Николай Глебов - Ночная радуга

• Название: Ночная радуга
• Автор: Николай Глебов
• Издательство: Южно-Уральское книжное издательство
• Жанр: Советская классическая проза
• Год: 1982

Эта книга — о благодарной любви человека к природе, об удивительных встречах с ней, о ее красоте и богатстве. Герои многих рассказав — дети. Авторы сборника — писатели Урала.

---

Чудесно становится от такого питья на душе и радостно смотрится вдаль. А там из сизо-малиновой мглы дрожжевым пшеничным караваем поднимается пышное солнце. Оно совсем не слепит глаза: смотреть можно не щурясь.

Неправду говорят, что у зимы две краски: белая и черная. Встало над полями солнце, обмыло снежные просторы утренним светом. Где больше попало его, где меньше... Где больше, там краски густо алы, как есть, залило сугробы вишневым соком. Где меньше — снег пунцовеет слабо, нежно.

Будет полдень, и лягут на снег другие краски, вечером оживут третьи. Одному равнодушно скользящему взгляду и может показаться снег однообразным, белым.

Скатываюсь под угор, и тихим шелестом, плавно несут меня лыжи. Тут опушка, начало вырубки. Солнце покуда сюда не достало, и какие тени растянулись на снегу! Диво. Темно-синие, почти фиолетовые под кустами, в снежных выемках и ложбинах, а на чистом — светится снег сокровенным незабудковым цветом. В елушнике тени отдают зеленцой, а под соснами — васильковой лазурью.

Перевожу взгляд на кустики полыни и репья. Полынные стебли в прозрачной кружевине и сиренево просвечивают сквозь нее. На репейниках сидят задумчивые снегири. И мне кажутся они сейчас жаркими маками на белоснежной шали зимы-красавицы.

Не обижайте зиму торопливым словом, не зовите ее скучной, злой, тягучей. У всякой поры — своя прелесть. Только у зимы она спрятана поглубже, в глаза не бросается и не так-то просто бывает ее рассмотреть. Зато увидишь — не позабудешь.

МАЙЯ ВАЛЕЕВА

ПРЕДАТЕЛЬСТВО

1

Он был маленьким пушистым комком. Он не знал, да и не мог знать, что назовут его Дэном, что он из породы немецких овчарок и имеет длинную родословную. Он знал только теплый бок матери и пряный вкус молока.

Но вдруг все переменилось в его жизни. Он остался один. Он плакал и скулил в неуютной коробке всю ночь, но чьи-то большие руки гладили его, и он успокаивался.

Скоро он узнал свое имя, понял, что человек с большими сильными руками — его хозяин. И полюбив его преданно и страстно, больше не тосковал о матери.

Шли месяцы. Дэн превратился в крупного толстолапого подростка. Однажды хозяин повел его куда-то очень далеко. Услышав разноголосый лай, Дэн заволновался. То, что он увидел, ошеломило его. Вокруг было множество собак. Он еле увернулся от оскаленной морды большой овчарки. Дэна обступили люди, они что-то говорили про него, щупали грудь, зачем-то залезали руками в пасть. Но Дэн терпел, потому что так хотел хозяин.

Прошло немало времени, прежде чем Дэн понял, чего от него хотят. Он полюбил тренировки. Потом всегда приятно ныли уставшие мышцы и подводило от легкого голода живот. Длинные мускулистые ноги, густая серая шерсть, крупная голова с острыми ушами и яркими глазами — Дэн стал красивым псом.

Дэн был счастлив — он любил своего друга. Ради хозяина он был готов на все. Когда он слышал его голос, в груди начинало что-то прыгать, язык вываливался из пасти, и Дэн улыбался, то поскуливая, то срываясь на восторженный лай. Он жил, радуясь всему, и не чувствовал, что надвигается беда.

Это воскресенье началось как обычно. Дэн радовался: сегодня тренировка! Но с хозяином творилось что-то неладное. Дэн заметил, как дрогнули его руки, запиравшие дверь. Голос его был неспокоен. Но Дэн верил хозяину — и ласково ткнулся ему в ладонь мокрым носом.

По улице шел человек с серой овчаркой на поводке. Приближаясь к клубу, Дэн услышал громкий лай. Нет, это был не тот лай, которым лаяли собаки на тренировках. Дай не лай это был — отчаянная тоскливая мольба. Почуяв недоброе, Дэн взглянул в лицо хозяина, но не увидел его глаз.

На площадке было множество овчарок. Среди незнакомых собак Дэн узнал подругу по тренировкам — Вегу. Дэн дружески ткнул ее носом, но Вега дрожала, ее тревожные глаза смотрели куда-то мимо него. Дэн оглянулся на метавшихся и скуливших собак. Ему вдруг стало страшно. Он почуял беду. Тихое рычание заклокотало в горле, шерсть встопорщилась на загривке. Хозяин вел его мимо собак. Дэн снова оказался около Веги. Хозяин сказал: «Ждать» — и исчез в толпе людей. Теперь,когда Дэн был привязан, смутный страх еще сильней охватил его. Но хозяин сказал «ждать», значит, он вернется и заберет его! Дэн посмотрел на других собак. Крупный черно-рыжий кобель яростно лаял. Другая овчарка лежала, не двигаясь, Дэн видел ее темные, беспокойные глаза. Дэн взглянул на людей. Они привели своих собак для того, чтобы продать их. За выученную овчарку платят много. Но ни Дэн, ни остальные собаки не знали этого. Они просто чувствовали, что приближается беда. А люди чего-то ждали.

По другую сторону забора остановилась машина. На площадке, один за другим, появились люди в одинаковой одежде. От них неприятно пахло кожей и железом. Дэн видел, как они подошли к первой собаке. Они надели на нее ошейник и намордник. Дэн понял, что сейчас подойдут и к нему! Он рванулся на поводке и заскулил. «Место, Дэн!» — голос хозяина был сух и равнодушен. Дэн замолк. А на Вегу уже надели чужой ошейник. В огромном неуклюжем наморднике Вега показалась ему маленькой и жалкой.

Сердце Дэна бешено колотилось в груди. Затуманившимися глазами он смотрел на хозяина. Дэн не замечал, как хозяин надевает на него колючий парфос. Дэн все еще верил ему, и когда тот ответил высокому человеку в форме: «Да, кобель, полтора года, Дэн», он завилял хвостом. Главный человек крикнул: «Идите домой!» «Домой, домой!» — понял Дэн и радостно заскулил, лаять не давал намордник.

Острые колючки ошейника стиснули горло. Рука хозяина коснулась его головы: «Прощай, Дэн, домой — фу!». Дэн понял, что значит: «Домой — фу!». Он понял, что у него нет больше хозяина...

Собаки рвались на привязи, лаяли и выли. Люди, как-то сжавшись, не глядя друг другу в глаза, уходили.

Дэн стоял, вытянувшись и навострив уши. Лапы его мелко дрожали. Он молчал. Взгляды человека и собаки встретились. Человеческий не выдержал первым. Хозяин заморгал и опустил  г л а з а.

Люди уходили. Вега завыла, протяжно и тонко. Разномастные овчарки лаяли и метались, только большой серый пес стоял молча. В темных сухих глазах притаились любовь, тоска и ненависть.

2

Потом их долго везли в темном, обитом железом фургоне. Кругом выли, лаяли и скреблись овчарки. Дэн лежал покорный, безучастный ко всему. Машина иногда останавливалась, входили люди и уводили по несколько собак. И машина шла дальше. Дэн лежал на мокром, холодном полу и все не мог понять, почему его любимый прекрасный хозяин оставил его!

Машина остановилась. Дэна дернули за поводок. Их долго вели вдоль ряда клеток. Овчарки, сидевшие в них, злобно скалили клыки.

Человек, отстегнув поводок, подтолкнул Дэна в клетку. Она была темная и тесная. Случайно в соседнюю клетку поместили Вегу. Она узнала Дэна и, жалобно заскулив, просунула нос сквозь решетку. Собаки слишком хорошо понимали друг друга.

Незаметно стемнело. Дэн даже не взглянул на принесенную еду. Он неподвижно лежал в углу.

Ночью с отчаянием выли новички, яростно отвечали на их вой собаки-сторожилы. Вега тонко подвывала и повизгивала. А Дэн молчал: иногда он впадал в дремоту, и. ему снилось его теплое и родное место, хозяин... Но видение исчезало, и он снова ощущал стены и холодный пол. Не проходила тоска по хозяину, по его голосу и ласковым рукам.

Утром пришел приземистый, пахнущий собаками человек. Он ткнул себя в грудь и сказал: «Дэн, я твой хозяин!». Дэн отвернулся. Он смотрел, как Вегу выводят из клетки. Он вспомнил: в это время он провожал хозяина на работу и потом ждал его с нетерпением, прислушиваясь к каждому звуку за дверью.

Во время прогулки его спустили с поводка. Но Дэн не нашел ни единой щели — кругом была стена. Потом началась тренировка. О, эта тренировка была куда сложней, чем раньше. Но Дэн привык выполнять команды. Выполнял он их и сейчас. Только без прежней радости.

Вега не слушалась нового хозяина. Она нервничала и скулила. И тут ее стегнули. Вега в ярости бросилась на обидчика, но была сбита с ног метким и сильным ударом. Шерсть на загривке Дэна поднялась — в руке его нового хозяина тоже был хлыст.

Вечером в клетке Дэн забеспокоился. Сам не зная почему, он был уверен, что там, за деревянной стеной клетки, — свобода. Земляной пол был хорошо утоптан и тверд. Но сильные лапы Дэна пробили жесткую поверхность.

Светало. От непрестанной работы лапы окаменели. Из-под когтей сочилась кровь, но Дэн почуял свободу! Весь обсыпанный землей, он продвигался все дальше и дальше. Он слышал, как беспокойно мечется Вега, но теперь уже ничего не могло остановить его.

Когда он вылез, яркое солнце ударило в глаза. От слабости тряслись лапы, язык вывалился из пасти, но Дэн нашел в себе силы и побежал: сначала медленно, а потом все быстрее и быстрее.