Игорь Каплонский - Ангелы Монмартра

• Название: Ангелы Монмартра
• Автор: Игорь Каплонский
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-904919-24-5

Париж, Монмартр, 1914 год. Время нового искусства. Модильяни, Аполлинер, Пикассо молоды и гениальны. Счастье – в творчестве, жизнь и искусство неразделимы. Но на пороге война, грозящая разрушить идиллию безудержного творчества...

Безвестный художник на сутки обретает абсолютную свободу вне добра и зла. Ему предстоит справиться с непосильной ношей – ответственностью за весь мир – и не потерять при этом своей индивидуальности.

Что даст райский плод, сорванный на заре мира, и куда приведут грезы наяву? К Ангелам? Или к Демонам?

---

Моди вытянулся тугой струной. Куртка соскользнула с его плеч и, повинуясь сильному броску, рыжим голубем порхнула над головами притихших гостей. С хищной улыбкой Амедео застыл на краю стола.

Она выдержала короткую паузу и, словно в задумчивости, провела острым ноготком мизинца по нижнему краю маски. Затем резкий щелчок, элегантный поворот головы в сторону Моди…

Пауза. Новый аккорд.

Амедео звонко хлопнул в поднятые над головой ладони. Затем собрал в щепоть пальцы, словно направлял ими в сторону незнакомки острые стрелы бандерилий. Поза тосканца обрела завершенность роденовской статуи.

Пауза.

Казалось, край пышной юбки сам скользнул ей в руку. Тонкая ладонь хлопнула по точеному, затянутому в фиолетовый бархат блузы, плечу.

Мелодия сорвалась безудержной лавиной, захлестнула, заставила воспарить… Было удивительно, как оркестрик из троих, отнюдь не профессиональных, музыкантов мог так слаженно играть. Чем-то естественным и добрым веяло от охваченных вдохновением француза, румына и чернокожего.

Между тем страсти на столе накалялись. Орфелина совершенно позабыла о возможном падении и задорно выбивала дробь маленькими крепкими пятками. Моди вел себя более осторожно и пытался двигаться ей в такт. Оба танцевали прекрасно, однако было заметно, что ведет именно она, вынуждая Амедео сохранять строгую диагональ. При этом художник едва поспевал за ритмом, навязанным ему девушкой.

Кто же она такая? Похоже, действительно испанка – смуглая, тонкая, черноволосая. Или настоящий ангел, если бывают смуглые и черноволосые ангелы.

Танец достиг пика. Быстрота Моди и Орфелины стала невероятной. Внимание зала снова было обращено на спорщиков. В немом восхищении опустили инструменты Фредэ, Бранкузи и Шоколад. Казалось, все перестали дышать.

Сегодня эти двое стали центром Холма, Парижа, вселенной… И, безусловно, знали об этом.

– Черт возьми, – пробормотал Фредэ, – они безумцы!

В напряженном молчании прошло еще две минуты. И всем стало ясно, что Моди окончательно уступает партнерше. Он покраснел от напряжения, его движения стали отчаянно резкими и прерывистыми, дыхание участилось. Амедео начал непроизвольно пятиться…

Почти на самом краю стола он подпрыгнул.

Это выглядело нелепо и никак не сочеталось с танцем: ему пришлось буквально съежиться в клубок, чтобы не задеть потолок головой. Однако Моди достиг цели. Равновесие было нарушено. Орфелина взмахнула руками и соскользнула со столешницы. Ее сразу же подхватили чьи-то руки. Амедео же опустился точно посередине стола.

Самым противным было то, что он окидывал зал взглядом победителя.

– Пари! – выкрикнул он и залился хохотом.

– Вы победили, Амедео! – тихо, с едва заметным разочарованием произнесла Орфелина.

Моди спрыгнул со стола и обнял ее за талию.

– Вам известно мое желание. Надеюсь, дорогая, вы еще не отпустили такси… – и согнулся под тяжестью руки, которая легла ему на плечо.

– Вы не выиграли пари, – холодно произнес Дежан. – Это мошенничество.

– Условие было одно, – сказал Фредэ. – Без оговорок. С ним согласились обе стороны.

– Он победил, – настойчиво повторила Орфелина.

У Анжа на мгновение закружилась голова: от девушки исходил волшебный запах фиалок.

– Дьявол! – разъярился Моди. – Вам-то какое дело?!

– Быть может, мадемуазель, вы и сами не против поехать с ним, – не обращая внимания на Амедео, отчеканил Дежан. – Это ваше дело. Тем не менее я оставляю за собой право назвать подлость подлостью.

Нет, не с этими словами он должен был обратиться к ней! Как глупо всё вышло…

– Вы оскорбляете меня! – крикнул Модильяни.

– Потому что имею на это право, – заметил Анж. – Я оставляю вас наедине с совестью, если она еще жива.

– Пахнет дуэлью! – прошипел Моди.

– Прошу вас, не надо… – взмолилась Орфелина.

Анж коротко, без размаха, ударил тосканца. Амедео успел увернуться, однако сомкнутые пальцы Дежана всё же прошлись по его скуле. Моди рванулся вперед, но его удержали.

– Я облегчаю вам задачу, – сказал Анж. – Выбирайте оружие.

– Пистолеты!

– Пистолеты, – согласился Дежан. – Советую отдохнуть, ибо вам придется быть в половине одиннадцатого у фонтана Медичи в Люксембургском саду. Мсье Аполлинер, прошу вас быть моим секундантом. А вы… – с горечью обратился художник к Орфелине, – надеюсь, теперь вы понимаете, что неосмотрительно заключили пари на таких двусмысленных условиях.

Девушка вздрогнула и опустила глаза. Амедео взял ее за руку.

– Нет, – с ненавистью сказал Анж тосканцу. – У негодяев не бывает сердца.

– Достаточно оскорблений! – вмешался папаша Фредэ. – Дуэль назначена.

Дежан коротко поклонился и поднялся на второй этаж. Наскоро переодевшись, он под неодобрительными взглядами вышел из «Резвого Кролика».

Да, Модильяни здесь любили и всегда принимали его сторону.

Глава 6. Дуэль у фонтана Медичи

Улица встретила его тошнотворным духом кислого вина и мочи. Анж вспомнил фиалковый запах Орфелины и бессильно опустился на скамейку. Вынул портсигар, подержал его на весу, потом вновь положил в карман. Он не сразу понял, что вокруг что-то происходит.

Драка продолжалась более чем всерьез. И группы дерущихся очень отличались друг от друга.

За перевернутыми столами держали оборону участники карнавала. Их штурмовали неизвестные Анжу крепкие мужчины в серых спецовках и робах – по виду основательно пьяные. Один из них вырвался из гущи побоища и надрывно заорал:

– Фредэ, старое дерьмо! Это… Почему пьянка без нас?.. Ненавидишь пролетариат, скотина?!

Он ловко выудил булыжник из мостовой, но заметил Дежана и остановился в раздумье, метнуть ли его в стекло либо в этого буржуа.

– Грязные метеки! Вы загадили собой Париж! Французу нечем дышать! Мы будем умирать на войне, а вы сожрете наш хлеб! Но мы вернемся и перережем всех!

«Камень, – мелькнула мысль в голове Дежана. – Орфелина слишком близко от входа».

Выбора не оставалось.

Он едва успел – рабочий только замахивался, чтобы метнуть булыжник ему навстречу. Анж перехватил волосатую руку и рванул в сторону. Раздался хруст. Пьяный пролетарий по-женски пронзительно взвизгнул и закружился на месте. Художник понял, что именно этого ему сейчас и хотелось – ломать, крушить, унимая собственную невыносимую боль.

Рабочие толпой хлынули к Анжу. Он издали бросил на скамейку пакет с костюмом и выхватил свой пистолет. Рукоять закружилась над головами, загуляла по протянутым рукам, по плечам, спинам. Сейчас перед ним снова была совиная стая – воющая, машущая крыльями, тянущая крючковатые когти-пальцы. Видение сбывалось. Эта мысль удвоила силы художника. Раздались истошные крики, на пистолете появились капли крови.

Из «Кролика» на шум вывалили гости. Аполлинер, быстро поняв что к чему, первым пробился к Дежану и стал рядом, плечом к плечу. С тростью наперевес к ним присоединился Жакоб. Потом на помощь бросились остальные мужчины. Опомнившись, в тыл рабочим ударили засевшие за столами флибустьеры.

Краем глаза Анж заметил, как Моди поспешно усаживает в такси Орфелину и сам протискивается за нею в салон. Честное слово, Дежан сейчас был готов простить тосканца. Вслед автомобилю полетели два камня, но, к счастью, не достигли цели.

Исход схватки решили опоздавший на карнавал Зборовский и дико вращающий налитыми кровью глазами Диего Ривера. Между ними ввинтился Архипенко в бронзовой треуголке и принялся деловито отвешивать пролетариям тяжелые тумаки. Под таким напором противник подался назад.

Площадка перед «Резвым Кроликом» была очищена в считаные минуты. Рабочие уводили своих раненых. Кроме травмированной руки сквернослова, серьезных увечий не было – в основном синяки и ссадины, которые, в частности, нанес рукоятью пистолета сам Дежан. Женщины бросились перевязывать царапины и ушибы разгоряченным пиратам.

– Проклятье! – бушевал Фредэ. – Где чертовы жандармы? Ну и убытки! Больше никаких карнавалов!

– Спасибо вам! – Анж поблагодарил всех, кто так вовремя пришел на выручку. А для Аполлинера добавил: – Надеюсь, эта маленькая война не помешает вам быть моим секундантом.

Художник схватил ближайший кувшин с вином и осушил его до дна. Сразу закружилась голова, помутилось в глазах. В поисках опоры он ухватился за один из перевернутых столов.

Гийом покачал головой:

– Пить вам больше не следует. Насколько я понимаю, вы собираетесь стрелять из этой развалины, – он указал на пистолет, который Анж всё еще держал в руке. – Готов поспорить, вы даже не умеете его заряжать. А у Моди армейский «лебель», который ему перед отъездом оставил на хранение Пикассо. И, умоляю, если вы человек здравомыслящий, обратите всё в шутку. Вряд ли я прощу себе, если прольется кровь – ваша или Амедео, всё равно.

* * *

Анж чувствовал себя разбитым. Напуганные дракой, таксисты и извозчики быстро разъехались, так что приходилось добираться пешком. Нетвердой походкой Дежан направлялся к дому. Прохожие сторонились его. Какой-то шутник плюнул художнику на спину и улизнул за ближайший угол.