Руслан Скрынников - Святители и власти

• Название: Святители и власти
• Автор: Руслан Скрынников
• Издательство: Лениздат
• Жанр: История
• Год: 1990
• ISBN: 5-289-00565-Х

Книга посвящена поворотным событиям русской истории XIV — начала XVII века — от Куликовской битвы до периода Смуты. В ней исследуется роль духовенства в этих событиях, раскрываются взаимоотношения между светской властью и церковной. Избрав биографический жанр, автор дает яркие жизнеописания выдающихся церковных деятелей России.

Книга принадлежит перу известного историка Р. Г. Скрынникова, автора книг «Иван Грозный», «Борис Годунов», «Минин и Пожарский», «Лихолетье» и др.

Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.

---

Получив титул митрополита Киевского и утвердившись в древней церковной столице Руси, Киприан попытался вырвать из-под управления московского митрополита самую богатую и обширную епархию Руси — новгородское архиепископство. В то самое время, когда в Москву прибыл Докиан, в Новгород явились послы от Киприана из Литвы. Послы объявили новгородскому епископу о том, что патриарх Филофей благословил Киприана «митрополитом на всю Русскую землю». Заявление было подтверждено патриаршей грамотой. Новгородцы решительно отклонили домогательства Киприана, заявив его послам: «Шли князю великому (в Москву. — Р.С.): аще примет князь великий (Дмитрий. — Р.С.) митрополитом всей Русской земли, и нам еси митрополит». Москва отказалась подчиниться решению патриарха о назначении Киприана вторым митрополитом Киевским и с крайним осуждением отнеслась к попыткам Киприана подчинить себе епископства, находившиеся под властью московского митрополита.

С появлением в Киеве грека-митрополита исключительное значение приобрел вопрос о преемнике престарелого Алексея. Зимой 1376 года константинопольские послы известили москвичей о поставлении Киприана, и князь Дмитрий Иванович без промедления избрал в противовес греку русского кандидата. Им стал коломенский священник Митяй.

Митяй не принадлежал к боярству и был человеком незнатным. Его отец Иван служил священником в селе Тешилове за Окой, в окрестностях Коломны. Со временем это село разрослось, и тогда внук князя Дмитрия купил его. Кто был владельцем Тешилова в XIV веке, неизвестно. Митяй пошел по стопам отца. Он стал священником и получил приход в Коломне. Там его и заприметил великий князь Дмитрий. Митяй был столь примечательной фигурой, что стал героем особых церковных повестей, включенных в летописи. Автор одной из повестей так описал личность коломенского священника: Митяй был ростом немал, плечист, виден собой («рожаист»), носил гладкую, длинную бороду, был голосист («глас имея доброгласен, износящ»), любил петь в церкви, знал грамоту и любил книжную премудрость, ибо был «чести горазд, книгами говорити горазд». Автор повести не скрывал своей враждебности к Митяю, тем более ценным представляется приведенный отзыв о достоинствах великокняжеского любимца.

Митяя называли «уным» (молодым) человеком. Но все же он был старше и опытнее Дмитрия, что позволило ему занять влиятельное положение при дворе. Великий князь сделал его своим духовником, а затем доверил ему государственную печать, пожаловав его в печатники: «И бысть Митяй отец духовный князю великому… но и печатник, юже на собе ношаше печать князя великого». По древнему обычаю, великий князь никогда не «рукоприкладствовал»: его подпись на грамоте заменяла печать. Получив в свои руки княжескую печать, Митяй стал одним из самых влиятельных лиц при московском дворе. Старшие бояре, прежде искавшие духовника среди приближенных митрополита Алексея, последовали примеру великого князя. Митяй стал «отцом духовным» как Дмитрию Ивановичу, так и «всем боярам старейшим».

Задумав поставить своего любимца на митрополию, Дмитрий Иванович решил сделать его архимандритом, а для этого стал просить Митяя принять пострижение. Тот отказался выполнить волю государя. Кончилось тем, что Дмитрий Иванович велел чуть ли не насильно отвести Митяя в монастырь на пострижение, «и акы ноужею (поневоле. — Р.С.) приведен бысть в церковь». Местом пострижения Митяя стал Спасский монастырь на Крутицах, основанный Иваном Калитой в 1330 году. Полное мирское имя Митяя неизвестно. При пострижении в 1376 году он принял имя по первой букве мирского имени и превратился в инока Михаила.

Появление княжеского печатника в одном из главных кремлевских монастырей вызвало ропот духовенства. «Иде до обеда белец сый, а по обеде архимандрит, — с неодобрением писал летописец, — до обеда мирянин, а по обеде мнихом начальник и старцем старейшина, и наставник, и учитель, и вождь, и пастух».

Митрополит Алексей, неизменно поддерживавший московскую великокняжескую власть, на этот раз отказался подчиниться настояниям монарха и заявил, что по апостольским правилам не может быть митрополитом «новик» (или, как тогда говорили, «новук») в христианстве, тогда как Митяй — «новик» в иночестве. Невзирая на это, Дмитрий Иванович, как повествует летописец, долго докучал святителю, «много нуди о сем Алексея митрополита, дабы благословил, овогда бояр старейших посылая, овогда сам приходя».

Понуждаемый боярами и великим князем, глава церкви в конце концов должен был уступить, сославшись на бога. Книжники усмотрели в его словах нечто пророческое, подчеркивая, что пастырь произнес совсем не те слова, которых от него ждал государь. В ответ на прошение Дмитрия митрополит «умолен быв и принужен не посули быти прошению его (великого князя. — Р.С.), но известуя святительскы и старческы, паки же пророчьскы рече: аз не волен благословити его, но оже даст ему бог и святая богородица и преосвященный патриарх и вселеньскыи збор».

К каким бы оговоркам ни прибегал Алексей, противиться воле великого князя он не мог. В 1376 году византийский император Иоанн V Палеолог был свергнут с престола сыном Андроником, воспользовавшимся помощью генуэзцев и турок. Филофей был лишен сана и заточен в монастырь. Следуя приказу Дмитрия Ивановича, Алексей направил посла к новому патриарху Макарию. Алексей жаловался «на облако печали, покрывшее их очи вследствие поставления митрополита Киприана», и просил утвердить своим преемником не Киприана, а Митяя. Ответ был получен в Москве уже после кончины Алексея (в феврале 1378 года). Макарий известил Русь, что он «не принимает кир Киприана, а предает ту церковь свою грамотою архимандриту оному Михаилу». Киприан тотчас обличил сторонников Митяя словами: «И тии на куны надеются и на фрязы…» Фрязами Киприан называл латинян-генуэзцев, помогших свергнуть патриарха Филофея, а говоря о «кунах», подразумевал подкуп нового патриарха послами Алексея.

В то время как московские послы вели переговоры в Константинополе, военные действия на русско-ордынской границе продолжались. К середине XIV века Орда, затронутая процессом феодальной раздробленности, распалась на две половины, границей между которыми служила Волга. Восточная половина Орды, к которой принадлежала столица Сарай-аль-Джедид, была ослаблена междоусобицами в наибольшей мере. Мамаю несколько раз удавалось захватить Сарай-аль-Джедид, но примерно в 1374 году он был изгнан оттуда правителем Хаджитархана Черкесом. В дальнейшем Сарай-аль-Джедид в течение двух лет удерживал хан Тохтамыш. Затем ему пришлось отступить в Среднюю Азию, и тогда в 1377 году старая столица Золотой Орды перешла в руки Арабшаха.

Предпринимая наступление на ордынцев, князь Дмитрий, избегая прямого столкновения с Мамаевой Ордой, обратил оружие против его соперников, обосновавшихся в Сарае и контролировавших ближайшие к Сараю города Нижнего Поволжья, включая Булгар.

Решение нанести удар по Булгару объяснялось тем, что это был ближайший к Руси пункт сосредоточения ордынских сил. На исходе зимы 1376 года боярин Дмитрий Боброк-Волынский выступил в поход на Булгар. По дороге к его рати присоединились двое сыновей нижегородского князя со многими воинами. Судя по тому, что в походе не участвовали ни московский, ни нижегородский великие князья, ни их многочисленные союзники, наступление имело ограниченные цели. 16 марта 1377 года Боброк разгромил «бусурман», вышедших навстречу ему из крепости. На поле боя осталось лежать 70 убитых. Со стен крепости «бусурмане» гром «пущаху, страшаще нашу рать», но о потерях от неведомого оружия летописец не упоминает. Не надеясь отсидеться от русских в крепости, татарский наместник Махмет Солтан и булгарский князь признали себя побежденными и выплатили дань — 2 тысячи рублей двум великим князьям и 3 тысячи рублей воеводам и их рати. В знак покорности город Булгар принял к себе даругу (сборщика дани) московского великого князя, а также русского таможенника для сбора пошлины в московскую казну. Результаты похода в Поволжье были невелики. Татарский наместник и находившиеся при нем монголо-татарские силы не были изгнаны из города, и зависимость Булгара от Москвы оказалась чисто номинальной.

Нападение на татарский гарнизон в Булгаре было воспринято в разных концах Орды как вызов. Летом 1377 года на Руси прошел слух о том, что находившийся в Сарае хан Арабшах собирает рать для похода на Нижний Новгород. Встревоженный князь Дмитрий Иванович поспешил на выручку своему союзнику. Новых вестей про Арабшаха не поступило, и Дмитрий Иванович со своими главными боярами и московскими полками вернулся в Москву. Отряды из Владимира, Переяславля и Юрьева, а также из Ярославского и Муромского княжеств получили приказ следовать дальше и принять участие в обороне нижегородских границ. Великий князь нижегородский Дмитрий Константинович отрядил на границу младшего из трех своих сыновей. Летописец подчеркивал, что собравшаяся рать была «велика зело». Перечисление отрядов, участвовавших в походе, полностью опровергает это утверждение. Действительно, князь Дмитрий Иванович выступил из Москвы «в силе тяжьце», но его главные силы вернулись вместе с ним в столицу.