Оно заново?

Тащить на себе укладочку,
В пыли, в замети,
Забавную загадав загадку –
Для памяти:

Где шьют по земле по нетовой
Пустоцветики?
Отгадка: как ни переметывай,
А – у Смерти.

Загадываю
Наудачу:
Где плачут, когда я радуюсь,
И радуются, когда плачу я?

Отгадка: как ни заглядывай,
А – у Бога.
Ой, дьявола со дна укладки
Не трогай.

17.VI.1918

ОБ АНТИХРИСТЕ. Стих не духовный