Франсуаза Бурден - Нежность Аксель

• Название: Нежность Аксель
• Автор: Франсуаза Бурден
• Издательство: Клуб семейного досуга
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-9910-0698-9

Несколько поколений Монтгомери занимаются разведением и тренировкой чистопородных лошадей. Аксель, продолжательница семейного бизнеса, подчинила свою жизнь жесткому распорядку, в котором не осталось места для романтических увлечений. Но неожиданно светлое чувство врывается в ее судьбу…

---

Все так, только он был слишком влюблен. Стерев последнюю пылинку в квартире, он снова оказался без дела, а пыл его ничуть не уменьшился. Тогда он решил пойти обнять мать. Днем отца дома никогда не бывало, и они, по крайней мере, смогут не спеша поговорить. Ксавье это было просто необходимо.

Он приехал в Нейи и застал мать в садике, она как раз сажала смешную карликовую пальму. В восторге, что видит его, она бросилась сыну на шею и, как обычно, забросала вопросами.

— У меня все в порядке, дела идут хорошо, — уклончиво отвечал он. — У меня большая новость, мама: я счастлив в любви! И совершенно без ума от нее…

На лице Анриетты расплылась блаженная улыбка. Она разглядывала сына с гордостью, смакуя долгожданную весть.

— Действительно без ума? — спросила она смеясь.

— Даже больше. Я встретил женщину моей жизни, мама, я уверен в этом. То, что я переживаю сейчас, не имеет ничего общего с тем, что бывало раньше. За исключением разве что той девочки, Каролины, с которой я учился в начальной школе, но мне было тогда семь лет. Я вижу сходство в своем отношении, потому что охотно написал бы Аксель стихи. Это смешно, да?

— Нет, это чудесно! Ты преобразился, ты словно паришь в небесах.

Она часто видела его осунувшимся, с темными кругами под глазами после ночей, проведенных перед экраном компьютера. Теперь перед ней был энергичный, веселый, обаятельный молодой человек, которого она обожала.

— Послушай, дорогой, твой отец…

— Что ты там делаешь, Анриетта, в конце-то концов?

Жан стоял на застекленном крыльце, выходившем в сад, разгневанно взирая на жену и сына. Он был в домашней одежде, с бумажным носовым платком в руке.

— Ах да, ты просил грог! Сейчас сделаю, возвращайся в постель.

— Не обнимаю тебя, — сказал отец Ксавье, — у меня сильная простуда.

Анриетта оставила пальму и прошла в кухню перед мужчинами.

— Малышка Монтгомери наверняка сказала тебе, что я был не особенно любезен в то утро?

Удивленный как агрессивным тоном отца, так и вопросом, Ксавье насторожился.

— Она мне об этом не говорила. Я знаю только, что ты забрал от нее своих лошадей, одному Богу известно почему.

— Это мое дело, ты все равно ничего в этом не смыслишь. И еще я потребовал, чтобы она отцепилась от тебя.

Ксавье с изумлением поглядел на отца.

— Ты смеешься?

— Она хочет заарканить тебя. Ты глуп, если воображаешь иное.

— Что за чушь! В каком мире ты живешь? Отцепилась, заарканить… Откуда только ты берешь эти слова? Мне тридцать лет! Оставь меня в покое, не вмешивайся в мою жизнь!

Он был в ярости от мысли, что об этом могла подумать Аксель. Она никак не прокомментировала посещение Жана, но наверняка чувствовала себя задетой, и не только как тренер.

— Ты витаешь в облаках, мой мальчик. Живя в виртуальном мире, ты возомнил, будто встретил принцессу! А ведь эта девица годами живет в дерьме, несмотря на важный вид, который она на себя напускает.

— Жан… — попыталась вмешаться Анриетта.

— А ты не лезь. Это мужской разговор, я пытаюсь предостеречь мальчика. Кстати, Ксавье, вспомни, я предупреждал тебя, еще в тот вечер, когда мы ужинали с этими людьми в «Каскаде»…

Выражение «эти люди» означало Бенедикта и Аксель и было произнесено с высокомерием, которое еще больше разозлило Ксавье. Да, он прекрасно помнил тот вечер и слова отца о том, чтобы он не охотился в его угодьях, потому что малышка Монтгомери показалась ему миленькой! Но как бросить все это ему в лицо в присутствии матери? Жан был достаточно хитер и понимал, что Ксавье из приличия промолчит, а он, таким образом, сыграет положительную роль: роль человека, обеспокоенного судьбой сына.

— Мне лучше уйти, мама… — прошептал молодой человек.

Перед тем как выйти из кухни, он сжал ее в объятиях, даже не взглянув на отца.

* * *

Когда Аксель удалось наконец припарковаться на авеню Вилье, она готова была взорваться. То, что Констан рассказал ей по дороге, было настолько немыслимым, настолько чудовищным, что она не была уверена, что сможет сохранить спокойствие.

Поскольку они приехали на четверть часа раньше, она повела дядю в первое попавшееся бистро и заказала коньяк, который проглотила одним махом, не присев и даже не отойдя от стойки.

— Не превращай это в государственное дело, — пробормотал Констан, отхлебывая пиво.

— Ах, не превращать? — вскипела она. — Все простить, все забыть?

— Если бы я знал, что ты так все воспримешь…

— Тогда что? До каких пор ты скрывал бы от меня это?

Она нервно рылась в сумочке, но он опередил ее и рассчитался.

— Я никогда не позволяю дамам платить, — сказал он с робкой улыбкой.

Они обменялись взглядами, и Аксель положила ладонь на его руку.

— Прости меня. Я тебя не ругаю, но мне сложно переварить то, что ты рассказал. А теперь пойдем, иначе опоздаем.

Нотариальная контора находилась немного выше по улице, и они пошли быстрее, потому что на землю упали первые капли дождя. Оказавшись перед незнакомым зданием, Аксель задалась вопросом, почему Бенедикт выбрал парижского нотариуса. Чтобы избежать пересудов? Вопреки клятве хранить профессиональную тайну, у кого-то из секретарей или клерков могло вырваться лишнее слово, и Бен, достаточно известный в Мезон-Лаффите, предпочел, чтобы его делами занимались в другом месте.

В комнате ожидания Аксель и Констан увидели уже приехавших Грейс и Дугласа. Во время объятий и поцелуев Аксель, оказавшись перед братом, процедила сквозь зубы:

— А ты не подходи и не обращайся ко мне. Ясно?

— Какая муха тебя укусила? Ты…

Он замер, сообразив, в чем дело, и с укором взглянул на Констана.

— Понятно, — только и сказал он.

— Мне кажется, тебе ничего не понятно!

Поскольку в этот момент за ними пришли, чтобы проводить к нотариусу, у них не было возможности продолжить выяснение отношений.

Господин Шамар был мужчиной в возрасте и из-за того, что был очень крупным, держался несколько напыщенно. Он заговорил с ними елейным голосом и пригласил расположиться за овальным мраморным столом, на котором лежал бархатный выцветший футлярчик, конверт из крафт-бумаги и три листа с отпечатанным на них текстом.

— Сегодня нам предстоит лишь ознакомиться с завещанием месье Монтгомери, чтобы вы были осведомлены о его распоряжениях, впрочем, достаточно простых. Речь идет о завещании удостоверенном, а не написанном собственноручно. Это означает, что оно было составлено здесь, в конторе, в присутствии двух свидетелей.

Он выдержал короткую паузу, оглядел всех членов семьи и продолжил:

— Доля имущества, которой можно свободно распоряжаться и которую месье Монтгомери мог распределить по своему усмотрению, полностью отписана его внучке, Аксель Монтгомери. Эта доля составляет треть всего наследства. Две оставшиеся трети разделены равным образом между, с одной стороны, его сыном, Констаном Монтгомери, и, с другой стороны, его внуками, Аксель и Дугласом Монтгомери, которые наследуют часть своего покойного отца Норбера.

На этот раз он замолчал на более длительное время, чтобы у клиентов было время осознать то, о чем он только что объявил.

— Отдельный дар был сделан госпоже Грейс Монтгомери.

Он взял бархатный футляр и положил его перед Грейс, но руки не убрал, словно желая воспрепятствовать попытке его открыть.

— Содержащийся здесь предмет является личным, а его ничтожная стоимость предварительно вычтена из доли имущества. Я составил акт о завещанном имуществе, который наследники должны подписать.

Его взгляд последовательно останавливался на Аксель, Дугласе и Констане.

— Если ни у кого нет возражений…

В наступившей тишине он убрал руку, и Грейс взяла футляр, который тут же положила в сумку.

Далее он раздал три листа, подождал, пока они будут подписаны, и снова заговорил:

— Оценка недвижимого имущества потребует определенного времени ввиду недавнего повышения цен на рынке. Поэтому мы встретимся позже, но в вашем присутствии, мадам, я не нуждаюсь, необходимо только присутствие мадемуазель и этих двух месье. Будет рассматриваться вопрос о доле участия относительно конюшни, должна быть также составлена опись мебели. Есть ко мне вопросы?

Дуглас поерзал на стуле и пробормотал:

— Я не вполне понял, что означает…

Он не закончил и сделал бессильный жест.

— Так, понимаю, — сказал нотариус с любезной улыбкой. — В процентах будет яснее. Треть Констана составит тридцать три процента. Из трети, которую вы делите с Аксель, на каждого приходится почти семнадцать процентов. И дополнительная треть Аксель составит тридцать три процента, которые добавляются к ее семнадцати процентам, в целом получается около пятидесяти процентов.

Он беспристрастно ожидал реакции Дугласа, но тот лишь покачал головой. После паузы Грейс поднялась первой и, пока нотариус провожал их до выхода, тихонько спросила: