Руслан Скрынников - Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII века

• Название: Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII века
• Автор: Руслан Скрынников
• Издательство: Издательство Ленинградского университета
• Жанр: История
• Год: 1985

В монографии впервые в исторической науке дается целостная картина политической борьбы, развернувшейся в Русском государстве в преддверии гражданской войны и на начальном ее этапе (1603–1605 гг.). Автор уточняет историю этой войны на основе новых источников, определяет соотношение элементов крестьянской войны и казацких движений. В книге приводятся обширные биографические сведения о Б. Годунове, Г. Отрепьеве и других исторических деятелях начала XVII века.

Книга рассчитана на научных работников и преподавателей истории, всех интересующихся отечественной историей.

---

Интервенция, затеянная польскими магнатами при прямой поддержке короля Сигизмунда III, послужила толчком к гражданской войне внутри России. Однако даже на первом этапе силы вторжения играли ограниченную роль. После отъезда Мнишка из-под Новгорода-Северского интервенция резко пошла на убыль. Вслед за поражением под Севском остатки иноземных наемных отрядов бежали из пределов России. Фактор интервенции в основном исчерпал себя.

Подавление очагов крестьянского восстания и фактическое прекращение внешнего вмешательства неизбежно отразились на дальнейшем ходе гражданской войны. Факторы, консолидировавшие феодальное дворянство в первые месяцы иноземного вторжения и Смуты, стали ослабевать.

Глава 11 Восстание в южных крепостях

Воеводы Мстиславский и Шуйский одержали победу над самозванцем, но не осмелились преследовать его армию и довершить ее уничтожение. Иезуиты Чижовский и Лавицкий, находившиеся в лагере Лжедмитрия под Севском, записали в своем дневнике: «Враг мог гнаться за нами, догнать, перебить и сжечь лагерь, но он остановился от нас, не дойдя мили, и не решился воспользоваться своей удачей».[1] Причиной медлительности явилось не предательство, а, скорее, бездарность бояр. Князь Мстиславский, князья Василий и Дмитрий Шуйские были представителями самых родовитых семей, но они не обладали никакими воинскими доблестями.

Воеводы могли двинуться к границе, чтобы изгнать самозванца из пределов страны. Но, оставаясь под впечатлением одержанной победы, бояре считали, что самозванцу никогда более не удастся собрать новое войско и что война практически уже закончена.[2]

Мстиславский прибыл в окрестности Рыльска на другой день после бегства оттуда Отрепьева. Лишившись армии, Лжедмитрий не мог укрепить гарнизон Рыльска сколько-нибудь значительными силами. Покидая город, он поручил его оборону местному воеводе князю Г. Б. Долгорукому.[3] В распоряжении Долгорукова были несколько казачьих и стрелецких сотен. Имея несколько десятков тысяч человек, бояре рассчитывали быстро покончить с сопротивлением Рыльска. Но они ошиблись. В обороне города участвовало все население Рыльска[4]. Горожане знали, что им нечего ждать пощады, и сражались с исключительной стойкостью. На все предложения о сдаче они отвечали, что стоят «за прирожденного государя»[5]. В течение двух недель царские воеводы бомбардировали город, пытаясь поджечь деревянные стены крепости. Однако выстрелы пушек с городских стен не позволили им придвинуться вплотную к городу. Общий штурм крепости не удался, и на другой день после приступа Мстиславский снялся с лагеря и отступил к Севску[6].

Выждав, когда воеводы покинули окрестности Рыльска, жители города произвели вылазку и разгромили русский арьергард, который должен был оставить лагерь в последнюю очередь[7]. В их руки попало немало имущества, которое воеводы не успели вывезти из лагеря.

Дворянское ополчение не привыкло вести войну в зимних условиях, среди заснеженных лесов и полей. После трехмесячной трудной кампании царские полки стали таять. Не спрашивая «отпуска» у воевод, дворяне толпами разъезжались по своим поместьям. Трудности усугублялись тем, что армии приходилось действовать в местности, охваченной восстанием, среди враждебного населения. Повстанцы отбивали обозы с продовольствием, чинили помехи заготовке провианта и фуража.

Находясь в окрестностях Рыльска, армия не имела надежных коммуникаций. Она оказалась в полукольце крепостей, занятых неприятелем. Сторонники Лжедмитрия удерживали в своих руках на севере Кромы, на юге Путивль, на западе Чернигов. В таких условиях главные воеводы Мстиславский, Шуйские и Голицын приняли решение вывести армию из восставшей местности и распустить ратных людей на отдых до новой летней кампании.

Отступление воевод от Рыльска вызвало гнев царя Бориса. Не теряя времени, царь направил в полки окольничего П. Н. Шереметева и главного дьяка А. Власьева с наказом сделать выговор воеводам: «…пенять и роспрашивать, для чего от Рыльска отошли».[8] Годунов строжайше запретил боярам распускать ратных людей, что вызвало открытый ропот в армии.

Царские воеводы разгромили плохо вооруженную армию Лжедмитрия в открытом полевом сражении. Но все их попытки занять восставшие крепости неизменно терпели неудачу. То, что произошло под Рыльском, повторилось под Кромами.

В мирное время гарнизон Кром не превышал нескольких сотен людей.[9] В первые недели войны воевода отозвал сотню кромских казаков для обороны Новгорода-Северского.[10] К моменту восстания в Кромах было совсем немного ратных людей.

После нападения повстанцев из Кром на Орел московское командование решило направить туда воеводу Ф. И. Шереметева с отдельным корпусом. Однако Шереметев не смог своевременно ввести в дело свой отряд. Назревало столкновение под Новгородом-Северским, и Разрядный приказ отобрал у Шереметева часть подчиненных ему сил и передал их Мстиславскому. В роспись главной армии 1604 г. дьяки включили списки, озаглавленные: «Да в большом же полку з бояры и воеводами жильцов и дворян выборных из городов, которые были с воеводою с Федором Шереметевым».[11] Поименованные в списке дворяне не были учтены в итоговых цифрах росписи, а, значит, сами эти списки были и включены в разрядную роспись в самый последний момент. Но произошло это, во всяком случае, до конца декабря 1604 г., поскольку бывшие подчиненные Шереметева участвовали в неудачной битве под Новгородом-Северским. После битвы против имени Я. О. Лодыженского в шереметевском списке появилась помета «убит».[12] Ф. И. Шереметев не имел при себе даже вооруженной свиты. Еще до посылки его в Орел все 60 его боевых холопов были отряжены в полки Мстиславского.[13]

В Кромах засел изменник Григорий Акинфиев.[14] Подобно рыльскому воеводе Долгорукому, он успел доказать преданность самозванцу. Силы кромского гарнизона были невелики до того времени, пока на помощь ему не прибыли донские казаки. Если верить Буссову, атаман Корела с 400–500 донскими казаками отступил под Кромы после битвы под Добрыничами.[15] Приведенное известие вызывает сомнение. После поражения Лжедмитрий намеревался бежать в Польшу, считая свое дело проигранным. В такой ситуации Корела едва ли стал бы искать убежище в крепости, расположенной вдали от границы. Кромы могли легко превратиться для него в мышеловку.[16] Возникает вопрос, не послал ли Лжедмитрий казаков в Кромы перед битвой, когда он находился в Севске, и не рассматривал ли Кромы как форпост повстанческих сил?

27 февраля 1605 г. лица из ближайшего окружения самозванца сообщили своим зарубежным корреспондентам, что один из годуновских отрядов почти 4 недели безуспешно осаждает очень укрепленную крепость, теряя при этом многих людей.[17] Возможно, авторы письма имели в виду отряд Шереметева, осаждавший Кромы.

Готовя поход Шереметева к Кромам, Разрядный приказ уже в январе распорядился придать ему осадную артиллерию. В его лагерь были доставлены две мортиры — «верховые пищали» и пушка «Лев Слободской».[18] Из Мценска на помощь Шереметеву прибыл воевода князь И. Г. Щербатый.[19] В феврале Мстиславский направил под Кромы стольника В. И. Бутурлина с сотнями изо всех полков.[20] Подкрепления оказались недостаточными. Отряд Шереметева в ходе четырехнедельной осады понес большие потери, и его положение стало критическим. В таких условиях русское командование направило к Кромам армию Мстиславского.

Поражение Шереметева под Кромами оказало определенное влияние на настроение служилых людей в южных крепостях. Однако значение неудач отдельных воевод и просчетов командования не следует преувеличивать. Решающее влияние на ход гражданской войны все больше оказывали не столько военные, сколько социальные факторы. Это объясняет, почему после битвы под Добрыничами, сопровождавшейся почти полным истреблением повстанческой армии, восстание не только не прекратилось, но, напротив, охватило новые обширные районы.

Первым очагом антиправительственных выступлений стала Северская земля, а также смежные районы Брянщины и Орловщины. Среди северских городов самым крупным и населенным был Путивль, ставший главным центром повстанческих сил после отступления сюда самозванца.[21] В восстании участвовало не только многочисленное посадское население, но и крестьяне ряда крупных волостей.

С юго-западных территорий движение перебросилось на южные степные уезды, которые по составу населения заметно отличались от северских.[22] Из степных городов лишь Воронеж имел более или менее значительное посадское население.[23] Небольшие посады были в Ельце и Белгороде.[24] Прочие южные крепости были типичными военными городками с крупным гарнизоном и с малочисленным городским населением, а иногда без такового. Крестьянское население располагалось в районе старых засечных линий. К югу от Курска и Воронежа оно практически отсутствовало.