Федор Фомин - Записки старого чекиста

• Название: Записки старого чекиста
• Автор: Федор Фомин
• Издательство: Издательство Политической Литературы
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 1964

В декабре 1927 года в ознаменование десятилетия органов ВЧК — ОГПУ была награждена орденами группа старых чекистов, «имеющих особо ценные заслуги и боевые отличия в борьбе с контрреволюцией, шпионскими, бандитскими и другими враждебными Советской власти организациями». Среди награжденных был и автор настоящих воспоминаний — почетный чекист, член КПСС с 1917 года, ныне персональный пенсионер Федор Тимофеевич Фомин. Под руководством Феликса Эдмундовича Дзержинского в составе первой когорты чекистов, стоявших на страже завоеваний революции, он прошел славный путь борьбы против врагов советского народа. В своих воспоминаниях он воскрешает отдельные страницы истории этой борьбы.

---

Басков был арестован. Следствие установило, что за несколько дней до бегства гетмана из Киева Басков уехал в Харьков, где у него были друзья, пробравшиеся на видные должности в Красную Армию. С их помощью Басков устроился начальником оперативного отдела. Вскоре он подобрал себе в помощники двух белых офицеров. Один из них работал в нашем разведывательном отделении.

Басков показал, что все они были связаны с белой контрразведкой, которую они снабжали сведениями о положении и действиях нашей армии. Его подручные тоже сознались в том, что вели шпионаж.

Так простая женщина помогла органам ВЧК раскрыть очень опасную шпионскую ячейку в штабе нашей армии.

В гостях у агентов Петлюры

5 февраля 1919 года Петлюра без боя покинул Киев. Все свои живые силы и технику он сосредоточил под Киевом на Коростеньском и Фастовском направлениях. Петлюра упорно сдерживал натиск наших частей. Он рассчитывал, что сумеет организовать вооруженное восстание в тылу Красной Армии и город снова будет в его руках.

Петлюровская контрразведка оставила в Киеве большое количество своих агентов, которые вели антисоветскую пропаганду среди населения. С этими шпионами Петлюра поддерживал связь, получая от них сведения о численности советских войск, о настроениях населения и т. п.

Март был уже на исходе, а положение на фронте оставалось прежним. Петлюра крепко держал занятые позиции, а наши части хотя и не подпускали его к Киеву, но опрокинуть и погнать не имели сил…

Однажды мне позвонил по телефону командир Богунского полка и сообщил, что красноармейцы задержали двух подозрительных людей.

— Говорят, перебежчики. Куда их, товарищ Фомин, направить?

Я предложил обыскать задержанных, а затем в сопровождении бойцов доставить в особый отдел.

Назавтра, рано утром, три красноармейца привели двух человек. Старший конвоир, совсем еще молоденький красноармеец, дельно и четко доложил, где и каким образом были задержаны эти люди. Перейдя линию фронта, они прямо пошли к нашим окопам. Когда их задержали, они заявили, что бежали от Петлюры.

— Один называет себя Василием Янцевичем, другой — Никанором Майбой. У Янцевича, — докладывал старший конвоир, — я обнаружил в куске хлеба маленький кусочек полотна, на котором что-то написано.

Я распорядился увести арестованных, дал записку в столовую, чтобы там накормили конвой и выдали хлеба на обратную дорогу. А старшего попросил зайти перед тем, как отправиться. Мне сразу понравился этот ладный, смышленый парень. Хотелось оставить его при особом отделе, тем более что работников у нас тогда было очень мало. Позднее договорился с командованием о его переводе к нам. Так у нас появился новый чекист — Митя Шультик. Это был исполнительный, смелый и верный боец, комсомолец. Несмотря на свои восемнадцать лет, он уже не раз побывал в сражениях.

Однако вернемся к перебежчикам.

Никанор Майба, плохо говоривший по-русски, назвал себя военнопленным галичанином. По всей вероятности, это так и было. А с Василием Янцевичем наш разговор начался с того, что он заявил о своем желании быть полезным Красной Армии. Он потерял веру в осуществление авантюрных замыслов Петлюры, да и вся политика белых теперь кажется ему преступной, враждебной народу. Народ с большевиками — в этом он убедился сам.

— Я не Янцевич, моя настоящая фамилия — Андриенко. Антон Николаевич Андриенко, уроженец Минской губернии, Бобруйского уезда. Я хочу честно признаться во всем. Никакой я не перебежчик, а послан петлюровской контрразведкой со специальным заданием. Кусочек полотна, который я запрятал в хлеб и который у меня обнаружили при обыске, должен был служить паролем для агентов Петлюры в Киеве. Мне дали адреса нескольких конспиративных квартир, куда время от времени являются находящиеся в Киеве и в окрестностях петлюровские агенты, приносят сведения, которые немедленно передаются в штаб Петлюры, получают новые задания.

По его словам, сам он был одним из тех, кого уполномочили установить связь со всеми контрреволюционными организациями, существовавшими на Украине и поддерживавшими Петлюру. Через них ему было поручено развернуть широкую антисоветскую агитацию, используя для этой цели главным образом зажиточных крестьян, чтобы подготовить восстание против Советской власти.

— Через меня вы можете получать сведения из главного штаба петлюровской контрразведки, — сказал в заключение Андриенко и снова заявил о своем желании служить советской разведке. — А свою преданность я готов доказать хоть сейчас: помогу раскрыть известные мне шпионские организации в Киеве.

— Сколько времени вы работали у Петлюры в контрразведке и на какой должности? — поинтересовался я.

— Был хорунжим, а работать в контрразведке начал два месяца назад.

— Ну так вот, Антон Николаевич. Я внимательно выслушал вас, теперь прошу выслушать меня. Мне и хочется верить в ваши добрые намерения, но у меня есть серьезные основания и сомневаться в них. Если вы действительно хотите, не на словах, а на деле, помочь Советской власти, мы предоставляем вам такую возможность. Прикрепим к вам своего сотрудника — опытного чекиста, разведчика Суярко. Вы с ним будете постоянно вместе. Дадим ему указание никуда от вас не отлучаться и поручим вместе с вами посетить конспиративные квартиры петлюровских агентов. При встрече с ними вы его представите как своего помощника, прибывшего вместе с вами. Все, что будете говорить вы и что будут рассказывать вам о работе шпионской организации, Суярко будет записывать, и каждый день вы оба должны будете по вечерам подробно докладывать мне о происшедшем. Жить вы оба будете в гостинице. Предупреждаю: скрыться не пытайтесь, Вряд ли это вам удастся. Суярко получит на этот счет специальные указания. А теперь идите в комнату, отведенную вам, пообедайте, отдохните. Вечером придет к вам Суярко, и вы переедете в гостиницу.

Когда Андриенко ушел, я вызвал к себе сотрудника Суярко, передал ему все, что узнал об Андриенко.

— Будете вместе с ним жить в одной комнате в гостинице, никуда его одного не отпускайте. Во время свиданий с участниками шпионских организаций старайтесь записывать самое главное: фамилии, имена, адреса и обязательно краткое содержание разговоров. И, главное, помните, где бы вы ни находились, всегда соблюдайте строжайшую конспирацию.

Суярко, внимательно выслушав меня, заверил, что задание он выполнит.

И вот они живут вместе — чекист и перебежчик.

Андриенко предложил для начала отправиться на квартиру некоей Ксении Сперанской. Идти пришлось долго.

— Скоро ли? — спрашивал Суярко. — Может быть, и адреса такого нет?

— Должен быть. Адрес у меня указан точно, — ответил Андриенко и прибавил шаг.

Когда начались окраины Киева, Суярко опять встревожился:

— Улицу-то вы хорошо запомнили?

— Арсенальная улица.

Суярко знал Киев не очень хорошо, и названный адрес ничего ему не говорил. Он шел, немного отстав, и сжимал браунинг в кармане на случай, если Андриенко решит бежать.

— Вы сами бывали здесь?

— Нет, в первый раз, — ответил Андриенко.

На улице пустынно. Но вот показались две женщины. Андриенко спросил их, где Арсенальная улица. Оказалось, они взяли много левее. Еще прошли около получаса, пока наконец не подошли к небольшому двухэтажному особняку, стоявшему за глухим забором в густом саду.

— А ведь тут легко наскочить на засаду, — подумал Суярко.

Он остановил Андриенко:

— Послушайте. Если вы замыслили побег, я буду стрелять. На засаду тоже не надейтесь, она вас не спасет.

— Вы мне не верите. Что ж, это и понятно. На вашем месте я тоже сомневался бы в намерениях человека, служившего во вражеской контрразведке. Но вам предоставляется возможность убедиться в моих истинных намерениях. Войдемте в дом.

Дверь открыла невысокая женщина, лет тридцати пяти.

— Что вам угодно? — спросила она.

— Ксению Сперанскую.

— Я Сперанская.

Андриенко протянул ей кусочек полотна.

— Пароль?! — спросила она.

Андриенко шепнул ей: «Коростень».

Женщина тщательно заперла дверь и ввела пришедших в большую, богато обставленную комнату. Суярко быстро окинул ее взглядом — комната угловая, три окна. Бросилось в глаза обилие ковров на стенах, на полу.

— Садитесь, — хозяйка указала на удобные кожаные кресла. — Вы с дороги? Хотите отдохнуть и поесть? — осведомилась она.

— Нет, спасибо. Мы еще вчера прибыли в Киев, — отвечает Андриенко, располагаясь в кресле.

Суярко сел сбоку, на диване.

— Это мой сопровождающий, — представил его Андриенко, — и, так сказать, телохранитель. Ему можно вполне и во всем доверять. Ко всем резидентам я хожу только с ним.

Затем Андриенко сказал, что он уполномочен штабом главной разведки собрать сведения о деятельности антисоветских подпольных организаций в Киеве. Для этой цели ему нужно свидеться с руководителями и некоторыми официальными лицами, чтобы лично передать распоряжение Петлюры, который ждет удобного случая вновь овладеть Киевом. Но для этого ему нужна поддержка в самом городе.