Урмила Чаудхари - Узница. 11 лет в холодном аду

• Название: Узница. 11 лет в холодном аду
• Автор: Урмила Чаудхари
• Издательство: Клуб семейного досуга
• Жанр: Современная проза
• Год: 2011
• ISBN: 978-5-9910-1652-0, 978-966-14-1387-9, 978-3-426-65497

У рабыни нет детства! Проданная и забытая своей семьей, малышка ела ровно столько, чтобы не умереть с голоду, — и за горстку черного риса выполняла самую черную работу. Наградой ей были лишь издевательства, а маленькая непальская девочка, в неволе превращаясь во взрослую девушку, мечтала ходить в школу и еще хоть раз увидеть своих родных, ведь их поступок не предательство — это традиция…

---

— Ты не должна приносить им сигареты и спиртное! Я не хочу, чтобы ты выходила на улицу, когда стемнеет.

— Мой отец (ппмрм Tpfia ііпя меня тьт — моя кіімапііпи ^ ' t…. „……. г"') а не их!

(Так в тексте файла по которому делался FB2)

И тем не менее ее брат и зять постоянно гоняли меня в магазин. Так что я металась меж двух огней. Если бы я возражала семье, они бы меня побили. Когда Зита заставала меня, я получала неприятности от нее. Поэтому мне приходилось каждый раз тайно выбираться за дверь.

Зита хотела, чтобы я прислуживала только ее детям. А другие считали, что я — прислуга для всех детей. Зита хотела, чтобы я грела воду только для того, чтобы купать ее детей — Мохана и Паийю.

А ее брат кричал на меня:

— Что за расточительство? С каких это пор детей купают в теплой воде?

Я постоянно воевала на два фронта. Это было ужасно. Иногда я не знала, куда мне деться. Я просто не знала, как угодить им всем. Хуже всего, что у меня не было никого, с кем я бы могла поговорить. Зачастую я пряталась в туалете и плакала там. И часто стала разговаривать сама с собой. «Я этого больше не выдержу, — говорила я сама себе. — Они такие подлые». Затем я пыталась сама себя утешить: «Ты все выдержишь. Вот увидишь, что-нибудь изменится и все станет лучше…»

ЧУЖАЯ В СВОЕМ ДОМЕ

А потом действительно случилось чудо: через четыре года мне впервые разрешили съездить домой. На один-единственный день. На праздник Магхи. За все эти годы я ни разу не разговаривала со своей семьей. У моих родителей не было телефона, а ближайший находился в Ламахи, в шестнадцати километрах от деревни. Амар, мой брат, который продал меня, никогда не звонил сюда, чтобы поинтересоваться, как у меня дела.

Из Гхорахи один из двоюродных братьев Зиты на мотоцикле отвез меня в Манпур.

Я покинула дом, когда мне было шесть лет. А возвращалась уже десятилетней девочкой. Зита приказала мне сходить к парикмахеру и подстричь волосы. Сейчас они были такими же короткими, как у мальчиков, и кроме того, у меня была челка. Зита считала, что так практичнее. И одежда у меня была как у мальчика: джинсы и футболка. Зите нравилось, когда Мохан и Паийя после школы надевали спортивные костюмы: «Так вы похожи на маленьких американцев», — говорила она очень гордо. Они часто ходили в спортивных брюках, футболках или в спортивных куртках с капюшоном. И поскольку мне доставалась ношеная одежда этих детей, то и эти вещи я донашивала тоже.

Не только я изменилась, в моей деревне тоже кое-что произошло. Но самый большой сюрприз ожидал меня по дороге туда: через речку Рапти соорудили мост! Я не могла в это поверить, когда увидела его в первый раз. Мне не нужно было больше переходить речку вброд. Мое сердце прыгало от радости. Как красиво блестели металлические сваи моста на солнце! Этот мост был самым прекрасным из всех, что я видела. Если бы я могла, я бы пробежала по нему туда и обратно несколько раз. Туда и обратно. Однако двоюродный брат торопился и быстро пронесся на своем мотоцикле «Карачо» по металлическим плитам.

С тех пор этот мост является для меня символом. Символом того, что вещи могут меняться и в лучшую сторону и что никогда не надо сдаваться. То, что мне тогда, маленькой девочке, держащей за руку Амара, казалось непреодолимой преградой — быстрый поток Рапти, черная холодная вода, сильное течение, — теперь можно было легко преодолеть. Того, чего я так боялась, уже не существовало.

Кстати, мой отец до сегодняшнего дня отказывается ходить по мосту, потому что боится. Ему легче перейти речку вброд. Но для меня тот момент, когда я впервые увидела мост, стал самым счастливым моментом в моей жизни.

В Манпуре мне сразу же бросилось в глаза, что за это время стало намного больше домов. Мотоцикл с трудом прокладывал себе дорогу между домашними животными и людьми. Водителю приходилось быть очень внимательным, потому что глубокие лужи и ямы с грязью частично делали дорогу непроходимой. Наконец мы добрались до места.

Я сразу же побежала к нашей хижине. Но там меня ожидал шок: дом моих родителей был заброшенным и наполовину завалился. Там никого не было. Соломенная крыша стала дырявой, и дверь криво висела на дверных петлях. Что же случилось? Где были все? Меня охватила паника. А что, если моя семья больше не живет в Манпуре и я никого никогда больше не увижу?

У меня на глазах выступили слезы, но тут подошли соседи, которые увидели меня и спросили, кого я тут ищу.

— Мою семью, семью Фул Пат Чаудхари, целителя, — всхлипывая, сказала я.

— Да, а кто ты? — спросила соседка.

— Я — Урмила, его третья дочь, меня тут не было четыре года, потому что я камалари. А куда они подевались? — Я была в отчаянии.

— Не беспокойся, Урмила, они не уехали отсюда, не бойся! Сейчас они живут ниже по течению реки, рядом с новой школой, — утешила меня соседка. У меня с души свалился камень.

Я быстро снова вскарабкалась на мотоцикл и сказала мужчине, куда он должен отвезти меня. Когда мы в конце концов нашли дом моих родителей, я сильно удивилась: мои родители сейчас жили в большом доме, прямо по соседству с длинным зданием с плоской крышей, которое, наверное, и было новой школой.

Мою мать я узнала сразу, несмотря на то что прошло четыре года.

— Остановитесь, остановитесь! — закричала я и спрыгнула с мотоцикла. Я побежала к дому, крича «Дай, дай, — мама, мама!»

Но она лишь удивленно посмотрела на меня и спросила:

— Что это за мальчик, который зовет меня?

Никто не узнал меня, даже моя родная мать.

И тогда я взяла ее за руку, чтобы она благословила меня. Но моя мать убежала в дом и спряталась там.

— Кто это? Я его не знаю!

Я заплакала.

— Это я, мама, твоя дочь Урмила. Неужели ты меня не узнаешь?

Я привезла с собой в подарок мандарины и положила их перед собой.

— Я приехала из Катманду на праздник Магхи. Посмотри, я привезла с собой мандарины.

Она вышла из дома и недоверчиво посмотрела на меня. Постепенно она выходила из забытья. Все еще недоверчиво она приблизилась ко мне и стала рассматривать меня со всех сторон. Затем она взяла меня за руку и повернула ее ладонью кверху. Она задумчиво погладила меня по ладони.

— Урмила, неужели это правда ты? Как же ты изменилась! Ты выглядишь как мальчик!

— Да, это я, Урмила, — воскликнула я. — Ты не видела меня четыре года, но это правда я!

Другие женщины услышали нас и одна за другой стали подходить к нам. Они окружили нас. Когда они узнали меня, то обрадовались и стали хлопать в ладоши. Наконец моя мать подняла руку и благословила меня. Мои невестки тоже одна за другой благословили меня.

Затем мы пошли в дом и уселись вокруг огня. Я раздала мандарины, которые привезла с собой. Женщины представили мне новых членов семьи: у Амара сейчас было уже трое детей: дочка Махешвори и два сына, Дина Рам и Суреш. У моего второго старшего брата Говинды тоже появилось двое детей: Раджеш и Рамита.

Не было только Амара. Он нашел работу на пару недель на строительстве дороги возле границы с Индией.

Мой отец тоже находился где-то в пути. Он — народный целитель, знахарь, и люди приходят к нему по разным поводам. Если они поранились во время работы, если где-то что-то болит, если у кого-то нет аппетита или он слишком большой или если кто-то одержим злыми духами.

Чаще всего они приносят с собой пожертвования: немного риса, кокосовый орех, пару монет или бананов, и, к сожалению, слишком часто — бутылку самодельной рисовой водки. Затем мой отец смотрит на свой специальный маятник, дует на больное место на теле, создающее проблемы, сжигает какие-то травы и назначает людям лекарства из целебных трав, коры или листьев или просто говорит им, что надо делать.

Люди здесь, в деревне, верят в такие магические методы лечения. Зачастую у них просто нет иного выбора, потому что только немногие из них могут позволить себе купить лекарство в аптеке или обратиться к врачу. Сюда же приходят даже люди из окрестных деревень, чтобы спросить совета у отца. Часто его приглашают на разные церемонии и праздники: свадьбы и похороны, где много пьют. Тогда он не появляется дома целыми днями. Именно во время праздника Магхи отмечается больше всего семейных праздников и выпивается очень много алкоголя.

Мать с гордостью показала мне, что теперь у них тоже есть электричество.

Она включила лампочку, болтавшуюся под потолком:

— Смотри, у нас теперь есть свет. Тебе больше не надо бояться темноты.

Раньше мы все сидели на корточках перед огнем или зажигали керосиновую лампу или свечи. Но все же я часто испытывала страх.

Я осталась на весь день и на всю ночь. Моя мать, Бисрами и остальные мои невестки рассказывали, что произошло в деревне, кто женился, кто умер. Но о моей повседневной жизни в Катманду мы не говорили. Да они меня об этом и не спрашивали.