Антон Сибиряков - В поисках любви

• Название: В поисках любви
• Автор: Антон Сибиряков
• Жанр: Триллер

«Что заставляет людей искать любовь? На что они готовы пойти ради достижения желанной цели? И каким, на самом деле, может оказаться это «сладкое» чувство? Есть два мира – мир света, и мир тьмы. И никто не знает, в каком из них сокрыта настоящая любовь. И какой достойны, утонувшие в пороках, люди…

Следователь милиции, Антон Сибиряков, оказавшись на месте очередного убийства, совершенного кровавым маньяком, задается этими вопросами снова и снова. Он принимается распутывать клубок страшных событий, предшествующих смерти странной девушки Оксаны. И понимает, что видит только верхушку айсберга. В поисках ответов, он все глубже и глубже погружается в мир темноты и боли. Раскрытие дела обещает подарить ему правду, но так ли готов он к ней, как кажется с первого взгляда?»

---

Дом полыхает, как факел. Огонь подступает к комнате, щелкая зубами. Дрожит в дверном проеме ярким стягом, преграждающим путь.

— Лера?! — я все еще надеюсь, что она жива.

Опираюсь на руки, встаю с пола. Иду к ней. Сквозь помутневшую от дыма комнату. Сквозь закипающее пространство. Наплевав на заплетающиеся ноги. Забыв о пробитом затылке…

Падаю возле нее на колени.

Дышит. Держится окровавленной рукой за шею. Между пальцами стекает бордовая кровь.

Не видит меня.

— Лера?

Нежно касаюсь плеча. Трясу.

— Слышишь меня, девочка моя? Слышишь?..

Поднимает тяжелые веки. Кажется, приходит в сознание.

Вся в крови!

— Ан… — Узнает. Силится сказать мое имя. Сипит, не в силах совладать с разорванным горлом. — Ан…

Не может. И из глаз ее, от этого, горькими бриллиантами, ползут слезы.

— Тсс…тихо. Не говори, девочка. Ты сильная… Дай я посмотрю, что там…

Отнимаю ее руку от раны. Она не желает, чтобы я видел, но силы не равны, и спустя всего секунду, передо мной раскрывается страшная правда.

Из округлого пулевого отверстия плещет темная кровь.

Обойма выскальзывает из пистолета и падает на пол. Смотрю на нее, от злости стискивая зубы. Один патрон. Господи!..

Лера дрожит. Пытается что-то сказать. Слышу только кровь, бурлящую в горле. В слепых попытках она нащупывает мою руку и сжимает. Крепко-крепко.

— Не… не…

Красный кашель.

— Я не отпущу, Лера.

В комнату, с грохотом врывается пламя.

— Я не отпущу…

Закрывает глаза. Успокаивается.

К какой любви готово мое сердце?

И пока я думаю над этим, она отпускает мою ладонь. Оставляет свою жизнь полыхающему дому.

— Прости… Я так виноват…

Из-под опущенных век ее продолжают течь слезы. В них отражается огонь.

Поднимаюсь с колен, разворачиваясь к голодной стихии, рвущейся мне навстречу. Тело закипает от безумного жара, но я не двигаюсь с места.

— Я оставляю ее тебе.

Оранжевые языки извиваются, облизывая стены. Они готовы к дарам.

Мы в самом сердце тьмы.

— Прощай, Лера.

Стена справа занимается все сильней, прогорая до черноты. Поднимаю с пола обойму. Вставляю в рукоять и передергиваю затвор.

Эта горечь не будет иметь конца.

Гарь забивает легкие.

Стреляю в стену, выбивая из нее красные угли. Ставлю плечо и, что есть мочи, с разбега врезаюсь в горящий сруб. Проламываюсь сквозь преграду, обрушивая на себя горящие обломки. Пламя бьет в лицо, опаляет кожу. Горячие искры брызжут за шиворот, грызут спину, въедаются в пальто. Вываливаюсь на улицу, в мокрую грязь, и тут же, за спиной, с диким грохотом обваливается крыша, взметая в ночное небо тучу огненных насекомых.

Яркие нити оплетают дом, превращая его в один полыхающий клубок.

Поднимаюсь на ноги.

«Антон…» — она говорит со мной.

«Да?»

«Я люблю тебя, Антон»

В глазах моих отражается свет. Он сползает по лицу, повисает на подбородке, падает на грудь.

Я вижу ее внутри себя. И протягиваю дрожащую руку, не в силах удержаться.

«Не отпускай меня, Антон…»

«Я не отпущу»

— Я никогда не отпущу…

Но ее нет. Только пустота. Горячий воздух в грязных ладонях. И я разворачиваюсь, чтобы уйти.

Пистолет все еще со мной. Тяжелит руку, желая что-то сказать. Бросаю его под ноги без сожаления. Он предал меня. Встал на сторону зла.

«Тойота» ждет все там же. Забираюсь в нее и закрываю глаза.

Что ты наделал?

— Я разгонял тьму.

Горло сохнет, слипаются губы. Лопнувшие нервы требуют табачного дыма — глубокого, крепкого, но я вспоминаю, что так и не купил сигарет. Как давно это было? Кем я был там, в китайском ресторане, и после, в ее объятиях? Не вижу ничего, кроме залитой кровью шеи и слез, катящихся из-под опущенных век.

Что я искал? Любовь?

В затылок пульсацией возвращается боль.

Вспоминаю о бардачке и нервно шарю в нем. Нахожу одну сигарету, переломленную у фильтра. Отрываю его и закуриваю. Тяну старый, высохший табак, и не нахожу ничего прекрасней, ничего лучше его дрянного, затхлого дыма. Во всем мире сейчас, есть только эти несколько минут полета над обожженной, залитой кровью округой. И я лечу. Зная, что придется упасть, зная, что горечь этой ночи неминуемо затопит мое сердце… Я все равно… лечу.

Рыдаю, согнувшись, на переднем сидении. Зажав между зубами тлеющую сигарету. Сжав в беспомощности кулаки. Я не могу, не имею сил противостоять той пустоте, что обступает меня со всех сторон. Я…

— …не могу… прости меня Лера, я не могу…

И в эти мгновения, через сказанные слова, я понимаю, что навсегда останусь с ней. Здесь. В этом полыхающем доме, на краю земель, в самой бездне. Я буду тянуть трясущиеся руки к ее лицу, и гореть вместе с ним. И в этом пепле, находить то, чего так боялся, от чего бежал всю жизнь. Ту самую, настоящую…вечную любовь.

Успокаиваюсь. Дышу. Замечаю, что в машине дребезжит панель. Придавливаю ладонью. Кажется, прекращается…

И вдруг, «Тойота» резко дергается вперед. Хватаюсь за руль, и вижу, как по лобовому стеклу, одна за другой, бегут трещины. Земля гудит. Вибрирует. И, медленно начинает оседать, затягивая капот в свое обмякшее чрево.

— Твою мать!

Дергаю дверь. Блокиратор подмигивает красным и потухает навсегда. В салон, через щели, пробирается черная слизь. Шипит, будто змея. Пускает ядовитые пузыри.

Кручу ключом в замке зажигания. Тщетно. Двигатель захлебывается мутной жижей, беззвучно принимая смерть.

Бью локтем в стекло. Несколько раз. Только глухие звуки. И боль в плече.

Фонарный столб слева, кривится и падает на дорогу. Провода, искрящимися хлыстами, ударяют по земле, высекая из прогнившей плоти черные брызги.

Вжимаюсь в сидение, и изо всей силы ударяю ногами в лобовое стекло. Оно вылетает, не разбившись, словно лист картона, обвитый паутиной. Выбираюсь из салона и вижу, что дорога впереди обрушилась, превратившись в глубокий ров, заполненный вонючим болотным месивом.

Рот, наполненный иглами, усмехается.

Взбираюсь на крышу.

Убийца заметает следы. Кидает нам объедки.

Спрыгиваю с обреченной машины. Она медленно сползает вниз, погружаясь в чавкающую пропасть. Кривые гадкие щупальца карабкаются по железной обшивке, цепляясь за каждую щель. Они утягивают железное тело на дно, в свои ненасытные глубины.

Дом горит. Рушится.

Я не вижу. Смотрю в себя.

Прячу замершие руки в карманах пальто и с удивлением обнаруживаю в правом коробку с диском. Вытаскиваю.

МОЙ ДНЕВНИК. Буквы сливаются в единую цепь…Поднимаю глаза.

Свет бесчисленных фар сужает зрачки. Вижу тени. Вокруг. Человеческие фигуры, не имеющие лиц. Слышу крики. Наперебой, будто карканье сотен ворон. Вой сирен. Отблески радужных цветов в серых лужах…

Опускаюсь на колени с поднятыми вверх руками. Все еще держу этот чертов диск…

— Не двигайся!

— Не двигайся, мразь!

— Ты что сука, не слышал?!

— Все в порядке, я свой, — говорю спокойно. Так, как учили. Не вызывая гнева, не разбрасываясь бешеной слюной. — У меня удостоверение…

— Ты что, падла, не слышал?!

В слепящем свете различаю только тонкое дуло автомата. Оно смотрит мне в грудь.

— Будь по-твоему…

Кто-то невидимый подкрадывается ко мне сзади и скручивает руки за спиной. Слышу только, как щелкают наручники. Чувствую холодную сталь на запястьях.

— Будь добр, — сплевываю закипающую злость. — Возьми удостоверение во внут…

— Да мы знаем, кто ты такой, е***й в рот! — сильная рука хватает меня за шиворот и поднимает на ноги. Толкает в спину. — Двигай…

— Я… — и тут до меня доходит смысл происходящего. Громко смеюсь, не в силах остановиться. — Ну, тварь! Ну, сука…Подставил меня…

Допросная комната смердит кровью. Всегда. Сколько бы ее не отмывали, какую бы химию не использовали. Вонь не уходит.

Я сижу за столом, с зажженной сигаретой, и гляжу на красную куртку медбрата. Он упаковывает мази и бинты обратно в аптечку. Защелкивает ее и устало улыбается:

— Кажется, сотрясения нет.

Молчу. Но навряд ли его слова адресованы мне — у двери, прислонившись к ней спиной, стоит человек в синем костюме.

Трогаю перебинтованную голову.

— Вот и славно, — синий костюм смотрит на меня. Те же черные глаза, что и прошлым утром. Детектор лжи. — Спасибо вам.

Дверь открывается, и санитар пятится к выходу:

— До свидания.

— Угу. Всего хорошего.

В проеме мелькает конвойный, с автоматом наперевес.

Откашливаюсь. Хочется спать. Протираю лицо ладонями.

Стул напротив меня скрипит от тяжести погон. Пухлые пальцы стучат по засаленной крышке стола.

Затишье перед бурей.

Желтая лампочка в патроне, под потолком, выглядит убого и грустно. Она походит на раздетую догола девочку, которую только что изнасиловал собственный отец.