Вера Юдина - Анатом

• Название: Анатом
• Автор: Вера Юдина
• Жанр: Исторический детектив

Действие романа происходит в те времена, когда в России уже активно велась борьба с подпольщиками. Империей правил последний царь Николай II, и сюжет закручен вокруг семьи одного из его кузенов. Блистательная жизнь великих князей, балы и тайны императорской семьи, жестокие и загадочные убйства, все это ждет вас на страницах «Анатома».

---

Тишина стояла жуткая, пробирающая до дрожи. Лишь изредка завывал ветер, сумевший сквозь невидимые пути прокрасться в этот склеп. Играя с пламенем свечей, он проносился по коридорам, и слегка лишь коснувшись своим ледяным дыханием, исчезал в темноте.

Иштван ступал тихо, стараясь не шуметь. Любой звук в этом странном месте отдавался зловещим эхом.

— Жуть, — передернулся Иштван от странного ощущения.

Он редко заглядывал к доктору в его обитель смерти, и даже если случалось ему наведываться, то всегда здесь толпились группы молодых студентов, жадно внимающих каждому слову своего учителя. Сегодня же было безлюдно, что еще больше нагнетало атмосферу нарастающей паники.

Впереди появилась арка, откуда лился теплый свет. Амфитеатр, был единственным местом в подвале, куда было проведено электричество.

Иштван вошел. Никого. Ни доктора, ни студентов. Вокруг лишь мертвая тишина. На железном столе в центре зала, под укрытой простыней явно просматривались очертания человеческого тела. Иштван подошел к столу, оглянулся и позвал профессора:

— Семен Львович!

Никто не ответил.

Вдруг раздался громкий стук, и Иштван обернулся, успев выхватить свой револьвер. Но опасения его были напрасны, это порыв ветра распахнул настежь ставни единственного окна, спрятавшегося почти под потолком.

— Семен Львович! — громко повторил Иштван, и поежился.

Опять никто не ответил, но на этот раз Иштван отчетливо услышал тихий стон, у себя за спиной. Он обернулся к столу и посмотрел на белую ткань укрывающую тело. Ему показалось? Или на самом деле кто-то стонал? Иштван не мог понять. Тогда он решительно взялся одной рукой за край простыни и осторожно приподнял белую ткань.

Прямо на него, стеклянным неподвижным взглядом смотрел профессор. Иштван успел заметить муку и боль, сквозившую на уже не молодом и добром лице Ларионова. Затем скользнула тень приближающейся смерти, когда предсмертная агония была уже позади, и жизни в несчастном старике оставалось на два три вздоха. Лицо его обрело свое привычное спокойствие и умиротворение. И на миг после невыносимой муки, глаза доктора просветлели. Он в последний раз взглянул на сыщика, его рот искривился в предсмертном оскале и умирая он сомкнул веки.

Когда доктор испустил последний вдох, Иштван осознал, что стук окна и завывание ветра вовсе не были случайностью.

Иштван бросился к каменным ступеням, служившим студентам вместо скамеек и буквально взлетел по ним наверх, к тому самому единственному окну. Оно нервно забилось, терзаемое ветром, создавая неприятный грохот.

Оказавшись у окна, Иштван с легкостью выбрался на улицу и вылез на заднем дворе академии. Вокруг не были ни души, лишь следы, едва заметные на грязном снегу вели к месту, где совсем недавно была привязана лошадь. Ледяной ветер порывами бил в лицо, словно насмехаясь над самоуверенным сыщиком. Второй раз преступления происходят буквально под носом у Иштвана, и он не успевает ничего сделать.

Иштван пнул сугроб, попавшийся ему на ходу и поплелся обратно в амфитеатр, чтобы проститься с этим великим человеком, своим другом и коллегой, с которым не одно дело они успешно расследовали. Теперь надо узнать, что именно доктор хотел поведать Иштвану и выяснить, кто убил доктора и за что.

Прибывшие спустя время жандармы, получив инструктаж от начальника, не тратя время попусту сразу рассредоточились по темным помещениям. Коридор вновь ожил.

Кто мог это сделать? Задавался вопросом Иштван, расхаживая с фонариком по пустынным комнатам. Он наталкивался на различные предметы медицинской утвари, на скелеты и останки мертвых людей законсервированные в банках. Ни одной записи, ни одного рисунка, ни одного слова о его последнем исследовании. Может Ларионов так и не успел осмотреть тело княжны, тогда зачем он вызывал к себе сыщика, такой странной запиской. Это было загадкой.

Бросив бесцельные поиски, Иштван вышел на улицу и закурил. К нему подбежал один из студентиков доктора, попросил закурить и сразу исчез.

Через какое-то время, к Иштвану подбежал запыхавшийся жандарм, и вытянувшись в струну, как умели только воспитанники Облича, выкрикнул:

— Ваш благородие!

— Что? — обернулся на него Иштван.

— Вы должны это увидеть!

— Ну что там у тебя? — проворчал Иштван недовольный, что вновь придется спускаться в склеп, из которого он с таким облегчением выбрался.

Жандарм шел впереди.

— Господин Димитриев просил срочно позвать.

Снова в нос ударил знакомый запах сырости и смерти, и Иштван невольно поморщился.

В амфитеатре теперь было людно. Его помощник, Димитриев, прозванный в узком кругу жандармов тайного отдела — Костяк, за свою жестокость в отношении подчиненных, и порой даже чрезмерную принципиальность, стоял у железного стола и что-то усердно записывал на чистом листе. Видно было, как ему неудобно делать это на весу, но карандаш с такой легкостью летал по бумаге, что сразу выдавал долгие годы подготовки.

Димитриев был правой рукой Иштвана, его незаменимым помощником и верным товарищем. На самом деле место директора Департамента пророчили именно Димитриеву, до того момента, как Иштван в чине подполковника не изъявил вдруг желание уйти из армии и перевестись в жандармерию. Тогда как раз организовывали новый отдел, и на это место искали человека с чистыми взглядами на ситуацию, в добавок ко всему, основным аргументом послужило юридическое образование Облича. Иштвану предложили это место, и он невольно перешел дорогу Димитриеву, который слишком долго грезил этим местом и долго к нему стремился. Но на его несчастье у него не было таких могущественных покровителей как у Облича.

Первое время они не могли поладить. Димитриев всем своим видом давал понять, как ему неприятно новое назначение, и всячески старался оскорбить нового директора перед лицом всего отделения. Иштван терпел, одновременно пытаясь найти подход с обидчивому коллеге. Со временем именно терпение начальника и его снисходительность, стали тем самым поводом, который и положил начало этой крепкой мужской дружбе.

Когда в очередной раз, Димитриев вопреки всем правилам, в обход своему шефу самолично осуществил недельный доклад перед премьер министром, чем вызвал негодование Мухина и его праведный гнев, вместо того, чтобы воспользоваться ситуацией и убрать непокорного служащего с должности, Иштван сам лично отправился отчитываться у Мухина, объясняя что из-за загруженности отдела мелкими делами, не имел возможности провести доклад сам, вот и просил об этом одного из самых своих надежных людей.

Дело замяли. Димитриева простили и по рекомендациям Облича назначили начальником отдела. И после этого, они стали самыми преданными и верными друзьями, несмотря на прежние разногласия. Конечно случались иногда моменты, когда Димитриев позволял себе перейти границы, но с той ситуации, Иштвану достаточно было нахмурить бровь, и его помощник все понимал и ситуация притулялась. Существовали они друг с другом вполне мирно. И работа в отделе шла как по наитию. Димитриев был ищейкой, Иштван был мыслителем. Вместе они создали прекрасный тандем.

Заметив друга, Димитриев быстро спрятал листок за пазуху, а карандаш в карман. Он явно волновался, это было ясно по едва заметной дрожи его ресниц. Он собирался сообщить что-то очень важное.

— Ну что у тебя? — спросил Иштван.

Ларионов все еще лежал на столе. В своем медицинском белом халате, до неприличного выглаженном и накрахмаленном, вот так во всем этот светлый человек при жизни был дотошен и щепетилен. Руки его были вытянуты по швам. Поза казалось не поменялась, только голова теперь его лежала не прямо, а набок.

— Смотри. — сказал Димитриев переворачивая голову доктора, так чтобы удобнее было показывать.

Даже издалека Иштван заметил небольшую рану на шее.

— Третий шейный позвоночник. Один удар острым предметом и все, парализован. А потом сразу смерть. — сообщил Димитриев.

— Как так? — удивился Иштван.

Даже он, человек военный и бравый, с опытом и знаниями знал, что не возможно просто взять и засадить нож так точно и ловко, нужна во первых — недюжая сила, во вторых точные познания, как и куда надо бить. Уже второй раз он сталкивается с совершенством преступника, так точно наносящего свои смертельные удары.

— А вот так.

Димитриев занес руку и наглядно изобразил, как это примерно должно было быть.

— Я не об этом спрашиваю тебя? Я сам вижу как можно нанести такой удар, ты скажи мне зачем его убили?

— Если б знать. — пожал плечами Димитриев.

— Что-нибудь пропало?

Димитриев посмотрел на Иштвана и улыбнулся.

— А вот тут самое интересное. Не поверишь, мы обыскали все, но так и не нашли тела.

— Какого тела? — удивился Иштван.