Мария Гинзбург - Черный ангел

• Название: Черный ангел
• Автор: Мария Гинзбург
• Издательство: Ленинградское издательство
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2012
• ISBN: 978-5-9942-0962-2

Отшумела, отгремела Третья мировая. Инопланетяне успешно изгнаны с Земли. Карл Шмеллинг скучает в своем роскошном замке над Волховом. В руки Шмеллингу попадает некий артефакт, похожий на старинную книгу. И это действительно оказывается учебник — учебник для сверхчеловека. Но за все в мире нужно платить. За познания — печалью, а за способность проходить сквозь стены, читать мысли и видеть в темноте — жизнями других людей. Карл Шмеллинг превращается в энергетического вампира; отныне он обречен убивать людей, чтобы поддерживать собственное существование. Он превращает в сверхчеловека и свою возлюбленную, Брюнгильду Покатикамень. Ревнивый муж организует против любовников новый крестовый поход, а тут в Новгород прибывает настоящий владелец книги…

---

В центре комнаты стоял чемодан из фиолетового пластика. Он был открыт. В его пасти поблескивали зубчики стальной молнии. Оттуда же свешивались носки, платья, майки.

Дверь отворилась, и вошла Даша. Это была высокая для своего возраста, но довольно худенькая девочка. Волосы у нее были светлыми, того платинового оттенка, который говорит о том, что со временем они неизбежно потемнеют. Глаза у Даши были голубыми, как у матери, и такими же большими и выразительными, как у Лота. Но удивительное добродушие, написанное на ее круглом личике, было ее собственным. Ничем подобным никогда не обладало ни волевое лицо Лота, ни красивое лицо Брюн. На Даше были надеты темно-синие короткие шорты и легкая белая футболка с изображением симпатичных акул. Отец купил ее на курорте, вместе с другими подарками для дочери.

В руках Даша несла плётеную корзину для белья, за которой и ходила в ванную. Поставив ее на ковер, девочка ловким пинком повалила чемодан на бок. Он раскрылся окончательно, выплюнув на пол разноцветный поток одежды. Даша принялась сортировать его и складывать грязные вещи в корзину. Некоторые вещи — например, дождевик из зеленого брезента, из-за которого Лот называл Дашу своей лягушечкой — так и остался чистым, Даша не надевала его ни разу. Значит, и стирать его не требовалось.

В комнате появилась Брюн.

— Привет, — сказала она, разглядывая кучу одежды на полу. — Уже вещи разбираешь? Молодец. Заканчивай, пойдем обедать. Остальное потом доделаешь.

— Сейчас, мам, — сказала Даша.

Девочка поднялась с пола, подошла к резному шкафу и повесила туда дождевик и платье из желтой органзы.

— Тебе понравилось на юге? — спросила Брюн. — Тебе там было хорошо?

— Очень! — бодро воскликнула Даша.

Смутная тень скользнула по лицу матери. Это был неправильный ответ. Но Даша этого не поняла, а Брюн не могла признаться себе в этом.

— Пойдем, — повторила Брюн. — Я приготовила рагу — твое любимое.

— А в отеле на обед подавали жареных осьминогов. Ты не представляешь, мама, как это вкусно! — сказала Даша.

Она выудила из кармана чемодана плоскую рамку и приблизилась к матери.

— Это маленький фотоальбом, — сказала Даша. — Папа купил. Смотри.

Она нажала плоскую кнопку на боку рамки. Снимок со смеющейся Дашей сменился изображением девочки на фоне белых скал и яркого неба. Брюн с интересом разглядывала снимки, которые дочь прокручивала перед ней. Вот Даша, а по бокам, как два гиганта-телохранителя, застыли Лот с Ирвингом; вот дочь несется вниз по трубе с водой и хохочет.

— А это что? — изумилась Брюн.

— А это такой надувной айсберг, — сказала Даша. — Видишь, хваталки? По ним забираешься наверх и прыгаешь в воду. Очень весело.

— А я вот никогда никуда не ездила, — вздохнула Брюн.

— Еще съездишь, — великодушно сказала Даша. — В следующем году я буду уже большая, и можно будет оставить меня с дядей Ирвингом. А вы с папой съездите вдвоем, отдохнете от меня.

Брюн усмехнулась:

— А в этот раз, значит, вы с папой отдыхали от меня?

Даша уже ее не слушала. Девочка выбрала тот снимок, где она была запечатлена с отцом и дядей. Альбом можно было использовать и в качестве рамки с набором сменных фотографий. Даша поставила рамку на стол, рядом с танцовщицей из разноцветного стекла. Юбка фигурки взметнулась так, словно она танцевала в языках пламени. Девочка обернулась к матери и хотела ее обнять. Брюн сделала вид, что не заметила и не поняла ее жеста, ловко увернулась и вышла из комнаты. Даша нахмурилась, но тут же забыла и об этом. Она покинула детскую вслед за матерью. Даша беспечно сбежала по лестнице, оказавшись в кухне раньше Брюн.

Жизнь была прекрасна, отдых удался, родители ее любили.

Что еще нужно для счастья в одиннадцать лет?

Карл вздохнул. Так вздыхает ребенок, первый раз увидевший бабочку, и женщина при виде платья своей мечты в витрине. Шмеллинг держал книгу в руках так, словно она была кубком из тончайшего хрусталя, который мог треснуть от неосторожного взгляда. Ирвинг, довольно улыбаясь, смотрел на друга.

— Похоже на Серебряный Кодекс, — сказал Карл. — Пергамент красный. Хотя нет, буквы черные… Но встречаются и золотые.

— На каком языке был написан тот кодекс? — спросил Ирвинг.

— На готском, — ответил Карл. — Епископ Ульфила, то есть Волчонок, перевел для готов Евангелие и создал письменность для целого народа.

— Ты знаешь готский? — спросил Ирвинг.

— Этот язык давно мертв. Как и те, кто говорил на нем.

— Я имел в виду, если эта книга написана на готском, то скорее всего она и есть Серебряный кодекс епископа Волчонка, — пояснил Ирвинг.

— Нет, — сказал Карл. — Этого языка я не знаю, но это не готский. Очень похоже на санскрит. Ты прав. Это не Серебряный кодекс. Впрочем, можно было сразу догадаться. На обложке Серебряного кодекса изображены два ангела, несущие зеркало, и мужчина с книгой в руках. А здесь — дракон и дерево…

Шмеллинг оторвался наконец от книги и взглянул на Ирвинга.

— Я, разумеется, не могу спросить тебя, где ты раздобыл эту инкунабулу?

Ирвинг мучительно покраснел.

— Она из Непала, — сказал Тачстоун. — Ты говоришь, санскрит. По-моему, это язык древних индусов, разве не так?

Карл кивнул.

— Ну вот, возможно ее сделали в Индии. А потом перевезли в Непал, — сказал Ирвинг.

— Все возможно, — согласился Карл. — Огромное спасибо тебе. Я тебе что-нибудь должен?

Ирвинг махнул рукой.

— Ты не представляешь ее ценности, — сказал Карл. — Это очень дорогая вещь. Мне будет неловко, если…

— За ней может придти законный владелец, — перебил его Ирвинг. — Вот с ним и поговоришь.

— Ах вот как, — сказал Карл. — И как он может выглядеть?

— Как монах-буддист с нордической внешностью.

— Да, при таких приметах ошибиться сложно, — хмыкнул Шмеллинг. — Хорошо, я буду иметь в виду.

Он попрощался с Ирвингом и вышел, сунув книгу под мышку. Ирвинг представил себе, как Карл мчится домой на своей черной «вольво», уединяется в комнате на самом верху башенки и жадно вчитывается в малопонятные, потускневшие от времени знаки, а в окно заглядывает любопытная горгулья с водостока…

Ирвинг усмехнулся. Приятно делать приятное приятным людям; но он открыл этот процесс для себя очень недавно. Что-то тускло блеснуло на ковре. Ирвинг наклонился и увидел, что это застежка от книги. Инкунабулы, как назвал ее Карл. Наверное, она отлетела, когда Ирвинг открыл книгу. А он и не заметил этого из-за накатившей дурноты.

Ирвинг выбежал в коридор и столкнулся с Брюн. Жена брата стояла у высокого, во всю стену окна и любовалась видом на ночной лес.

— Ты не видела Карла? — спросил Ирвинг.

Брюн молча ткнула рукой в стекло. Ирвинг услышал рёв мотора. Карл отъезжал от жилища Тачстоуна.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Я подарил ему старинную книгу, а застёжку от нее забыл отдать, — сокрушенно произнес Ирвинг.

— Какая интересная книга — на застежках, — заметила Брюн. — Ну, гнаться за Карлом, чтобы отдать ее, уже не стоит. Заглянешь к нему завтра утром, когда поедешь в Боровичи. Сделаешь крюк, так не пешком же.

— Да, ты пожалуй права, — согласился Ирвинг. — Я так и поступлю.

Брюн улыбнулась:

— А сейчас пора спать. Тебе завтра предстоит длинная дорога. Принести тебе чашку горячего шоколада? Выпить перед сном, успокоиться?

— О, вот это сейчас будет в самый раз, — улыбнулся в ответ Ирвинг.

Теплая, уютная Брюн, немного смешная и добрая, относилась к нему почти что с материнской заботой. Хотя по возрасту он годился ей, скорее, в младшие братья. Ирвинг очень любил и уважал ее. Брюн казалась ему воплощением женственности. Ирвинг немного завидовал Лоту.

Брюн направилась в кухню. Ирвинг вернулся в комнату.

«Действительно, отдам завтра», решил Ирвинг и засунул застежку в карман своих черных джинсов.

Но завтра он ее не отдал. Ирвинг проспал. Брат одолжил ему флаер. Зарядка батареи обходилась недешево, но Лот мог себе это позволить. Ирвинг вскочил во флаер и вылетел из Новгорода в спешке, позабыв обо всем. Кованая застежка старинной инкунабулы умчалась в Боровичи вместе с ним.

Она была очень удобной овальной формы и совершенно не чувствовалась в кармане черных джинсов.

Давным-давно, еще при царском режиме, на истоке Волхва хотели построить железнодорожный мост. Однако дело ограничилось возведением пяти массивных опор из каменных блоков — «быков». Еще успели сделать насыпь для дороги по обоим берегам реки. Коммунисты, владевшие этой землей после Романовых, сделали дорогу, идущую по левому берегу. Одним из развлечений новгородской молодежи в демократической России было забираться на того «быка», что стоял на суше.

Федор Суетин, фактически владевший Новгородской областью с 2028 по 2053 год, построил замок на быках, или, как его скоро стали называть в городе — замок Быка. Здание явилось результатом изящного технологического решения. Его автором был один из последних профессиональных мостостроителей — Денис Щемелинин. Так же замок Быка стал последним заказом, который Щемелинин выполнил в России. Следующим его детищем был печально известный Поющий мост через Персидский залив, построенный по заказу США. Поющий мост соединил север ОАЭ и иранский город Бендер-Аббас, стоящий на берегу Ормузского пролива. Мост был уничтожен телкхассцами при налете в 2048 году.