Журнал «Новый мир» - Новый мир. № 4, 2004

• Название: Новый мир. № 4, 2004
• Автор: Журнал «Новый мир»
• Жанр: Современная проза

Ежемесячный литературно-художественный журнал

---

Хосе Ортега-и-Гассет. Психология интересного мужчины. Перевод с испанского и примечания Вс. Багно. — «Звезда», Санкт-Петербург, 2003, № 12.

Эссе написано в 1925 году.

«Я готов сказать (естественно, отдавая себе отчет в уязвимости сравнения), что любовь напоминает скорее литературный жанр, чем природную силу. Немалое число моих читателей, не потрудившись вникнуть, тут же сочтут это сравнение нелепым. Бог с ними. Оно и вправду было бы неприемлемым, если бы претендовало на полноту, между тем единственное, на что я претендую, так это на уверенность в том, что любовь — это не столько инстинкт, сколько творчество, к животному началу в человеке отношения не имеющее. Для дикаря она не существует, древний китаец и древний индус о ней не знают, грек эпохи Перикла едва догадывается о ее существовании (тут идет интересное пространное примечание, но я оставляю его читателю эссе. — П. К.). И пусть мне докажут, что эти два обстоятельства: быть творением духа и возникать в определенные эпохи человеческой культуры — не характеризуют наилучшим образом литературный жанр. <…> Еще раз подчеркну, что непременным условием любви я считаю наитие, придающее исключительность личности человека, которому наше чувство отдало предпочтение».

Ослиная шкура. Письма Фридриха Ницше 1881–1883 годов. С немецкого. Перевод и предисловие Игоря Эбаноидзе. — «Дружба народов», 2003, № 12.

Из предисловия: «Кстати, с изданием избранных писем Ницше ситуация довольно странная — полноценного тома не было до сих пор даже в Германии. Существует, правда, научное полное критическое собрание сочинений Ницше, включающее помимо прочего полтора десятка томов его переписки. Однако издательство „De Gruyter“, выпускающее эту академическую серию (результат многолетней работы итальянских и немецких филологов), пока не дает лицензии на издание избранных писем философа, хотя такой отбор в последнее десятилетие, во всяком случае в Германии, производился. В результате читатель по-прежнему довольствуется переизданиями подборки, сделанной восемьдесят лет назад Рихардом Олером, родственником сестры Ницше Элизабет. Методы архивной работы Элизабет Ферстер-Ницше, как известно, были разрушительны; немудрено, что и олеровская подборка насквозь тенденциозна, не говоря уж о том, что включает в себя фальсифицированные сестрой философа тексты. Уже по окончании работы над переводами для данной публикации я сопоставил свою подборку с олеровской: совпадение на данном этапе биографии Ницше — всего четыре письма. Олеровский Ницше не общается с Лу Саломе, не конфликтует с сестрой, не иронизирует насчет антисемитизма, не оставляет неоконченных загадочных фраз, не испытывает отчаяния и неуверенности в своих силах, сетует в меру и с достоинством. И даже толком не сходит с ума. Стойкий оловянный солдатик, который так и простоял все время на столе, и даже неизвестно, растаял ли в печке. В таком образе философ до сих пор предстает широкому читателю».

Только не у Игоря Эбаноидзе: вслед за его пространным эссе-предисловием (я привел только деловую часть), обнаруживающим глубокий интерес к «герою», идет подборка из 32-х мучительных/счастливых/растерянных/победных писем Ницше.

Сергей Плотов. Мои заветные книжки. — «Арион», 2003, № 4.

«Путешествие Нильса с дикими гусями», «Буратино», «Тимур и его команда», «Шерлок Холмс» и «Карлсон». Одноразово-избыточно, но смешно. Что-то вроде поэтического приложения к «Родной речи» Вайля и Гениса. Центонно-реминисцентное здесь погрубее и поплотнее, чем у Кибирова или Ремонта Приборова (изредка «публикуемого» Кенжеевым). Там, где прошел Плотов, даже самому насмешливому постмодернисту делать уже нечего: пальца не просунешь.

Поэтический раскол (о поэзии старообрядцев). Вступительное слово Максима Амелина. — «Арион», 2003, № 4.

Воистину «музейная», но «оживляющая» публикация. «Содержательная сторона лирики старообрядцев не слишком разнообразна, строго очерченный круг тем довольно узок: апокалиптические настроения; покаяние и спасение; отречение от мира, погрязшего в нечестии… И только удачным обретением формы можно объяснить необычайную эмоциональную силу лучших стихотворений. Их анонимные авторы прежде всего пеклись о выразительности, о силе воздействия на читателя, знающего заранее, о чем ему поведают стихи. Общие переживания, пропущенные через личность, вновь превращались в общие при прочтении и указания авторства не требовали. В этом видится вовсе не дань древнерусской традиции — потому как полемические, например, сочинения того же времени всегда подписывались, — но особенность лирического самоощущения. <…> Даже столь беглый обзор демонстрирует поразительное богатство скрытых или почти нереализованных возможностей русского стиха. Возможностей особенно актуальных в то время, когда стих этот в очередной раз оказался на перепутье — между однообразной рифмованной силлаботоникой, с одной стороны, и попытками воспроизвести свободный стих западноевропейского образца, выросшего из совсем иных, чем русский поэтический строй, предпосылок, — с другой».

По-моему, особенно замечателен огромный «Стих брачный».

Владимир Пшеничный. Я поставлен здесь точкой… Стихи. — «Октябрь», 2003, № 12 <http://magazines.russ.ru/October>.

12-й номер журнала по традиции отдан новым именам. Многое вполне читается, но кроме прозы покойного сотрудника «Октября» Александра Филимонова да подборки критических заметок студийцев историко-филологического факультета РГГУ о Третьем международном фестивале «Биеннале поэтов в Москве» (руководитель Дмитрий Бак) в памяти остались еще верлибры молодого томского поэта. На его стихи мое читательское внимание обратил Григорий Соломонович Померанц, за что я ему благодарен. Обрести в такой поэтике и ритм, и нерв, и мысль, и музыку можно, видимо, только естественным, природным путем, что Пшеничному, судя по стихам, удается. Процитировать хотелось бы все четыре текста, они совершенно разные и по темам, и по напряжению. И хорошо держат друг друга. Заинтересовавшихся отсылаю к журналу.

Геннадий Русаков. Стихи Татьяне. — «Арион», 2003, № 4.

В продолжающемся цикле особенно примечательно поразительное трехчастное «Большое стихотворение» — сочный метафизический автопортрет человека/души/бытования.

«Смоленский архив» как «зеркало советской действительности». — «Вопросы истории», 2003, № 9 — 12.

«Партийные документы „Смоленского архива“ — это коллекция материалов с грифом „секретно“, „совершенно секретно“, „не для печати“. Право на дозированную информацию, не предназначенную для других, создавало у рядовых членов партии иллюзию приобщения к власти и гордость доверием, оказанным им. Так было и в 1920-е, и в 1930-е годы».

Публикация завершается документами по поиску «врагов народа» (в конце 30-х), когда верноподданнические рапорты старому большевику, секретарю обкома Румянцеву плавно перетекают в анафему ему же и его «приспешникам». Л. Чуковская в своей «Софье Петровне» (1939) оказалась более чем точна. Если б не документы, в реальность этой фантасмагории поверить было бы трудно: чтобы хоть как-то отчитаться о поиске врагов в Смоленской областной больнице, уполномоченный НКВД сообщает о том, что зловредный главврач не посоветовался с механиком, как надо правильно ремонтировать бак для воды…

Приведу один документик из «ранних», с сохранением особенностей написания. Это секретный циркуляр Духовищинского уездного комитета РКП(б) Смоленской губернии от 20 октября 1923 года. «Ответсекретарям ячеек РКП(б). О распространении слухов. По имеющимся сведениям в укоме, по уезду начинают ходить слухи о том, что якобы намечается и проводится целый ряд мобилизаций партработников для поездки в Германию с целью организации там переворота. Уком разъясняет, что никакой мобилизации не производится и не будет и такие слухи являются абсолютно ложными и провокационными. С другой стороны уком пологает, что подобные слухи могут исходить или от коммунистов, которые очень часто делятся со своими женами о разных сведениях и предположениях, иногда даже с БЕСПАРТЕЙНЫМИ или сеются с определенной целью нашими врагами. А потому вам на закрытом собрании ячейки предлагается разъяснить всем членам партии о НЕДОПУСТИМОСТИ ПОДОБНОГО РОДА БОЛТЛИВОСТИ, а вообще указать, что ВСЕ ПОСТАНОВЛЕНИЯ И РЕШЕНИЯ ПАРТИИ ЯВЛЯЮТСЯ СТРОГО СЕКРЕТНЫМИ И НИКАКОЙ ОГЛАСНОСТИ, втом числе и горячо любимой жене, НЕ ПОДЛЕЖАТ. В отношении этих же слухов ВОЗЛОЖИТЬ НА ОБЯЗАННОСТИ КАЖДОГО ЧЛЕНА ПАРТИИ СОБИРАНИЕ ЭТИХ СЛУХОВ И ОТ КОГО ОНИ ИСХОДЯТ и срочно доносить в уком в секретном порядке [подписи]». Последнее распоряжение, подписанное ответсеком Плюхиным, особенно прелестно.

См. также: Кн. Алексей Щербатов, «Из воспоминаний» — «Новый Журнал», Нью-Йорк, 2003, № 233 <http://magazines.russ.ru/nj>; о том, как вывезенный немцами Смоленский архив был обнаружен в 1945 году в Баварии; мемуарист на тот момент служил в американской армии.