В. Крутов - Вождь: Ленин, которого мы не знали

• Название: Вождь: Ленин, которого мы не знали
• Автор: В. Крутов
• Издательство: Приволж. кн. изд-во
• Жанр: История
• Год: 1991

Сборник «Вождь» продолжает серию политических биографий, начатую в издательстве книгой «Столыпин. Жизнь и смерть» [1].

Несмотря на то, что В. И. Ленин, можно сказать, самый известный политический деятель нашего столетия, его подлинная биография так и не была написана. До сих пор Ленин является для многих знакомым незнакомцем. Кто же он был? «Неотпетый злодей», как ныне его называют ярые антикоммунисты, или же «горный орел», как называл его самый ортодоксальный большевик И. Сталин? Ответ на этот вопрос в какой-то мере и дают материалы этого сборника, среди авторов которого как верные соратники вождя революции, так и его самые непримиримые противники, а также люди, не принадлежавшие ни к тому, ни к другому лагерю.

---

Каждое лето у Ильича появлялась потребность в приятном отдыхе и лечении. У «своих» партийных докторов не лечится. Заболит животик — мчится в Швейцарию к знаменитому доктору Мермоду. Приболела «Минога» — Ильич везет ее из Польши опять же в Швейцарию, в Берн, к другой мировой знаменитости — Кохеру. Бесплатных большевистских докторов Ильич избегал, предоставив возможность пользоваться их услугами товарищам пролетариям. Заметим, что эта ленинская традиция тщательно охранялась и недурно сохранялась благодаря усилиям высших партийно-государственных начальников в СССР, где все Политбюро предпочитает в критических случаях пользоваться услугами зарубежных беспартийных светил, безыдейно ставя идейно преданных лекарей в сторонку. Разумеется, услуги загрансветил оплачиваются по-королевски щедро и не из своего кармана.

Свое здоровье «вожди» берегут и знают, кому можно доверять, а кому нельзя. Об этом более чем откровенно пишет Ленин в своем письме к Горькому в ноябре 1913 года. «Известие о том, что Вас лечит новым способом «большевик», хотя и бывший, меня ей-ей обеспокоило. Упаси боже от врачей-товарищей вообще, врачей-большевиков в частности. Право же, в 99 случаях из 100 врачи-товарищи «ослы», как мне раз сказал один хороший врач. Уверяю Вас, что лечиться [33] надо только у первоклассных знаменитостей. Пробовать на себе изобретения большевика — это ужасно!» [34]. Редкое откровение! Кто из нормальных «простых» советских людей не согласится здесь с Лениным? Правда — есть правда. Пробовать на себе большевистские изобретения действительно ужасно.

Будучи в Лондоне, Ленин любил кататься на омнибусах. Крупская вспоминает: «Ильич изучал живой Лондон. Он любил забираться на верх омнибуса и подолгу ездить по городу… Тихие скверы с парадными особняками, с зеркальными окнами, все увитые зеленью, где ездят только вылощенные кэбы, и ютящиеся грязные переулки, населенные лондонским рабочим людом, где посередине развешано белье, а на крыльце играют бедные дети… Наблюдая эти кричащие контрасты богатства и нищеты, Ильич сквозь зубы повторял: «Two nati ons» [35]]

[36].

Не знаем, всерьез ли сипел сквозь зубы Ильич Первый о двух нациях. В Советском Союзе каста партократов-рабовладельцев давно оформилась в особую номенклатурную «нацию». Бледные дети, играющие в темных коридорах советских рабочих общежитий, не вызывают у партийного начальства гнева на несправедливость своей власти. Утопающие в зелени особняки советской аристократии бдительно охраняются «доблестными» чекистами и специальной милицией. Вопиющие контрасты визуально подчеркивают строгое классовое разделение общества страны недостроенного коммунизма. Злые люди создавали марксизм-ленинизм. Злые и несправедливые. Одни мерзавцы выдумывали, другие творили, а третьи дотворяют, пожиная и пожирая плоды усилий основоположников их нечестивого счастья. Наивно полагать, будто можно пронять их проповедью любви к ближнему или ссылками на ими же выдуманные законы. Соцлагерные партократы в свою власть вцепились крепко. Эта власть — их власть, их судьба. Они до тех пор будут сидеть на шее народа, пока их не сбросят силой.

Ненужных легенд большевики не сочиняют. Мы немало места уделили одной из них — легенде о нищете Ильича Первого. Теперь подумаем, для чего нужна была эта легенда, и выясним, с чего и когда она вошла в большевистский пропагандический обиход. Дело в том, что трудящиеся «страны советов» и сейчас живут небогато, а после октябрьского переворота, исключая НЭП, добрые полвека влачили существование в сплошной полосе бедствий. «Руководители» никаких лишений не знали, но, чтобы не злить народ зрелищем своего нескончаемого пира, постарались хорошенько свою роскошь спрятать за высокими заборами «персональных» особняков и широкими спинами чекистов. Постепенно трудящихся обучили грамоте, чтобы они могли читать разрешенные к чтению книжки, нужные новым господам для упрочения своей незаконной власти. Среди этих разрешенных к чтению книжек особо выделялись книжки обязательные не только к чтению, но и к изучению. В такого рода «литературе» первейшее значение и место занимают биографии «отцов-осноноположников». Описанная в них нищета и скромность в потребностях главных «вождей», разумеется, чистейшая ложь. Но ложь эта была создана с целью душевного и духовного сближения на расстоянии, причем сближения одностороннего с видимостью обоюдного. «Вождей» нужно было сделать «своими» для народа. Ленин тут прямо артист — сам помог сближению, сменив при въезде в Россию щегольской «котелок» на мятую кепочку. Мол, видите, я сам такой же, как и вы, товарищи рабочие. Народ голодает. Но ведь и Ленин жил впроголодь, питаясь одной картошкой из солдатского котелка, уверяют советские биографы. Народ ютится в подвалах, «коммуналках», общежитиях и по «углам» частников. Создаются «Магнитки», «Беломорканалы» и тому подобное, а людям жить негде, домой для них строится плачевно мало. Не ворчите, товарищи рабочие. Великий Ленин — и то жил где попало, даже в шалаше, всю жизнь скитался по чужим «углам», но не роптал на судьбу, а денно и нощно трудился для вашего будущего блага, увещевают народ «знатоки» ленинской жизни.

Как ни странно покажется с первого взгляда, основоположником легенды о бедствиях Ильича Первого был рабочий Владимиров, бывший наборщиком большевистской типографии в Париже. Сей товарищ в 1924 году выпустил с помощью Государственого издательства Украины брошюру «Ленин в Женеве и Париже», которая вышла в свет сразу после смерти Ленина. В ней Владимиров со слезами завирается о страшных бедствиях своего кормильца и покровителя, подкрепляя сказанное «фактами». Например, говоря о парижской квартире Ленина на улице Бонье, Владимиров утверждает, будто она состояла из одной комнаты с альковом и маленькой спальней. Но эти «правдивые» свидетельства рабочего Владимирова резко расходятся с описанием той же квартиры другими очевидцами и, в частности, самими квартиросъемщиками. Но версии Владимирова, Ульяновы жили вчетвером в одной комнате с альковом. Крупская и Ленин пишут иное.

Крупская пишет следующее: «Квартира была нанята на улице Бонье, недалеко от парка Монсури. Квартира была большая, светлая и даже с зеркалами над камином [37]. Была там комната для моей матери, для Марии Ильиничны, которая приехала в это время в Цариж, в Сорбонну, учиться языку, наша комната с Владимиром Ильичом и приемная» [38].

По-видимому, в данный период бедствия сводились в основном к отсутствию кухарки, поскольку в обязанности прислуживающей «мадам» не входило приготовление пищи и мытье посуды. Quelle horreur! Фи-фи!

«Суровые» условия жизни «вождя» вызывали сочувствие родственников. «Как-то в феврале, помнится, приехал из своего путешествия по Японии Марк Тимофеевич, муж Анны Ильиничны, обедал у нас. Посмотрел он, как мы хлопочем около кухни, как по очереди с Марией Ильиничной моем посуду, и говорит: «Лучше бы вы «Машу» какую завели» [39]. Ценный совет дал товарищ Елизаров, но с «Машами» в Париже было нелегко. «Машу» в Париже найти труднее, чем Пашу в Сибири, да и двумя с полтиной не откупишься. «Вождь» жил шикарно, однако, по каким-то соображениям, предпочел в то время обходиться услугами одной консьержки и теми «саламандрами» которые носили ему уголь, топили и чистили камины. А господа сами себе готовили, сами подавали на стол и даже мыли после себя посуду.

19 декабря 1908 года «вождь» пишет сестре Анне бодрое письмо, из которого мы опять узнаем нечто противоположное грустной сказке Владимирова: «Мы едем сейчас из гостиницы на свою новую квартиру: М-е VI. Oulianoff, 24. Rue Beaunier, 24 Paris [40]. Нашли очень хорошую квартиру, шикарную и дорогую: 850 frs.+налог около 60 frs.

… По московски это дешево [41], по здешнему дорого. Зато будет поместительно и, надеемся, хорошо… Квартира… около парка Montsouris. Тихо, как в провинции… Парижем пока довольны» [42]. Любой советский рабочий был бы доволен такой квартирой не только в Париже, но и в Пензе, только бы дали. Но не дадут. По советским законам семье рабочего из четырех человек не положено иметь четырехкомнатную квартиру. В идеальном случае он может рассчитывать только на трехкомнатную и, конечно, без каминов. А что касается Ленина, так «вождь» по-советски не жил ни до, ни после октябрьского переворота.

Почему так нагло врал старый большевик Владимиров? Потому, что он был русским Эккариусом, типичным пролетарским Иудой. Подлый наймит большевиков отрабатывал свои сребреники. С его, Владимирова, грязной руки пошла гулять-куролесить легенда о стесненных жилищных условиях Ильича Первого в годы эмиграции.

Через год жилищные условия жизни Ленина действительно изменились. Сестра Маняша доучила французский язык и укатила из Парижа. Оплачивать явно лишнюю комнату не было смысла. Ленин нашел другую квартиру, на улице Мари-Роз, трехкомнатную на троих, без каминов, зато с центральным паровым отоплением. Своими ежедневными визитами истопницы сильно раздражали «великого мыслителя», поэтому он был несказанно рад возможности жить в квартире с паровым отоплением, о чем неоднократно с восторгом писал своим родственникам. Теперь эту квартиру превратили в музей Ленина и обязательно показывают всем блатным, попавшим в качестве туристов в Париж.