Журнал «Если» - «Если», 2001 № 12

• Название: «Если», 2001 № 12
• Автор: Журнал «Если»
• Издательство: "ЛК пресс", "Асмэръ"
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001

Нэнси КРЕСС. КОМПЬЮТЕРНЫЙ ВИРУС

Традиционный поединок: человек — ИИ. И его нетрадиционное решение.

Кир БУЛЫЧЕВ. ВАНЯ+ДАША=ЛЮБОВЬ

По ком звонит колокольчик овечки Долли?

Роберт ШЕКЛИ. ЭРИКС

Жадность сгубила не одно поколение космических авантюристов. Но их опыт не пошел впрок.

Роберт ШЕРРЕР. ДЕНЬ СМЕРТИ

Знать день своей смерти — что может быть страшнее? При этом не знать ее года!

Майкл БИШОП. ВЕРШИНА ЦИВИЛИЗАЦИИ

Вы никогда не задумывались, что ваш автомобиль разумен?

Роджер ЖЕЛЯЗИЫ. ПОРОГ ПРОРОКА

Великий мечтатель уж ничего более не ждет от грядущих поколений.

Джек УИЛЬЯМСОН. О ЧЕМ МОЛЧАЛ РОДЖЕР

Оказывается, Желязны стал фантастом по чистому недоразумению.

Игорь ФЕДОРОВ. МЕСТЬ

Трудно быть богом?

Роберт РИД. ГЕРОЙ

Чудовища больше не охотятся на людей. Они прячутся от наглых папарацци.

Кейдж БЕЙКЕР. СЧАСТЛИВОГО РОЖДЕСТВА!

Если окружающие не замечают вашего присутствия, это еще не значит, что они плохо воспитаны.

ВИДЕОДРОМ

Сигурни Уивер: леди или супервумен?.. Стэнли Кубрик: провидец или просто гениальный режиссер?.. «Энтерпрайз»: первый полет или продолжение Пути?

Роберт СИЛВЕРБЕРГ. БУНТАРИ

И один из них — автор статьи.

Вл. ГАКОВ. КУДА КЛОНЯТ ФАНТАСТЫ?

Оказывается, писатели еще не перешли на массовое производство клонов.

Евгений ХАРИТОНОВ. ВЕК НЕРОЖДЕННЫХ

Но попыток было немало…

РЕЦЕНЗИИ

Классики и современники.

КУРСОР

Холода — не помеха фантастической жизни.

Андрей СИНИЦЫН. НУ А ТЕПЕРЬ — О ЛЮБВИ

Критик увлечен писательницей, а редакция срывает покровы тайн с авторов нового издательства!

Олег ДОБРОВ. ПРЕОДОЛЕНИЕ АДА

Вы знаете Кэмпбелла-редактора. А теперь познакомьтесь с писателем.

ФАНТАРИУМ

«Будучи не умея читать, я часто заглядывал в книгу…» Ну а вы загляните в нашу рубрику.

ПЕРСОНАЛИИ

Все о фантастах — от патриарха Уильямсона до дебютанта Шеррера.

---

После прихода Чужих на Земле пышным цветом расцвело множество сект. И членом Церкви Бумажного Носителя состоит наш модный автор. Прихожане собираются каждую четную пятницу месяца, читают книги, напечатанные на настоящей бумаге, пьют натуральное вино, едят свежее мясо и овощи и предают анафеме все технологии, появившиеся на Землю вместе с пришельцами: в основном дешевую синтетическую пищу (между прочим, раз и навсегда решившую проблему голода) и «безосновные» носители информации (между прочим, позволившие создать БВИ). В общем, ребята вполне неплохо устроились.

Заявившись в расстроенных чувствах на очередную такую мессу, Снегурский сталкивается там с миловидным существом по имени Инга (!), которая, конечно же, оказывается уроженкой планеты Аракс, прибывшей к нам для изучения земной литературы. Узнав о затруднениях Анджея, она с энтузиазмом берется ему помочь. С этого момента фантастика плавно перетекает в психоделику. Структура повествования претерпевает серьезные изменения. Теперь все подается как текст нового романа Снегурского, в котором он описывает свои реальные отношения с Ингой.

В первый же вечер молодые люди становятся любовниками. Сцена их встречи описана очень ярко и предельно откровенно. Снегурский уже не в состоянии думать ни о чем другом. Страсть пожирает его. Тут-то Инга и предлагает сочетаться законным браком — но по законам ее родной планеты. Не раздумывая ни минуты, Анджей соглашается. Кабина «нуль-Т» переносит наших героев в посольство Аракса на Земле. Там все уже готово к церемонии. В тело Снегурского что-то втирают, он что-то выпивает, после чего его одевают в пурпурные одежды сестры Инги (оказывается, на Араксе все женщины — сестры) и отпускают с миром. Через некоторое время он очнется у себя дома рядом с молодой женой, которая, заявив: «Теперь я всегда с тобой», категорически откажет ему в близости и, чмокнув в щечку, упорхнет изучать земную литературу. На протяжении почти ста заключительных страниц романа сознание героя пребывает в раздвоенном состоянии. С одной стороны, он работает над книгой, ходит в свою церковь, беседует с коллегами, с другой — видит и воспринимает мир, как воспринимало бы его существо иного пола. В своих видениях он принимает участие в ужасных оргиях с негуманоидами, посещает злачные места, заполненные совершенно невероятными посетителями, принимает участие в непонятных обрядах. В минуты просветления он видит склонившуюся над ним молодую жену, которая повторяет из раза в раз:

— Почему ты не хочешь мне помочь? Люби меня!

— Так я же люблю тебя.

— Это любовь земная, а мне нужна настоящая. Наконец, в момент очередного видения Снегурский узнает квартиру лучшего друга и вдруг отчетливо осознает, что видит мир глазами Инги. Анджей бросается вон из дома и по дороге понимает, что и раньше это был не бред, а страшная реальность его жены. В бешенстве он врывается к другу и убивает любимую женщину несколькими выстрелами в упор. Оперативники, прибывшие на место преступления, по законам Конклава препроводили его для суда в посольство Аракса. А там выясняется, что по обычаям этой планеты он ни в чем не виноват.

Проснувшись утром, Снегурский обнаруживает, что из БВИ пришел ответ на его запрос об Араксе. Справка, описывающая религиозные, этнические и физиологические особенности жителей этой планеты, полностью объясняет поведение Инги. Оказывается, после зачатия ребенка супруги не имеют права на физическую близость, но они проходят обряд бракосочетания и превращаются в единое психическое тело. Все эмоции и ощущения, испытываемые одним супругом, становятся доступны и другому. Таким образом они подпитывают энергией плод, зреющий в утробе матери. Ничего не понимающий Снегурский своим пребыванием в вечной депрессии фактически принудил Ингу к экстремальным действиям, а принятые на Араксе этические нормы не позволили ей объясниться с супругом.

Центральное место в полученной справке было посвящено легенде о явлении Мессии. Родиться он должен был от любви святой сестры Аракса и чужеземца-книжника. В зрелости ему надлежало вывести мир как отца, так и матери из бездны, в которую они пали, к солнцу и небу.

Прочитав все это, Анджей испытывает огромное желание повиниться перед сестрами Инги. Он направляется в резиденцию Аракса, но обнаруживает на ее месте лишь стоянку геликоптеров. Вернувшись же, Снегурский не находит в своем компьютере никакого ответа от БВИ, более того, там нет и запроса. Зато на столе лежит готовая рукопись романа «Любовь патологическая и земная».

Конечно, популярность книги Лавренцовой обусловлена, в первую очередь, ее скандальностью и эпатажностью некоторых сцен. На художественные достоинства этого романа обращают куда меньше внимания. Между тем они очевидны. По тексту разбросаны аллюзии и реминисценции. Тут и «Второе нашествие марсиан» А. и Б.Стругацких, и «Дюна» Ф.Херберта, а заодно — Ф.Дик и Ф.Фармер. Заметно также влияние эстетики Дэвида Линча и «догмы» Ларса фон Триера. Накойец, сцены оргий с хиксоидами и алари откровенно заимствованы из «Жюстины» маркиза де Сада. Но главное не в этом. Основной темой, красной нитью проходящей через все повествование, является тема свободы, причем в экзистенциальном смысле. Фраза, сказанная одной из сестер Инги Снегурскому после совершенного им убийства, на мой взгляд, является ключом, позволяющим разгадать ребус, составленный автором: «Мы не будем тебя судить, поскольку ты сам — жертва. Но твой мир, мир, в котором условности принимаются за истину, рано или поздно судим будет».

Андрей СИНИЦЫН

ОТ РЕДАКЦИИ

За год издательство «Новая космогония» выпустило 12 фантастических книг, и все они были представлены рецензентами журнала «Если» на суд читателей.

Правда, не все из этих романов любители фантастики смогли приобрести… А если быть совсем точным, то ни одного.

Настала пора объясниться. Издательство «Новая космогония» было организовано редакцией журнала специально для наших критиков, которые замучили и нас, и вас разговорами о том, что современная отечественная фантастика идет не туда (если вообще куда-то идет), показывает не то (если вообще что-то показывает), рассуждает не о том (если вообще о чем-то рассуждает), а главное — не дает материала для серьезного анализа и критических размышлений. Мы предложили ведущим критикам воспользоваться собственной фантазией и создать роман, который дает достаточно материала для размышлений — как о нем, так и о современном состоянии фантастики вообще. А дабы подобная литературная игра не выглядела полной мистификацией, мы дали читателям вполне прозрачный намек: «Новая космогония» — так называется одна из самых известных рецензий Станислава Лема на ненаписанные книги.

Как убедились наши читатели, реализация затеи оказалась довольно далека от задуманного. По традиции свалим всю вину на критиков: они увлеклись самой мистификацией и стали всласть расписывать литературные биографии «авторов». Но это еще полбеды — игра есть игра, и «достоверные» детали в ней всегда к месту. Хуже другое: притяжение придуманного сюжета оказалось столь велико, что почти все критики львиную долю своего внимания уделяли только ему, забыв о первоначальном замысле «Новой космогонии».

Но, судя по достаточно обширной редакционной почте, читателей продукция издательства заинтересовала — и тех, кто разгадал игру, и тех, кто занялся поисками книг. Кстати — о последних. Уже полгода редакция получает разнообразные отклики на вышедшие в «Новой космогонии» книги, о которых мы ничего не слышали, а в интернете по их поводу разгораются целые баталии. То есть ситуация явно вышла из-под нашего контроля, и мы сочли необходимым издательство зарегестрировать.

Словом, «Новая космогония» продолжит выпуск книг, посвященных фантастике, только теперь в ряды рецензентов войдут и писатели. Так что, возможно, кое-какие из отрецензированных произведений вы сможете в дальнейшем отыскать. Как знать…

Критика

Рецензии

Орсон Скотт КАРД ТЕНЬ ЭНДЕРА

Москва: ACT, 2001. — 384 с. Пер. с англ. В.Ковалевского, Н.Штуцер — (Серия «Новые координаты чудес»). 10 000 экз.

Отныне весь сериал об Эндере разделен на две самостоятельные части. Первая и главная — жизнь взрослого Эндера, который создает религии и спасает расы — успешно завершена романом «Дети разума». Вторая будет представлять собой цикл произведений, в которых рассказывается история товарищей Эндрю Виггина по Боевой школе.

Лишь самая первая книга, знаменитая «Игра Эндера», остается в стороне. Ведь это не просто книга. Это миф, организующий и вдохновляющий течение других сюжетов. Именно ее уникальный успех и побудил автора заняться сочинением второго цикла, который открывается романом «Тень Эндера».