Патрик Санчес - Привет, красотка!

• Название: Привет, красотка!
• Автор: Патрик Санчес
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Транзиткнига, Харвест
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-034278-0, 5-9713-2390-3, 5-9578-3863-2, 985-13-7762-7

О, проклятый стандарт 90-60-90!

НОЧНОЙ КОШМАР каждой женщины, желающей ПРЕУСПЕТЬ В ЖИЗНИ!

Его НАВЯЗЫВАЮТ нам родители, журналы, телеэкран, модельеры…

И вот Руби ОТКАЗЫВАЕТ СЕБЕ в элементарных «маленьких вкусных радостях»«. Симона ИЗВОДИТ СЕБЯ диетами и подсчетом калорий ради славы…

Так ПОЧЕМУ же им успехи даются с таким трудом, а их подружка — СИМПАТИЧНАЯ толстушка Ванда — с легкостью делает карьеру и не знает, как ОТБИТЬСЯ ОТ ПОКЛОННИКОВ?

Может, дело совсем не в стройности?

---

— Привет, — сказала Руби. — Привет, — отозвалась Дорис, едва взглянув на дочь. — Эта белка из «Губки Боба»… Кажется, ее зовут Сэнди… Она что, лесбиянка?

— Что?!

— Ну посмотри хорошенько, она вечно молотит кого-нибудь, демонстрирует приемы карате. Без цветка на шлеме не догадаешься, что это девочка.

— Да, мама, белка из мультфильма — закоренелая лесбиянка. Протеста Джерри Фолуэла[74] следует ожидать со дня на день.

— Нечего умничать, — не оценила Дорис сарказма дочери.

— Незачем спрашивать, — не осталась Руби в долгу.

— Я не стану смотреть на белку-лесбиянку, — возмутилась почтенная леди и переключила канал. Пощелкав кнопкой дистанционного управления, она остановилась на рекламе, где Лорен Хаттон рассказывала о необходимости гормональной терапии в период менопаузы.

— Боже милостивый! Говорить по телевизору о возрастных изменениях! В мое время ее бы отволокли в лес и пристрелили, — возмутилась Дорис. — Ты ведь не принимаешь гормонов, Руби?

— Мама, мне тридцать два!

— Но я читала, что у полных женщин кли… возрастные изменения наступают раньше.

— Да ради Бога, — отмахнулась Руби. Она была в отличном настроении и решила не позволять Дорис портить ей кровь. Правда, она очень устала: сегодня эмоции сменяли друг друга с невероятной быстротой. Жалкая развалина, получившая отставку от Престона, вновь преисполнилась надежд и сладких предчувствий после приглашения Алана… — Девочки дома?

— Ванды не слышно, а Симона у себя блюет.

— Что?!

— То самое. Сейчас почти шесть часов, это ее обычное время, — сообщила Дорис, словно говорила о распродаже «Тайда» в «Сейфуэе».

— Как — обычное время? О чем ты говоришь? — Руби настолько поглотили собственные переживания, новая одежда, прическа и Престон с Аланом, что она совершенно забыла о тайнике Симоны, набитом сластями и всякой калорийной дрянью.

— Она обычно блюет в шесть часов, — повторила Дорис, словно говорила о чем-то само собой разумеющемся. — А как иначе, по-твоему, ей оставаться стройной?

— И давно ты об этом знаешь? — зловеще спросила Руби.

— Ну, уже некоторое время.

— Почему же ты молчишь?

— Не в моем характере лезть в такие дела. Кроне того, ее метод действует. Погляди, как прекрасно она выглядит.

Руби словно обожгло: Дорис искренне верит, что издевательство Симоны над своим организмом нормально и правильно, раз позволяет оставаться стройной. Чудо, что она ни разу не предложила родной дочери после еды сразу совать два пальца в рот.

— Нет! — вырвалось у Руби.

— Что — нет?

— Так не пойдет.

— Что не пойдет?

— То, что делает Симона. Это может ее убить. Неужели ради этого стоит умирать, мама?

— Что с тобой, Руби? Ради чего стоит умирать?

— Ради стройного тела?

— Конечно, нет, — ответила Дорис.

— Вот как? Зато можно изводить меня всю жизнь, желая переделать?

— О чем ты говоришь? Ты что, приняла наркотики? — удивилась Дорис внезапной резкости дочери.

— Говорю о моей жизни, о том, что ты тридцать два года шпыняешь меня из-за веса и аппетита.

— Я не шпыняю, а стараюсь помочь. Я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Мама, а ты не думала… Тебе не приходило в голову, что можно быть полной и при этом жить счастливо?

Дорис минуту молчала, обдумывая вопрос.

— А я считаю, что можно, мама, — продолжила Руби. — Все больше и больше я в это верю, и ты мне очень поможешь, если раз и навсегда отвяжешься с похуданием и примешь меня такой, какая я есть.

Дорис несколько секунд пристально смотрела на дочь.

— Руби, я всегда тебя принимала… Всегда любила тебя такой, какая ты есть. Я всегда хотела, чтобы у тебя все было хорошо. Лишний вес сильно мешает в жизни и…

— Это если позволять полноте затруднять жизнь.

Дорис снова промолчала.

— Я знаю, ты стараешься помочь, но посмотри на меня, мама! Ты с детства на меня наседаешь, но взгляни, я по-прежнему толстая!

Дорис покорно посмотрела на нее.

— Я знаю, знаю, — сказала она неожиданно виновато. Руби поняла, что каждый взгляд, брошенный Дорис на дочь, убеждает ее в том, что она плохая мать, раз не в состоянии обеспечить единственной дочке счастливую жизнь стройной женщины.

— Ты хорошая мать, — сказала Руби.

— Что?

— Ты хорошая мать. Не твоя вина, что я полная. Твоя задача в жизни заключается вовсе не в том, чтобы добиться от меня похудания. Разве ты не устала, мама? Я — очень. Мне смертельно надоело пытаться влезть в рамки, которые мне тесны. Придется тебе с этим смириться.

Пристыженное и огорченное выражение медленно исчезало с лица Дорис, сменяясь интересом и пониманием, словно она впервые осознала, что позиция Руби не лишена смысла.

— Я постараюсь, дочка.

— Надеюсь, — съязвила Руби, но тут же добавила серьезно: — Я очень надеюсь.

Поднимаясь на второй этаж, девушка думала о нелепости сложившейся ситуации. Полмира голодает, а пресыщенные американцы из кожи вон лезут, добиваясь вожделенной худобы. Миллионы детей ложатся спать голодными, а Дорис всю жизнь запрещала Руби есть слишком много. Какой телеканал ни включи, наткнешься на рекламу средств для похудания. Одни глотают опасные для здоровья пилюли, другие, как Симона, вызывают у себя рвоту… Сумасшествие, форменное безумие!

Поднявшись наверх, Руби постучалась к Симоне.

— Да? — отозвалась та.

— Это я, — сказала Руби. — Можно войти?

Симона открыла дверь.

— Привет, — с улыбкой поздоровалась телезвезда. — Что случилось?

— Э-э… Ничего. Как дела?

— Хорошо. Как раз собираюсь на работу.

— О'кей, я тебя не задержу, я лишь хотела…

— Что?

— Симона, я все знаю, — решилась Руби, желая побыстрее со всем покончить.

— О чем?

— О выдвижном ящике и его содержимом.

— Что?! — спросила Симона с неожиданным смущением и страхом.

— Ты поняла, о чем я говорю. Извини, это не мое дело, но тебе нужна помощь.

— Не глупи, какая помощь! — Симона пыталась разыграть недоумение.

— Все в порядке, стыдиться нечего, но так продолжать нельзя.

— Продолжать? Я ничего такого не делаю, — ответила Симона, пряча глаза.

— Ты объедаешься, а затем вызываешь рвоту. От этого, между прочим, можно умереть.

— Чепуха, — с горячностью возразила та.

— Нет, Симона, это не чепуха.

Симона опустилась на кровать.

— Как ты узнала? — спросила она, глядя в пол.

Руби села рядом.

— Ну, ты же понимаешь, Дорис до всего есть дело.

Естественно, Руби не рассказала, как неделю назад азартно шарила по комнате Симоны.

— Ничего особенного, так я контролирую вес. К тому же я это делаю очень редко.

— Симона, ты же образованная женщина и не можешь не понимать, насколько это опасно для здоровья.

— Конечно, конечно, Руби, но я поступаю так очень редко. Не такое уж большое дело. Совершенно не о чем волноваться!

— Симона, если хорошенько поразмыслишь на эту тему, поймешь, что тебе нужна помощь. Существуют программы лечения, тебе обязательно подберут подходящую. — Про себя девушка оценила юмор ситуации — кардинальная смена ролей! Руби в дизайнерском костюме, с модной прической и стильным макияжем утешает знаменитую телезвезду. Впервые у Руби все было в порядке, беда стряслась не с ней. Девушке предстояло придумать решение проблемы.

— Я не могу присоединяться к программе — это появится во всех местных газетах.

— Можно поехать куда-нибудь в пригород.

— Но как же совмещать лечение и работу? — Вопрос был риторическим: Симона не собиралась лечиться.

— Не знаю, но мы что-нибудь придумаем, — пообещала Руби.

Тут Симону осенила пока не совсем ясная, но блестящая идея, как не только отвязаться от Руби, но и существенно помочь собственной карьере.

Моя дочь то, моя дочь сё…

В час дня в субботу Руби приехала домой. Перед свиданием с Аланом ей пришлось переделать массу дел.

— Здравствуйте, — сказала пожилая негритянка, сидевшая на диване в гостиной.

— Привет, — ответила Руби, соображая, кто пришел в гости — мать Ванды или ее тетка?

— Я миссис Дженкинс, живу напротив Дорис. А вы, должно быть, Руби.

— Да. Очень приятно познакомиться, — протянула руку Руби. — Что привело вас в город?

— Приехала за Дорис, мы идем на ленч.

— Что? — Руби не смогла скрыть удивления: с каких пор Дорис проводит время в компании миссис Дженкинс. — Очень любезно с вашей стороны, — добавила она более мягко.

— Мы созвонились, Дорис сказала, что ей лучше, и охотно согласилась пойти на ленч.

— Я и не знала, что вы перезваниваетесь.

— О, мы ежедневно общаемся. Я держу ее в курсе последних сплетен.

— Вот как? — опешила Руби.

— Да. Я скучаю по нашим с Дорис утренним посиделкам за кофе, но рада и по телефону поболтать… Мои внуки пытаются научить меня пользоваться электронной почтой, но я уже слишком стара для подобной ерунды.