Джон Мильтон - Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец

• Название: Потерянный рай. Стихотворения. Самсон-борец
• Автор: Джон Мильтон
• Жанр: Европейская старинная литература
• Год: 1967

Творчество Мильтона завершает большую историческую полосу развития художественной культуры Англии, возникшей в эпоху Возрождения.

В данный том входят: поэмы на библейские сюжеты "Потерянный рай" (пер. Арк. Штейнберга) и "Самсон-борец" (пер. Ю. Корнеева), стихотворения (пер. Ю. Корнеева).

---

Комос

(в сторону)

Не лжет она. Я неземную силу
В ее словах с испугом ощущаю,
И, хоть не смертен я, холодный пот
Покрыл мой лоб, как если бы Юпитер
При мне смирял на языке громов
Друзей Сатурна, их в Эреб ввергая.[684]
Но скрою страх и буду с ней построже.
Довольно! Эти нравственные речи
С уставом здешней братьи несовместны.
Я их не потерплю. Они — осадок
В крови, что меланхолия мутит.
Но я легко вас вылечу. Отпейте
Из кубка, и подавленный ваш дух
Исполнится блаженством. Ну, пригубьте!..

Врываются братья, с обнаженными шпагами и, вырвав у Комоса кубок, разбивают его; свита Комоса пытается сопротивляться, но братья разгоняют ее. Входит Дух-хранитель.

Дух

Как! Чародей упущен и не связан
И жезл его не отнят? Но ведь нам
Без этого не повторить заклятий
В обратном их порядке и не вырвать
Из каменных оков паралича
Застывшую в них неподвижно леди…
А впрочем, не тревожьтесь. Мне на ум
Пришло иное средство, о котором
Рассказывал мне старый Мелибей,
Меж пастухов искуснейший свирельщик.
Живет невдалеке отсюда нимфа,
Красавица, которой берега
Извилистого Северна подвластны.
Зовут ее Сабриной,[685] и отцом
Ей был Локрин, сын и преемник Брута,[686]
Чей трон ему достался. Эта дева,
Преследуема мачехой своей,
Свирепой Гвендолен,[687] решила вверить
Себя реке, ей преградившей путь.
Сплели игравшие на дне наяды
Украшенные жемчугами руки
И труп ее доставили к Нерею,
Который дочерям велел омыть
Страдалицу в нектаре ароматном,
Где асфодели плавали, и в жилы
Ей через все ворота чувств вливать
Амброзию, пока она не встанет.
Так ожила она, бессмертной стала
И сделалась богинею речной;
Но, как и встарь, участлива, выходит
С закатом на прибрежные луга
И лечит скот настоем трав целебных
От порчи и болячек, наведенных
Озорником шкодливым — домовым.
За это пастухи ей воздают
На праздниках хвалу в нехитрых песнях
И в Северн, где живет она, бросают
Венки из златоцветов и гвоздик.
Как мне сказал старик пастух, она
Снять цепи чар способна с человека,
Коль громким пением ее призвать.
К ней — ибо, помня собственный удел,
Она помочь гонимым девам рада
И обращу я свой напев молящий,
К нему заклятье присовокупив.

(Поет.)

Сабрина, мне
Внемли и явись скорее
Сюда из волн, где смоль своих кудрей
Рукою белой, как лилея,
Расчесываешь ты в тиши на дне.
Вод серебряных богиня,
К нам приди на помощь ныне
Поскорей!
Тебе велят предстать из мглы
Нептун, вздымающий валы;
И Тефия, и Океан,
Который ей в супруги дан;
Мудрец Нерей и старец тот,
Чей в скалах Ка́рпатоса[688] грот;
Провидец Главк, трубач Тритон;
Сын Левкотеи Палемон,
Портов прибрежных божество;
Мать дивноперстая его;
Серебростопая Фетида;
Наяды все, все нереиды,[689]
Что пляшут под луной холодной;
И хор сирен над бездной водной,
Что Партенопу поглотила.
Для них и для Лигейи милой,[690]
Что на утесе чешет косы,
Печалуясь сладкоголосо,
Восстань с кораллового ложа
И поднимись, как день, пригожа,
Из погруженных в сон зыбей
К нам, ждущим помощи твоей,
Поскорей!

Появляется окруженная наядами Сабрина.

Сабрина

Там, где, ствол к воде клоня,
На тростники роняет слезы ива,
Колесница ждет меня,
И блеск ее слепит глаза:
Агаты, яшма, бирюза
На ней сверкают горделиво.
Я же легкою стопой
По траве скольжу густой
И не мну ковер цветочный,
К вам спеша во тьме полночной.
Ты, пастух, ко мне воззвал
Я явилась.

Дух

Сделай милость
И сними рукою властной
С нашей госпожи прекрасной
Чары, коими сковал
Тело девы Комос дерзкий,
Чернокнижник богомерзкий.

Сабрина

Долг мой — деву в трудный час
Защитить от силы темной.
Леди, бросьте взор в лицо мне.
Трижды я, за разом раз,
Вам смочу водой живою,
Принесенною с собою,
Кончик каждого перста
И багряные уста.
А теперь рукой своею
Я по креслу кознодея
Легкий нанесу удар,
Чтоб распались узы чар,
И мне пора: сверкнет Аврора
Над царством Амфитриты[691] скоро.

Сабрина исчезает, леди встает с кресла.

Дух

Дева, чей отец Локрин
Брута царственного сын,
Древнего Анхиза семя,[692]
Пусть тебе, столь чтимой всеми,
Дань и впредь несут ручьи,
Чтобы волосы твои
Летом зной не обесцветил;
Чтоб всегда, как злато, светел
И прозрачен, как берилл,
Северн твой о берег бил;
Чтоб и в осень слоем ила
Дно его не заносило.
Пусть вдоль его привольных вод
Взрастает мирт и лавр цветет,
И пусть кольцом террас и башен
Он будет, как венцом, украшен…
Леди, тс-с! Бежим скорей,
Чтоб проклятый чародей
Не околдовал нас снова,
В ход пустив волшбу и ковы.
Так ни звука до того,
Как уйдем мы от него!
Вам проводником я буду,
И сквозь чащу мы отсюда
Доберемся через час
В замок, где отец ждет вас.
Там за браными столами
Веселится он с друзьями,
Там собранью слух и взор
Пастухи с окрестных гор
Тешат плясками и пеньем,
И нежданным появленьем
На этом празднестве ночном
Гостей в восторг мы приведем.
В путь! Хоть сиянье звезд померкло,
Заря с престола ночь еще не свергла.

СЦЕНА ТРЕТЬЯ

Замок наместника в Ладлоу-таун. Появляются танцующие поселяне, за ними Дух-хранитель, оба брата и леди.

Дух

(поет)

Пастухи, ступайте! Ждут
Вас через неделю тут.
Не походкой плясовою,
А неспешною стопою
На придворный лад и стать,
Что сумели перенять
От Меркурия дриады,
Двигаться теперь нам надо.

(Во время следующей песни он подводит братьев и леди к родителям.)

Вам, миледи и милорд,
Я представить рад и горд
Ваших отпрысков прекрасных
После странствий преопасных.
Назначив испытанье им,
Еще годами молодыми,
В них не ошиблось провиденье:
Невинность, вера и терпенье
Не попустили их под власть
Соблазнов чувственных подпасть.

Танец заканчивается, дух произносит эпилог.

Улетаю за моря
В край счастливый, где вовеки
День не опускает веки,
В небе голубом горя;
Где в садах благоуханных
Золотом плодов румяных
Дерево трех Гесперид
Взор чарует и слепит;
Где под сенью рощ узоры
Ключ с водой живою вьет;
Водят Грации и Оры
Свой веселый хоровод;
Лето никогда зимою
Не сменяется, как тут;
Ветры с запада несут
Запах нарда и бензоя;
Эдисейскою росой
Рассыпает над землей
Свой воздушный мост Ирида,
Устелив простор лугов
Красочным ковром цветов,
Ярким, как ее хламида;
И когда лежит на нем
Адонис, забывшись сном,
И от крови дерн багрится,
Ассирийская царица
Возле друга бдит в слезах;[693]
Между тем как в небесах
Несется Купидон с Психеей сонной,[694]
Скитаньями и рабством истомленной?
Успел, пока в отлучке мать,
Он у богов исхлопотать
Торжественное заверенье,
Что Молодость и Наслажденье,
Двух дивных близнецов, должна
Ему родить его жена.

Долг исполнил я достойно
И могу теперь спокойно
Скрыться за чертой, где высь
И земля в одно слились,
А потом к луне двурогой
Взмыть знакомою дорогой.
Смертный, добродетель чти,
Коль решил за мной идти:
Может лишь она, святая,
Вознести нас к сферам рая
Иль на помощь тем, кто слаб,
Небеса призвать хотя б.

СОНЕТЫ