Дуглас Адамс - Ресторан "У конца вселенной"

• Название: Ресторан "У конца вселенной"
• Автор: Дуглас Адамс
• Жанр: Научная Фантастика

Путеводитель «Автостопом по Галактике». Легендарная ироническая научно-фантастическая сага Дугласа Адамса, о которой уже написано и сказано столько, что добавить что-то еще покажется глупостью и почти святотатством! Впрочем... Вы хотите знать, как приготовить коктейль «Пангалактический Грызлодер»? Хотите понять, как просуществовать на жалкие тридцать альтаирских долларов в день? Хотите играючи разорить межпланетную суперкорпорацию? Ах нет? Так, может, вам интересно, ЧТО Бог завещал сотворенному Им миру?! Читайте ШЕДЕВР Дугласа Адамса — и вы узнаете не только ЭТО, но и КОЕ-ЧТО ЕЩЕ!

---

Зафод посмотрел туда, и увидел, что стену здания там пересекают короткие поперечные канавки. Он благодарно вздохнул, и, раскачавшись, прыгнул обратно на стену.

— Встретимся внизу, — сказал голос, словно удаляясь, так что последний слог звучал уже совсем издалека.

— Эй, — крикнул Зафод. — Где ты…

— Это отнимет у вас всего несколько минут, — совсем тихо донеслось до него.

— Марвин, — повернулся Зафод к роботу, отрешенно сидевшему рядом, этот голос действительно…

— Да, — угрюмо сказал Марвин.

Зафод кивнул. Он снова достал свои противоугрозные очки. Они были абсолютно черны, и уже сильно поцарапаны странным металлическим предметом у него в кармане. Зафод надел их. Он понял, что ему легче будет спускаться, если он не будет видеть, что у него под ногами.

Через несколько минут он перебрался через обломки фундамента небоскреба и, снова сняв очки, свалился на голую землю.

Марвин присоединился к нему еще через пару секунд, улегся лицом вниз в груду пыли и щебенки, и выглядел так, словно отказывался двигаться дальше.

— А, вот и вы, — неожиданно сказал голос. — Извините, что я вас так внезапно бросил. Просто я плохо переношу высоту. По крайней мере, — добавил он со вздохом, — я плохо переносил высоту.

Зафод внимательно и медленно огляделся, просто чтобы убедиться, что он не пропустил ничего, откуда мог бы исходить голос. Однако все, что он увидел — руины и обломки небоскребов вокруг.

— Э-э… а почему тебя не видно? — спросил он. — Почему тебя здесь нет?

— Я здесь есть, — медленно сказал голос. — Мое тело тоже хотело прийти, но оно сейчас несколько занято. Дела, понимаете, встречи… — После еще одного призрачного вздоха голос добавил: — Ну вы же сами знаете, как это с телами.

Зафод не был в этом уверен.

— Думал, что знаю, — сказал он.

— Я могу только надеяться, что оно удалилось, чтобы переменить обстановку, — продолжал голос. — Последнее время оно жило из последних жил.

— Жил? — удивился Зафод. — Ты хочешь сказать, из последних сил?

Некоторое время голос молчал. Зафод обеспокоенно огляделся. Он не знал, исчез ли голос, или все еще здесь, или что вообще он делает. Потом голос снова заговорил.

— Так тебя, значит, нужно поместить в Вихрь?

— Ну, в общем-то, — начал Зафод, безуспешно стараясь говорить беззаботно, — никто особенно никуда не торопится. Я могу пока погулять, осмотреть окрестности…

— А ты видел окрестности? — спросил голос Гарграварра.

— Э-э… нет.

Зафод перелез через кучу щебня и завернул за угол здания, которое загораживало ему вид.

Он посмотрел на окрестности второй планеты системы Жабулона.

— Мда… Ну ладно, — сказал он, — тогда просто погуляю.

— Нет, — сказал Гарграварр. — Вихрь готов принять тебя. Ты должен идти. Следуй за мной.

— Да? И как же я это сделаю.

— Я буду тихонечко напевать, — сказал Гарграварр, — иди на звук.

В воздухе поплыло тихое, лишенное мелодии, жужжание, бестелесная и исходящая ниоткуда песнь. Только внимательно прислушавшись, Зафод смог определить, откуда она исходит. Медленно, словно под гипнозом, он побрел за удалявшимся голосом. Что еще оставалось делать?

Глава 10

Вселенная, как уже отмечалось, вызывает некоторый дискомфорт своей величиной. Впрочем, большинство ее обитателей предпочитают не обращать на этот факт внимания.

Многие из них с огромным удовольствием взяли бы и обменяли эту Вселенную на меньшую, построенную ими самими. Что, кстати, большинство из них и делает.

Например, вокруг одной звезды в Восточной Спиральной Ветви Галактики вращается большая лесистая планета Оглорун, все «разумное» население которой всю свою жизнь проводит на одном большом и перенаселенном оглореховом дереве. На этом дереве они рождаются, живут, влюбляются, вырезают на его коре крошечные трактаты о смысле жизни, отсутствии смысла жизни, необходимости контроля над рождаемостью, ведут неимоверно малые войны, и в конце концов умирают, и их хоронят, подвешивая к самым далеким внешним ветвям кроны.

Единственные оглоеды, которым хоть раз удалось покинуть это дерево это те, кого вышвырнули за жуткое преступление: они думали, есть ли другие деревья, которые могут поддерживать жизнь, или на самом деле это просто иллюзия, внушенная неумеренным употреблением оглорехов.

Хотя их поведение и может показаться экзотическим, на самом деле в Галактике нет формы жизни, которая в той или иной мере не была бы повинной в таком образе жизни; поэтому Тотально-Воззренческий Вихрь и вызывает такой ужас.

А если конкретнее, вот почему: когда вы попадаете в Тотально-Воззренческий Вихрь, вы видите сразу всю невообразимую бесконечность всего сущего, и где-то в углу — малюсенькую стрелку, указывающую на микроскопическую точку, и надпись: Это ты.

Перед Зафодом простирался огромный серый пустырь. Над ним дико завывал ветер.

В середине виднелся маленький стальной купол. Это, как догадался Зафод, и было целью его путешествия. Это был Тотально-Воззренческий Вихрь.

Он стоял и безнадежно глядел на него, и вдруг вопль, полный нечеловеческого ужаса, разорвал воздух — вопль человека, душу которого выжигали из тела. Он разнесся над пустырем и затих.

Зафод скорчился от страха, и его кровь, казалось, превратилась в жидкий гелий.

— Что это? — беззвучно пробормотал он.

— Запись, — ответил Гарграварр, — последнего, кто вошел в Вихрь. Я всегда проигрываю ее следующей жертве. Что-то вроде увертюры.

— Да уж, звучит впечатляюще, — проговорил Зафод, заикаясь. — А мы не можем пока отвлечься, сходить на вечеринку, обдумать все это…

— Насколько я знаю, — сказал призрачный голос Гарграварра, — я сейчас как раз могу быть на вечеринке. То есть, мое тело. Оно ходит на много вечеринок без меня. Говорит, что я только мешаю. Вот так-то.

— Что-то я не понимаю твоих взаимоотношений с собственным телом, сказал Зафод, готовый говорить о чем угодно, чтобы отодвинуть то, что его ожидало.

— Ну… у него дела, понимаешь? — сказал Гарграварр, словно нехотя.

— Ты хочешь сказать, что оно наделено собственным разумом? — спросил Зафод.

Прежде, чем Гарграварр ответил, несколько минут стояла долгая холодная тишина.

— Должен сказать, — наконец, проговорил голос, — что нахожу твое замечание на редкость бестактным.

Зафод принялся путано и смущенно извиняться.

— Да ладно, — сказал Гарграварр, — ты же не знал.

В голосе его послышалось уныние.

— Дело в том, — продолжал он, судя по голосу, изо всех сил стараясь не разрыдаться, — что мы сейчас готовимся к судебному процессу. Похоже, что дело кончится разводом.

Голос снова успокоился, и поэтому Зафод не знал, что сказать. Он неуверенно что-то пробормотал.

Гарграварр помолчал.

— Я думаю, что мы просто плохо подходили друг другу, — сказал он наконец. — Нам всегда нравилось по-разному проводить время. Особенно много споров было из-за секса и рыбалки. Мы даже пытались совместить то и другое, но без особого успеха, сам понимаешь. И теперь мое тело не пускает меня обратно. Даже видеть меня не хочет…

Он сделал еще одну трагическую паузу. Ветер завывал над пустырем.

— Оно говорит, что я только живу в нем. Я говорил, что на самом деле я и должен жить в нем, а оно сказало, что, конечно, вот так вы все и говорите, а сами норовите залезть в несчастное тело через левую ноздрю. Так что мы расстались. Оно, наверное, потребует себе мое имя.

— Гарграварр? — спросил Зафод.

— Нет, это моя фамилия. А имя — Пицпот. Пицпот Гарграварр. Оно говорит — все, хватит.

— Э-э… — сочувствующе произнес Зафод.

— Вот почему я, разум без тела, занимаюсь этой работой — присматриваю за Тотально-Воззренческим Вихрем. Никто не ступит на эту планету. Кроме жертв Вихря. Боюсь, они не считаются.

— А…

— Я расскажу тебе историю. Хочешь?

— Э-э…

— Много лет назад эта планета была счастливым, полным жизни миром люди, города, супермаркеты, обычная планета. Только на главных улицах этих городов было немного больше обувных магазинов, чем было действительно необходимо. И медленно, незаметно, их становилось все больше. Это хорошо известный экономический феномен, но грустно было видеть, как благодаря ему приходилось производить все больше и больше обуви, чтобы продавать ее в новых магазинах, а чем больше обуви они производили, тем хуже и хуже она становилась. И чем хуже становилась обувь, тем чаще приходилось покупать новую, и тем больше прибыли приносили обувные магазины, до тех пор, пока вся экономика планеты не достигла того, что, как мне кажется, называется Уровнем Обувной Катастрофы, и больше уже не было возможности строить что-либо другое, кроме обувных магазинов. В результате — крах, разрушение, и голод. Большинство населения вымерло. Те немногие, кто имел такую генетическую предрасположенность, мутировали в птиц — ты видел одну из них — и прокляли свои ноги, прокляли землю, которая их носила, и поклялись, что никто больше не будет ходить по ней. Несчастное племя. Пошли, я должен отвести тебя в Вихрь.