Сергей Волков - Интеллектуальный слой в советском обществе

• Название: Интеллектуальный слой в советском обществе
• Автор: Сергей Волков
• Жанр: Политика

---

Новочеркасск собралась только группа интеллигенции в две тысячи человек, а народные массы остались глухи к их призыву” (16).

Большевики, со своей стороны, вполне отдавали себе отчет в том, что их реальными противниками в гражданской войне были не

мифические “капиталисты и помещики”, а интеллигенция - в погонах и без оных. По свидетельству А.В.Луначарского, “кучку

праведников (имеются в виду революционеры) вся остальная интеллигенции рассматривала как величайших изменников знамени

интеллигенции. Это привело к тому, что русская интеллигенции оказалась на стороне врагов революции и рабочего класса...

Революция тоже определила свое отношении к интеллигенции. Поскольку дело дошло до гражданской войны, нужно воевать. Это

совершенно ясно: ни один настоящий революционер не скажет интеллигенту так - я позволю тебе стрелять в меня; я же в тебя стрелять

не буду”. Один из высших руководителей ВЧК - М.Лацис (Судрабс), характеризовал своих противников более конкретно: ”Юнкера,

офицеры старого времени, учителя, студенчество и вся учащаяся молодежь...они-то и составляли боевые соединения наших

противников, из нее-то и состояли белогвардейские полки. Действительно, на Восточном фронте белая гвардия состояла из учащейся

молодежи, офицеров, учительства, лиц свободных профессий и прочих мелкобуржуазных элементов” (17). М.Н.Покровский также

отмечал, что в белой армии “лилась кровь именно мелкого интеллигента-прапорщика” (18).

Вследствие этого красный террор был направлен именно против интеллектуального слоя. Его представители составляли огромное

большинство расстрелянных, не говоря уже о ставших жертвами толпы. В рекомендациях органам ЧК прямо указывалось на

необходимость руководствоваться при вынесении приговора профессией и образованием попавших им в руки лиц: ”Не ищите в деле

обвинительных улик; восстал ли он против Совета с оружием или на словах. Первым долгом вы должны его спросить, к какому

классу он принадлежит, какого он происхождения, какое у него образование и какова его профессия. Вот эти вопросы и должны

разрешить судьбу обвиняемого”. В приказе ВЧК “Об учете специалистов и лиц, могущих являться заложниками” Дзержинский

подчеркивал, что заложниками должны браться лица, ”кем они (белогвардейцы) дорожат”, и уточнялось: “Выдающиеся работники,

ученые, родственники находящихся при власти у них лиц. Из этой среды и следует забирать заложников. Второй вопрос - это спецы.

Наши спецы - люди буржуазного круга и уклада мысли. Лиц подобной категории мы по обыкновению подвергаем аресту как

заложников или помещаем в концентрационные лагеря на общественные работы”. В инструкциях местным органам советской власти

по взятию заложников для расстрела также указывался круг соответствующих профессий будущих жертв. Все это тогда ничуть не

скрывалось, и большевистские вожди смысл и цели террора видели в подавлении именно интеллигенции (как писал Троцкий: ”Террор

как демонстрация силы и воли рабочего класса получит свое историческое оправдание именно в том факте, что пролетариату удалось

сломить политическую волю интеллигенции” (19)).

В результате потерь образованного слоя от террора, а также голода и эпидемий, явившихся непосредственным следствием революции,

и гибели его представителей в боях гражданской войны, его численность сократилась на несколько сот тысяч чел. Весьма

показательно, что за годы гражданской войны население столиц (где было сосредоточено от четверти до трети всего образованного

слоя) сократилось: Москвы в 2, а Петрограда даже в 3 раза. В эмиграции, по минимальным подсчетам, оказалось 1,5 - 2 млн. чел., из

которых к образованному слою принадлежало не менее трети, наконец, десятки тысяч представителей этого слоя (не учитываемые в

числе эмигрантов) остались на отпавших от страны территориях (в Прибалтике, Польше, Финляндии, западной части Украины и

Белоруссии). Страна не только лишилась большей части своего интеллектуального потенциала, но старый образованный слой вовсе

перестал существовать как социальной общность и культурная сила. Гибель старого российского образованного слоя составляет,

впрочем, предмет отдельного исследования, поэтому здесь подробно не рассматривается.

Участь оставшихся в стране представителей интеллектуального слоя, естественно, была трагичной. В отношении его остатков

проводилась целенаправленная репрессивная политика. Как писал один из идеологов нового строя: ”Крупная буржуазия убежала, или

спряталась, или была сметена, а представительствовавшая ее и сохранившая идейную верность старому строю интеллигенции

осталась. И ей пришлось, - по большей части вполне заслуженно, - изведать участь побежденного” (20). Другой злорадно замечал:

”Интеллигенция испугалась - за себя. Буржуазия даст ей жизненные удобства и привилегии, народ же не признает ее духовное

первенство и сравняет во всех правах с собой” (21). В начале 1923 г. Луначарский отмечал, что интеллигенция “в большей своей части

все еще находится на различных ступенях враждебности к нам”. Для отношении к интеллигенции весьма характерно, например, такое

высказывание (статья называлась “Рабочий должен создать красную интеллигенцию”): ”Разве мы спокойны, когда наших детей учат

господа от кокарды?...Разве не внутренние чехословаки - инженеры, администраторы - пособляют голоду?...Очень жаль, что мы еще

нуждаемся во вчерашних людях: надо поскорее, где можно, избавиться от их фарисейской помощи” (22).

Остатки старого интеллектуального слоя не могли проявлять открытой враждебности, их основной идеологией стало

“сменовеховство”, с одной стороны обеспечивавшее им относительную безопасность, а с другой - дававшее моральное оправдание

работе на большевиков, в котором они нуждались чрезвычайно остро. В результате неофициальной беседы в 1922 г. в Москве с 230

инженерами (в т.ч. 45 бывших владельцев, директоров и т.п.) были получены следующие данные: 46 выразили безразличие к

Советской власти, 28 - сочувствие, 12 - враждебность, а 110 оказались “сменовеховцами” (23).

Старая интеллигенции рассматривалась как некий тип вредных животных, подлежащих уничтожению, и все помыслы строителей

нового общества были направлены к тому, чтобы истребить ее если не физически, как в 1917-1922 гг., то как социальной слой. Одним

из главных идеологов этого процесса выступал тесть Бухарина Ю.Ларин. В практическом плане наряду с задачей как можно быстрее

заменить представителей “старой интеллигенции” в сфере их профессионального труда “советской интеллигенцией”, ставилась задача

лишить их вообще возможности заниматься умственным трудом. Что же касается судьбы, уготованной старой интеллигенции, то

считалось, что для “среднеинтеллигентских слоев, какие будут постепенно вытесняться из привычного для них положения... лучшим

выходом будет либо земледельческая колонизация, либо переучивание для физической работы в промышленности. Прошло время,

когда почетным был труд “белоручки”, когда “выйти в люди” означало стать интеллигентом, доктором, чиновником. Теперь идут

условия, когда и материально молодняк прежней буржуазно-ориентированной интеллигенции будет счастлив, если ему удастся

физическим рабочим войти в промышленное заведение. Это будет заодно означать для него теперь и в общественном отношении

действительно “выход в люди”, снимающий клеймо прошлого и включающий окончательно в рамки советского строя”.

Предлагалось также упразднение вовсе некоторых видов деятельности, которыми могли заниматься лишь преимущественно старые

специалисты. ”Какими же средствами, в каком духе должно пойти изменение нашего аппарата, чтобы сделать ненужной изрядную

долю тех функций, какие выполняются сейчас представителями типа средней интеллигенции ?... Приведем несколько примеров из

жизни, не стесняясь примитивно-варварским способом расправиться с священнейшими заветами прошлого”, - писал один из

идеологов коммунистического режима. Например, “при условии твердого обеспечения классового состава суда - предоставить суду

судить по своему рабочему сознанию без всяких подробных уголовных кодексов”, так как “суд рабочей совести не уступает суду по

уголовному кодексу”, а “весь избыток законности и формалистики, вся надобность в старой интеллигенции для того, чтобы

справиться с ними, отпадает”. Затем предлагалось отменить прописку, паспорта и регистрацию брака, чтобы оставить без работы

нашедших себе занятие в этой сфере образованных людей старой формации, но главное - под лозунгом “Советский строй требует