Гэри Вульф - Космическая чума. Сборник

• Название: Космическая чума. Сборник
• Автор: Гэри Вульф
• Издательство: Армада
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 1993
• ISBN: 5-7632-0111-6

Острота интриги, динамизм поступков героев и, конечно, самые невероятные приключения — вот то главное, что объединяет два романа этого сборника. Детектив с героем сыщиком-суперменом переместился в космические пространства, раздвинув границы этого популярного жанра.

Сокращённый вариант антологии 1993 года. А сократили именно: Уильям Нолан. «Спейс работает по найму» (роман)

---

— Благодарю, — сказал я хмуро. — Поймите меня правильно, мисс Харрисон. Я ценю ваше сочувствие, но мне нужны ответы на мои вопросы. А когда я получу их, сочувствие будет ни к чему.

— Конечно, я понимаю, — тотчас ответила она, — все мы отлично знаем, что сочувствием горю не поможешь. Весь мир буквально рыдает, но никто не в силах вернуться в прошлое и вытащить вас из этой передряги. И даже если мы всем скопом захотим это сделать — ничего у нас не выйдет.

— В том-то и дело, — сказал я беспомощно, — ведь я сам толком не знаю, что произошло.

— Значит, тогда еще хуже, — проговорила она спокойно. У Мариан был приятный голос, такой грудной и низкий, он звучал очень доверительно, даже когда она говорила о чем-то обыденном. — Я бы хотела вам помочь, Стив.

— Я бы тоже не прочь, чтобы мне помогли.

Она кивнула.

— Они допрашивали меня тоже, хотя я и пришла туда в самый последний момент. Они спрашивали, — повторила она задумчиво, — о чем может думать женщина, бежавшая накануне свадьбы. Я сообщила, что не знаю, как там с вашей женщиной, но вот что могу сказать о себе, окажись я в тех же обстоятельствах.

Она на секунду смолкла, а ее брат вернулся вразвалочку к своему трактору, зацепил маленьким гаечным ключом головку болта и повернул. Кажется, он подумал, что пока мы с Мариан будем беседовать, он может заняться своей работой. Я с ним согласился. Я не воображал, что весь мир остановится, чтобы помочь мне. Он закрутил один болт и принялся за другой, не отвлекаясь от работы, пока Мариан говорила.

— Я сказала им, что ваша история достоверна — вплоть до свадебной ночной сорочки. — Под глубоким загаром появился слабый румянец. — Я рассказала, что однажды тоже побывала в такой переделке и как-то, собираясь замуж, впопыхах сложила вещи, потом вывалила все обратно и аккуратно разложила по полкам. Я сказала им, что сделала бы то же самое, что и ваша женщина, все равно — был бы это наспех подготовленный или продуманный побег. Есть вещи, с которыми надо считаться, это не просто какие-то блеск и мишура. В результате легавые пришли к выводу, что либо вы говорите правду, либо вы случайно расспросили какую-то женщину насчет ее замужества и после аварии решили, что все это случилось с вами.

— По-моему, — сказал я с кислой улыбкой, — и то и другое.

— Тогда они спросили меня, возможно ли, чтобы женщина решилась на такой шаг ни с того ни с сего, и я их высмеяла… Я сказала, что задолго до Райна женщины предсказывали свои свадьбы, как только джентльмен начинал с чуть меньшим, чем обычно, отвращением смотреть на свою женитьбу, и что к тому времени, когда он задавал, запинаясь, главный вопрос, она уже практически писала свое имя как миссис и подбирала имена своим будущим деткам, и что не было еще в истории случая, когда какая-нибудь женщина была ошеломлена предложением настолько, что помчалась бы за суженым, не захватив с собой даже зубной щетки.

— Тогда вы со мной согласны?

Она пожала плечами.

— Пожалуйста, — сказала она тем же низким волнующим голосом, — не спрашивайте мое мнение о вашей истории. Вы в нее верите, но все факты против вас. Нигде вдоль всего вашего пути не было и намека на следы женщины, начиная с того места дороги, где вы съехали на обочину, и до места, где вы перевернулись. Ни одного следа в обширном районе — почти в полмили диаметром — не нашли. Использовали лучших специалистов по пси-прощупыванию, изучили все отпечатки пальцев. И все напрасно.

— Но куда же она делась?

Очень медленно Мариан покачала головой.

— Стив, — сказала она голосом таким тихим, что я едва услышал его за слабым скрипом болтов, завинчиваемых ее братом. — Насколько мне известно, ее здесь не было. Почему бы вам не забыть о ней…

Я взглянул на нее. Она стояла, прямая и напряженная, словно стараясь противостоять неуместному сейчас чувству любви, возникшему, несмотря на разделяющую нас пропасть, словно желая дать мне физическую и моральную поддержку, хотя мы были незнакомыми людьми, случайно встретившимися всего десять минут назад. На ее лице отразилась душевная мука.

— Забыть ее… — воскликнул я. — Скорее я умру!

— О, Стив, нет! — Одна рука ее взметнулась ко рту, словно пытаясь удержать вырвавшиеся слова, другая крепко сжала мое предплечье. У нее были очень сильные пальцы.

Я стоял, не зная, что делать дальше. Пальцы Мариан разжались, и она отступила назад.

Я отрезвел.

— Простите, — сказал я искренне, — я доставил вам кучу неприятностей, придя сюда со своими проблемами. Лучше заберу их обратно.

Она тихо кивнула.

— Хорошо, идите, но, пожалуйста, возвращайтесь, когда покончите с этим делом, и неважно как. Мы все будем рады видеть вас, когда ничто не будет тяготить вам душу.

4

Следующие шесть недель я провел в глубокой депрессии. В конце четвертой недели я получил маленькую картонную коробку, содержащую кое-какие мои личные вещи, которые находились в квартире Катарины. Мужчина не может неделями встречаться со своей девушкой, не забывая у нее каких-нибудь вещей вроде зажигалки, галстучной булавки, каких-то бумажек, писем, книг и всякого хлама, из ценных и ненужных предметов, которые потом оказываются дороги нам по той или иной причине. Получить такую посылку — все равно, что заново пережить сильнейшее потрясение, и это выбило меня из колеи дня на три-четыре.

Потом, в конце шестой недели, мне принесли открытку от доктора Торндайка. На ней была стереолитография какого-то вида Иеллоустоунского заповедника, но не того всемирно известного Великого Нагромождения, а нечто более прозаическое.

На обороте было какое-то загробное послание:

«Стив, я случайно проезжал по той дороге, где случилась катастрофа. Это напомнило мне твой случай, так что я решил написать, потому что желаю знать, как ты выпутался из этой передряги. Через пару недель я буду в Медцентре, напиши мне туда.

Джим Торндайк».

Я перевернул открытку и критически ее осмотрел. Меня осенила мысль. У обочины стоял высокий размалеванный сварной дорожный знак. Тот же самый дорожный знак, что так не вовремя привлек мое внимание.

Я сидел, уставившись через увеличительное стекло на высившийся у обочины дорожный знак; его стереоизображение, казалось, было живым и реальным. Оно вернуло меня к тому моменту, когда Катарина прильнула к моему плечу, волнуя своим теплом и желанием.

Это, естественно, тоже выбило меня из колеи на несколько дней.

Прошел еще месяц. Наконец я решился выйти из своей скорлупы, так как почувствовал, что смогу прогуляться в бар, не боясь, что все остальные люди вокруг будут показывать на меня пальцем. Я порвал со всеми прежними приятелями и за прошедшие недели не завел новых. Одиночество начало утомлять меня, и все больше хотелось поговорить с кем-нибудь или даже встретить знакомых.

Несчастный случай уже не казался чем-то ужасным, — время хороший лекарь. Катарина заняла свое место в моей памяти, и я уже не вздрагивал, случайно увидев похожую на нее женщину. Я помнил тепло ее рук и жар поцелуев, и мой разум, особенно под градусом, откалывал с моими воспоминаниями различные фокусы. Не раз во сне мне чудилась Катарина, но когда она приходила в мои объятия, это оказывалась Мариан — загорелая, с искрящимися голубыми глазами и живым трепетным телом.

И я ничего не мог с этим поделать. Я знал, что если я решусь попросить Мариан Харрисон о свидании и она согласится, то мне уже никогда не разобраться в своих чувствах к этим двух женщинам, и если вернется Катарина, то я окажусь между двух огней.

Я просыпался и называл себя отъявленным дураком. Я всего-то и видел Мариан пятнадцать минут — и то в компании ее брата.

Короче говоря, однажды утром я признал свое поражение в борьбе с самим собой, точнее, в борьбе двух воспоминаний. Мой хитрый мозг решил, что пора снова заняться нерешенной проблемой и для этого мне просто необходимо опять прошвырнуться роковым хайвэем и заодно нанести визит на ферму Харрисонов. Я объяснял своей на редкость сговорчивой совести, что делаю это только потому, что не успел выказать своей признательности Харрисону-старшему, но знай я, что его не окажется дома и я застану лишь его дочь, моя решимость посетить ферму лишь укрепилась бы.

Но человек предполагает, а Бог располагает, и тем же утром, когда я принял решение, в девять часов прозвенел звонок, и, когда я вышел на порог, то столкнулся нос к носу с двумя джентльменами с золотыми значками на кожаных удостоверениях, лежащих в карманах их курток.

Я открыл дверь, потому что не мог изображать свое отсутствие перед командой из эспера и телепата. Оба знали, что я на месте.

— Мистер Корнелл, не будем терять времени. Мы хотели бы знать, откуда вы знаете доктора Торндайка.

Я не стал хлопать глазами от такой фамильярности. Это стандартный прием, когда расследование проводит эспер-телепатическая команда. Телепат знал обо мне все, включая тот факт, что я прощупал их бумажники и удостоверения личности, значки и серийные номера маленьких автоматических пистолетов, которые они носили. Им важно было задать главный вопрос сразу и в упор, чтобы некогда было придумывать уклончивые ответы. Мои сведения о Торндайке были довольно отрывочными, и не стоило их скрывать, поэтому я рассказал им все, что знал.