Марк Солонин - Другая хронология катастрофы 1941. Падение "сталинских соколов"

• Название: Другая хронология катастрофы 1941. Падение "сталинских соколов"
• Автор: Марк Солонин
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-699-51036-8

НОВАЯ КНИГА ведущего военного историка! Продолжение бестселлера «Новая хронология катастрофы». Итог масштабного исследования разгрома 1941 года. Истинные причины сокрушительного поражения советской авиации в начале войны. Тысячи страниц первичных документов из строго засекреченных ранее архивных фондов. Уникальные карты дислокации аэродромов ВВС Красной Армии. Опровержение ключевых сталинских мифов о Великой Отечественной. Подлинная хронология грандиозной битвы в воздухе, скрупулёзно восстановленная по документам обеих сторон.

Был ли первый удар Люфтваффе неожиданным и уничтожающим, а потери советской авиации так велики, как утверждает кремлёвская пропаганда? Куда исчезли небесные армады Сталина и предвоенные планы немедленного завоевания господства в воздухе? Почему на приграничных аэродромах навсегда замерли сотни и тысячи краснозвёздных самолётов, так и не вступивших в бой? Эта книга окончательно закрывает вопросы, многие десятилетия остававшиеся в эпицентре ожесточённых споров.

---

«Доношу, что в 6.40/6.45 22.6.41г. 2-я и 3-я эскадрильи 46 БАП произвели бомбометание в количестве 18 самолётов. 2-я АЭ уничтожала скопление войск в районе Тильзит, Тауроген, Н=3600м. Во время бомбометания во 2-й АЭ не вернулось 5 самолётов СБ с экипажами. Всего сброшено бомб: 36 ФАБ-100 и 18 ФАБ-50. 3-я АЭ разрушала ж/д станцию Жиллен (ныне Жилино, 17 км к югу от Тильзита. – М.С.) с Н-3500м, из полёта не вернулось 5 экипажей. Сброшено бомб: 36 ФАБ-100 и 18 ФАБ-50». (40)

Аналогично («не вернулось 10 СБ с экипажами») итог первого боевого вылета отражён и в Боевом донесении (б/н) за 22 июня командира 46-го БАП. (51) В вечерней «Сводке по 7-й САД за 22.6.41» к 10 самолётам, сбитым истребителями противника, добавляются ещё 2, сбитых зенитным огнём. (50) Правда, 2 из 12 потерянных СБ смогли дотянуть до своего аэродрома, где совершили аварийные посадки с убитыми стрелками и раненым штурманом одного из экипажей. (40) Сопоставляя время боевого вылета 46-го БАП с отмеченным в донесениях II/JG-53 временем и местом воздушного боя с советскими бомбардировщиками, можно предположить, что немецкие истребители догнали некогда «скоростные» СБ уже над советской территорией, в районе Немакщай, Россиены (т.е. буквально над одним из аэродромов того самого 10-го ИАП, которому было приказано обеспечить прикрытие!). (367) Благодаря тому, что побоище произошло над своей территорией, семерым членам экипажей сбитых бомбардировщиков удалось спастись и выйти к своим. (40)

Насколько можно судить по документам июня 41-го, одна, но весьма важная победа 46-го БАП осталась просто незамеченной. Стрелок-радист бомбардировщика СБ меткой очередью поразил «Мессершмитт», в кабине которого находился командир группы 11/JG-53 многоопытный ас Люфтваффе (воевать он начал ещё в Испании) капитан Бретнютц. К 22 июня 1941 г. на его личном счету было 35 побед, но первый день Восточного похода стал для него роковым: Бретнютц был ранен, выпрыгнул с парашютом над советской территорией, попал в плен, затем был освобождён наступающими наземными войсками, доставлен в госпиталь, где и скончался от полученных ранений.

Экипажи ещё одной, 5-й, эскадрильи 46-го БАП от разгрома в воздухе спас «стоп-приказ», поступивший в штаб 7-й САД в 6.15 22 июня; эскадрилья развернулась в воздухе и вернулась на свой аэродром в Грузджяй. Однако не прошло и часа, как большая часть благополучно приземлившихся самолётов была уничтожена на земле. Рассказ генерал-лейтенанта В. П. Буланова, встретившего войну штурманом бомбардировщика Ар-2 в 46-м БАП, весьма откровенно описывает этот эпизод:

«В 4.30 нас подняли по тревоге. – Как, что? Ничего не говорят. Около 5 часов дают первое задание: бомбить немцев, форсирующих[3]реку Неман в районе Тильзита. Вылетает первая эскадрилья, вылетает вторая – по девять самолётов. Мы вылетаем третьей эскадрильей. Первая девятка отбомбилась, вторая отбомбилась… Мы уже подходили к Неману, и вдруг команда – вернуться… Возвращаемся с полной бомбовой нагрузкой. Садимся (грубейшее нарушение правил производства полётов, садиться с бомбами категорически запрещено, на такой случай у стандартного бомбосбрасывателя есть режим холостого сброса бомб «на невзрыв». – М.С.) Поставили самолёты, пошли завтракать (судя по дальнейшим событиям – заблокировать взрыватели на бомбах перед завтраком забыли. – М.С.) – и тут вдруг пролетает немецкий разведчик, а за ним появляются бомбардировщики «Хейнкель-111». Тоже девяткой. Немцы начали бомбить самолётные стоянки, а как отбомбились, прошли на бреющем и по кромке леса стали бить из пулемётов. Они раз сделали заход, прочесали, второй… Немцы отбомбились по цели, часть бомб сбросили в лес и ушли без потерь. Наконец всё утихло. Начали мы к аэродрому собираться. Только стали подходить – тут начали наши же бомбы в самолётах взрываться. Мы – обратно дёру! Потери в остававшейся на аэродроме технике оказались значительные…» (52)

Спецсообщение 3-го Управления (военная контрразведка) НКО № 2/35552 от 28 июня 1941 г. даёт ещё более неприглядную картину этих событий:

«Основные потери [7-й авиадивизии] относятся к 46-му БАП и объясняются неорганизованностью и растерянностью со стороны командира полка майора Сенько и начальника штаба подполковника Канунова, приведшим при первом налёте противника весь личный состав в паническое состояние. За 22 июня 46-й БАП потерял 20 самолётов, из которых 10 были уничтожены при налёте противника на Шауляйском аэродроме, а остальные сбиты при выполнении боевых заданий по бомбардировке войск противника в районе Тильзит и ст. Жиллен. Три девятки самолётов 46-го С БАП на выполнение боевых задач были выпущены без сопровождения своих истребителей. Посты наблюдения не были организованы, связи с ними штаб полка никакой не имел и не знал об их существовании…» (53)

Судя по упомянутому выше Боевому донесению командира 46-го БАП за 22 июня 1941 г., аэродром Грузджяй действительно бомбила в 9.30 группа из 10 бомбардировщиков противника. Отсутствие оповещения, отсутствие зенитного противодействия, а также готовые ко взрыву бомбы на борту самолётов привели к тому, что «сгорело 9 СБ и 1 Ар-2, повреждено 9 СБ (требуют капитального ремонта), убито 2 и ранено 5 человек». (51) Капитального (равно как и любого иного) ремонта повреждённые на аэродроме Грузджяй самолёты 46-го БАП так никогда и не дождались – во второй половине дня полк обратился в бегство (да, при желании это можно назвать «перебазированием») и уже к вечеру оказался на аэродроме Румбула, т.е. на правом (северном) берегу Даугавы… (54)

Шесть других бомбардировочных полков ВВС Северо-Западного фронта в первом утреннем ударе не участвовали – в обстановке общей неразберихи их командиры или вовсе не получили соответствующей команды, или не стали спешить выполнять её, терпеливо выжидая, пока высшее руководство разберётся в своих сложных военно-политических «играх».

Тем временем в Кремле, наконец, поняли, что началась война. Результатом осознания этого стала следующая, столь же печально знаменитая Директива № 2, отправленная в войска в 7.15 22 июня 1941 г. Вот её текст, от первого до последнего слова:

«22 июня 1941 г. 04 часа утра немецкая авиация без всякого повода совершила налёты на наши аэродромы и города вдоль западной границы и подвергла их бомбардировке. Одновременно в разных местах германские войска открыли артиллерийский огонь и перешли нашу границу.

В связи с неслыханным по наглости нападением со стороны Германии на Советский Союз ПРИКАЗЫВАЮ:

1. Войскам всеми силами и средствами обрушиться на вражеские силы и уничтожить их в районах, где они нарушили советскую границу.

2. Разведывательной и боевой авиацией установить места сосредоточения авиации противника и группировку его наземных войск.

Мощными ударами бомбардировочной и штурмовой авиации уничтожить авиацию на аэродромах противника и разбомбить группировки его наземных войск. Удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100 – 150 км. Разбомбить Кёнигсберг и Мемель.

На территорию Финляндии и Румынии до особых указаний налётов не делать». (55)

Ни по форме, ни по содержанию Директива № 2 не соответствует уставным нормам составления боевых приказов. Есть порядок, и в армии он должен выполняться. Текст приказа должен соответствовать не литературным вкусам автора, а ст. 90 Полевого Устава ПУ-39 («Первым пунктом приказа даётся сжатая характеристика действий и общей группировки противника… Вторым пунктом указываются задачи соседей и границы с ними. Третьим пунктом даётся формулировка задачи соединения и решение командира, отдающего приказ…»)

С позиции этих уставных требований Директива № 2 есть не более чем эмоциональный (если не сказать хуже – истерический) выкрик. «Обрушиться и уничтожить» – это не язык боевого приказа. Столь же излишними являются здесь и рассуждения про «неслыханную наглость противника». Вместо этого подчинённые Тимошенко и Жукова должны были получить конкретные ответы на вопросы: где противник? Каковы его силы? Какими силами, в какой группировке, на каких направлениях на него надо «обрушиться»? Какие рубежи и к какому сроку занять?

Возвращаясь к истории боевых действий ВВС Северо-Западного фронта, отметим, что Директива № 2 всё ещё ограничивала действия авиации фронта («удары авиацией наносить на глубину германской территории до 100 – 150 км»), тогда как по Плану прикрытия авиация Прибалтийского ОВО должна была разрушить мосты через Вислу на участке Данциг (ныне Гданьск), Быдгощ в 300 – 350 км к западу от границы. Примечательно и навязчивое, не объяснимое разумными оперативными соображениями желание «разбомбить Мемель». К чести командования ВВС СЗФ надо отметить, что его решения оказались гораздо ближе к реальности.