Уильям Гибсон - «Если», 1995 № 01

• Название: «Если», 1995 № 01
• Автор: Уильям Гибсон
• Издательство: газета "Московские новости", Издательский Дом "Любимая книга"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1995
• ISBN: 0136-0140

ЖУРНАЛ ФАНТАСТИКИ И ФУТУРОЛОГИИ
Содержание:

Уильям Гибсон. СОЖЖЕНИЕ ХРОМ.

Дмитрий Лозинский. ГЕРОСТРАТИКИ.

Альгис Будрис, Харлан Эллисон. ЧУДО-ПТИЦА.

Майкл Резник. ЛЮБИТЕЛЬ ЗАКАТОВ.

Дмитрий Ухлин. КУДА ИЗВОЛИТЕ?

Альфред Бестер. РУКОПИСЬ, НАЙДЕННАЯ В БУТЫЛКЕ.

Евгения Савельева. ЧЕЛОВЕК И МАШИНА. СОЮЗНИКИ ИЛИ СОПЕРНИКИ?

Р. А. Лафферти. ПЛАНЕТА КАМИРОИ.

Екатерина Егорова. ТЕХНОЛОГИЯ ДЕМОКРАТИИ.

Борис Кагарлицкий. ПРИОБЩЕНИЕ К ВАРВАРСТВУ.

Джордж Мартин, Лиза Таттл. ОДНОКРЫЛЫЕ, повесть.

«ИНТЕРКОМЪ». Журнал в журнале.

---

Лицо Реллы озарила улыбка.

— На моем родном острове все парни по уши влюблены в нашего летателя, С'Ландру. А ты тоже когда-то любила Корма?

— Нет. Я его слишком хорошо знала.

— Марис!!!

Громкий крик из противоположного угла комнаты привлек всеобщее внимание. То был Гарт. Марис улыбнулась.

— Пойдем.

Она потянула за собой Реллу. Кивая на ходу знакомым и не очень знакомым, подошла к Гарту. Тот заключил ее в богатырские объятия, затем отодвинул от себя и пристально оглядел.

— А ты выглядишь усталой, Марис. Наверное, летаешь слишком много?

— А ты, похоже, много ешь. — Она похлопала его по огромному животу. — Что это у тебя? Никак собрался на пару с Шалли рожать?

Гарт фыркнул.

— А-а, во всем виновата моя сестра. Варит на продажу собственный эль, а я, естественно, ей помогаю. Выпиваю время от времени кружку-другу ю.

— Ты, наверное, у нее лучший покупатель. А бороду давно отрастил?

— Ну уже месяца два. А с тобой мы не виделись, почитай, полгода.

Марис кивнула.

— В последний раз, когда я была на Эйри, Доррел очень волновался за тебя. Вы, если мне не изменяет память, собирались тогда вместе выпить, но ты так и не прилетел.

Гарт помрачнел.

— Ах, да, я тогда заболел, и это не секрет. — Он повернулся к огню и помешал ложкой в котле. — Ты не голодна? Рагу скоро сварится. Я готовлю его по рецептам Южных, со специями и вином.

Марис обернулась.

— Ты слышала, Релла? Сегодня за ужином ты будешь довольна. — Она придвинула девушку к Гарту. — Познакомься, это Релла, лучшая студентка «Деревянных Крыльев». В этом году она обязательно отвоюет у какого-нибудь бедолаги его крылья. Релла, это Гарт со Скални. Здесь он хозяин и к тому же мой старый друг.

— И вовсе не старый, — запротестовал Гарт и улыбнулся Релле. — А ты, Релла, такая же красавица, какой была Марис, когда еще не отощала от трудов. Ты, кстати, не голодна? Рагу вот-вот подоспеет. Может, поможешь мне со специями? Ведь сам-то я не южанин, возможно, сыплю не то и не в тех пропорциях. — Он, взяв ее за локоть, подвел к очагу и вручил ложку. — Попробуй и откровенно выскажи свое мнение.

Релла зачерпнула ложкой из котла, подула. Гарт, обращаясь к Марис, ткнул пальцем по направлению к входной двери.

— Смотри, тебя зовут.

У двери со сложенными крыльями в руках стоял Доррел и звал Марис по имени.

— Иди же к нему. — Гарт подтолкнул ее к двери.

— А Реллу я и без тебя развлеку. В конце концов за хозяина здесь я.

Марис, благодарно улыбнувшись ему, пошла через толпу к двери. Доррел, повесив на свободный крюк крылья, обнял ее и поцеловал в губы. Марис, плотно прижавшись к нему, вдруг с удивлением заметила, что дрожит всем телом, а когда они разомкнули объятия, прочитала в глазах Доррела неподдельную тревогу.

— Что с тобой, любовь моя? Почему ты дрожишь?

— Он вгляделся в ее лицо. — Ты выглядишь очень уставшей и осунувшейся.

Марис через силу улыбнулась.

— И Гарт мне сказал то же. Но ведь я бодра и полна сил.

— Нет, любимая, я слишком хорошо тебя знаю. Скажи, что с тобой.

— Я сама толком не знаю, — вздохнула она. — Только вот плохо сплю последний месяц. Кошмары замучили.

Доррел подвел ее к уставленному яствами столу.

— Что за кошмары? — спросил он, наливая в стаканы темно-красное вино и нарезая белый, крошащийся под ножом сыр.

— Кошмар всегда один и тот же. Я попадаю в штиль, падаю в воду и тону. — Она откусила сыру и запила его глотком вина из стакана. — Вкусно.

— Еще бы, ведь сыр сварен на Эмберли. Надеюсь, ты не считаешь свои сны пророческими?

— Нет, конечно, но они беспокоят меня, не дают спать. К тому же кошмары — это еще не все.

Она замолчала. Доррел неотрывно глядел ей в глаза, ожидая продолжения.

— Эти Состязания, — пробормотала она, тяжело вздохнув. — Полагаю, предстоят неприятности.

— Какие неприятности?

— Помнишь, когда мы виделись с тобой на Эйри, я упомянула студента «Воздушного Дома», который морем добирается до «Деревянных Крыльев».

— Да, помню. — Доррел отхлебнул вина. — И что же?

— Тот студент сейчас на Скални, готовится вызвать какого-нибудь летателя на поединок. Но он не просто студент. Он — Вул.

Лицо Доррела осталось бесстрастным, и он переспросил:

— Вул?

— Вул-Однокрылый, — пояснила Марис. Он, нахмурившись, повторил:

— Вул-Однокрылый. Теперь понимаю, чем ты удручена. Я и предположить не мог, что этот негодяй осмелится вновь появиться на Состязаниях. Он, что же, думает, мы примем его с распростертыми объятиями?

— Нет, он прекрасно знает, какой прием его ожидает. И его мнение о летателях не лучше, чем их о нем.

Доррел пожал плечами.

— Новость, конечно, не из приятных, но уверен, Вул нам праздника не испортит. Просто не стоит обращать на него внимание, а уж крыльев ему не видать как собственных ушей. Ведь, насколько мне известно, за последнее время никто из летателей не потерял близких родственников.

Марис откинулась на спинку стула. Доррел произнес почти те же слова, что и она в день появления Вула в «Деревянных Крыльях».

— Дорр, послушай, — тихо промолвила Марис. — Он великолепно летает. Тренировался многие годы. У него есть реальные шансы на победу. Я это знаю точно, ведь однажды он выиграл состязание в скорости даже у меня.

— Ты соревновалась с ним?..

— Да, в «Деревянных Крыльях». Тогда он… Доррел, залпом осушив стакан, со стуком поставил его на стол.

— Марис. — В его голосе слышалось напряжение. — Уж не хочешь ли ты сказать, что обучала в академии Вула? Вула-Однокрылого?!

— Он был таким же студентом, как и все, к тому же Сина просила меня позаниматься с ним.

— Вот как? Сина попросила!

— Дорр, я была там не для того, чтобы помогать только любимчикам. Я занималась со всеми студентами одинаково.

Доррел взял Марис за руку.

— Пойдем отсюда, Марис. Не хотелось бы, чтобы наш разговор кто-нибудь услышал.

Воздух был прохладным, ветер с моря доносил резкий запах соли и йода. Встречавшие летателей подростки давно разбрелись по домам, и посадочную площадку запоздалым путешественникам указывали лишь воткнутые в песок шесты с зажженными фонарями на концах. Отойдя от таверны футов на двести и убедившись, что на берегу они одни, Марис и Доррел уселись рядом прямо на песок.

— Я боюсь, Дорр, — мрачно сказала Марис. — Боюсь, что он выиграет крылья.

— Тогда почему, Марис, ты помогала ему? Ведь он же не обычный бескрылый, мечтающий о небе, он же — Однокрылый.

— Я этого не забыла. Мне и самой Вул не по душе. У него тяжелый характер, и он ненавидит всех летателей. Но я помогала ему, Дорр. Помогала потому, что мы сами семь лет назад доказали, что владеть крыльями должен тот, кто лучше летает. Нельзя делать исключений, даже если будущий их обладатель… Ну, такой, как Вул.

Доррел покачал головой.

— Не понимаю.

— Жаль, что я не знаю Вула поближе. Тогда, быть может, я разобралась бы, что сделало его таким: озлобленным, угрюмым и насмешливым. Уверена, что он ненавидел летателей прежде, чем они прозвали его Однокрылым. — Марис положила свою ладонь на руку Доррела. — По его словам, я тоже однокрылая.

Доррел сжал ладонь Марис.

— Нет же, Марис, нет. Ты — настоящий летатель.

— Ты уверен?

— Конечно.

— Знаешь, в последнее время я все чаще задаю себе вопрос, что значит быть летателем. Ведь летатель — это не просто тот, кто имеет крылья и хорошо летает. У Вула были крылья, и летает он хорошо, но ты сам сказал, что он — летатель лишь наполовину. Но если летатели — это те, кто всегда взирает на бескрылых с презрением, не помогает им из страха, что хваткие дети рыбаков и крестьян отберут крылья у них и их собратьев… Тогда я не летатель. Порой мне даже кажется, что Вул прав.

Доррел, напряженно глядя Марис в глаза, отпустил ее руку и мягко сказал:

— Марис, я — летатель по рождению, и именно поэтому Вул-Однокрылый ненавидит меня. И ты меня тоже ненавидишь?

— Дорр, ты отлично знаешь, как я к тебе отношусь. Я всегда любила и верила тебе, ты — мой самый лучший и верный друг. Но…

— Но?.. — эхом отозвался Доррел. Марис опустила глаза.

— Но ты отказался помочь «Деревянным Крыльям», и мне было тяжело это услышать.

Отдаленные звуки пирушки из таверны и монотонное шуршание прибоя будто заполнили собой весь мир. Затянувшееся молчание нарушил Доррел:

— Моя мать была летателем. И ее мать — тоже. И бесчисленные поколения моих предков владели теми же крыльями, которые теперь принадлежат мне. Если бы мы могли создать новые крылья, способные удерживать человека в воздухе, тогда бы ситуация изменилась. Но технология звездоплавателей утеряна. И мы вынуждены сражаться за право летать. Я преклоняюсь перед своим родом и уверен, что мой ребенок, если он, конечно, когда-нибудь у меня будет, тоже станет летателем. Ты родилась вне этой традиции, но родилась с мечтой о небе и на деле доказала, что заслуживаешь крылья не меньше, чем любой потомственный летатель. Было бы преступлением лишить тебя неба, и я горд, что помогал тебе. — Доррел перевел взгляд со своих рук на лицо Марис. — Я горд тем, что дрался на Совете за тебя и за право любого, кто действительно мечтает о небе и после долгих и изнурительных тренировок докажет, что достоин носить крылья, стать летателем. Но теперь ты, кажется, хочешь, чтобы мы отказались от крыльев и чтобы бескрылые дрались за них, как стая голодных чаек из-за выброшенной на берег рыбы?