Кэтрин Гарбера - Любимица папарацци

• Название: Любимица папарацци
• Автор: Кэтрин Гарбера
• Издательство: Радуга
• Жанр: Короткие любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-05-006791-3

Скандальная слава светской львицы перестала устраивать красавицу Темпест. От чувства одиночества такая известность все равно не спасает, зато мешает ей завоевать сердце Гевина…

---

Когда она выкрикнула его имя и как-то обмякла, Гевин понял, что она достигла вершины наслаждения, вершины, к которой привел ее он.

Темпест наконец пришла в себя, но тело еще сотрясали волны от испытанного наслаждения. Сфокусировав взгляд, она посмотрела на Гевина и не могла поверить своим глазам. Гевин был полностью одет. Даже рубашка, которую, как она помнила, он снял.

Она подвинулась ближе к нему и, ухватив за рукав, потянула к себе. Несколько секунд он не двигался с места, затем неохотно, но все же подчинился.

Ее охватило смятение. Почему он так с ней поступил? Почему передумал? Доставил ей удовольствие, какого она никогда не испытывала, и ничего не взял взамен? О чем он думает? На его лице ничего не прочесть, а о том, чтобы проникнуть в мысли, нечего и мечтать — слишком уж он отличается от всех мужчин, которых она знала. Для них секс был само собой разумеющимся, и она соглашалась, иногда потому, что хотела того же, иногда потому, что от нее этого ждали, а она не видела смысла играть недотрогу, но всегда это было ее желание.

Сейчас все иначе. Ей хотелось, чтобы Гевину было так же хорошо, как и ей, хотелось подарить ему наслаждение, которое испытала она. Он не должен был так с ней поступить! Только вместе они — единое целое. Она надеялась, верила, что он чувствует то же, что она. Должна была в это верить…

Слезы жгли ей глаза, когда теперь она сама расстегивала ему рубашку, вторично за этот вечер.

Гевин напрягся, но ей не препятствовал. Не снимая с него рубашки, она положила руки ему на грудь, получая удовольствие от прикосновения к упругой коже и жестким колечкам волос. Когда кончики ее ногтей коснулись сосков, Гевин со свистом втянул воздух.

Ей стало чуточку легче: он хочет ее. Она видела это по реакции тела, по внезапно потемневшим глазам, которые из дымчато-серых превратились почти в черные. Легкая улыбка показалась на ее губах, когда она поняла, что невозмутимость его — показная, а все настоящее, все, что есть Гевин, скрыто за маской, как тело скрыто под одеждой.

Встав на колени, она сняла с него рубашку и, упершись ладонями в грудь, легонько толкнула, так и не набравшись смелости снять с него оставшуюся одежду. Не смогла она и велеть раздеться самому, как недавно сделал он.

Гевин лег. Поймав ее сосредоточенно-изучающий взгляд, он спросил:

— Почему ты так на меня смотришь?

— Как? — немного растерялась Темпест.

Он пожал плечами и, немного подумав, ответил:

— Наверное, так мог бы смотреть художник на новый материал, прежде чем приступить к рисованию.

— Ты не модель для рисования, — быстро возразила Темпест.

— Это точно, — криво усмехнувшись, сказал Гевин. — Хотя ты могла и поспорить ради моего самолюбия.

— Зачем?

— Вряд ли художник стал бы так внимательно изучать материал, который внешне ничем не привлекателен.

Темпест не могла согласиться с его словами. Да, правда, если судить строго, про Гевина нельзя сказать, что он безупречно красив. В прошлом она встречалась с мужчинами гораздо красивее его, но их красота была только внешней, а отсутствие изъянов вызывало сомнение, что в мире может существовать подобное совершенство.

В отличие от них, Гевин был настоящий. Живой. В нем было что-то особенное, невидимое глазу, что и отличало его от других.

— Напрасно ты так считаешь. Для художника важна не внешность, а то, что за ней кроется. Не форма, но ее содержание.

Темпест наклонилась и провела языком дорожку от впадинки на горле до его живота, восхищаясь мышцами, которые мгновенно откликались на прикосновения, что привело ее в необъяснимый восторг. Его кожа была чуть солоноватой и очень приятной на вкус.

Достигнув пояса брюк, она замерла, набираясь смелости перед тем, как продолжить свое исследование, и в эту секунду его руки обвились вокруг талии и положили ее на себя.

Темпест тихо вскрикнула, почувствовав его обнаженную кожу напрягшимися сосками. Словно искра проскочила между ними, разжигая тлеющий уголек страсти в обжигающе ослепительное пламя.

За долю секунды остатки его самоконтроля превратились в пепел. Хриплый звук вырвался из груди. Изнемогая от желания, Гевин, тяжело дыша, спросил:

— Ты принимаешь таблетки?

Вопрос не сразу дошел до ее сознания. Чувственный голод, который Темпест испытывала к Гевину, стал невыносимым и требовал немедленного удовлетворения.

— Темпест, ты принимаешь противозачаточные таблетки? — встряхнул ее Гевин.

Она очнулась. До сегодняшнего дня об этом заботились мужчины. Но сейчас то, что когда-то казалось ей невозможным, стало вдруг более чем реальным. Ребенок. Дети. Семья.

Темпест прикусила губу и спустя непродолжительное молчание призналась:

— Нет. Я не сплю с кем попало, как приписывает мне желтая пресса.

Гевин слабо улыбнулся, услышав обиженный тон, и взял ее лицо в свои ладони.

— Я знаю. — Он поймал ее губы своими губами и крепко поцеловал.

Темпест вдруг пожалела, что они не могут стать другими людьми. Или по крайней мере она сама. С Гевином сложнее. Как ни надуманны мотивы его мести, она глубоко въелась в него, еще когда он был ребенком, и нелегко ему будет от нее избавиться.

Но когда он поцеловал ее с нежностью, от которой внутри все перевернулось, Темпест снова обо всем позабыла. Гевин встал, надел презерватив и накрыл ее своим телом.

Обхватив его ногами, Темпест чуть изменила положение, готовясь принять его, но Гевин взял один сосок в рот, а другой стал теребить рукой.

— Пожалуйста, Гевин, — задыхалась она, — я не могу больше ждать. Пожалуйста…

— Еще нет.

Он не прекращал своей мучительно-сладкой пытки, а в ее голове все отчетливее прояснялась удручающая мысль. Несмотря на обоюдное влечение, Гевин, казалось, отлично контролировал свои желания, тогда как она была в плену своих чувств и своего тела. Хуже всего, Гевин это видел, а она ничего не могла с собой поделать. Осознавать это было горько и неприятно.

Но эта мысль покинула ее, когда Гевин, словно догадавшись, о чем она думает, сделал резкое движение и погрузился в нее, издав хриплый стон. Ее глаза закрылись, и стремительный вихрь увлек ее туда, где были только он и она. Где-то рядом Гевин произнес ее имя. Она довольно улыбнулась и крепко прижала его к себе.

…Слыша равномерные удары сердца Гевина, Темпест мечтала навсегда остаться в его объятьях. Ему удалось безвозвратно что-то в ней изменить, и она знала, что уже никогда не станет прежней.

Гевин погладил ее по спине.

— Ты спишь?

— Нет. — Темпест посмотрела на него и прижалась к нему еще крепче. Разве она сможет уснуть? Вдруг утром она проснется и обнаружит, что между ними ничего не было и это всего лишь сон…

— Спасибо, что не забыл предохраняться. Я не могла ни о чем думать, кроме тебя, — призналась она.

— Приятно слышать. — Он погладил ее по спутавшимся волосам. — Я хочу заботиться о тебе как о маленькой девочке. Хочу, чтобы никто не смог причинить тебе боли.

Она растроганно вздохнула.

— Никто никогда не заботился обо мне и… — Девушка оборвала себя, осознав, как тоскливо это прозвучало.

Гевин обхватил ее лицо ладонями, заставляя смотреть на себя, и ласково произнес:

— Я позабочусь о тебе.

От его слов ей стало легко, как никогда.

Но почему он давал такое обещание?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Темпест проснулась среди ночи и осторожно пошевелилась, боясь разбудить Гевина. Часы показывали два тридцать.

Обнаженная, она лежала в кольце его рук, и это заставляло ее чувствовать себя очень уязвимой. Более того, она стала бояться, что ее увлеченность перерастет в серьезное чувство и это сделает ее совершенно беззащитной перед ним.

Она заглянула ему в лицо, освещенное лунным светом, и ее захлестнуло желание прикоснуться к нему, когда он вот так беззащитен и находится в ее полной власти.

Повернувшись в его объятьях и стараясь не делать резких движений, она провела пальцем по колючему подбородку, щекам, губам и замерла, когда его дыхание изменилось. Темпест зажмурилась, надеясь, что не разбудила его.

— О чем ты задумалась?

Его голос, хриплый ото сна, звучал неторопливо и тягуче.

— Ни о чем, — улыбнулась она.

— Разве? — Он погладил ее по спине. — Тогда почему ты так напряжена?

— Есть немного, — призналась Темпест.

— Что-то не так?

Она постаралась расслабиться и просто пожала плечами.

Его взгляд стал внимательным. Взяв ее за подбородок, он поднял ей голову и заглянул в лицо.

В свете луны было так легко представить, что она видела в его глазах нежность и, может быть, немного любви, но Темпест не стала себя обманывать.

— Скажи мне, — повторил Гевин.

— Это ничего и одновременно все. — Она не нашла других слов, чтобы выразить свои чувства.