Сергей Хмельницкий - Пржевальский

• Название: Пржевальский
• Автор: Сергей Хмельницкий
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1950

В настоящем издании представлен биографический роман о великом российском путешественнике, исследователе Центральной Азии Николае Михайловиче Пржевальском.

---

Прогнав тангутов и сделав небольшой переход, путешественники расположились на отдых. Пржевальский, перед отъездом из России получивший от правительства право награждать своих казаков и солдат, наградил их всех повышением в чине.

На другой день, двинувшись дальше, путешественники переправились вброд через неведомую до того времени реку, впадающую в одно из двух озер верхнего течения Хуанхэ.

«В память нападения тангутов, — говорит Пржевальский, — я назвал эту реку Разбойничья».

Сделав один переход от реки Разбойничьей, караван двинулся по южному берегу озера. Впервые в истории географических исследований Пржевальский точно определял географическое положение озер верхней Хуанхэ, впервые точно наносил на карту очертания их берегов.

На третий день путешественники заметили вдали трех всадников, следовавших за ними. Часа через два, когда экспедиция сделала привал, из ущелья, расположенного в двух километрах впереди бивуака, показался конный отряд человек в триста. Всадники неслись в сторону русских.

Быстро приготовились путешественники отразить новое нападение.

Приблизившись к ним на расстояние около километра, разбойники с громким криком бросились в атаку. Гулко застучали по глинистой почве копыта коней. По встречному ветру развевались суконные плащи и длинные черные волосы нголоков. Все ясней выделялись силуэты всадников с пиками в руках.

«Словно туча неслась на нас эта орда… А на другой стороне, впереди своего бивуака, молча с прицеленными винтовками, стояла наша маленькая кучка — четырнадцать человек, для которых теперь не было иного исхода как смерть или победа.

Когда расстояние между нами и разбойниками сократилось до пятисот шагов, я скомандовал «пли», и полетел наш первый залп».

Бой продолжался около двух часов. Потерпев полное поражение, нголоки обратились в бегство.

Ожидая, что разбойники нападут снова, путешественники не спали всю ночь. Дождь лил не переставая, бушевал сильный ветер, тьма стояла кромешная. Но нголоки «так были удовольствованы днем, что не решились сделать ночное нападение».

На утро был объявлен следующий приказ Пржевальского по экспедиционному отряду:

«Товарищи! Вчера было сделано новое на нас нападение разбойничьей тангутской шайки, численностью более 200 человек. Вы мужественно встретили лютого врага в 20 раз многочисленнейшего и после двухчасового боя разбили и прогнали его. Этой победой, равно как и предшествовавшей, куплено исследование больших, до сих пор неведомых, озер верхнего течения Желтой реки.

Вы сослужили славную службу для науки и для славы русского имени! За таковой подвиг я буду ходатайствовать о награждении каждого из вас знаком отличия военного ордена».

Путешественники продолжали свой путь, перевалили обратно через Бурхан-будда и 8 августа вернулись в хырму Барун-засака, где их ждали товарищи с отдохнувшими верблюдами.

Отсюда Николай Михайлович прежде всего послал телеграмму в Россию. Телеграмму сначала везли в почтовом вьюке — то на верблюде, то на муле — в Пекин. А оттуда она уже полетела по проводам в Петербург.

«В глубине Центральной Азии, на заоблачном плоскогорий Тибета, за 3000 верст от ближайшей нашей границы, — телеграфировал Пржевальский, — наша экспедиция оружием завоевала исследование от века неведомых истоков Желтой реки и больших озер ее верхнего течения. Тангуты, старавшиеся преградить нам путь, дважды были разбиты горстью моих смельчаков, сослуживших отличную службу для науки и для славы русского имени. За таковой поистине героический подвиг прошу наградить знаками отличия военного ордена моих помощников: подпоручика Роборовского и вольноопределяющегося Козлова и девять нижних чинов экспедиции».

А в письме к одному из друзей он писал: «Мы все находимся в вожделенном здравии, живем дружно и помаленьку мастерим великое дело исследования Тибета. Мои спутники, казаки и солдаты, отличные люди, с которыми можно пройти везде и сделать все».

Еще одна важная географическая задача была решена: впервые были исследованы озера верхней Хуанхэ. По праву первого исследователя Пржевальский назвал восточное озеро — Русским, а западное — озером Экспедиции.

«Пусть первое из этих названий свидетельствует, — говорит Пржевальский, — что к таинственным истокам Желтой реки впервые проник русский человек, а второе — упрочит память нашей здесь экспедиции».

ДОРОГОЮ ПОДВИГОВ

Первая — тибетская — часть путешествия была закончена. Вторую его часть Пржевальский решил посвятить исследованию северной горной ограды Тибета.

Этот громадный горный барьер, именуемый Куэнь-лунем, протянулся по долготе на 43½° (4350 километров). Один географ назвал его «позвоночным столбом Азии». Многочисленные хребты, его составляющие, не только продолжают друг друга с запада на восток, но и образуют параллельные горные гряды, которые встают одна за другой перед путешественником, переваливающим через Куэнь-лунь с севера на юг.

Предшествующие исследования Пржевальского в центральной части Куэнь-луня увенчались открытием хребтов Гумбольдта, Риттера, Марко Поло, Южно-кукунорского, Южно- и Северо-тэтунгского и других. В результате этих исследований впервые была создана ясная картина обширной горной области от северных склонов Нань-шаня на севере до южных склонов Тан-ла на юге — на протяжении 8° (или 800 километров по широте) и от восточной окраины Нань-шаня близ города Дацзин на востоке до перевала через Тан-ла близ реки Тан-чю на западе — на протяжении 10° (или 1000 километров по долготе).

Теперь Пржевальский решил исследовать неведомую западную часть Куэнь-луня на всем ее громадном протяжении (17° по долготе). Двигаясь вдоль северных склонов тех горных хребтов, которые составляют Западный Куэнь-лунь, Пржевальский хотел пересечь Цайдам, Лоб-нор, Восточный Туркестан!

26 августа экспедиция выступила из Барун-засака. Караван шел на запад.

Через безводную глинистую пустыню, где лишь изредка попадаются кустики белолозника и бударганы, где бродят одни дикие верблюды да залетают иногда вороны и грифы, — путешественники 20 октября пришли к озеру Гас.

С севера и с юга озеро обступили горы, неведомые до Пржевальского.

Ближайший из северных хребтов, для обозначения которого у местных жителей не было особого имени, Пржевальский так и назвал Безыменным. За ним, еще севернее, второй, более высокой грядой вставал Алтын-таг — «детище» другого путешествия Пржевальского. Тогда, в первый раз, Пржевальский подошел к горам Алтын-тага со стороны Лоб-нора, а впереди за горами лежал Тибет. Теперь путешественник видел Алтын-таг со стороны Тибета, а дальше за горами лежал Лоб-нор.

К югу от озера Гас высились еще три гряды неизвестных гор — окраина Тибетского нагорья. Туда и направился Пржевальский.

Факсимиле маршрутной съемки Пржевальского. Путь через горы Северного Тибета. (Фотоснимок с планшета, хранящегося в Географическом обществе СССР.)

Оставив в 40 километрах от озера, в урочище Чон-яр, большую часть каравана под охраной семи казаков, Пржевальский с остальными людьми двинулся на юг.

По долине, в которой постоянно бушуют ветры и бури, путешественники подошли к подножью гор. Долину эту Пржевальский назвал Долиной ветров.

Отсюда, ущельем реки Зайсан-сайту, караван стал подниматься на горную окраину Тибета.

Это ущелье перерезает пополам обширную гряду гор. Хребет, который тянется от Зайсан-сайту на восток — к Цайдаму, — Пржевальский назвал Цайдамским.

Вечно-снеговой, сплошь покрытый ледниками хребет, идущий от Зайсан-сайту на запад, Пржевальский назвал в честь великого русского города — Московским, а высший пик его — горою Кремль.

Дальше к югу встал перед путешественниками новый громадный хребет, параллельный Цайдамскому. Пржевальский назвал его именем Колумба.

Вся эта местность была совершенно бесплодна, дичи почти не попадалось. Люди недоедали, караванные животные страдали от бескормицы. Съемку приходилось делать под леденящим встречным ветром, от которого болели глаза, ломило голову.

Наконец путешественники перевалили на нагорье Тибета. Посреди обширной голой равнины перед ними раскинулось озеро. Хотя морозы достигали 34°, озеро, к удивлению путешественников, не было покрыто льдом. Его назвали Hезамерзающим. Вода в нем оказалась чрезвычайно соленой. Вероятно поэтому оно и не замерзало.

Более чем в ста километрах к юго-западу от озера высилась обширная вечно-снеговая гряда. Этот хребет Пржевальский назвал первоначально «Загадочным», потому что видел его лишь издали и нанес на карту только приблизительно. Но после возвращения Николая Михайловича из путешествия, решением Русского географического общества этот хребет был назван именем Пржевальского. Самую высокую гору хребта, которая своей формой напоминает большую меховую шапку, Пржевальский назвал Шапкой Мономаха.