Саския Норт - Побег из Амстердама

• Название: Побег из Амстердама
• Автор: Саския Норт
• Издательство: Захаров
• Жанр: Триллер
• Год: 2005
• ISBN: 5-8159-0547-X

Молодая женщина получает письма с угрозами, в ее жизни одно за другим происходят странные, пугающие события. Пытаясь скрыться и уберечь от опасности детей, она уезжает в дом своего детства, но и там не находит покоя. Память возвращает страшные воспоминания, самые близкие люди вдруг видят в ней сумасшедшую, а таинственный преследователь подбирается все ближе…

---

Я отковыряла сургуч с винной бутылки и закрутила штопор в пробку. Рини наблюдала за мной в нетерпении услышать подробности.

— Да когда было рассказывать… Все сразу навалилось, и честно сказать, мне не хотелось ни с кем разговаривать…

— Да, девочка, нелегко тебе. И детки. Они ведь тоже переживали. Мне Мейрел рассказала. Такая расстроенная…

Она откинулась на спинку, готовая услышать всю историю.

— Рини, я пока не хочу об этом говорить.

— Он себе кого-то завел?

Теперь она не отстанет. Запустила в меня свои когти и не угомонится, пока не получит хотя бы одну смачную подробность. Как минимум на это она могла рассчитывать, раз уж сидела с детьми.

— Нет, не в этом дело. Все так сложно. Нам просто стало плохо вместе.

Вниз по лестнице примчались дети. Вольф запрыгнул ко мне на колени, а Мейрел обхватила руками за шею. «Мамочка любимая…» — Вольф десять раз поцеловал меня в щеку с самым милым выражением лица, какое только мог изобразить:

— Можно нам чипсы и включить телевизор?

— Давайте. Возьмите в шкафу. Только не крошить мне на кровать!

Рини подождала, пока дети не поднялись наверх на безопасное непрослушиваемое расстояние, и продолжила допрос:

— Как это? Что у вас не так?

— Ну ты же знаешь, как бывает… Мы ругались все время, и у меня было ощущение, что я все делаю одна. Что он больше мешал, чем помогал. Просто все закончилось.

Остальное ее не касалось.

— Может, у тебя кто завелся?

— Нет, с чего ты взяла?

— Это, конечно, не моего ума дело, но тут на днях у тебя на пороге топтался парень, говорил, что он твой свояк.

Мой свояк? Мартин? Я не видела его уже несколько месяцев. И зачем он приезжал? Я с трудом припомнила сообщение от него на автоответчике пару недель назад. Он хотел поговорить. Я подумала, наверное, насчет денег — Мартин занимался этим, он был моим бухгалтером, — сам перезвонит.

— Ты с ним разговаривала?

— Да. Тебя не было, а я случайно проходила мимо. Он сидел на ступеньке. Я спросила, могу ли чем помочь, а он сказал, что ждет тебя, что он твой свояк. Странноватый какой-то. Я еще сказала ему, что ты можешь прийти поздно. А потом он ушел.

— Почему странноватый? Что он сделал?

— Да ничего, просто странный был. Нервный ужасно. Перепуганный. Спросил, могу ли я его впустить, что он ключ потерял, что ты не рассердишься. Я сказала, ага, конечно, много вас тут свояков таких ходит. Даже не думай!

Я ничего не поняла. Чего он хотел? Почему он не оставил записки и не перезвонил?

Рини права, может, этот парень и не был моим свояком. Мартин в любом случае не был нервным типом и не приехал бы ни с того ни с сего. И уж точно не тратил бы свое драгоценное время на сидение на ступеньке. Должно было случиться что-то серьезное, но об этом я бы знала.

— Да, Мария, мужики тут в очереди стоят у тебя под дверью! — Рини засмеялась и подлила нам еще вина. — Мне бы так. Давай расскажи-ка, что это за негр привез тебя сегодня?

— Это Стив, отец Мейрел.

— Иди ты! Опять выкопался? Ну дела! И чего? Уж не хочет ли он опекунства?

— Нет, это совершенно невозможно. Он никогда ее не признавал официально. Но он хотел бы с ней увидеться…

— Да что ты! Бедный наш цыпленочек! Они считают, что можно вот так мотаться туда-сюда! Мудаки они все, все эти мужики! А мой-то тоже хорош! Что сегодня вычудил!

Так Рини дошла до своей излюбленной темы — своего дражайшего супруга, Гюса Хрена Моржового.

Она выкурила пять сигарет, выхлебала бутылку вина, после чего, изрядно шатаясь, отправилась на йогу. Когда она ушла, я заказала две пиццы, и мы с детьми съели их прямо в спальне в кровати у телевизора. Мы посмотрели «Самые смешные американские видео» и «Народного артиста». Мейрел сказала, что я тоже должна участвовать в этой передаче. Тогда бы я прославилась и разбогатела. Они заснули возле меня с коробками из-под пиццы на коленках. Я выбралась из спальни выпить еще одну рюмку и выкурить сигарету. Внизу я проверила окна, задернула шторы и заперла двери. Зажгла все лампочки. И все равно мне было неспокойно. Я действительно была одна. Впервые за долгое время мне так захотелось, чтобы у меня была мама, которой можно было бы позвонить, и она бы меня успокоила.

Мои ноги заледенели, а пальцы онемели от холода, но я все стояла у окна на кухне, глядя на улицу. Я боялась спать. Я могла позвонить сестре. Я должна была позвонить сестре. Но между нами было так много всего, мы так вросли в наши роли, что я знала: от нашего разговора мне станет только хуже. Позвоню завтра. Узнаю, что случилось у Мартина. А сейчас надо лечь спать. Как бы то ни было. Я взяла за вешалкой старую клюшку для гольфа, которую мне когда-то подарил Геерт, чтобы отбиваться от воров, и пошла наверх.

Глава 11

Мне приснился странный сон. Моя мать сидела у моей кровати и улыбалась, мило и нежно. Она положила теплую руку мне на лоб, гладила мои волосы, убирала пряди с моего лица, брала меня за руку.

— Девочка моя, — говорила она, — какие красивые у тебя дети.

У меня на животе лежал младенец. Он спал и сосал кулачок. Мама склонилась над нами, чтобы рассмотреть его личико, и нежно гладила его пальцем.

— Можно мне его подержать? — спросила она, но я не разрешила.

Я прижала малыша к себе, защищая руками его нежное тельце.

— Так нельзя, — плакала я. — Я не могу отдать тебе ребенка! Это все, что у меня есть. Это моя семья! А ты все ломаешь!

Она все-таки схватила ребенка, и у меня не было сил ей сопротивляться. Я лежала как парализованная, а она выдирала младенца у меня из рук. Я глянула вниз, на свой живот, а он оказался разрезан. Она вырвала из моего тела моего ребенка и мое сердце и убегала, забрав их с собой. Я хотела закричать, но не смогла выдавить ни звука. Теплая кровь лилась из моего живота по ногам.

Меня разбудил плач Вольфа. Он описался.

— Я не виноват, мама! Я проснулся, а это уже случилось!

— Ничего страшного, дружочек, ничего страшного, — утешала я его, прижав к себе, и терлась щекой о его теплую щечку.

— Мама, ты щиплешься!

Он вывернулся из моих рук и вылез из постели. Я пошла за ним. Голова была тяжелая, как будто вместо мозгов в ней были камни и давили изнутри мне на глаза. В животе было пусто, больно и холодно.

Пошатывающийся от сна Вольф топал по темному коридору. Разве я не оставила свет? Беспокойство и страх снова вцепились мне в желудок.

— Вольф! — в панике закричала я. — Вольф, подожди! Стой здесь! Я сама принесу простынь и пижаму.

С перепугу он заплакал еще громче.

Мейрел тоже проснулась.

— Заткнитесь! — буркнула она и повернулась на другой бок. Но тут почувствовала мокрое, начала ругаться и выскочила из постели.

— Нельзя так злиться, сраная Мейрел! — рыдал Вольф. — Я не виноват!

— Да ты просто еще маленький, Вольф! Ты еще писаешься в постель! Черт побери!

Я схватила их за руки.

— Давайте не будем сейчас ругаться. Посидите здесь, а я принесу чистые простыни. И мы опять ляжем спать.

Мейрел вырвалась:

— Я пойду к себе в постель!

— Нет! Ты останешься здесь!

Я с силой ухватила ее за плечо.

Мейрел протерла глаза и посмотрела на меня своим пренебрежительным взглядом:

— Перестань, мам.

Я вцепилась в нее почти в панике. В коридоре никого быть не может. Ничего не случилось. Но я боялась ее отпустить. Мы должны оставаться вместе.

— Пожалуйста, — попросила я. — Мейрел, Вольф, я немножко расстроена. Давайте вместе перестелим кровать и ляжем спать.

Вольф с серьезной мордашкой ухватил меня за руку:

— О’кей, мам!

Мейрел задумчиво уселась на кровать.

Мое сердце бешено колотилось, я прошла по коридору, достала из шкафа чистое белье и пижамку, пытаясь вспомнить, оставила я свет или все-таки выключила. Когда я наконец перестелила постель и мы улеглись, до меня окончательно дошло, что продолжаться так дальше не может. Я не имела права поддаваться страху. И тем более когда рядом дети. Может, нам действительно стоило уехать. Погостить у кого-нибудь. Но куда мы могли уехать? И как быть с моей работой? Нет работы — нет денег. Все мое наследство было вложено в этот дом — на него хлеба не купишь…

Или все-таки лучше подождать? Может, все эти странные вещи прекратятся. Может, это были шутки какого-нибудь психа, и он выберет себе новую жертву. Я закрыла глаза и обняла теплое тельце Вольфа. Мне снова почудилось лицо матери, она смотрела на меня с такой любовью. Я не могла припомнить, смотрела ли она так на меня когда-нибудь при жизни.

Нас разбудил дверной звонок. Было еще совсем темно, значит, очень рано. На звонок нажали еще раз, и я заторопилась вниз. На полпути на лестнице я поняла, что это ужасно странно, кто мог прийти к нам в такую рань? Я пробежала по лестнице вниз, на кухню и осторожно отодвинула край занавески. На пороге стоял мужчина в темном костюме, его лицо скрывал огромный черный зонтик. Только я успела подумать, что это очень похоже на Стива, заявиться вот так среди ночи, как заметила за спиной у него большой черный «мерседес». Известная картинка. Человек в черном и его катафалк.