Владимир Гриньков - Министерство мокрых дел

• Название: Министерство мокрых дел
• Автор: Владимир Гриньков
• Жанр: Боевик
• Год: 1998
• ISBN: 5-04-001716-2

Кто может желать смерти весельчака, оптимиста и всеобщего любимца, телеведущего Жени Колодина? Некрологи, которые он получает по почте, выглядят просто неуместной шуткой. А между тем, кое-кто из его ближайших друзей уже позаботился о том, чтобы заманить его в ловушку.

---

– Я люблю вашу программу, – сказал Антон. – Все сюжеты мне нравятся, без исключения. Потому что у вас там люди настоящие. И поступки их настоящие.

Я увидел, как сжала в руке вилку Ольга. Разговор коснулся нашей программы, а от этого рукой подать до сегодняшних событий, и это ее растревожило.

– Спасибо за комплимент. А то нас и поругивают, случается.

– За что? – заинтересовался Антон.

– Говорят, что над людьми издеваемся. Выставляем их в таком неприглядном виде.

– Помилуйте! – вскинул бородку Боярков. – Но ведь вы же ничего не придумываете! У вас люди такие, какие они есть на самом деле! Вы снимаете скрытой камерой. И человек ведет себя так, как для него естественно. Правда жизни! На миру люди ненастоящие. Пытаются быть лучше. Лицемерят, словом. А вы эту маску срываете. Показываете настоящую цену…

– Антон! – не выдержала Ольга.

– А что Антон? Люди хуже, чем пытаются казаться. Только это я и хотел сказать.

Я не ошибся по его поводу. Именно так он и смотрит на жизнь. Взгляд аутсайдера. Я поймал себя на мысли, что в который уж раз сравниваю их – Антона и Жихарева. У Жихарева совсем другие представления. Может быть, наши взгляды на жизнь и предопределяют меру успеха? Глядя на Бояркова, я готов был в это поверить.

– Вот один из ваших последних сюжетов. Про женщину, которая покупает мебель. За внешним лоском, как оказалось, скрывается – что?

Ольга не напрасно, оказывается, волновалась. Разговор сам собой прикатил туда, где уже было опасно. Там присутствовал мебельный салон, а салон принадлежал Жихареву. Боярков о том, возможно, и не знал. И все равно тема была крайне скользкая.

– Бизнесвумен? К черту! Торговка! Лоточница! Как была в душе лоточница, так и осталась!

– М-да, – на всякий случай подтвердил я.

Ольга терзала котлету и не поднимала глаз. Мне казалось, что она безмолвно умоляет меня соблюдать осторожность.

– Деньги еще ничего не определяют. Ума, во всяком случае, не прибавляют. Как и порядочности, впрочем.

То, что он сейчас говорил, лишь усиливало мое первое впечатление. Я уже успел ознакомиться с особенностями интерьера, и эти особенности позволяли определить круг интересов хозяина. Много книг. Среди них несколько собраний сочинений: Чехов, Горький, Вальтер Скотт. Альбом «Дали». Репродукции картин Дали на одной из стен. В дальнем углу допотопный компьютер. Проигрыватель грампластинок и сами грампластинки: «Битлз», «Пинк Флойд», «Квин» и россыпь прочих, мне незнакомых. Гитара с профилем Высоцкого. И портрет самого Высоцкого за стеклом одной из книжных полок.

– Мы проехали капитализм. Была на нашем пути такая станция, но мы на ней не сошли. И теперь нам нужно что-то другое. А мы все пытаемся вернуться на ту станцию, которую наш поезд миновал давным-давно. – Боярков ткнул пальцем за окно, туда, где была ночь.

Я взглянул на Ольгу. И понял, какие же они чужие друг другу люди. У каждого из них свой взгляд на жизнь. Ольга не согласна с ним. Они хотят сойти на разных станциях. И она бы сошла. Вместе с Жихаревым. Если бы сегодня не случилось то, что случилось.

В конце концов Антон, выговорившись и обнаружив, что никто с ним спорить не собирается, успокоился. Ольга выглядела увереннее. За все время мы так и не коснулись слишком скользких тем, чего она не без оснований опасалась.

– А ведь сегодня ваша программа, да? – вдруг вспомнил Боярков.

Я даже не успел ему ответить, а он уже включил телевизор. Как раз наш канал. Шли новости. Я увидел, как снова напряглась Ольга. И не напрасно.

– Сегодня в Москве произошло преступление, которое уже успели окрестить самым громким преступлением года, – сказала ведущая.

Звякнула о тарелку упущенная Ольгой вилка. Антон впился взглядом в экран. Показывали банк, милицейские машины и сложенные в ряд трупы.

– Налетчики, точное число которых пока не установлено, хладнокровно убили семерых находящихся в банке людей, после чего в течение получаса вскрыли сейфы, принадлежащие индивидуальным клиентам. О размерах похищенного не сообщается, но понятно, что речь идет о немалых суммах. Налетчики скрылись за несколько минут до того, как к месту событий прибыли милицейские наряды.

Ни про меня, ни про Ольгу, ни про Жихарева ничего не сказали.

– Ну надо же! – выдохнул потрясенный Антон.

Он явно не мог поверить в то, что подобное случилось с банком, в котором его супруга имела собственный сейф. Ольга положила свою руку на его.

– Все хорошо, – сказала мягко. – Нет повода для беспокойства.

Она опять оттаивала, похоже. В который уже раз за сегодня опасность подступила и все-таки не задела ее своим крылом.

– Все хорошо, – повторила.

– Ты там была? Ты все видела?

– Не все, конечно. Все эти кошмары, – она показала рукой на экран, – меня миновали.

– Какой ужас! – покачал головой Боярков.

До сих пор существовали две жизни. Одна – их с Ольгой. Спокойная и размеренная. Другая – та, что в телевизоре. Там грабили банки и убивали. И вдруг эти две жизни соприкоснулись. Это повергло его в шок. Я его понимал.

– Давайте выпьем за то, что все обошлось, – предложила Ольга.

Сейчас ее самообладанию можно было позавидовать. Ведь ничего еще не обошлось. Все только начиналось. А ее слова – исключительно для мужа. Для единственного в этой комнате человека, который практически ничего не знал. И не понимал, что же происходит в действительности.

Похоже, Ольга уже взяла себя в руки. И я как спасательный круг ей больше не нужен. Для приличия я еще побыл у них несколько минут, после чего засобирался. Антон пытался меня удержать. Я не поддался.

Они оба вышли провожать меня в тесный коридорчик. Наши с Ольгой взгляды встретились. «Спасибо», – прочел я в ее взгляде. «Это даже не стоит благодарности», – ответил я так же безмолвно. На прощание я подарил им свою визитку. Картонный прямоугольничек взял в руки Антон, но свой телефон я оставлял не ему, а Ольге. Оставлял в трепетной надежде, что она мне позвонит.

Я спустился к машине. Пришла ночь. Дома вокруг меня спали, успев забыть о прожитом дне. Внезапно поднявшийся ветер плутал где-то в верхушках деревьев.

– Колодин? – голос у меня за спиной. – Евгений Иванович?

Удивленный, я обернулся. Три мужских силуэта. Не успел им ответить, а они и не стали переспрашивать – моя физиономия знакома всей стране, это лучше любого паспорта. Защелкнулись на моих запястьях наручники, я даже не дернулся, не успел.

– Что такое?

– Вы арестованы. Вот ордер на арест.

Вежливо посветили фонариком. Все на месте: печать, подпись. И моя фамилия.

* * *

Меня снова привезли в прокуратуру, откуда я уехал всего пару часов назад, но провели не к Семенову, а в другой кабинет – размером побольше, мебель получше и телефонов на столе целых четыре, а не один, как у Семенова. Серьезные люди будут со мной беседовать. Я не ошибся. Хозяином кабинета оказался дородный дядька с колючим взглядом умных глаз. Размеренные жесты и уверенность в голосе. Какая-то шишка, судя по всему. Семенов тоже пришел, но устроился на диване, почти у меня за спиной, будто старался остаться незамеченным. Вот этот, дородный, здесь за главного.

С первых же вопросов я понял, что что-то изменилось за эти два часа. Тогда, несколько часов назад, Семенов допрашивал меня как свидетеля. Вопросы задавал ровным голосом, выслушивал с доброжелательным интересом и, если обнаруживал какие-то неточности в моих ответах, спокойно уточнял, как же оно все-таки происходило на самом деле. Сейчас же у меня складывалось впечатление, что я из свидетеля превратился едва ли не в главного подозреваемого. Мой собеседник вел допрос жестко и с неприязнью ко мне, так мне показалось.

Их интересовал Жихарев. Мои с ним отношения. И еще Светлана. И мои с нею отношения – тоже. Спросили и про Демина – почему он не присутствовал на этой несчастной съемке. Начальник службы безопасности не пропустил его кандидатуру? А почему? Пришлось рассказывать. Мой собеседник хмурился, слушая. Было видно, что вся эта история ему чрезвычайно не нравится. Да и верил ли он мне? Я не мог поручиться.

По вопросам можно было догадаться, что этот, дородный, за истекшие два часа с тщанием изучил протокол моего допроса, составленный следователем Семеновым. Неужели он там вычитал что-то такое, что в корне изменило их отношение ко мне? Или за эти два часа открылись новые обстоятельства? Прокуратура-то не спит, будто и не ночь, а самый обычный рабочий день. Я же обратил внимание, когда меня привезли, – почти половина окон светится. Может, копали, копали – и что-либо раскопали? Но я-то тут при чем? Не было ответа. И не спросишь ведь.

– А сотрудница эта ваша, которая опоздала, всегда на съемку опаздывает?

– Случается.

– Значит, не всегда. А когда – в последний раз? Можете вспомнить?

Может, они решили, что мы каким-то боком причастны к ограблению? Демин совсем не приехал, Светлана опоздала, я в момент совершения преступления был в здании, но тоже счастливым образом не пострадал. Двое наших парней, по их мнению, были не в счет. Вроде как мы могли бы поступиться двумя жизнями, чтобы отвести от себя подозрения. Я не знал, думали ли они так, но мне подобная версия совсем не нравилась.