Александра Лисина - Серые Пределы

• Название: Серые Пределы
• Автор: Александра Лисина
• Жанр: Фэнтези

Аннотация:

Часть долгого пути осталась позади. Как вскоре выяснится — наиболее легкая его часть. Теперь перед отрядом смертников стоит еще одна задача — преодолеть Хребет Дракона и живыми добраться до Заставы Стражей, избегнув пристального внимания магов древнего Ордена и не попавшись в многочисленные ловушки. Однако кто сказал, что именно это — самое сложное?

---

— Гм, — задумчиво отозвался Танарис. — Таррэн? Конечно, мне жаль, что так вышло, но… похоже, одного из наследников Темного трона больше нет? Я прав?

— Да, — прошептал потрясенный до глубины души Таррэн, невидяще глядя перед собой.

— И это значит, что если второй из них погибнет, род Изиара прервется?

— Да.

Эльфы странно переглянулись.

— Печально.

— Да, — в третий раз повторил Темный, закрывая руками помертвевшее лицо.

Вот теперь стало ясно, отчего на него внезапно перестали обращать внимание, прекратили всякую погоню и напрочь позабыли о мести. Почему никому из родичей больше не стало дела до своенравного сына Темного Леса. Двадцать лет, говорите? Вот и сошлось все. Вот и нашлась разгадка, над которой он так долго ломал голову. Именно это время его никто не тревожил, не старался найти и, на удивление, больше не цеплял магических поводков на старые, полуистертые следы. Конечно, кому он стал нужен, если его народ потерял единственную надежду на будущее? Кому теперь есть дело до дурного эльфа, так страшно опозорившего свой Род? Тут не до оскорбленной гордости, не до злой памяти, не до мести. Темный Лес наверняка и сейчас погружен в безутешный траур, а убитый горем Владыка, скорее всего, позабыл о юном отступнике, рискнувшем когда-то выступить даже против его мнения и выкрикнуть дерзкое обвинение всему Роду Л'аэртэ, который искренне считал проклятым. Хранители Знаний до сих пор с горечью смотрят на погибшее Родовое дерево, которое никогда больше не оживет, не зазеленеет и будет вечным укором стоять посреди Священной Рощи, царапая низкие небеса своими обломанными ветками. Это был тяжелый удар для всего народа, и Таррэн не мог этого не понимать.

Он сгорбился, сидя на корточках возле могилы царственного брата, плотно зажмурился, слишком хорошо сознавая, что это значит, и прерывисто вздохнул.

— Таррэн? А ты не мог ошибиться?

Эльф устало посмотрел на склонившегося над ним Стража.

— Нет, Урантар. Это магия крови. Ее нельзя подделать или замаскировать, ничем. Когда-то здесь погиб сын Темного Владыки, и именно он, умирая, проклял вашу Сторожу, тем самым уничтожив всех, кто в ней находился. Я бы хотел верить, что это не так, но от посмертного проклятия эльфа нет спасения. Оно настигнет убийцу везде, где бы тот ни находился. Обязательно. В течение трех дней после смерти носителя дара. Так уж заведено, что в нашей крови есть великая сила… но и великое проклятие тоже. Кто-то высвободил его здесь, разом, почти двадцать лет назад. И сила его была такова, что ею мог владеть только прямой наследник Изиара. Только настоящий Л'аэртэ. Поверь, это магия, Урантар. Наша скрытая магия, о которой люди почти ничего не знают.

— Значит, тот эльф был… наследником трона?

— Да. Больше никому не под силу сотворить такое. Я читал про Огонь Жизни, я знаю. И я не мог ошибиться.

Дядько помрачнел еще больше, потому что гибель наследника Темного Владыки могла привести не только к полному разрыву отношений между эльфами и людьми, но и к большой войне. Перворожденные слишком трепетно относились к жизням своих сородичей, но смерть от руки человека высокопоставленного эльфа… кажется, новая Эпоха Расовых Войн уже не за горами.

— Дерьмово, — вполголоса прокомментировал рыжий. — Не хотел бы я видеть лицо Владыки, когда он узнает, где и как это случилось. Ведь, насколько мне известно, он до сих пор не имеет понятия, где пропал его отпрыск? Верно, Таррэн?

— Да, — глухо уронил эльф. — Владыка знает, что его сын мертв, но вряд ли догадывается, где это случилось, как и почему, иначе Интарис уже сравняли бы с землей.

— Но тогда почему никто этого не знал? Почему не понял?

— А где ты видел, чтобы Перворожденные помогали нам разбираться во внутренних проблемах? — вполголоса отозвался Аркан. — Или думаешь, если бы кто-то знал, что в Стороже ошивается наследник эльфийского престола, шум бы не поднялся? Не-е-ет, брат, наверняка он был тут втихую, под чужим именем, потому никто и не допер раньше. Вопрос в другом: какого рожна он тут забыл? И почему никому не сказался?

Рыжий мигом прикусил язык. Все верно, напарник абсолютно прав: наверняка людям и в голову не пришло связывать все случившееся с эльфами. Тот Темный, как ни удивительно, был в Стороже один (а это, по меньшей мере, странно, потому что Перворожденные редко путешествовали в одиночку), да еще оказался не простым эльфом (что совсем непонятно! чего царственному ушастому могло понадобиться в этой глухомани?) и наверняка инкогнито. А потому, когда его тут случайно (а может, и намеренно) пристукнули, ни одна собака не учуяла подвоха — люди все еще слишком мало знали об эльфах, чтобы достоверно судить о подобных вещах. Темные видели результат, да не знали, где именно случилось это горе. И так никто и не проведал бы правды, если бы они, недотепы, не приперлись сюда незваными гостями, да еще и ушастых с собой не привели…

Сова непроизвольно передернул плечами и выразительно покосился на Светлых: вот уж кто точно не смолчит об увиденном. Да и Таррэн не станет врать: эльфы вообще не любили этого дела. Даже перед презренными смертными никогда не опускались до прямой лжи: считали ниже своего достоинства, а значит, если Поход удастся и все они вернуться обратно…

Дядько вдруг почувствовал, что здорово оплошал.

— Таррэн, мне очень жаль.

Но Темный эльф словно не услышал: молча поднялся и медленно побрел прочь, взрыхляя сапогами старый пепел и мертвым взглядом обшаривая притихшие окрестности, будто пытался найти ответы на целый океан тревожных вопросов, которые вихрем взвились в его невезучей голове.

— Ступайте. Мне нужно побыть одному, пожалуйста, — тихо попросил он. — Я догоню вас… позже.

Люди не посмели мешать его горю. Переглянувшись и встретившись взглядами с необычайно задумчивыми Светлыми, они дружно попятились, стараясь не задевать драгоценного для эльфа пепла. А затем поспешили покинуть скорбное место, чтобы дать Таррэну время смириться, разобраться в себе, понять и, быть может, даже простить. Хотя надежды на это было мало: когда по вине какого-то смертного погибает единственная надежда целого народа, сложно представить, что даже через многие века они хоть немного смирятся с этой страшной потерей. Как бы потом Темный не вздумал выместить зло на попутчиках. Нрав Перворожденных был весьма далек от мирного, а возможностей для мести вокруг хоть отбавляй. Ой, что-то еще будет…

Таррэн не стал оборачиваться.

Он уронил потяжелевший взгляд в землю и очень медленно побрел между беспорядочно наваленных камней, торчащих во все стороны обломков, обгорелых остовов и изъеденных страшным пламенем балок. Шел осторожно, стараясь не стронуть легчайшие облачка горького пепла, будто что-то настойчиво искал. Старательно прислушивался, принюхивался и время от времени разочарованно вздыхал, напряженно гадая про себя о причинах и скорых последствиях случившегося.

Кто бы мог знать, что гибель Сторожи почти двадцать лет назад была связана с эльфом? Кто мог даже предположить, где именно искать давно исчезнувшего наследника Темного трона? Разве могли люди понять то, что сумело подметить только чуткое сердце сородича? Разве могли увидеть красноречивые следы чужой магии? Умели отличить посмертное проклятие царственного Перворожденного от обычного пожара? Знали, что за силу несет в себе Огонь чужой Жизни, если его больше восьми с половиной эпох никто не отпускал наружу? С тех самых пор, как погиб проклятый Владыка Изиар? Нет, пожали плечами, похмыкали, почесали затылки, да и разошлись ни с чем, оставив эту загадку неразгаданной. А любой эльф понял бы сразу, безошибочно учуяв неповторимый запах магии своего народа, как случилось сегодня. Если бы в то время сюда позвали бы хоть одного из них… но кто двадцать лет назад мог додуматься пригласить в Сторожу Темного?! Да и пошел бы сюда хоть один эльф?

Вот именно.

Неудивительно, что столько времени никто не встревожился.

Но куда смотрел Владыка, отпуская сына в неизвестность? О чем только думал, доверяя смертным его жизнь? Неужели настолько полагался на его мастерство воина? Или на магию? Немалый опыт и умение с легкостью разгадывать все уловки кажущихся предсказуемыми смертных? Гм, похоже, в этот раз наследник все-таки ошибся в людях: на какое-то мгновение потерял бдительность, оступился, стал неосмотрительным и был за это жестоко наказан. Рискнул быть беспечным рядом с теми, кого бесконечно презирал. Позабыл мудрое правило короля Миррда и погиб сам, потому что не учел, что порой даже самые обычные люди способны совершать необъяснимые и удивительные по силе поступки… но что случилось? Почему так произошло? За что он был убит?

То, что убит — это совершенно точно: ни один Перворожденный в здравом уме не отпустит свою магию на волю. Только в последний миг жизни, умирая, с последним вздохом, он мог шепнуть свое единственное Проклятие и оставить этот мир отомщенным. Лишь так, на заре, с первыми лучами солнца, Огонь Жизни может вспыхнуть столь неистово. Или от страшной, поистине нечеловеческой ненависти…